Сосуд греха

Алёна с Димой лежали в постели, обнявшись: она положила мужчине голову на грудь – девушке очень нравилось слышать стук его сердца, – а он прижимал ее тело к себе, словно боясь потерять. – Сегодня я буду с тобой всю ночь, – шепнул он, – и завтра тоже останусь до обеда, как минимум, – завтра суббота. – Мне скучно без тебя, – сказала Алёна, проводя пальцами по его животу. – Скучно и холодно. – Не волнуйся – я что-нибудь придумаю. У меня разные знакомые есть – возможно, кто-то сможет тебе сделать документы, и тогда мы уедем отсюда. – А как же твоя жена? – Разведусь с ней, – дернул плечами Дима. – Вот и всё. Главное, чтобы ты меня не бросила, – он улыбнулся и погладил Алёну по волосам. – У нас ведь не будет детей. – Может быть, я тоже не смогу иметь детей… после всего этого. Дима только сильнее прижал ее к себе: – Господи, это просто чудо, это такое чудо, в которое мне до сих пор не верится – кажется, вот-вот проснусь. – Нет, это не сон, Димочка, совсем не сон. Уж я-то это точно знаю. – Обещаю, больше тебя никогда не брошу! Я люблю тебя. – Я тоже люблю тебя… – Алёна улыбнулась и лизнула кожу мужчины. – Ты теплый, с тобой так спокойно… Дима рассмеялся и одним рывком перевернулся, оказавшись над девушкой. Он пару секунд просто смотрел на нее, а потом осторожно поцеловал, и Алёна ответила ему, впившись губами в уста любовника. – Может быть, поужинаем? – наконец, оторвавшись от нее, спросил мужчина. – Я принес тут всякого: роллы, пиццу. Ты всё так же любишь роллы? – Не знаю, – пожала плечами та, и рука девушки скользнула между ног Дмитрия. – Я не очень хочу есть. – А ты шалунья! – засмеялся он. – Согрей меня! – девушка выгнулась, продемонстрировав твердые соски. Диму не нужно было долго упрашивать: он приник к ее груди, и девушка тихо застонала. Мужчина одним движением вошел в нее, Алёна шумно выдохнула и тут же обвила его спину руками. Дмитрий, ее любимый, спасший от смерти, был сейчас в ней, и они будто сплетались в одно целое. Девушка кожей чувствовала тепло, исходящее от мужчины, ей даже казалось – она может различить пульсацию крови в его сосудах. Это возбуждало похоть и распаляло голод, поэтому, когда оргазм был уже настолько близок, что она на миг потеряла контроль над собой, Алёна впилась зубами в плечо Дмитрия, но уже через секунду, устыдившись своего поступка, откинулась на подушку. – Вот это страсть! – Дима улегся с ней рядом, чмокнув в щеку. – Меня еще никогда не кусали в такие моменты. Алёна только смущенно улыбнулась и сменила тему, сказав: – Давай-ка лучше поедим. Есть принесенные блюда совершенно не хотелось: когда они сели за старый столик с потертой столешницей, она еле-еле заставила себя прожевать кусочек пиццы и два ролла, проглотив каждый с большим трудом. Алёна специально насытилась перед приходом Димы – она подманила на улице чью-то собаку и, не колеблясь, вгрызлась ей в горло, после чего утащила на задворки Диминого участка и долго наслаждалась еще теплой плотью животного, – однако сейчас, после секса, она почувствовала, что голод возвращается к ней. А ведь за сараем еще осталось немного собачатины, пусть уже остывшей и не совсем свежей, но всё же это лучше, чем ничего. Интересно, Дима здесь надолго? Ей ведь тоже надо питаться. – О чем задумалась? – мужчина положил свою руку на ее ладонь, после чего сам же ответил на свой вопрос, неправильно истолковав сомнения Алёны: – Не волнуйся, мы обязательно найдем выход. Завтра же позвоню паре человек – я уже подумал, к кому можно обратиться в первую очередь. – И что мы будем делать, когда я получу новые документы? – Я разведусь с женой, и мы уедем отсюда, – без колебаний ответил Дима. – Да, куда-нибудь подальше… Алёна представила, как они будут жить в деревне, где можно будет завести свое хозяйство, разводить уток или кур – а рядом, в лесу или поле, наверняка будет водиться какая-нибудь дичь. Или в большом городе – ночью можно будет выходить на охоту: в мегаполисе столько никому не нужного народа, пропажу которого заметить будет сложно. От этих мыслей голод охватил ее с новой