Tenderness

- Вы можете… рассказать немного о себе? От этого вопроса Хибари немного опешил. Он даже предположить не мог, что Тсуна все же решится сам сделать шаг на встречу. Хотя то, что он проявил инициативу, Кёю немного приободрило. Не спроста же он хочет узнать о нем побольше? - Что ты хочешь знать? – не отвлекаясь от дороги, вопросом на вопрос ответил брюнет. - Эм… Все, - тихо произнес Савада, густо покраснев, и в ожидании уставился на парня. Он ведь и вправду ничего о Кёе не знает. Не считая того, где он учится и кто его мать. Хибари хмыкнул, когда услышал ответ шатена. Этот Зверек вызывал в нем все больше и больше умиления. Он хоть и был до жути скромным, но, похоже, даже в нем иногда просыпается частичка смелости. - Ну, как ты уже знаешь, зовут меня Хибари Кёя, - усмехнулся парень, а Тсуна в этот момент слегка улыбнулся, не сводя взгляда с лица брюнета. – Мне восемнадцать. В этом году заканчиваю старшую школу Намимори. Еще со средней школы являюсь главой Дисциплинарного комитета. Родители развелись, когда мне было около двух лет. Остался жить с матерью, но с отцом я все же в хороших отношениях. Фамилия у меня осталась его, мама решила мне ее не изменять. Говорит, что так я ей напоминаю отца. Наверное, она его до сих пор до безумия любит… - Тогда почему они развелись? – вдруг перебил Тсуна брюнета. Почему-то ему хотелось знать все мелочи о жизни Кёи. Даже те, которые к самому Хибари не относились. - Ну, что мать, что отец были из достаточно богатых и влиятельных семей. Когда мама забеременела мною от отца, а они тогда еще оба были несовершеннолетними, им пришлось пожениться. Только вот родители матери были этому несказанно рады, а отца, наоборот, всеми силами пытались разбить их брак. Я точно не знаю из-за чего они так поступали, но им, более вероятно, такой брак был невыгоден. Мама была старшей сестрой в семье, поэтому наследство, по идее, должно было перейти именно к ней, но она от него отказалось, потому как с детства мечтала работать в школе. Видимо, родители отца поняли, что выгоды с такого брака не будет. Им удалось их поссорить, и они развелись. Хотя, как мне кажется, сейчас они оба жалеют об этом. Наверное, они бы вновь сошлись, если бы отцу не успели найти новую жену, - Хибари все говорил и говорил. Он редко когда кому-то рассказывал о своей семье, а если быть точнее, то вообще никогда и никому. Даже те, с кем он встречался, не знали таких подробностей. Зато этот Зверек теперь осведомлен больше, чем кто-либо. И это даже несмотря на то, что Тсуна почти не знает самого Кёю. Как ни крути, но многого о себе брюнет рассказать не мог. Он не был приспособлен к длинным рассказам, поэтому позже шатену придется понимать и узнавать его самому. - Это грустно, - в завершение произнес Савада, выслушав все до конца. Он как никто другой мог понять Кёю. У него у самого были проблемы с семьей. - Приехали, - вдруг провозгласил Хибари. - А? - Тсунаеши встрепенулся и поглядел в окно. И вправду, за то время, пока шатен не отрываясь слушал Кёю, он и не заметил, как машина остановилась около его дома. – Спасибо вам большое, Хибари-сан, - Савада слегка улыбнулся и потянулся открывать дверь. Но тут внезапно рука Хибари перехватила ручку двери, не давая Тсуне выйти из машины. Парень тут же замер, вжавшись в спинку сиденья, а потом перевел удивленные глаза на Кёю. У него тут же перехватило дыхание - Хибари был слишком близко. Картинки вчерашнего дня вновь прокрутились у Тсуны в голове, и он как обычно залился краской. - Не против завтра пойти прогуляться? Конечно, если ты сможешь, - брюнет перевел взгляд на поврежденную ногу парня, а потом вновь вернулся к изучению лица Савады. Он видел, как и без того удивленные глаза Зверька округлились от еще большего удивления, но отступать он был не намерен. - А? Я… но как же… Атсуши? – только и смог выдавить из себя Тсунаеши. Он хотел согласиться, но здравый смысл говорил, что потом он может об этом пожалеть. Ведь