Хоббит: Туда и Обратно. А может Навсегда?

Мы ворвались в комнату, словно вихрь, сметая на своем пути какие-то книги, хрустальные вазы, стопки свежих простыней, собирая по пути пуфики, шкафы и стены, спотыкаясь о меховой ковер и заваливаясь на него. Но мне, как и ему, все равно. Это наша ночь, и слова здесь не нужны. Мы отрывались друг от друга лишь для того, чтобы сделать маленький глоток воздуха, ибо целовались навзрыд, так, словно на рассвете умрем. Я ощущала рядом с собой Торина. Он словно обволакивал меня теплом и защитой. Если бы кто-то случайно вошел, Дубощит бы точно сделал тому больно. Но сейчас это неважно. Мне оставалось лишь купаться в океане чувств. Разумеется, стеснение тоже имело место быть. Но, впервые в своей жизни, я была готова довериться мужчине и полностью открыться ему. И я ни о чем не жалела. Торин нарочито медленно начал расстегивать пуговицы и крючки на моей одежде. Он хотел растянуть удовольствие, быть может, до самого утра. В его глазах и прикосновениях чувствовалось все то невыносимое желание, которое он сдерживал на протяжении всего похода. Но сейчас мы абсолютно свободны. Ведь мы не в таверне, где можно справиться по-быстрому, и мы не в кустах или под деревом, где отовсюду поддувает, не говоря о кучи других неудобств. И все же... Я не могла поверить, что это действительно происходит со мной сейчас. Со мной! Куда подевалась та скромная до мозга костей девчонка, которую я знала всю свою жизнь? Что с ней сделал этот бородатый гном, что она так сильно изменилась? Ну разумеется, ответ слишком прост - она влюбилась, она готова на все, лишь бы больше не расставаться с ним. Все вопросы о будущем (ведь поход уже завершен) я решила оставить на завтра, а сейчас... Мы раздевали друг друга, не говоря ни слова. Я едва не смеялась, стягивая с его плеч четвертую рубаху - и куда ему столько? В моей же одежде не было тонких изъянов, так что совсем скоро я была абсолютно нагой, разве что волосы немного прикрывали, хотя сама успела раздеть его только до пояса. Его корень постепенно твердел, это можно было сказать, даже ничего не трогая. Наконец, остатки одежды отлетели в сторону, и нас уже ничто не разделяло. И тут по спине пробежали мурашки. - Если не хочешь, - сказал вдруг Торин, - я остановлюсь, только скажи. - Нет, - тут же ответила я слегка дрогнувшим голосом. - Я хочу. Слева на груди Торина, почти рядом с сердцем, все еще был повязан бинт. Видимо, даже с помощью эльфов раны не затягиваются так быстро, как хотелось. Мой взгляд упал на тот самый шрам, что прорезал сосок и исчезал в пупке. Как и в прошлый раз, я провела вдоль него рукой, но уже гораздо увереннее. Торин с любопытством наблюдал за мной, пряча усмешку в бороде, что, кстати, у него не очень получалось. Дубощит "пошел в атаку" первым, крепко поцеловав меня и мягко укладывая на белые простыни. На меня сразу накатило чувство чужой власти. Ведь сейчас я расслаблена, и Торин может делать, что ему в голову взбредет. "Дай бог все обойдется без экзотики!" - пронеслась в голове мысль. И действительно, я была бы очень рада научиться хотя бы основе, а не переходить сразу на детали. К счастью, Торина это вполне устраивал. - О, Махал, ты уже вся мокрая. Последняя фраза заставила меня густо покраснеть. За всеми этими мечтаниями я и не заметила, как возбудилась. Причем как подросток - быстро и сильно. Одно дело - грезить по ночам о чем-то под одеялом, уткнувшись в подушку, и совсем другое - если это происходит именно сейчас. Мозг истошно что-то вопит, требует прекратить, когда тело внешне требует продолжения то от предвкушения, то от любопытства. Стоило мне заглянуть в синие глаза Торина, как на сердце становилось спокойно, при том, что само оно билось, словно вот вот погибнет. Торин начал медленно входить в меня. Ощущения были весьма непривычными, хотя и неприятными я бы их точно не назвала. Чем глубже, тем более растянутой я себя ощущала. Изнутри вырвался стон, возникший в результате легкого дискомфорта. Торин поцеловал меня в шею, а затем в губы, словно успокаивая. А потом движения прекратились. - Рейн, это будет больно лишь несколько секунд, - сказал он мне. Запоздало до меня дошло, о чем он говорил. - Все хорошо, - ответила я. Мне было плевать, больно это или приятно, я