силой, и девушка, встав из-за стола, сказала: – Я сейчас, мне нужно в туалет. Дима только улыбнулся, и Алёна буквально вылетела во двор, быстро проследовав к сараю, за которым в зарослях сорняков лежал полусъеденный труп собаки. Найдя его, девушка с нескрываемым удовольствием впилась в уже холодное, но всё еще вкусное мясо. Долгожданная еда была настолько желанной, что она потеряла счет времени и очнулась только тогда, когда сзади послышался шорох и раздались слова: – Алёна, ты здесь? С тобой всё нормально? Там же есть нормальный туалет, конечно, не новый, но лучше, чем сидеть… за сараем, – последние слова были произнесены уже на автомате, совсем другим тоном, в котором угадывалось крайнее изумление. Девушка обернулась: за спиной стоял Дима, который в ужасе смотрел, как она, прожевывая очередной кусок мяса, держала в руках обглоданное собачье тело. *** Ольга сидела на кухне на потертом мягком уголке и молча смотрела, как Аня курит, выдыхая дым в открытое окно, напряженно осмысливая услышанное. – Значит, говорите, что у нас общий отец, – наконец, сказала Анна после очередной жадной затяжки, – и ваша мать рассказала вам о его старой связи, а вы нашли меня? – Да, так и есть, – кивнула Оля. – Я нашла у своего дяди после его смерти экспертизу ДНК, и у меня возникли вопросы. Мама сначала отнекивалась, но потом всё же рассказала. – Вот как… – протянула Аня и, потушив сигарету, села за стол рядом с сестрой. – А что же с нашим отцом стало? – Умер. Разбился в автокатастрофе. – Понятно, – Аня посмотрела куда-то вдаль, за окно, словно там находились ответы на все ее вопросы. – Значит, он тоже гулял, как и моя мать. Вот повезло – оба родителя были блядями… Но что это я – ко мне сестра пришла, а я даже ничего не предложила? Может, хотя бы чаю? – Да, я бы не отказалась, – улыбнулась Оля в надежде немного разрядить ситуацию. – Я бы столько хотела у него узнать. – Аня чиркнула спичкой и поставила на плиту чайник. – Как он встретил мать? Почему он бросил ее? Почему не вернулся, когда узнал обо мне? Он ведь знал обо мне, верно? – спросила она у Ольги. – Да, знал. Но, к сожалению, я тоже не могу сказать, почему так получилось, ведь отец уже умер. – А мама вам ничего не говорила? – Ну… – вздохнула Ольга, – отец временами навещал вас, смотрел издалека, а иногда встречался с вами на прогулке. Он был знаком с Машей, подругой вашей матери, передавал через нее деньги, чтобы вам полегче жилось, – соврала женщина. – Он очень боялся, что моя мать разведется с ним. – А эти деньги моя мать-алкоголичка просто пропивала, я в этом уверена, – зло сказала Аня, снова обращаясь куда-то в пустоту. – Но его жена ведь всё равно узнала, верно? Почему он тогда ко мне не вернулся? – Они… Они поругались, и он сгоряча ей всё рассказал, а потом сел в машину и уехал. В этот же вечер он и погиб. – Да-а, история… – Аня покачала головой и замолчала: девушка взяла две чашки, бросила туда по пакетику чая, после чего водрузила их на стол вместе с сахарницей и пластмассовой вазочкой с шоколадными конфетами. – Вот так… – нарушила тишину Ольга. – И я решила найти вас. Всё-таки вы моя единственная кровная родственница, не считая матери. – А детей у вас нет? – Мы с мужем не можем иметь детей, – ответила Оля, почему-то решив пока не говорить сестре о своей беременности. – А у меня есть брат, Руслан, – вздохнула Аня, – он тоже попал в автокатастрофу в детстве: его сбила машина. Теперь он инвалид, не ходит. – Сочувствую вам. Раздался свист чайника, и Аня встала, облокотившись на стол, словно ей было очень тяжело, прошла к плите, после чего наполнила чашки кипятком. – А ваша мать ничего вам не говорила про моего брата? Может, он тоже от вашего отца… нашего отца? – Нет, не говорила. Думаю, она бы знала, если б так было. Она даже не упоминала его. – Да уж… По матери у меня брат, а по отцу – сестра. Ну это же надо! – Аня всплеснула руками и даже улыбнулась. – Если бы знала, купила бы вина – я обычно не пью, но надо же это как-то отметить, верно? – Мы это обязательно исправим, – пообещала Ольга, улыбнувшись в