Лузер маньячного цеха

      Подкравшись тихонько к задремавшему парню, я с размаха окатила его ледяной водицей, которую только что набрала из колодца. Какая прелесть, как он встрепенулся, какой испуг в его глазах!       Вынимаю солому, что служила маньяку кляпом, он выплевывает остатки и смотрит на меня по поросячьи. - Нус-с-с… Как ты тут? – надо же проявить вежливость для приличия, вот я и поинтересовалась.       Лучше бы не спрашивала. Окатил меня матом, похлеще, чем я его ледяной водой. И как такая милая мордашка способна перейти на высоко-отборные обороты речи? - Веди себя прилично, - сказала я ему строго, - ты можешь орать, звать на помощь, молить о пощаде. Но! Не смей материться. И, раз уж на то пошло, называй меня «Моя Хозяйка». - Хорошо, - промямлил парень сразу же, как заметил мою руку, мягко прикоснувшуюся к топору. Стоило лишь провести по ручке этого простого предмета, погладить его кончиком указательного пальца, жадно облизнувшись и заострив внимание на затупленном лезвие, как у недоманьяка вновь в заду сперло. - Я не расслышала, что ты сказал? – ответ его меня совсем не устроил. Топор оказался крепко сжатым в моей руке. - Да, м-моя хозяйка, - тяжело вздохнув, он покорно опустил голову вниз. - Так-то лучше, - довольно произнесла я и отложила обратно угрожающий предмет. - Ты, наверное, проголодался? - я глянула на него с ангельской улыбкой. – А то я уже и поела, и поспала, и даже освежилась. А ты только вздремнуть успел. - Д-да, - он сглотнул, глаза блеснули, - д-да Моя Хозяйка! Я очень хочу есть… - Тогда сначала заслужи, - я взяла нож и приблизилась к дрожащему от страха маньяку.       На мне был легкий ситцевый сарафан, под ним простая белая футболка. Одежда уже слегка мешала и не позволяла полностью насладиться моментом. Но совсем оголяться не хотелось. Я стала соблазнительно двигаться перед парнем под мирное мычание коровы, заводясь от того, как он жадно впивался взглядом, как ждал заветного момента. Догадываюсь, что он сам мечтал сорвать с меня одежду, но сейчас маньяк связан и может лишь наблюдать. Я стягиваю с себя футболку, благо, сарафан достаточно свободный и у меня это легко получается. Знаю, что через него тело немного просвечивает.       Ни один мужчина еще не видел меня обнаженной. Только зеркалу выпадала такая честь. А у меня уже захватывает дух, что наконец-то есть, перед кем похвастаться своим идеальным телом. Природа меня любила (как и я себя) и не обделила, все на месте! Грудь пятого размера, попа и животик, наверное, не отстают. Все есть и всего много! Ах, красота, ах, есть, где разгуляться!       Парень жаднее жадного таращит глаза, особенно они чуть не выпали, когда я, развернувшись, нагнулась, чтобы снять трусики. При этом почти уткнулась ему в лицо. Ничего, сейчас, уже скоро, мой маленький. Его нос коснулся моей кожи. О-о-ох, как возбуждающе. Немного трусь об него и вновь поворачиваюсь лицом к парню. Осторожно провожу ножом теперь уже от низа живота вверх к лицу, любуюсь, как выступает полоска свежей крови, надавливаю на подбородок, требуя посмотреть на меня. Он повинуется, видимо, не желая, чтобы его горло оказалось проткнутым. - Молодец. - Да, сука… - давлю сильнее, так, что выступает еще капелька крови, - прости, Моя Хозяйка. - Правильно, а теперь, - я задираю одну ногу, и ставлю ее, опираясь на столб, - моя сочная норка вся твоя! Лижи ее! Сделай своей Хозяйке хорошо, и будет тебе счастье, я дам тебе что-нибудь поесть. И только попробуй сделать что-то не так…       Нож по-прежнему был прижат к его шее, и парень понял намек. Он слегка коснулся языком меня, затем еще, но так и не торопился делать все хорошо.       