Память

— Сир! — Артур обернулся и увидел бегущего к нему по учебным полигонам слугу. Он кивнул рыцарям, чтобы те продолжали тренировку, назначая Элиана руководителем. — Что случилось? — Королева Гвиневра желает поговорить с вами… — Хорошо, спасибо, — король вложил свой меч в ножны и промчался мимо слуги. Артур быстро пробирался по коридорам замка. Теперь заботы о мирных переговорах были лишь несбыточной мечтой, но, хотя Пендрагон по-прежнему жил с глубоким сожалением несостоявшегося союза, он был рад, что его королевство все-таки пережило эту битву. Тем не менее, прогуливаясь вокруг замка, Артур постоянно сталкивался с напоминаниями недавних событий, что едва не привели к масштабной войне. На некоторых стенах и гобеленах были видны отчетливые следы мечей, в то время как в других уголках замка были выложены венки в память солдатам Камелота, которые погибли в этой битве. Внутренний двор был обставлен цветами, свечами и прочими символичными вещами, которые жители и гости королевства нашли и собрали в первый день после стычек. Артур ожидал, что эти подношения прекратятся, как только представители других королевств покинут город, но народ продолжал отдавать эту безмолвную дань павшим воинам до сих пор. Другие королевства еще долго рассуждали над точкой зрения Артура. Сперва отношения между ними были достаточно напряженными и неопределенными. В какой-то момент создалось впечатление, что то хрупкое перемирие, которое было объявлено между королевствами, может в любой момент разрушится, но вскоре стало ясно, что никто из них не готов рисковать войной. Король Камелота сделал все, что мог для того, чтобы выстроить отношения между королевствами. Он выделил им необходимые вещи и продукты на обратный путь, предложил каждому гостю любую помощь. Некоторые из них старались сохранить мирные отношения, но с другими договориться было куда сложнее. Итак, Артур быстро добрался до собственных палат и наткнулся на улыбающееся лицо Гвиневры. — Что случилось? — спросил король, следуя ее энтузиазму, хотя не знал, что могло быть причиной хорошего настроения супруги. Гвен быстро протянула мужу лист пергамента. — Это письмо от Чалера, слуга только что принес его мне, — Артур догадался, что содержал в себе документ, прежде чем Гвиневра сказала ему об этом, и выдохнул с облегчением. — Он принял нашу помощь? — Да, и он желает работать во благо мира. Артур ничего не ответил и лишь покачал головой, а затем обнял свою королеву. Чалер был самым большим препятствием в обеспечении мира на всех землях. Если с ним сложно было найти общий язык на переговорах, то когда дело доходило до исключения возможности войны, все становилось намного труднее. Именно Чалер больше всего беспокоил короля Камелота. — В таком случае война предотвращена? — спросила Гвиневра. — Да, я верю, что это так, — с улыбкой ответил ей Артур. — Если, конечно, поездка Мерлина будет столь же успешной, — более здраво добавил он. — Мерлин справится, — убедила его супруга. — Как ты можешь быть в этом уверена? — Потому что ты его об этом попросил, — просто ответила королева. Артур не стал спорить. Существует не так много вещей, с которыми король сумел смириться за прошлый месяц, но Мерлин был немногой из них. И это было нелегко. Пендрагон скрывался от волшебника первые несколько дней, пока Мерлин не уехал в Саятию в качестве посланника. Не то чтобы все то, что король тогда сказал на крыше, было ложью. Наоборот, Артур уверен, что он никогда не был настолько искренен, как в тот вечер, но все было так непросто начинать сначала. Существовало так много лжи, с которой король должен был смириться, понять и простить ее. Было большое количество предрассудков, которые Артур старался переосмыслить. Это заняло много времени, он часто советовался с Гвиневрой и несколько