ответ. – Думаю, не последний раз встречаемся. А где ваш брат, кстати? Можно я тоже с ним познакомлюсь? – Думаю, лучше не сегодня, – нахмурилась Аня, – у него какие-то проблемы с… друзьями. В общем, заперся в своей комнате, не хочет разговаривать, переживает. Но это быстро пройдет, я уверена: мы всегда были с ним близки, и я найду способ его утешить. Лучше расскажите мне про отца: в детстве я часто о нем думала – кто он, чем занимается, какой вообще был человек. Хотя бы после его смерти узнать о нем. – Папа работал врачом, – начала Ольга. – Он всегда был слегка странноватым: часто уходил в себя, мог задуматься над чем-то и часами сидеть у себя в комнате… Они разговаривали, пока за окном не начало темнеть: Аня выспрашивала всё новые и новые подробности, а Оля терпеливо отвечала. Наконец, гостья засобиралась домой: – Надо идти, а то муж будет волноваться, – объяснила она. – Я ему еще о тебе не рассказывала, подумала, что лучше сначала встретиться. – Да, это понятно. А ты приходи завтра, может, даже с ним. Хотя нет, – тут же передумала Аня, – нам еще столько нужно обсудить – мужик тут лишним будет. – Ну да, – засмеялась Оля. – Иногда лучше без мужчин. – Я так рада, что тебя встретила, сестра! Сестра… – повторила Аня, словно пробуя это слово на вкус. – Так неожиданно, необычно. И ты такая… Живешь с мужем, образованная. В общем, не то, что эти шлюхи у нас во дворе. – Я тоже очень рада, – призналась Оля. – Я обязательно приду завтра – обещаю. Ты когда будешь свободна? – К счастью, сейчас лето, и клиентов не так много, как обычно, хотя завтра и суббота – в выходные всё же побольше набирается. Давай часов в пять. – Хорошо. Ну тогда до встречи. – До завтра. Аня открыла дверь, и Ольга, улыбаясь, вышла и зацокала каблуками, спускаясь вниз по лестнице. Хозяйка квартиры подождала, пока она не скроется из виду, после чего быстро прошла к окну и помахала сестре рукой. Всё произошедшее казалось чем-то чудесным и таким удивительным на фоне событий, что случались в последнее время: Аня нашла сестру, которая вовсе не была похожа на тех женщин, с которыми приходилось встречаться – не была вульгарной, не встречалась с мужчинами из-за денег. Интересно, они и в дальнейшем найдут общий язык? Аня очень на это надеялась. Внезапно ее обуяла вспышка боли в голове: перед глазами покраснело, а в висках так сильно застучало, что девушка охнула и прижала к ним ладони. Боль закончилась так же быстро, как и началась, но Аня уже забыла о сестре, вместо этого направившись в комнату брата. Он вошла туда, не постучав: Руслан в темноте лежал на кровати. Женщина опустилась рядом с ним и нежно погладила его по голове. – Как ты, Русик? – Нормально, – глухо ответил он. – Уже почти заснул. – А я помогу тебе, – Аня быстро стянула с себя майку и начала снимать старые бриджи, в которых ходила по дому. – Я помогу тебе забыть ее. – Что ты делаешь?! – Руслан рывком сел в постели и включил бра, находившееся у кровати. – Хочу показать, как сильно я тебя люблю, – улыбнулась Аня, и парень похолодел, когда увидел ее глаза – холодные и пустые. – Хочу помочь забыть эту девку, из-за которой ты расстраиваешься. – Это ты убила ее, да? – вдруг вырвалось у юноши. – Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо, – хихикнула сестра, расстегивая лифчик. – Сейчас ты поймешь, какое наслаждение тебе может доставить по-настоящему любящая женщина, а не какая-то там прошмандовка. – Аня, нет! Да ты совсем с ума сошла! – Просто я решила открыться тебе, я ведь люблю тебя, Руслан! Люблю. Аня потянулась к брату, но тот с ужасом отполз от нее к самому краю кровати, уперевшись спиной в стену. – Так ты убила Риту, потому что ревновала? – внезапно понял он. – Вот оно что! – Я убила ее, потому что та была шлюхой, – резко ответила Аня. – А никакая шлюха не должна и близко приближаться к моему брату – его достойна только настоящая женщина. Женщина с большой буквы. – И ты себя такой считаешь? – Да. Я заботилась о тебе – так позволь мне просто любить тебя, – Аня улыбнулась и подалась к Руслану, оказавшись почти вплотную к