The dream

После разговора с Ханнесом я все-таки не сразу пошел к Роберту. Около двух часов я сидел под его окнами. Выкурил почти пачку сигарет, успел много раз прокрутить в голове слова, которые собирался сказать. Когда же я, наконец, поднялся на нужный этаж, то еще долго не мог нажать на кнопку звонка, нарушить тишину квартиры. Но пронзительный звонок все же раздался по ту сторону двери. Мне не открыли. Ни через минуту. Ни через три. Когда я уже устал ждать, мне в голову пришла мысль дернуть ручку. Не знаю, откуда она появилась, но безо всякой надежды я повернул ручку, и дверь поддалась. С тихим стоном она открылась, пропуская меня во мрак квартиры. -Я знал, что ты придешь. От этого голоса я вздрогнул. Роберт сидел на полу в коридоре, прислонившись спиной к стене. В каких-то паре метров от меня. Но подойти, вопреки желанию, я не решался. -Откуда ты это знал? -Просто я очень хотел, чтобы ты пришел, - этот ответ перевернул все в моей голове. Все слова, что я с такой тщательностью подбирал, улетучились в одно мгновение. -Роберт, я хотел сказать, что… - запнулся на полуфразе, - ты даже не представляешь, насколько больно сделал всем нам. Насколько все это сложно, но ненавижу я себя. Ненавижу за то, что мне все равно. Мне плевать, что ты сделал, потому что меня тянет к тебе магнитом. Огромным магнитом, которому я не могу сопротивляться. Я зажмурился, перекрывая слезам доступ наружу, но тут же распахнул глаза. Роберт резко поднялся и в мгновение оказался около меня. Я оказался прижатым к стене, опаляемым его дыханием. Он прошептал только одно слово: «Спасибо». Роб еще сильнее прижал меня к стене своим телом. Коснулся своими губами моих. Его жаркое дыхание проникло внутрь меня. И в ту же секунду страсть накрыла нас подобно тому, как волна накрывает серферов, балансирующих на ее гребне. Но если те стараются сразу всплыть на поверхность, то мы только глубже тонули, не препятствуя этому. Его губы на моих губах, нежно, так нежно, заставляя сердце сбиваться с ритма. Одним движением он закинул мои ноги себе на талию, а я запустил руки в его волосы. Наверное, слишком легкий, раз Роберт смог дойти со мной на руках до спальни. Положил на холодные простыни. Они резко контрастировали с жаром его кожи. Делили мир ощущений на две половинки. Лишняя, такая ненужная сейчас одежда, в мгновение ока оказалась вне зоны досягаемости. Роберт накрывал своими губами каждую клеточку обнаженной кожи. Пальцами, легкими касаниями, он опутывал мое тело прикосновениями, заставляя почти плакать от нежности, наслаждения. Все чувства обострились до предела. Как будто кто-то жестокий выкрутил ручку ощущений до предела, доводя до исступления, отнимая волю: только бы это не прекращалось… Губами по телу, ниже, еще ниже. Задевая нити эмоций, рвя их на части, даря немыслимое. Я уже чувствовал его… всего… в себе… Такого, ставшего совсем близким. Не выпуская мои губы из плена своих, выпивая мое дыхание. Я чувствовал соленый привкус слез. Я плачу? Или мы вместе. Быстрее. Резче. Громче крик. Мой или его. Не знаю. Уже ничего не знаю, осталось только это ощущение близости. Как экстази в крови. Разряд тока. Еще один. И еще. И мир, казавшийся еще минуту назад таким большим, сузился до невозможности и тут же, не выдержав натиска ощущений, взорвался. Взорвался, не жалея ничего. Ни о чем не сожалея. А мы одни в этих осколках. И это только наши мгновения. Роберт прижал меня к себе. Касаясь губами лица, стирая с него слезы, которые лились помимо воли, выливая наружу чувства. Что-то невесомое, через слезы делалось осязаемым.