Святой

Я вышел из дома и направился к свалке. Мне было необходимо узнать, кого я вчера видел ночью. Вот, я уже прошел Восточную улицу, прохожу мимо магазина, уже и виднеется тропинка. Дойдя до места назначения, я начал искать глазами знакомые лица. Мэри я не увидел, но заметил Джонни, который очень часто гуляет ночью, рисуя граффити на всю стену городского банка, или поджигая магазины. Я рассказывал бессвязно, частенько сбиваясь, но он слушал и очень внимательно, лишь изредка «очень смешно» подшучивая. - Да неужели ты его не знаешь? Это же Джимми, местный самоубийца-отморозок. Во всех преступлениях, совершенных ночью в Нью-Джерси, о которых тебе рассказывает твоя мамаша, виноват он. В любом случае, о Джимми лучше особо много не заикаться, кто знает, что взбредет в его голову сегодня ночью. Я, признаться, как и многие, знаю о нем лишь понаслышке, лично я с ним не встречался и не желаю. Все о нем знают, но никто не может о нем что-то рассказать, кроме того, о чем я уже говорил. Единственное, что я тебе советую – держись от него подальше. Тебе очень повезло, что ты до сих пор живой. Весело. И с кем это я виделся? С каким-то ненормальным, которого боится весь город? С убийцей, о котором никто не знает? Я еще очень долго думал о нем, перебирая в голове события той ночи и слова Джонни. В любом случае этот Джимми меня заинтересовал, я должен узнать о нем больше. Я не знаю, есть ли у меня желание встретиться с ним, ведь если вспомнить все эти убийства, становится не по себе. Нет, я определенно не хочу увидеться с ним лично еще раз. Но этот отморозок меня увлек. Почему? Я не знаю. Он сейчас для меня самое интересное, произошедшее за последние дни, может быть даже недели. Или месяцы, плевать. Надо спросить о нем у Мэри Джейн, она определенно что-то знает, и у Робина – он знаком со всеми наркоторговцами, а этот Джимми явно как-то связан с этим болотом. Пока я шел до центральной улицы, я наблюдал за прохожими. Все они куда-то спешат, у кого-то есть дети, кто-то учится, работает. У них есть какие-то цели, может быть даже мечты, они все стремятся к чему-то. Они все кажутся мне мертвыми, все как черт одинаковые, у них даже желания схожи. Но дело даже не в этом. Дело во мне. Я не лучше. По сути дела все мы, дети свалки, не лучше них. Мы, как колонны под мостом, изуродованы, испорчены, подожжены, изрисованы кем-то. На нас грязь, на нас грехи. У нас нет по сути дела ничего, кроме свободы от всего, но сейчас у меня нет даже ее. Мысли тянут меня на дно, волочат назад. Я забываюсь только в состоянии наркотического или алкогольного опьянения или во сне, что по сути одно и то же. Я потерялся, я сбился с пути. Сейчас я иду по улице с безумными глазами. Меня начало трясти, ноги опять подкашиваются, в животе летает стая бабочек, как будто разрезая мой живот своими крыльями. Я незаметно для себя, отчаялся. Я сошел с ума от всех сомнений в моей голове. Мне надо куда-нибудь скрыться, срочно, пока я не начал кричать прямо на улице, пока меня не разорвало изнутри. В таком состояние я готов убить человека, убить себя, задушившись собственными руками. Отлично, магазин. Там вроде был общественный туалет, там и отсижусь. По привычке надев капюшон, я вхожу туда. Захожу, закрывая дверь на защелку. Я зарылся пальцами в волосы, вытягивая их, вырывая с корнем. Что со мной? Почему все так получилось? Как так? Чего я хочу? Что у меня есть? Что мне надо? Кому я нужен? Кто мне нужен? Я теряюсь в ответах. Проблема в том, что меня окружает или во мне? Проблемы у меня с головой или они действительно есть в моей жизни? Я беру черный маркер, который я украл у Джонни еще давно и положил его к себе в карман, и начинаю что-то рисовать. Или писать. Я не знаю. Город мертвых, центром которого является эта улица. Она же и является крайней, по крайней мере, для меня. Мой центр – это свалка. Хотя какое это имеет сейчас значение? Мне стоит поменьше об этом задумываться. Я начинаю исповедоваться этим стенам в общественном туалете, я хочу рассказать им все, я хочу, чтобы меня выслушали. Я что-то рисую, пишу, бурча несвязанные между собой слова себе под нос. Я хочу заплакать, я хочу закричать, я хочу бежать, мне не хватает воздуха, как бы жадно я не хватал его своим ртом с пересохшими губами. Я провел там несколько часов. Может быть даже целый день. Мне все равно. Мне не стало лучше, я просто понял, что мне стоит меньше обо всем беспокоиться. Ведь никому по попросту нету до этого дела, так чем же я отличаюсь от других? Уже темно, не так как ночью, но света практически не осталось. Выйдя, я направился к центру улицы. Издалека я увидел красный парик Мэри, чему очень обрадовался. Кто это там стоит рядом с ней? Робин? Какого хрена он ее обнимает? Что творится у меня сейчас перед глазами? - Что здесь происходит? Мэри, черт возьми?! - ору я во весь голос.