нему. – Ты чудовище! – прошептал он. – Ты убийца, монстр! Ты убила Риту, хотя я любил ее! Она любила меня! Скольких ты вообще убила? Аня почувствовала, что внутри нее огромным шаром наливается злоба, которую она с трудом могла контролировать. – Ах ты, маленькая неблагодарная тварь! – она отвесила парню пощечину и схватила его за плечи, начав трясти. – Я заботилась о тебе столько лет, а ты даже не можешь принять меня? Мою любовь?! Вместо этого ты сожалеешь об этой малолетней шалаве! Внезапно перед ее глазами снова всё заалело, словно в голове лопнул огромный сосуд, заливший внутренности кровью. Аня громко закричала от боли, запрокинув голову, после чего отпустила брата и упала на простынь, свернувшись в позе эмбриона. Постепенно боль ушла – в этот раз намного медленнее, – и Аня, открыв глаза, поднялась, опершись на руки: рядом сидел испуганный брат. Девушка слезла с постели и начала одеваться. – Русик, ты извини меня… Прямо не знаю, что такое нашло. Прости, – извиняющимся тоном сказала она. Но брат ничего не ответил. Стараясь не смотреть на него, Аня вышла из комнаты, бросила вещи в стирку, умылась, переоделась и тихо вышла из квартиры. *** – Кажется, пора! – громко шепнула Астарта Михаилу, который оглядывал двор, прячась за занавесками. – Ты колеса проколол? – Да. – Сколько? – Что «сколько»? – растерялся Миша. – Колес сколько? Надеюсь, не одно? – Нет, три… кажется. – Кажется ему, – сердито пробурчала Астарта. – Вон она вышла – будь наготове. Если ты всё правильно сделал, ей придется идти пешком. Действительно, во двор вышла их соседка и быстро направилась к машине, но так же быстро остановилась, заметив прорезанные шины. – Неплохо ты их уделал, Миша, – задумчиво сказала суккуб. – Молодец. Пусть и под заклятием невидимости. – Я был невидимый? Но почему ты мне сразу не сказала?! – возмутился Михаил. – Я там ползал вокруг, чтобы меня не заметили, все брюки испачкал. – Это же было так забавно, – рассмеялась демоница. – А брюки твои и так стирать надо, разве нет? Миша только нахмурился, ничего не ответив. А во дворе Аня открыла багажник и достала оттуда большой полиэтиленовый пакет. – Так, шутки прочь, – Астарта сразу стала серьезной. – Ты готов? – Да. – Вперед! Суккуб растаяла в воздухе, и Миша быстро покинул квартиру и спустился вниз: как раз вовремя, чтобы заметить Аню, поворачивающую за угол. – Ну всё, она, скорее всего, пошла к гаражам, – раздался в его голове голос суккуба. – Давай – следуй за ней. Ты до сих пор невидим для обычных людей, но она, вероятно, сможет тебя заметить, так что будь очень осторожен. Я тебе помогу, если что. Миша послушно последовал за соседкой, почти побежав следом. Завернув за угол, он увидел, что женщина уже перешла дорогу и действительно направляется к гаражам, находившимся за домом напротив и тянущихся в несколько рядов почти до окраины города. – Не упусти ее! – шептала Астарта. – Но и об осторожности помни. Еще минут семь Миша осторожно шел за Аней, плутая в узких проходах: несколько раз она оборачивалась, но мужчина успевал спрятаться, и, может быть, из-за магии или из-за того, что на улице уже стемнело, девушка не замечала его. Наконец, Аня нырнула в проем между двумя строениями. Миша направился за ней, но демоница остановила его: – Стой здесь! Там тупик – она просто готовится. Скоро выйдет. – А ты откуда знаешь? – Карту вашего города я знаю лучше, чем Google Maps, поверь мне. Вплоть до каждого закоулка, – ответила Астарта не допускающим возражения тоном. Михаил замолчал и прижался к стене, ожидая, когда Аня снова появится – это и произошло буквально через минуту: девушка, держа руки в карманах, вышла обратно, только уже одетая в темную толстовку и джинсы. – Начинается! – в голосе Астарты слышалось ликование. – Держи камеру наготове. – Кстати, о камере – темновато ведь на улице-то, – спохватился Миша. – Не волнуйся, об этом я позабочусь. Просто следуй за ней. Следующие двадцать минут прошли в напряженном ожидании: Аня, словно тень, кралась среди мрачных гаражей, а Миша как можно тише следовал за ней. – Похоже, заклятье