ночей бродил вокруг замка, снова и снова убеждая себя в том, что Мерлин всегда все делал для того, чтобы защитить Камелот и Артура. И вскоре эти убеждения превратились в истину, основываясь на которую, король уже мог двигаться вперед. Также было необходимо рассмотреть дальнейшую позицию Мерлина. Несмотря на то, как Артур хотел бы, чтобы все было как раньше, и он работал на него в качестве слуги, при нынешних обстоятельствах это было невозможно. Мерлин не мог быть его слугой, это было нечестно, и Артур не мог его удерживать на этой работе. Ведь она исключает возможность использования магических способностей, а король не хотел, чтобы это произошло. Чем больше Пендрагон рассуждал, тем больше он понимал, почему Мерлин так легко проскользнул в жизнь Саятии, почему был готов бороться за нее: там он чувствовал себя свободным, его никто не осуждал, и чародей не боялся, что в один день его могут казнить за колдовство. Артур надеялся, что однажды его друг сможет ощутить то же самое и в Камелоте. Но, конечно, этот день наступит не так скоро. Король даже не рассматривал варианты того, как легализация магии может отразиться на будущем Камелота. Сейчас Артур просто хотел самостоятельно свыкнуться с мыслью, что его друг — маг. И когда дело доходило до непосредственных решений, то королю в любом случае была необходима помощь Мерлина. В данный момент король Камелота хотел убедиться в том, что те отношения, которые связывали его и Мерлина, восстановлены. Все остальное может подождать.

***

Мерлин глубоко вздохнул, когда добрался до ворот, ведущих в нижний город. Прошел целый месяц с того момента, как он покинул Камелот и в качестве посланника отправился в Саятию, теперь чародей чувствовал облегчение от того, что, наконец, вернулся домой. — Ну что, так и будем стоять здесь и смотреть или, может, все-таки войдем? — Мерлин обернулся назад с кривой улыбкой. — Я наслаждаюсь моментом. — Не мог бы ты делать это быстрее. Я должен еще найти себе работу. Ты случайно не знаешь, Артуру не нужен еще один конюх? Я действительно больше ни на что не гожусь, — сказал Питер. — Я не знаю, — Гвейн пожал плечами за его спиной. — Может быть, ты подойдешь на роль шута. Питер обернулся к рыцарю и одарил его многозначным взглядом. Эти двое изначально препирались друг с другом, и за последние несколько недель Мерлин понял, с чем это связано. Они попросту получали от этого удовольствие. — Нам лучше идти, — сказал Леон, выдвигаясь вперед. — Артур не ждет нас. Однако, я думаю, — рыцарь загадочно улыбнулся, — он будет рад нашему скорому возвращению. — Я очень надеюсь на это, — кивнул Мерлин. Не то чтобы он боялся того, что Артур мог изменить свое мнение насчет него за прошлый месяц, но даже если и так, колдун не был полностью уверен, как король будет относиться к нему теперь. Четверо всадников двинулись вперед. Мерлин сейчас уже чувствовал себя совершенно непринужденно в обществе рыцарей, поскольку дорога в Саятию проходила куда напряженнее. Чародей хорошо помнил, как он ехал туда месяц назад вместе с оставшимися в живых жителями волшебного королевства. Поездка проходила в неловком молчании. Безмолвие Леона в сочетании с упорным игнорированием Питером вопросов и комментариев Мерлина, и Гвейном, который сохранял на своем лице хмурое выражение, заставили колдуна почувствовать, что дорога длилась бесконечно долго. Они с Артуром договорились о том, кто должен знать о магии Мерлина: ближайшие рыцари и Гвиневра. Чародею, конечно, не очень нравилась эта идея, но король настаивал на своем мнении, так как если рыцари будут в курсе, они вместе справится с любыми магическими атаками на Камелот и не только. Король и маг в первую очередь оповестили на этот счет Гвиневру, реакция которой даже рядом не лежала с тем, как ранее отреагировал на