Tenderness

Тсуна боязливо попятился к двери, озабоченно осмысливая ситуацию. В его. Комнате. Кто-то. Принимает. Душ. Почему в его комнате?! Хоть этот «Кто-то» и является гостем братца, это не дает повода без разрешения пользоваться его личным пространством! Пусть даже это гость один из самых красивых парней, которых Савада когда-либо видел в своей жизни… О, нет! Парень резко помотылял головой из стороны в сторону, отгоняя ненужные мысли. Это гость, а точнее, более-вероятно, вообще парень, Атсуши. Он не должен о таком думать. А, собственно, где же сам Савада-старший? Шатен как можно быстрее и тише выскочил из своей комнаты и понесся на кухню, закрывая за собой дверь на щеколду. Божечки, если брат узнает, что он увидел его парня голым, Тсуне точно не поздоровится. А в том, что это был парень Атсуши, омега практически не сомневался. Не зря же он душ-то принимал… Наверняка они только что… вдвоем… Тсуна вновь покраснел до самых кончиков ушей из-за непристойных мыслей и, пряча лицо в ладонях, сел на стул, утыкаясь ими в колени. Черт, как же стыдно. Стыдно и… завидно? Да, именно завидно. Атсуши всегда пользовался популярностью среди альф из-за нестандартной для омеги внешности. Он привлекал внимание. Но, несмотря на это, он злился. Злился, что судьба так с ним обошлась. В сравнении с другими омегами, его никак нельзя назвать милым. Привлекательным, но не милым. А встречались с ним, скорее, чисто из-за интереса, нежели из-за симпатии. Всем же хочется разнообразия, разве нет? Внезапный стук в дверь вывел Тсуну из пучин раздумий и он, подняв лицо с колен, опасливо взглянул на дверь. - Эй, Малыш, может, откроешь? – послышался глубокий спокойный голос, от которого у Тсуны пробежали по спине мурашки, и он неосознанно вжался в стул, не решаясь даже сдвинуться с места. – Ты извини, я воспользовался твоей ванной комнатой. Не обиделся? – почему-то Савада был уверен, что тот брюнет сейчас ухмыляется. Собравшись с духом, шатен поднялся с насиженного места и, неуверенно подойдя к двери, открыл щеколду. Дверь тут же распахнулась, и перед парнем предстал все тот же обворожительный брюнет, вот только теперь его бедра хотя бы были перевязаны полотенцем. Лицо опять вспыхнуло от нахлынувшего смущения, но Тсуна все же выдавил из себя первое, что пришло ему на ум: - Я не Малыш, мне уже шестнадцать, – почему именно то, как назвал его собеседник, резануло по слуху больше всего, омега не знал. Просто слышать такое слишком непривычно. Может, это из-за того, что так Тсуну больше никто не называет? Парень вновь неуверенно прошел к стулу и, умостившись на нем, отвернулся в сторону окна. Смотреть на брюнета было выше его сил… - А выглядишь на двенадцать, – выдал гость, усаживаясь напротив. – Меня Хибари Кея зовут, – представился брюнет, во все глаза разглядывая неуверенного и смущенного мальчишку. Он был до такой степени простым, что проще уже казалось бы некуда. Все эмоции отображались прямо на лице. Он как открытая книга… – Ты ведь брат Атсуши? - А?.. Д-да. Тсунаеши. Тсуна, - промямлил Савада-младший, все еще не решаясь взглянуть на собеседника. – Вы извините, я не вовремя пришел. Брат просил в восемь прийти… - начал оправдываться парень. Молчать не хотелось, поэтому он говорил первое, что приходило ему на ум: – Я не думал, что здесь кто-то есть, а когда услышал шум из ванной, решил заглянуть, – от воспоминаний Тсуна вновь покрылся легким румянцем. - Если я вам мешаю, могу уйти… - Да нет, я уже сам собирался уходить. Атсуши сейчас принимает душ у себя, а мне предложил принять его в соседней комнате, – Тсуна невольно внимательно вслушивался в его голос, отмечая про себя, что Атсуши реально повезет, если он будет просыпаться под него по утрам. Но возникает вопрос: «Долго ли они провстречаются?» – Ты ведь не обижаешься? - Нет, с чего бы? Просто я немного не ожидал и растерялся, – нашелся парень, а после все же решился взглянуть на брюнета… В груди аж заколотило. Таких красивых альф он еще