действует, – удовлетворенно констатировала Астарта. – Она так ослеплена своим желанием, что ее магические силы на время ослабели. Думаю, не будь она так охвачена жаждой убийства, мы бы даже смогли сейчас ее очаровать. – Да, этот вариант был бы намного спокойнее, – вздохнул Миша. Внезапно Аня остановилась и прислушалась. Мужчина тоже насторожился – где-то недалеко раздавался голос – кто-то говорил по мобильному телефону. Женщина бесшумно направилась на звук – Миша последовал за ней. – Вот же идиоты: маньяк по городу бродит, а они по телефону разговаривают в одиночестве, – хмыкнула суккуб. – Хотя, кажется, это мужчина, но нашей даме сейчас всё равно. Они вышли на параллельный ряд гаражей – впереди Аня, Миша за ней: у ворот одного из них действительно стоял молодой мужчина и громко говорил по телефону. Женщина прижалась к стене и быстро заскользила вдоль нее. – Включай камеру, Миша, быстро! – скомандовала Астарта. – Сейчас начнется! Дальнейшее в голове Миши произошло почти в мгновение ока: он направил телефон на незнакомца и включил видеозапись, Аня, почти подойдя к разговаривающему мужчине вплотную, бросилась на жертву, а всё вокруг вдруг заалело – на стенах, воротах и асфальте, будто раскаленные угли, начали светиться огни. Сначала они были темно-красными, но уже через несколько секунд загорелись ярко-оранжевым, так что место преступления было озарено вполне достаточно для видеосъемки. – Я же говорила, – торжествующе сказала Астарта. – А Аня подумает, что это всё в ее голове – ты не волнуйся. Главное, вовремя спрячься, когда она его убьет. Женщина у гаража кромсала жертву: кажется, она проткнула его шею и нанесла несколько ударов в спину, после чего ударом ноги повалила беднягу на землю и начала бить в грудь и живот. – Всё, достаточно! Уходи, – приказала Астарта. Мишу не надо было уговаривать: он выключил телефон и попятился в темноту, прошел несколько шагов, после чего развернулся и пустился наутек. Магическое пламя медленно затухало, скрывая в темноте обезображенный труп, и Аня наконец-то пришла в себя, после чего тоже поспешно ретировалась с места преступления. *** Запыхавшийся Миша уже подходил к подъезду, неся с собой драгоценную запись убийства, как вдруг заметил знакомую фигуру, стоящую прямо под фонарем и рассматривающую окна его квартиры – Дима! – Ого, а вот и гости у нас! – пропела Астарта и, заметив нерешительность Михаила, добавила: – Да не бойся ты так! Он ко мне пришел, не к тебе! Иди уже, проводи его до квартиры, а там я сама разберусь. Миша понуро поплелся дальше, и только он повернул к входной двери дома, как поджидавший его гость буквально кинулся к нему: – Михаил! Мне нужно срочно поговорить, – он понизил голос, – с ней! Она у тебя дома? – Вроде того, – ответил Миша. – Пошли. Они поднялись на второй этаж, и Миша открыл дверь, пропуская Дмитрия внутрь – Астарта уже стояла в прихожей, включив свет и улыбаясь: – О, Дьявол, какие гости! Я ждала тебя, только не так скоро! Ну что, как дела, как Алёна? Ты не стесняйся, проходи. Миша, сделаешь гостю чаю? – Я не чай к тебе пить пришел, – тяжело дыша, словно сдерживая себя, сказал Дима. – Ты меня обманула! – Но как же так получилось? – сделала большие глаза суккуб. – Демоны никогда не обманывают и всегда выполняют свои обещания. Ты проходи, садись – в ногах правды нет. Мужчина нехотя прошел в комнату и опустился на край кресла, а суккуб устроилась на диване. – Миша, ты бы поужинал, – улыбнулась она, но глаза ее оставались серьезными, – а мы пока поговорим. Хозяин квартиры удалился на кухню, а демоница, наклонившись вперед спросила: – Ну что, Алёна пришла к тебе? – Да, пришла, – угрюмо ответил Дима. – Живая и невредимая? – Да. – Ну всё, условия сделки выполнены! – довольно хлопнула в ладоши суккуб. – Никто из нас никому ничего не должен, ведь так? – Вовсе нет! – А что же тогда, красавец мой? – она наклонила голову и вопросительно посмотрела на мужчину. – Что же тогда тебя мучает? – Алёна стала… не знаю даже кем. Зомби или вампиром… Не понимаю. Она убивает и ест животных, пьет кровь, говорит, что