Захват

Трандуил задумчиво потер подбородок и кивнул сыну: - Отправляйся в Ривенделл. Найдешь там Митрандира и передашь ему весть о нашем позоре. - Но... Отец, орки атаковали дворец, наши воины не виноваты, что в этот момент Горлум решился на побег... - Довольно, - повысил голос король лесных эльфов и встал с трона. - Никогда из наших темниц никто не убегал доселе. А тут за последние сто лет уже второй побег! Сам я не могу покинуть Лихолесье, раз темные силы перешли в наступление, так что отвечать за сей позорный промах будешь ты перед советом мудрейших! Заодно попрохлаждаешься со своим простым смертным другом, Арагорном. - Он не просто человек! - горячо воскликнул принц, задирая подбородок. - Он - наследник... - Знаю-знаю, - махнул рукой Трандуил и снова сел, отпуская сына. И лишь оставшись наедине пробормотал: - Ладно хоть не гном... Годы летели. Тоска не была убийственной, но тьма в сердце короля крепко пустила корни. После Битвы Пяти Воинств Леголас долго не мог прийти в себя, оплакивая погибших - это была его первая серьезная битва. Трандуил подумывал было отправить сына в Валинор, но принц наотрез отказался. Тогда, помятуя о целительских способностях Элронда, король отправил наследника в Ривенделл. Предлог, благо, нашелся: полуэльф во время захвата Лихолесья полторы сотни лет назад повредил один из своих наручей, и Трандуил приказал изготовить новые в качестве дара и в благодарность за помощь. Так или иначе, визит в Имладрис принес пользу: Леголас хорошо отдохнул, получил необходимую встряску, да еще и завел себе приятеля в виде воспитанника Элронда - Арагорна. Дружба завязалась крепкая, и дунадан со своим отрядом следопытов несколько раз навещал принца, а иногда и брал с собой на вылазки против орков. Трандуил не воспринимал товарища своего сына всерьез, но радовался, что молодой эльф больше не горюет о потерях. Не так давно Арагорн привел во дворец мерзкое существо и попросил постеречь его, пока наследник Исильдура разберется с другими делами. На вопрос, почему он не оставил Горлума в Лориэне, будущий король Гондора сказал, что там нет тюрем. Трандуил мысленно дал себе пощечину. Стоило вспомнить Золотой Лес, как перед глазами все поплыло. Гнев, боль и страсть ударили по сердцу одновременно. Как великая Галадриэль позволяла жить в своих владениях такой деве, как Лауренис? Или мудрейшая теперь не гнушается и такими методами, подкладывая свою подопечную и союзникам, и врагам?! Чувствуя, что его начинает трясти, Трандуил удалился в свои покои и до утра глушил ярость вином. Шли месяцы, бежали дни, Братство Кольца прибыло в Лориэн... Лауренис стояла в тени и быстро записывала разговор господ с гостями. Перо проткнуло пергамент, когда прозвучали слова о гибели Гэндальфа. Златовласая эльфийка прикусила губу и зажмурилась: все, что пережила она в Дол Гулдуре, было бессмысленно, раз маг погиб. Нет, не бессмысленно. Он успел еще многое сделать, многих спасти, пока сам не пал во мрак. А это значит, что и ей нечего ныть и жаловаться на судьбу. Жизнь ценится за поступки, а не душевные страдания. И пусть после встречи с Сауроном кольцо Галадриэль не могло больше сдерживать чувства Лауренис к Трандуилу, дева сохраняла стойкость ради долга перед своими собратьями и госпожой. Она закидывала себя работой, переписывая старые свитки и книги, а ночью тихо плакала в подушку, разрывая себе сердце. Да, Темный Майа оказался прав: король Лихолесья принес ей гораздо больше страданий, нежели причинил бы ей Властелин Тьмы, сделав своей наложницей. Теперь ей предстояло провести вечность в неразделенной любви, пока ее душа не истощится, а тело не растает. Галадриэль намекнула, что если Лауренис отправится в Валинор, то встретит там бывшую супругу Трандуила, чего златовласая вынести