брат может обо всем узнать… - Черт, Тсуна! – глаза Кёи опасно сузились. Саваду от этого передернуло, и он уже готовился к худшему, но, на его глубочайшее удивление, Хибари резко притянул парня к себе, заключая в объятиях. – Послушай меня внимательно, пожалуйста, повторять не стану, - прошептал он на ухо шатену, сильнее прижимая его к себе и зарываясь лицом в мягкие каштановые волосы. – Сейчас никакого Атсуши ни для меня, ни для тебя существовать не должно. Мы расстались. Знаешь, со стороны может показаться странным, что я с одного брата переключился на другого, но… Я еще никогда такого не чувствовал. Еще с самой первой встречи меня начало к тебе тянуть. Я даже нормальное объяснение своему поведению дать не могу. Знаешь, меня всегда, начиная с младших классов, боялись. Грозный глава Дисциплинарного комитета… думаю, так можно меня вкратце охарактеризовать. Если бы ты знал, скольких я людей попытался забить до смерти за нарушения правил… Даже с твоим братом я вел себя как отморозок, но с тобой все по-другому. С тобой я просто превращаюсь в другого человека. Ты первый, кто смог открыть во мне светлые стороны… И… я, правда, не хочу тебя терять, - Хибари говорил тихо, так, что Тсуне пришлось замереть, затаив дыхание, чтобы четко слышать его слова. Видимо, Кёя впервые рассказывал кому-либо то, что творится у него в душе. - Поэтому, пожалуйста, забудь, что я вообще встречался с твоим братом. Сейчас я как никогда хочу быть рядом с тобой. Если ты мне откажешь, то я пойму и отступлю, но если ты все же сможешь меня принять, то я не брошу тебя… От услышанных слов у Тсуны на глаза навернулись слезы, а губы сами по себе растянулись в улыбке. Одновременно захотелось и смеяться, и плакать. - Спасибо вам, Хибари-сан, - дрожащим голосом произнес шатен. - Что? – немного отстранившись, переспросил Кёя, который не понял за что его благодарят. - Спасибо, - еще раз повторил парень, судорожно стирая со щек слезы рукавом школьной формы. – Сейчас я действительно счастлив. Спасибо. Хибари немного не понимал этого Зверька. Не смотря на то, что слезы лить парень так и не прекратил, искренняя и счастливая улыбка не покинула его лица. Неужели это признание так подействовало на него? - Спасибо, - как заведенный продолжал повторять Тсунаеши, при этом уткнувшись лицом в грудь Кёи и с силой сжимая ткань его рубашки. – Мне действительно важно было это услышать. - Эй, - Хибари одной рукой поднял лицо Тсуны за подбородок, глаза которого все еще были устелены пеленой слез, а второй притянул его ближе к себе. – Хватит меня благодарить. Знаешь, это я тебе спасибо говорить должен за то, что ты появился в моей жизни, - брюнет позволил себе мягкую улыбку. – Спасибо тебе. Тсуна вновь счастливо улыбнулся – слышать такое в свой адрес ему было непривычно, но приятно. - Позволишь? - указал Кёя на очки Савады. Тсуна на это лишь кивнул в знак разрешения, и тут же очки были сняты с его лица. И вновь ему на обзор предстал расплывчатый мир, и только лишь лицо Хибари-сана оставалось таким же четким, как и прежде. Таким же красивым и притягательным. - И все-таки, ты действительно милый, - разглядывая мордашку омеги, произнес брюнет. При этом он легонько погладил большим пальцем ссадину на скуле парня – он чувствовал себя виноватым за нее. Но самому Тсуне сейчас было не до этого: он настолько увлекся изучением лица Кёи, даже не замечая, что уж больно долго он задержался на его глазах. Необычные они у него такие… стальные. А у Тсуны медные. Сталь и медь. Странно, но гармонично. За своими размышлениями Тсунаеши упустил тот момент, когда лицо Хибари оказалось так непозволительно близко. И лишь когда губы брюнета накрыли его собственные, он смог опомниться, испуганно дернувшись. Правда, он тут же расслабился, слегка приоткрывая рот и позволяя углубить поцелуй. Сейчас он не закатывал истерик, не плакал, не просил остановиться. Вместо всего этого он просто доверился. Теперь главное не разочароваться.