обычная еда ее не насыщает. Ты можешь помочь? – с надеждой обратился он к демонице. – Ах, это! – рассмеялась она. – Что ж, здесь ты виноват только сам. – Что? Но почему? Я не понимаю – я был готов на всё! Я отдал тебе душу моей жены, а ты сделала Алёну какой-то нежитью! – В том-то всё и дело, милый, в том и дело! Конечно, эликсир был у меня наготове – я бы отдала его тебе в любом случае, конечно, не сразу – мне же нужно было немного помучить тебя, но отдала бы! Знаешь ли ты, что зелье воскрешение способно менять цвет в зависимости от личности того, кто хочет вернуть к жизни дорогого человека? И в идеале оно совершенно прозрачное – как слеза невинного младенца. Тогда человек возвращается из иного мира очищенный от суеты, просветленный. Можно сказать, прозревший. В таких людях пробуждаются их скрытые таланты, многие потом становятся известными. – Но твой эликсир не был прозрачным! – перебил ее Дима. – Я это прекрасно помню! Я же говорю – ты обманула меня! Получила невинную душу – это всё, что тебе было нужно! – Ах, милый мой Димочка, неужели ты думаешь, что человек может распоряжаться чужой душой, как своей собственной? Было бы очень удобно, не спорю – тогда нам бы уже принадлежали, пожалуй, почти все души когда-либо живших на земле людей. Но, увы – это вовсе не так. Мое предложение было лишь проверкой для тебя – для твоей души, а не для Олиной, и эту проверку ты с треском провалил. Ты предал близкого тебе человека, который был рядом столько лет, любил и поддерживал тебя – и ради чего? Ради молодой девчонки, которая, я уверена, бросила бы бесплодного стареющего тебя через десяток лет, а то и раньше! Предательство – страшный грех, и зелье не могло не учесть этого. Вот ты и получил то, чего заслуживаешь. – Но это несправедливо! – воскликнул Дима, вскочив с кресла. – Я… Я найду на тебя управу! Я пойду в церковь! Я… – Да что ты можешь? – захохотала Астарта. – Священник в лучшем случае даст тебе распятие и святую воду, в худшем – направит к психиатру! Несправедливо, говоришь? А что же, ты расскажешь святому отцу, как ты продал душу жены демону, а? Интересно, что он на это скажет? – суккуб встала и, сделав шаг к мужчине, уже серьезным тоном проговорила: – Как раз это и справедливо, Дима. Ты совершил страшный грех и будь уверен – как только ты умрешь, я приду за твоей душой, ведь она теперь принадлежит Аду. – Но как?.. – вся злость и уверенность мигом слетели с мужчины, и он выглядел жалким и растерянным. – Пожалуйста, помоги мне. Ведь должен же быть способ излечить Алёну. Хотя бы ее… Пожалуйста! – Способа нет, – отрезала демоница. – Ты сам выбрал такой путь – это твоя расплата. Смирись. – Но разве… – Я сказала «нет»! Что тут непонятного? Тебе уже никто не поможет, никто! Ты проиграл! Дима хотел сказать еще что-то, но так и не придумал, что может добавить к уже произнесенному, поэтому он просто покачал головой, словно не соглашался с Астартой: – Нет, – прошептал он. – Я найду способ. Я найду способ! С этими словами мужчина развернулся и быстро вышел в прихожую, а через секунду послышался стук захлопнувшейся двери. Астарта удовлетворенно улыбнулась и крикнула: – Эй, Мишутка, иди сюда! Давай-ка проверим нашу запись. *** Было совсем темно, когда Дима подъехал к уже знакомым деревянным баракам. Тусклый серп луны бросал отблески на листья разросшихся кустов – почти деревьев – сирени и траву у жилища цыган. Дмитрий вышел из автомобиля и, шатаясь, пошел к входу, остановившись перед дверью и подняв голову вверх. Все окна были темны, кроме одного, где мерцал колеблющийся огонек, будто горела свеча. Мужчина немного постоял, не зная, что делать, но потом всё же, прочистив горло, громко произнес: – Есть кто дома? Через пару секунд из освещенной комнаты выглянула молодая цыганка, Зора, которую он видел в прошлый раз и возмущенно шикнула: – Тихо ты! Детей только уложили! И вообще, приличные люди в такое время не приходят. – Но у меня срочное дело! – понизив голос, сказал Дима. – На срочные дела двойная оплата полагается, милый, – цыганка вопросительно посмотрела