хотела быть с ним сейчас. - Торин, я хочу, чтобы это был ты. Ты! И никто другой. Дубощит лишь улыбнулся уголками губ, а потом вошел так резко, что я чуть не задохнулась. Боль тут же пронзила все внизу, заставляя вырваться из горла немного жалобному крику. - Шшшш, - успокаивал Торин, поглаживая меня по плечам. Но все равно продолжал двигаться. Некоторое время мне потребовалось сконцентрироваться, чтобы терпеть жжение внутри, но потом боль стала отступать. Я поняла, что Торин проникает на всю длину и задевает какие-то интересные точки, от чего мне становится приятно. Девственная кровь потекла по внутренней стороне бедра, пачкая белые простыни и самого Торина, засыхая на коже и стягивая ее, от чего появляется еще немного дискомфорта. Но вскоре все это меня не волнует. Удовольствие вышло на первый план, так что мне оставалось только наслаждаться ощущениями и получать свою порцию отдыха. Вскоре я подумала, что лучше уже быть не может. Но лучше было. Меня так распирало от чувств, что сдерживаться было просто невозможно. Попрощавшись с остатками застенчивости, я начала откровенно стонать. И хотя в голове все же проносились мысли о том, как я выгляжу со стороны, и как Торин наверняка внутренне смеется надо мной, я заметила, что и сам Дубощит не сдерживается. Сколько поцелуев было в следующий час, сколько всего прекрасного я успела пережить за эти шестьдесят минут. Я даже представить не могла, что так бывает. Впервые за долгое время я чувствовала себя счастливой, беззаботной, даже обновленной. И вот когда настал тот самый пик, когда я уже истратила все свои силы, вспотела, сбила дыхание, произошел внутренний взрыв. Торин тут же вышел и излился на простыни, оставив на хлопковых складочках белые капли. Наступило такое спокойствие, мне сразу захотелось спать. - Я начинаю терять форму, если уж моя дама засыпает со мной в постели. Мои глаза были закрыты, но я почувствовала легкий поцелуй на лбу. Торин прилег рядом и обнял меня, словно мы живем вместе уже долгое время. Я тут же пригрелась в его объятьях и задремала. - Нет, так не пойдет, нужно помыться. Ты же не хочешь утром отдирать себя от простыней. - Мммм, - протянула я. - Надо ванну набирать, это все долго. - Какую ванну? - на полном серьезе спросил Торин, что от неожиданности я взбодрилась. - Рейн, мы в королевстве-под-горой. Зачем нам ванна, когда есть горячие купальни. - Купальни? - я приподнялась на локтях. - Это настоящие природные источники, не слишком глубокие. Они тут за поворотом, пойдем, - не дожидаясь моего ответа, Торин встал и распахнул двери. - Что ты делаешь? - едва не закричала я. - Нас же могут увидеть! - Где была твоя стеснительность пять минут назад? - спросил Торин, даже не оборачиваясь, от чего я надула губы. - Сейчас ночь, если кто-то не спит, то только стражники на первом уровне. Идем. Абсолютно голый Дубощит вышел в коридор и невозмутимо пошел по коридорам. А что еще мне оставалось кроме как последовать за ним? ... Купальни превзошли мои ожидания. Здесь было чуть теплее, чем обычно, учитывая клубившийся пар над озерцами горячей воды, выходившей на поверхность прямо из-под земли. Здесь было сквозное окошечко прямо в потолке, поэтому можно было легко дышать. Торин зажег несколько фонарей в разных углах комнаты, что сразу осветило ее. Эту комнату я назвала скорее пещерой, сталактиты украшали ее потолок, а почти за каждым углом росли сталагмиты. И все таки здесь можно было приятно провести время. В соседнем углу расположилось несколько бочек с вином - видимо, гномы любили подобные вечера. Заметив мой заинтересованный взгляд, Торин молча взял один из золотых кубков, стоявших неподалеку, тщательно промыл его, и налил вино. - Спасибо, ты словно мысли мои прочел, - я отпила немного и слегка поперхнулась - вино оказалось крепче, чем я думала. Торин и себе налил такой же кубок. - Иди сюда, - Дубощит завел меня в одну из купален, которая, кстати, сразу оказалась весьма глубокой - линия воды оставалась на уровне груди. Торин снова поцеловал меня, поглаживая по спине. - Я люблю тебя, - признание вырвалось само. Так было правильно. Торин немного помолчал, смакуя эту мысль, а потом ответил: - И я тебя, Рейн. После чего он снова захватил меня в плен своих губ. Остаток ночи мы провели здесь.