бы не смогла. Круг замкнулся. Мысли о спасении души и вечном покое растаяли, как утренний туман у подножия Карас Галадон. Назад не вернуться, и вперед ей пути нет. Останется лишь до конца времен бродить по Средиземью, когда эльфы Лориэна уйдут на Запад, пока вся суть ее не превратится в ничто... Лауренис пыталась поймать взгляд Леголаса после окончания аудиенции, но принц быстро спустился с маллорна Владык и ушел в шатер с Братством. Почувствовав себя еще хуже, девушка поспешила к реке. На том месте, где когда-то поддерживал ее Глорфиндел до похода в Дол Гулдур, где он успокаивал ее после, теперь сидел Халдир. Она присела рядом, опустив босые ноги в ледяную воду. Молчание успокаивало, каждый думал о своем. Но звонкий знакомый голос нарушил уединение: - Халдир Лориэнский, мне сказали, что ты здесь, я хотел спросить тебя... - Леголас оборвал свою речь, когда увидел, что страж границ сидел под деревом не один. Лауренис прислонялась к мужественному плечу воина, а тот поддерживал ее за талию, не давая свалиться в воду. Оба обернулись на звук. Реакция Лауренис позабавила, а потом и разозлила принца. Он презрительно исказил рот, демонстрируя, что все равно видел объятия, нечего теперь прятаться и изображать невинность. Дева, мгновенно понявшая мимику лихолесского гостя, округлила в ужасе глаза и замотала головой. Забыв зачем он пришел, Леголас осведомился: - Хорошо живется тебе, золотая женщина. Вижу, что не скучаешь. Теперь понимаю, почему не наведалась ни разу в наши чертоги, у тебя и здесь дел много. - Принц, что ты говоришь? - потрясенно прошептала Лауренис, не замечая, что Халдира и след простыл. - Я... Дела? Ты ведь знаешь, что я не вольна путешествовать когда мне вздумается! И не получала я приглашений в ваши владения... - Тебе ведь не обязательно получать их, разве нет? Хотя, ты без приказа Галадриэль, да осветят ее наиумнейший путь звезды Эльберет, не поедешь никуда: ни в Лихолесье, ни в Дол Гулдур... Лауренис побледнела и схватилась за дерево. Он знает, что пришлось ей пережить в Темной Крепости? Но почему же тогда... - Почему же твой тон меня так оскорбляет, раз ты знаешь, что случилось в Дол Гулдуре? Что моя жизнь стояла против жизни друга твоего, Митрандира? Что я готова была отдать свое тело и душу, если бы это помогло Тьме рассеяться? - обида и ярость блеснули в серых глазах. - Тогда почему ты жива и здорова, раз Гэндальф был освобожден? - чуть отступил назад Леголас и нахмурил брови, пытаясь найти разгадку такого запутанного ребуса. - Потому что Саурон принял условия сделки, не зная всех подробностей... - слова тяжело давались, но дева смотрела в глаза принцу. - Темный Майа хотел наказать меня, влюбив в себя. Но понял, что опоздал. И сердце мое занято другим... - Отец... - прошептал Леголас. Кусочки головоломки сложились в голове, и он стиснул руки в беспомощности и злости за легковерность свою и Трандуила. И за то, что оба не пожелали узнать подробностей, расслышав только короткую фразу ныне покойного седого мага на поле битвы. - О, Эру! Они проговорили до рассвета. Лауренис поделилась всем, что было у нее на сердце, а Леголас рассказал о том, что творилось в Лихолесье. Правда, всех тонкостей наследник трона не знал, да и многие вещи были известны лишь одному Трандуилу, но принц был уверен в одном: его отец до умопомрачения был влюблен в деву из Золотого Леса. Лауренис ободрилась, когда оказалось, что чувства ее не были неразделенными, но пришедший за Леголасом эльф, позвавший принца на завтрак, напомнил им, что Война идет в Средиземье. Что любовь должна подождать, пока Тьма не рассеется. Провожая Братство в дальнейший путь, Лауренис молилась о счастливом исходе, молилась за Леголаса, молилась за Трандуила. Молилась за скорую и счастливую встречу...