на него, и Дмитрию ничего не оставалось, как кивнуть, после чего девушка тут же заулыбалась: – Ну, раз дело срочное, яхонтовый мой, сейчас спущусь. Через минуту раздался шум шагов по лестнице, потом скрип засова – и Зора вышла наружу. – Ну что, дорогой, – цыганка направилась к скамейке, жестом приглашая гостя следовать за ней, – рассказывай, что в такой час у тебя стряслось. – Я… У меня, в общем… – Дима тяжело опустился на старое сиденье, не зная, как начать, – девушка умерла. – Да, помню такое горе, – участливо произнесла цыганка, – но я направила тебя, куда нужно, чтобы всё исправить, болезный мой. Неужели не получилось? – Получилось, да не так, – горько ответил Дима. – Обманула меня демоница, Алёну вернула, но не такую, как была. Она теперь животных убивает и пьет их кровь. Что мне теперь делать? Как исправить? – Кровь пьет? – удивленно повторила Зора. – Но ты точно всё правильно сделал? Всё сделал, как она сказала? – Да, всё – поэтому и обидно так! А она говорит, что я сам во всем виноват. Не надо было верить ей! Ты можешь мне помочь, а? Пожалуйста! Я готов и за двойную, и за тройную цену! Да, Боже мой, я готов тебе всё отдать, что имею! – Не гони лошадей, красавчик! – цыганка выставила вперед ладони, словно останавливая его. – Скажи-ка, почему демон тебя винит? – Я всё сделал, как она говорила, но ей была еще нужна душа… моей жены, – нехотя признался Дмитрий, – и я пообещал. А она теперь говорит, что я согрешил, предал жену. И что поэтому Алёна стала… такой. – Ах, вот оно что! – всплеснула руками Зора. – Ну тут уж, милый мой, сам виноват: проверить тебя решило отродье дьявольское, а ты и поддался. А эликсир воскрешения – он такой, впитывает всё – и доброе, и злое, – что вокруг происходит. Так что, выходит, сам ты его и испортил. – Но так нечестно! – с жаром начал доказывать Дима. – Она сказала, что воскресит ее, целую и невредимую! А вместо Алёны я получил какого-то упыря! – Но она, чай, целая – руки да ноги на месте, небось, да и с виду как прежняя, верно? – мужчина кивнул, и цыганка продолжила: – Значит, всё она и сделала, как обещала, а остальное – это уже ты сам добавил, как ни крути. Тем более, суккубы – они все хитрющие, это тебе не черт какой-нибудь или бес мелкий, так всё иной раз выкрутят, что только диву даешься. Но тут уж ты сам виноват, признай – душу-то жены зачем обещал? За предательство только одна дорога – в геенну огненную. – Но это неправильно! – вскрикнул Дима. – Это нечестно! Ты можешь помочь мне, Зора? Можешь? – Т-с! – приложила палец к губам цыганка. – Да ты либо пьян, милок? – Совсем немного, – опустил глаза Дима. – Для храбрости. – Хмельным за руль опасно садиться, – строго произнесла она, – да и ночью еще. Пойло твоей проблемы не решит, красавчик! – А ты решишь? – Только сам ты, – помотала головой цыганка. – Лучшее, что ты можешь сделать – это убить порождение тьмы, Алёну твою. Да и не Алёна она вовсе! Может быть, пока еще ты и узнаешь любимую, но скоро Сатана полностью поработит ее тело и разум, станет она вконец бесноватой и натворит бед! Лучше убей – так хотя бы ее душа покой обретет! Тем более, никто и не знает, что жива она, никто ее не хватится! Убей ее, яхонтовый мой! – цыганка положила свою руку на плечо мужчины. – А после молись всю жизнь, проси прощения да кайся, и может, минует тебя пекло адское, кто знает. Господь, говорят, многие заблудшие души прощает, если те раскаялись. – Да что ты такое говоришь! – Дмитрий вскочил, сбросив ее ладонь. – Убить ее! Это всё, что ты можешь предложить? Да ты ничем не лучше демона! И на что я только надеялся?! Он быстрым шагом пошел к машине, а цыганка молча проводила его взглядом и, вздохнув, пошла обратно в дом. Через полчаса мужчина уже был на даче: дом стоял темный. Дима зашел внутрь и повернул выключатель: комнату озарил желтый свет от пыльной лампочки, болтающейся на потолке. – Алёна! – позвал он. – Алёна, ты здесь? – Здесь, – девушка вышла из комнаты, полностью обнаженная, на ее губах играла улыбка, а щеки подернулись румянцем. – Я соскучилась по тебе. Я так рада, что