Осколки лунного базальта

Вы были в плену страха? Вы хоть раз боялись сделать малейшее движение? Когда внутри плещется пустота и удушливая пелена обволакивает дыхательные пути, ваше тело становится полностью парализованным. Клэри боялась. Да, она боялась, что если вымолвит еще слово, то ее мать испарится в воздухе, словно призрак или проекция. Кларисса прекрасно знала, что Джослин ушла к Валентину, приняла его сторону и идеи. Клэри просто не могла представить мать такой же жестокой, как и отец, ведь помнит ее спокойной и мудрой женщиной. Джослин проводила мало времени с Клариссой, но ее дочь всегда заставала ее сидящей на кухне и читающей Джонатану стихотворения. Когда Клэри приходила домой, она всегда любовалась тем, как беззаботно живет ее брат и как безмерно любит его мать. Кларисса не задавалась вопросом, почему родная мама не гладит ее по волосам перед сном, не защищает от ударов отца, не интересуется: откуда очередной синяк. Клэри не хотела рассказывать об этих издевательствах маме, ведь думала, что Джослин ни о чем не осведомлена. Сейчас две девушки стояли одна напротив другой. Что у Клариссы, что у Джослин были зеленые с темными вкраплениями глаза. Их волосы были красочного рыжего цвета, что в темноте переливался то коричневым, то красным оттенком. Такие похожие личности, но и в то же время разные: Клэри сейчас напоминала сбежавшую заключенную, которая по дороге успела убить пару охранников, а Джослин была похожа на богатую герцогиню – именно таких женщин в дорогих одеяниях и украшениях художники изображали на картинах. - Я ждала тебя, Кларисса. - Что?! – Гневно спросила девушка, взмахнув растеряно руками. Удивлению Клэри не было предела. – И что это должно значить? А! – Кларисса подошла к матери. - Буквально то и значит: я ждала, - Джослин держала руки крепко сцепленными, но как можно сильнее прижала их к животу, так что на платье появилась складка. - О, отлично! Я тронута тем, что ты стояла здесь, ничего не предпринимая, пока я была вынуждена убегать от пуль, пока отбивалась от собственного отца, пока пыталась выжить, - охотница проглатывала половину слов в истерике, задыхаясь. - Мне жаль, - интонация голоса Джослин ничуть не изменилась. Клэри смотрела на мать пустыми глазами. Рот девушки то открывался, то закрывался, так и не огласив поток вопросов. Боль, окутанная горькими слезами, плескалась в зеленых глазах. Тихий крик отчаяния вырвался из глотки Клариссы – ее согнуло пополам, руки вскидывались в различных жестах. Со всей силой в пальцах, девушка сжала свою голову и медленно подняла взор, полный ненависти, на Джослин. - Знаешь, я даже комментировать это отказываюсь, - выплюнула Кларисса, пытаясь встать с пола, подбирая выпавший клинок. Она чувствовала, как печет под глазами разгорячённая кожа, как кровь пульсирует в висках. - Вот, держи, - тонкая бледная рука Джослин протянула Клэри непонятный предмет, украшенный камнями лазурного цвета. Они переливались так, будто были наполнены кристально чистой водой. Возможно, эти камни подняли со дна самого океана? - Ты сделала мне услугу тем, что родила меня – пожалуй, я обойдусь только этим подарком, - Кларисса выпрямила спину и уверенно посмотрела в глаза Джослин. - Это поможет тебе не потерять мой единственный подарок. Ты знаешь, что с этим делать, сумрачный охотник, - Джослин прикоснулась предметом к руке Клариссы. Девушка резко выхватила вещь, похожую на деревянный свиток. Юная охотница прощупала предмет на прочность, прокрутив его несколько раз. Ее пальцы удобно легли на окружность незнакомого оружия. Клэри лишь на пару секунд отвлеклась, погрузнув в размышлениях, как услышала, что дверь сзади распахнулась: Джослин выглянула из комнаты. - Грегори! Стефаний! Наследница здесь, она ранила меня! – Громкий голос прошелся в округе и вернулся таким же громким эхом. С верхнего этажа начали доноситься голоса. Джослин Моргенштерн, с невозможной для женщины силой, выхватила у дочери старый клинок и вонзила его в собственное бедро, даже не кривя лицом. – Поверь, это для благой цели, - вынимая лезвие с раны, прошептала Джослин. – Услышав врага, феникс взмахнул левым крылом, а потом дважды правым, и, увидев небо над головой, взмахнул ввысь, где скрылся в тумане по левую сторону, - добавила старшая Моргенштерн, когда шаги из коридора стали громче. В комнату ворвались два молодых парня в темно серой униформе, вооруженные до зубов. Рука Клэри машинально сильно сжала