О, я об этом столько мечтала, столько хотела, чтобы кто-то ласкал меня так. Но этот лузер похоже совсем не умеет, да что ж такое?! - Эй! – я ему напомнила о ноже. – Не халявь, а то будет несладко и жрать не дам. - Может сразу убьешь? – взмолился он. - Размечтался. Я буду тебя долго и извращенно пытать, но помрешь ты сам, запомни уже это. Но если будешь вести себя послушно, то все пройдет более-менее гладко. - Да, Моя Хозяйка…       И его язык тут же нырнул в мою вагину. Не так глубоко, как я предполагала, но это было приятно. Необычно. Тут он скользнул к клитору, провел по губам и вновь к моему любимому месту. Обдало жаром. Я сама елозила над ним, показывая, где приятнее. А парень пыхтел изо всех сил, стараясь мне угодить. Молодец, неплохо. Мну свою грудь, давно выронив нож. А-а-ах. Меня пронзило, затрясло в конвульсиях, я просто не удержалась на ногах и повалилась на пол. Еще долго меня сводили судороги, а потом накатила блаженная нега. Я распласталась на холодных досках, солома приятно щекотала кожу, и мне было абсолютно все-равно, что на это смотрит кто-то другой. Это даже добавляло остроты чувства.       Не сравнить с тем, когда это делаешь в одиночестве. Хочется еще, еще и еще! Я постепенно приходила в себя, дыхание успокаивалось, а парень терпеливо ждал. Все-равно у него другого варианта не было. - Неплохо, - сухо констатировала я факт, - что ж, на кушай.       Я ему сунула в рот морковку. Сожрал и даже не поморщился. Его взгляд требовал добавки, но я решила, что и этого предостаточно. Маньяк расстроился и обреченно опустил голову. А я беру в руки топор. - Нет, - испугался он, - ты же обещала без пыток! - А это и не пытки, - обхожу его сзади и размахиваюсь, обрубая тугой узел.       Парень падает рыльцем на пол. Его руки все еще связанны в запястьях, но теперь он может немного отдохнуть лежа и отойти от шока. Верю, что ноги затекли в столь неудобном положении. Ох, надо бы попробовать! Наверное, кайф неимоверный. Пока тот не сообразил, что произошло, стягиваю с него джинсы, на сколько могу. Главное теперь, это его жопень. Столько писано, столько сказано, как они от этого оргазмы ловят. Надо бы проверить. - На четвереньки, живо! - Но… - Никаких возражений, идиот! – пришлось схватить первое, что попалось под руку, и ударить его железным прутом.       Ах, как заорал-то! Мур-р-р. Я бы повторила, но не хочу, чтобы ласты склеил, поэтому пожалела, полюбовавшись, как сквозь рубашку, в районе поясницы проступило кровавое пятно. - На, - пихаю ему в рот батон, - жри пока. И не вздумай рыпаться. - Жа, Майя Шошяйка… - пробубнил он.       Долго думала, что же выбрать. Отвертка, молоток, топор? И все же решила начать с небольшого. Взяла другую морковку и поднесла ее к анусу. Он тут же рефлекторно сжался. Но разве меня это будет волновать. Я начала вставлять овощ туда. Не идет, сволочь. Лишь с трудом удалось пропихнуть туда самый кончик. - Расслабься, - шепчу ласково. - Легко сказать, - выплюнув батон, злобно ответил маньяк, - хоть бы смазала чем… - А ты постарайся, - прошу его наивно и продолжаю пропихивать морковку, которая понемногу, да поддается.       Парень шипит и извивается. Я не возражаю, догадываюсь, что терпеть такое сложно. Матерится. Прощаю даже это. Получаю наслаждение от его мук. Вся морковка вошла. Вся… Черт.       Ладно, фиг с ним. Я свой кайф уже получила. В итоге мне надоело его мучить и интерес куда-то мигом пропал. - Прощай, - выходя из сарая, кинула я на ходу, - захочешь повторить, ты знаешь, где меня найти.       Через полгода городок обрел прежнее спокойствие. Больше не было новостей о маньяке-насильнике и убийце. Люди вздохнули свободно и продолжили свое мирское существование. Лишь несколько семей скорбели по погибшим девушкам, остальные в тайне радовались тем, что их миновало несчастье.       Сегодня на улицах праздник. Сегодня день города. И Оленька вместе с мамой продавали свои картины, на которых были изображены красочные пейзажи. Обе они были художницами. И особенно прекрасны были нарисованные Оленькой деревенские просторы, где посреди огромного поля стоял одинокий деревянный домик.       Один священник почему-то надолго остановился у их прилавка, разглядывая тот самый сарай…