ты не оставил меня, не испугался. – Я искал средство, чтобы вылечить тебя! – Дима рывком шагнул к ней и крепко обнял, словно боялся, что та снова ускользнет. – Пока не нашел, но обязательно найду. – Ты такой теплый, – прошептала Алёна, проведя рукой по волосам мужчины. Дима еще сильнее прижал девушку к себе и вдруг зарыдал, а Алёна успокаивающе гладила его по голове. В какой-то момент она прижалась к его шее и уловила манящую пульсацию в сосудах мужчины. Не совсем понимая, что делает, она впилась в горло любовника, почувствовав, как поток соленой жидкости потек ей на язык. Это было настолько прекрасно, что она впивалась в плоть еще и еще. Дима пытался оттолкнуть девушку, но та с нечеловеческой силой, как будто машинально, с легкостью парировала его атаки. Наконец, он понял, что больше ничего не сможет сделать, и попытался – нет, не закричать – просто в последний раз произнести имя любимой женщины, но вместо этого с губ слетел только невнятный тихий хрип. *** Ольга стояла перед зеркалом и поглаживала свой живот: там внутри росла новая жизнь – женщина была уверена в этом. Да, конечно, стоило нанести визит гинекологу для подтверждения, но вчера с утра ее слегка подташнивало, а начало месячных задерживалось. «Вот схожу к врачу – тогда и скажу мужу, – решила она, разглядывая себя. – Прямо в понедельник и запишусь в поликлинику, хватит уже скрываться. В конце концов, я замужняя женщина, Диме не изменяла, и стыдиться мне нечего». Эти мысли успокаивали, и она снова провела ладонью по тому месту где, как она думала, находился малыш. – Интересно, кто ты? – сказала она вполголоса. – Мальчик или девочка? Хотя, в любом случае, ты прежде всего чудо. Чудо, данное… – тут Ольга запнулась, но всё же продолжила, – Богом. Хотя Богом ли – женщина не была в этом уверена. Сегодня у нее случилось очень странное видение: всё было красным, словно глаза, которыми она видела, были залиты кровью, и Ольга смогла различить лишь неясные тени. Она так и не поняла, что случилось – да и, пожалуй, не хотела. Ребенок и ее сестра – вот, что сейчас было важно. Семья. Оля поняла, что в такой момент даже не вспомнила про мужа и горько усмехнулась – супруги стали такими чужими в последнее время… Где он сейчас? Она не знала и даже не собиралась ему звонить. Женщина прошла в спальню: как обычно на стуле у кровати валялись вещи Димы, которые он не удосужился бросить в стирку. Сначала она хотела оставить их там, но потом всё же решила убрать – наверное, сказывалась привычка. Ольга взяла скомканную рубашку и летние брюки и, отнеся их в ванную, бросила в пластмассовый тазик, как вдруг из карманов что-то вывалилось и со звоном покатилось по кафелю. Женщина нагнулась – предмет оказался маленьким карманным зеркальцем. «Интересно, откуда у Димы зеркало? – подумала она, нагнувшись и взяв его в руки. – Неужели взял на память о ней?» Но не успела она решить, что с ним делать, как поверхность предмета вдруг на миг засияла красным, после чего вновь стала обычной. Ольга со страхом и любопытством заглянула в него: с другой стороны, в зазеркалье, на нее, как полагается, смотрел двойник. Вот только кожа отливала красным, волосы испещрили ярко-рыжие пряди, а глаза отсвечивали оранжевым. Женщина с испугом подняла голову и уставилась в обычное зеркало, висевшее в ванной на стене – но там ее отражение оставалось абсолютно нормальным. Оля снова перевела взгляд на маленький кусочек стекла у нее в руках – там она явно была демоном. Она подошла к большому зеркалу и сравнила отражения. Каким-то шестым чувством она поняла две вещи: во-первых, зеркальце было необычным, магическим, оно показывало истинную суть вещей, а не просто оболочку. Во вторых, она не испытывала никакого отвращения к своему второму «Я». Кажется, она только сейчас по-настоящему поняла, кто она есть на самом деле. – И в этом нет ничего плохого, – сказала Ольга сама себе. – Абсолютно ничего. Женщина прошла в спальню, аккуратно положила зеркало в выдвижной ящик прикроватной тумбочки и легла в постель, неожиданно быстро провалившись в объятья Морфея.