предмет, который дал ей Джослин, - из концов деревянного цилиндра выскочило два длинных острых лезвия. Двухклинковый меч! Именно с этим оружием Кларисса оттачивала все свои бойцовские навыки. Она четко знала, как наносить удары этим мечом, правильно переводя его вес с руки на руку. Не успел первый нападавший нефилим-предатель приблизиться к Клариссе, как та одним движением проткнула полость его брюха, отталкивая парня от себя на пару метров. Громче всех звуков в комнате оказался выстрел. Секунда – и пылающая кожа Клэри соприкоснулась с холодным бетонным полом. Благодаря своей ловкости и концентрации Кларисса увернулась от пули, но вторая железная капля попала в локоть охотницы. Адреналин в крови отключил все болевые ощущений, поэтому, как ни в чем не бывало, охотница сбила с ног парня и коленом остановила рассекающее воздух лезвие клинка. Кожица на чашечке колена лопнула и из зияющей раны хлынула бурая кровь. Оказавшись немного быстрее своего противника, Клэри кулаком нанесла сильный по его шеи, чем сместила кадык парня – он начал задыхаться. В одно мгновенье лицо нефилима стало багровым, а потом начало отдавать синевой. Под босыми ногами Кларисса чувствовала влагу, и, посмотрев вниз, оторопела, ведь весь пол был залит кровью, которая окрасила ее ноги. Да и руки, бедра, шея – всё было в красной липкой жидкости. В комнате стоял металлический запах. Задержав дыхание, Кларисса испугано обернулась, боясь, что сзади уже кто-то крадется, но никого не увидела, даже Джослин испарилась, словно никогда здесь и не стояла. «Услышав врага, феникс взмахнул левым крылом, а потом дважды правым, и, увидев небо над головой, взмахнул ввысь, где скрылся в тумане по левую сторону…» - повторил мелодичный голос в голове Клэри. Эти слова были непонятными и бессмысленными, но в то же время знакомыми. Чувство ностальгии пробилось сквозь мысли девушки. В голове всплыл образ Джослин, которая сидит у кровати Джонатана с книжкой в руках. Нет, ее мать не сказала речь сумасшедшего перед нападением союзников Валентина, она процитировала одну из сказок об отважной птице – Фениксе, что поборола бога Аида языками своего пламени. Этими строками Джослин подсказала дочери, каким образом ей следует двигаться по коридорам. А что если это очередная ловушка? Возможно ли, что мать наконец-то образумилась и решила помочь родной крови? Подобрав оружие с алого озера под ногами, Кларисса аккуратно выглянула в дверной проем, почти не дыша. «Так: сначала свернуть в левый коридор, а потом в два с правой стороны» - подумала Клэри и тихо ступила вперед. Лампа над головой немного замкнула – искра с потолка огненной каплей упала на небольшую лужицу крови. Держа перед собой оружие, охотница внимательно прислушивалась к каждому шороху, пока продвигалась вперед. Как велик был соблазн сорваться с ног и как можно быстрее убежать отсюда, но Кларисса прекрасно понимала: чем больше звука, тем меньше у нее времени и шансов. Повернув влево, девушка чуть не наступила на облезшую старую крысу, что спряталась в тени от труб. Коридоры напоминали бесконечный лабиринт. Тишина вокруг казалась чрезвычайно неестественной, ведь Клэри, должно быть, находиться в месте-убежище всех приспешников Валентина – его личных кусков мяса, готовых убить себе подобных во благо лживой цели. Когда рыжеволосая охотница свернула во второй раз в правый коридор, который был значительно уже предыдущих, то она оказалась в небольшой круглой комнатке. В стене напротив коридор продолжался, и, когда Клэри уже сделала шаг к очередному проему, то поняла: труба над ней и является тем небом, которое увидел феникс в сказке. Присмотревшись к решетке в конце трубы, Кларисса заметила небольшие огоньки на черном полотне – звезды. Какой-то теплый импульс оживил ее сердце. Возможно, это была надежда? Клэри заправила сложенный меч за пояс, а клинок зажала зубами. Став в нужном месте, она подпрыгнула, ухватившись за ржавые сторону трубы, от чего те едва слышно скрипнули. Да, ей следовало бы быть поосторожней с шумом здесь, но свобода звала ее к себе, так же как и манит моряков песня сирены. Поднявшись как можно выше, Кларисса толкнула чугунную решетку, но неожиданный удар, в сто раз больше приложенной ею силы, вышвырнул тело охотницы из трубы. Бетон никак не смягчил ее падание, ведь она не пыталась ни сгруппироваться, ни уцепиться за что-либо. Электрический ток заставлял подрагивать ее конечности, а веки дрожать, как осиновый лист.