Все, что есть

- Интересно, интересно, очень интересно, - бормочет Доктор себе под нос. И это все действительно очень интересно. Состав атмосферы меняется каждую секунду, процент ксенона и криптона растет с неимоверной скоростью, и через десять, максимум пятнадцать минут тут просто нечем будет дышать. Доктор не говорит об этом своей спутнице, конечно, просто бежит и тянет ее за собой. Земная колония – смешное поселение в романтическом духе Дикого Запада (Доктору нравятся романтические поселения) – кажется вымершей. Вот это Доктору совершенно не нравится. Следы пребывания здесь людей то и дело бросаются в глаза, также как и следы того, что все побросали в спешке. Люди бежали, оставив недоеденный завтрак, свежевыстиранное белье в тазу, игру в мяч и недопитый кофе. Бежали они не от удушья – у криптона или ксенона нет ни цвета, ни запаха, так что поселенцы даже не поняли бы, что убивает их, не ощутили бы нарастание этого газа в атмосфере. Нет, угроза была куда более реальной, физической. К физическим угрозам Доктор относится относительно терпимо. Как правило, с ними можно договориться. Как правило, он пытается с ними договориться, хотя исход, конечно, непредсказуем. - Где же все? Где же все? Доктор смотрит по сторонам, ища признаки какого угодно убежища, куда могли бы спрятаться обитатели колонии. Это типичная колония земного типа, здесь просто не может не быть убежища и охраны. Люди просто обожают охранные структуры и сложную систему безопасности. Не может тут не быть и пары профессиональных параноиков из службы безопасности. Но поселение кажется вымершим. - Доктор, - голос его случайно спутницы звучит хрипло и зло, она начинает задыхаться, но удивительно хорошо держится. – Придумай уже что-нибудь! - Кондиционер! Доктор влетает в первый же попавшийся дом, затягивая доктора Уильямс за собой, захлопывает дверь и щелкает замком. Рядом на стене висит небольшая панель «домового контроля», кнопки ее не слушались, и пришлось снимать крышку и копаться в проводах, переплетая их и соединяя заново. На мгновение погас свет, потом щелкнули замки на окнах, и заработала автономная система воздухоснабжения. Доктор Уильямс с облегчением делает глубокий вдох, смотрит на часы на своем запястье и не без сварливости замечает: - Семь минут, Доктор. Доктор не может отделаться от мысли, что эта женщина каким-то образом знает его. Он рассматривает ее и понимает, что едва ли смог бы позабыть, если бы видел хоть раз. Ну, это кроме того, что он вообще никогда не забывает лица. - Кто ты? – спрашивает Доктор напрямик. – Кто ты, доктор Уильямс? Я знаю тебя? Буду знать? - Спойлеры, милый, - улыбается женщина. - Что, прости? - Вещи, которые ты не хочешь знать, потому что они испортят тебе все удовольствие. Не перебивай аппетит перед едой. Она ни за что не скажет. Доктор бы мог позакладывать свою старую шляпу и жабо от рубашки на то, что она – галлифрейка. Галлифрейцы просто обожают вмешиваться в его жизнь и вертеть им, как вздумается. Будто бы Доктор им чем-то обязан. Доктор решает не спорить. Это бесполезно – спорить, что с Повелителями Времени, что с этой женщиной с безумной прической и коварной улыбкой. - Ладно, - говорит он. – Ладно-ладно. Но как тебя зовут, доктор Уильямс? Согласись, доктор Уильямс – длинновато. - Мэл, - отвечает женщина с улыбкой. - Мэл? О, звучит знакомо. Мэл – это Мелани? – женщина качает головой. – Мелисса? Меллоуни? Он продолжает перебирать имена, обследуя дом, пустой, заброшенный, мертвый. - Мелина? Мелика? Мелва? Прекрасное имя – Мелва. На кухне разгром, словно обитатели дома пытались найти что-то нужное, а время подгоняло. Или, - в голову приходит неприятная мысль, - словно кто-то устроил тут обыск. Гадкая это штука, обыск. - Мелкит? – продолжает бормотать Доктор, осматривая рассыпанные по полу части кислородного баллона. Вот маска, трубки, очистительный фильтр. Самого баллона нет. – Малини? Меле? Мэл хихикает.