в жизни не видел… Немного раскосые стальные глаза, от которых по спине парня вновь прошелся табун мурашек, короткие черные волосы, наверняка мягкие, в которые так и хотелось запустить свои пальчики, чтобы потрогать их на ощупь, слегка пухловатые губы, к которым хотелось прикоснуться своими, широкие плечи, крепкое тело… А запах… Только сейчас он почувствовал до какой же степени он головокружительный… Тсуне хотелось взвыть от безысходности. Куда ему, такому простому, никчемному и непривлекательному омеге до такого шикарного альфы? Вот именно, никуда. - Тсуна, я тебе во сколько говорил прийти? – послышался раздраженный голос со стороны двери, и Савада-младший тут же перевел взгляд с брюнета на брата. Он с недовольным лицом, закутанный в махровый халат, стоял в дверях, прислонившись одним боком к проему. Нервно сглотнув, Тсуна вновь начал оправдываться: - И-извини, Атсуши! Я не думал, что ты будешь еще с гостем, – быстро лепетал парень. – П-просто на улице было холодно, поэтому я подумал… - Думать раньше надо было! А если бы мы были заняты?! – повысил голос брат, от чего Тсуна виновато уставился в пол, а на глазах уже начали наворачиваться слезы. - Извините, – всхлипнув, тихо произнес шатен, чувствуя себя донельзя виноватым. – Я лучше пойду выйду… – Савада уже собирался встать и направиться к выходу из квартиры, как вдруг холодный голос брюнета его остановил: - Ты сказал, что был все это время на улице? В таком виде? – спросил Хибари, скептически оглядывая легкую школьную форму. - Нет, до полседьмого я еще сидел в школе, а потом меня попросили уйти, – тихо и неуверенно ответил Тсуна, не понимая, к чему вообще сейчас этот разговор. - Почему никуда не пошел? На улице холодно, – продолжал свой допрос Кея все тем же холодным и спокойным голосом. - Мне некуда было идти. - Друзья? - Их нет. Хибари удивленно вскинул бровь. Нет друзей? Это странно… - Почему не пошел домой? - Атсуши сказал прийти в восемь. - Мог бы раньше прийти. - Не мог. - Почему? - Потому что брат сказал прийти в восемь. - А ослушаться? - Я и так ослушался. Еще раньше не мог. - И часто такое бывает? - Так, все, хватит! – не выдержал до этого молчавший Савада-старший. – Кея, послушай… - Нет, это ты послушай. Ты хоть понимаешь, что могло с ним случиться в такое позднее время? А температура? На улице не разгар лета, – Хибари не кричал, нет. Но вся сталь в его голосе говорила сама за себя – он злился. Очень сильно. Причем, по мнению самого Атсуши, его злость была вызвана именно из-за Тсуны, а не из-за него. Если бы братец не заявился так рано… - Я просто хотел, чтобы мы побыли наедине… - Наедине мы могли бы побыть и у меня! Его зачем трогать? Ты ведь сказал, что квартира полностью свободна, – брюнет резко встал, направляясь в комнату Атсуши за своими вещами. - Так оно и было… - промямлил блондин, кинувшись за парнем. Тсуна слышал, как они еще ругались пару минут, а потом недовольный, но уже одетый Хибари, накинув куртку и обувшись, вышел из квартиры. Атсуши же со злобным видом прошел на кухню. Он остановился прямо около Тсуны, ничего не говоря, а просто сверля брата взглядом. Не зная, что ему делать, шатен поднял на парня неуверенный и боязливый взгляд. - Атсуши, я… – но договорить ему не дал резкий удар по щеке, от чего шатен тут же схватился за лицо, а из глаз невольно полились слезы. – П-прости… - Одним «прости» тут не отделаешься! – выплюнул блондин, резко хватая брата за воротник школьной формы и притягивая его к себе. – Если бы ты не пришел, мы бы не поссорились! – злобно прошипел он ему в лицо. – Если бы тебя вообще не существовало… Молись, чтоб мы помирились! – он отшвырнул от себя шатена, которого от страха уже даже ноги не держали, и парень, свалившись на пол, ударился головой об угол стола. Атсуши лишь презрительно на него глянул, а после молча вышел из кухни, запираясь у себя в комнате. А Тсуна так и остался сидеть на холодном полу, прислонившись спиной к ножке стола и тихонько всхлипывания.