новость сам Артур. Она восприняла тайну Мерлина довольно спокойно. Что касается реакции рыцарей, то она была далеко неоднозначной. Гвейн сперва рассмеялся и категорично отказался верить в то, что Мерлин колдун. Друзья заверили его в правдивости своих слов, и Эмрис проделал небольшой магический фокус, но рыцарь снова рассмеялся к большому огорчению Артура. Элиан и Персиваль оставались молчаливыми и напряженными, а Леон, к удивлению Мерлина, держался наиболее враждебно. Эта враждебность была совершенно не похожа на реакцию Артура, но не осталась за пределами видимости двух других рыцарей. В конце концов, Мерлин не сомневался, что причиной тому были годы, которые мужчина провел в борьбе против магии. Он был рыцарем в течение многих лет и служил Утеру, сражаясь со злыми волшебниками гораздо раньше, чем другие ближайшие Пендрагону рыцари прибыли в Камелот. И все же, когда Артур выбирал, кого отправить в Саятию в качестве королевского посланника, он остановился на Леоне и Гвейне. Мерлин знал, что король сделал это нарочно. Если Леон будет больше времени проводить с Мерлином, то он скорее свыкнется с тем фактом, что среди них есть колдун. Эмрис также подозревал, что Гвейна Артур выбрал только для того, чтобы сбалансировать враждебность Леона, что было вполне логично. Гвейн по дороге постоянно просил Мерлин показать свою магию, и колдун исполнял его просьбы, пока, в конце концов, не понял, что рыцарь просто забавляется его способностями. Леон же не был впечатлен магическими фокусами Мерлина. Это заняло большую часть поездки, но, в конце концов, самый строгий рыцарь также перешел на его сторону. Это произошло после разговора в один вечер в Саятии. — Ну, — вздохнул Леон, — трудно поверить в то, что ты злой колдун, когда все, что ты делаешь — это просто… как… ну, ты понимаешь, Мерлин, — он улыбнулся. — Кроме того, чем больше я обо всем этом думаю, тем лучше понимаю, что если ты маг, то Артур находится под самой надежной защитой в Камелоте. — Я всегда к этому стремился, — кивнул чародей. — Он все еще жив, и я уверен, что это только благодаря тебе. После этого отношения между ними стали куда проще, что можно было считать чудом, учитывая те трудности, с которыми они тогда столкнулись в Саятии. Их задача была трудной и деликатной, и все путники справлялись с ней в меру своих способностей. Мерлин был брошен в темницу сразу после того, как рассказал о своей причастности к смерти Тайдена. А после этого в королевстве возникла проблема, кто теперь займет трон, ведь наследников у Тайдена не было. Нарастала угроза войны и возмездия Камелоту. Но мирный подход посланников, которых Артур тщательно проинструктировал перед отъездом, казалось, погасил разгорающееся пламя жажды отмщения. Выжившие после поездки в Камелот подтвердили ту историю, которую рассказал Мерлин, а свидетельство Стивена и его людей, полученное через сложное заклинание, которого Эмрис не смог понять, предоставило еще больше доказательств. Пятеро из них были арестованы и отправлены в темницу. Приговор им был не объявлен на тот момент, как Мерлин отправился домой. Между тем слуги и солдаты, принимавшие участие в срыве мирных переговоров, также были задержаны до того времени, пока в их королевстве не будет избран новый правитель, который определит, могут ли они быть обвинены в государственной измене за то, что выполняли приказы своего короля. Мерлин не раз задавался вопросом, что Джеймс бы сказал на этот счет, маг не сомневался, что его друг предложил бы наиболее мудрое и разумное решение. Многие люди спрашивали о Джеймсе, и Мерлину пришлось рассказать им свою историю, также подкрепленную вынужденным свидетельством Стивена под магическими чарами. Эмрис спрашивал, есть ли у Джеймса семья, которую необходимо оповестить о его гибели, но как чародей