[4] Местные не могли знать о надвигающейся катастрофе, об изменениях в атмосфере. Но об этом знали напавшие. И им понадобился еще один кислородный баллон. - Мэл, - говорит Доктор, освобождая табурет и выуживая из кармана набор инструментов. – Мне нужен миксер, вентилятор, шесть ярдов медной проволоки и… и… и… да, резинка для волос. * * * Доктор собирает какую-то непонятную штуковину, комментируя все свои действия, но Ривер особенно не прислушивается. Доктор всегда думает вслух и разговаривает сам с собой. Когда Доктор молчит, это не очень хороший знак. Ривер, пока он занят непонятным агрегатом, уже сейчас пищащим, шуршащим, звенящим и подмигивающим дюжиной лампочек, осматривает кухню. Ее хозяева уходили в страшной спешке, прихватив только самое необходимое, и было это… не больше часа назад, определяет Ривер. Хозяева забрали запас воды, три кислородных баллона с масками (в стандартный комплект входит 4 баллона) и протеиновые пилюли. Они собирались переждать неприятности и вернуться. Это немного успокаивает Ривер, уже начавшую волноваться. - Ага! – Доктор вскакивает с табурета и несется к выходу. Ривер выглядывает в окно, до того закрытое плотной шторой. На улице все затопили кроваво-красные сумерки, и она хочет удержать Доктора. Но он не дурак, напоминает себе Ривер. Ну, условно говоря. Всегда следует помнить, что Доктор – галлифреец, у него особенные понятия о безопасности. Когда Ривер выбегает наконец в небольшую прихожую, вспомнив об этом обстоятельстве, Доктор уже стоит на пороге, а вокруг него бушует алый смерч. Мелкие красные пылинки оседают на зеленом бархате его сюртука, рука по локоть ушла в багряное облако, будто откушенная. И в облаке что-то мигает, пищит и звенит. - О, чудесно, Доктор! – ворчит Ривер. – Ты собрал очередную звенящую штуку! Ворчит от облегчения, и немного от страха, потому что на лице Доктора снова появляется очень знакомое выражение: азарт, восторг, предвосхищение пакости вселенских масштабов. Доктора никогда не могут удержать добрые советы и запретительные таблички. Вытащив руку из кровавого облака, Доктор смотрит на дисплей своего странного прибора. Хмыкает. - Уровень газов падает. Примерно через… м-м-м… через восемь минут атмосфера придет в норму. Буря постепенно стихает, и сердце Ривер успокаивает свой ритм. Дышать все еще тяжело, но голова соображает отменно, и ситуация нравится ей все меньше и меньше. - Самое время познакомиться с местными жителями, - говорит Доктор, запихивает прибор в свой безразмерный карман и преспокойно направляется к башне с часами, заменяющей здесь и ратушу, и межгалактический телеграф. – Где бы ты устроила убежище? Лично я – там. Идешь, Мэл? Он двигается стремительно, и Ривер требуется почти минута, чтобы нагнать его. - Итак, Доктор, что это было? Доктор пожимает плечами. - Понятия не имею. Здорово, правда? – и он улыбается широкой мальчишеской улыбкой, так что Ривер сразу вспоминает, что этот еще-не-ее Доктор на сотни лет младше ее мужа. Потери и возраст все же сделали его серьезнее и куда более ответственным, хотя на первый взгляд и не скажешь. – Думаю, когда налетит следующая волна, мы сможем узнать об этом явлении гораздо больше. А пока – визит вежливости. Как ты думаешь, Мэл, они нальют нам чаю? Ривер остается только качать головой и привыкать к тому, что еще-не-ее Доктор пока не знает все на свете (а Ривер уверена, что ее Доктор знает совершенно все, просто не хочет говорить об этом). И Ривер приходится принять, что на этот раз она действительно – самая взрослая и ответственная тут, и это не игра, где ей дозволяется командовать. Аккуратно опустив руку на бластер, она снимает его с предохранителя – на всякий случай. Доктор замечает это, на подобные штуки у него нюх. - Убрала бы ты эту штуку, - замечает он, кивнув на бластер. – Не люблю оружие. Если проблему нельзя решить мирным путем, лучше ее вообще не решать. Конечно не любишь, милый, - мысленно соглашается Ривер. – Но проблемы, которые нельзя решить мирным способом, решаю за тебя я. Наверное, в этом и есть сущность брака: распределение ролей. Кто выносит мусор, моет посуду, пылесосит ковры и стреляет в плохих парней. - О, бункер! – радости Доктора нет предела, он буквально расцветает, словно всю жизнь мечтал увидеть это бункер. Он хватается за ручку бронированной двери, распахивает ее (и Ривер не нравится, что бункер не заперт) и галантным жестом пропускает Ривер вперед. – После вас, доктор Уильямс. Ривер снимает с предохранителя второй бластер. --------------------- 4. Меле – гавайское имя, означающее «песня»