и подозревал, об этом никто ничего не знал. Мерлин с грустью подумал о том, что такой храбрый человек не останется в памяти близких ему людей. Маг был освобожден из темницы после первой недели, отчасти из-за настойчивых требований Питера и Гвейна, а отчасти и от того, что Леон пригрозил жителям доложить Артуру о том, что они лишили свободы его слугу, после чего чародея все-таки выпустили. Саятия начала делать первые робкие шаги навстречу восстановлению системы власти, по крайней мере, временной, в то время как Мерлин, Гвейн и Леон пытались заложить основу дипломатических отношений. Артур уже не мечтал создать союз земель, к этому пока никто не был готов, но он желал хотя бы просто сохранить хорошие отношения с этим королевством, если это вообще возможно. Обо всем, что связано с магией, речь зайдет позже, гораздо позже. К тому времени, как посланники покинули королевство, ее правительство было готово сообщить о том, что оно не собирается нападать на Камелот и хочет сохранить мир между их землями. Этого для Мерлина было достаточно. Утром в день отъезда явился Питер и начал взваливать упакованные сумки с вещами на свою и так перегруженную лошадь. — Что ты делаешь? — с недоверчивой улыбкой спросил Мерлин, но внутри себя он уже был в восторге от мысли, что Питер вернется в Камелот вместе с ним. — Я еду с тобой. — А как же твои родители? — Они не против и очень даже рады моему решению. Иметь сына, не обладающего волшебством в королевстве с магией, немного неуместно. — Они так не считают, — сказал Мерлин. — Нет, но они рады, что я буду оставаться рядом с тобой. — Оставаться со мной? — Конечно, я ведь больше никого не знаю, — он полностью развернулся к чародею, — я мог бы быть твоим учеником. — Ты только что сказал, что не обладаешь магией! — воскликнул Гвейн. Он и Леон с изумлением уставились на Питера. — И я не уверен, что Артуру понравится идея открытия школы волшебства. — Не таким учеником, — мальчик закатил глаза. — Я имею в виду помощником. — Я сам слуга, — указал Мерлин. — У слуг нет помощников. — Ты же не будешь по-прежнему слугой. — Кто это сказал? — Ну, если в Камелоте все изменится, разве Артур не захочет выдвинуть тебя на более высокую должность? — Я… — Давайте не будет беспокоиться об этом сейчас, — перебил их Леон. — Нам предстоит долгий путь обратно. — Так я могу пойти? — спросил Питер с энтузиазмом. — Только если сможешь заткнуться на время поездки, — сказал Гвейн. — Хорошо, если ты сделаешь то же самое, — стрельнул ему в спину Питер. Мерлин улыбнулся, вспоминая их споры на протяжении всей дороги в Камелот. Колдун был абсолютно уверен в том, что эти перепалки в скором времени превратятся в дружбу, однако магу казалось, что он не сможет уловить этот момент. Все-таки Питер и Гвейн напоминали ему двух других друзей, которые готовы были вцепиться друг другу в глотки в начале, и на самом деле с того времени мало что изменилось. Маг сделал еще один глубокий вдох, прежде чем шагнуть в город. Он должен поговорить с Артуром.

***

С большей осторожностью, чем обычно, Мерлин постучал в дверь покоев Артура и Гвиневры. Он кратко рассмотрел вариант вломиться без стука, но все-таки решил, что напоминать королю о легкости их предыдущих отношений - не самый лучший способ для продвижения вперед. Однако ответил ему голос Гвен, после чего колдун толкнул вперед дверь и вошел в комнату. Радости на лице королевы было достаточно для того, чтобы заставить его улыбнулся, а затем весело рассмеяться. — Мерлин! — позвала она, прежде чем подскочить к другу и обнять его за шею. — Я так рада тебя видеть. — Я тоже. Хотя, я неуверен, что кто-то еще будет столь же рад меня видеть, — Гвен отстранилась назад и окинула его грозным взглядом, полным любви. — Ты знаешь, что это не так. Мерлин только усмехнулся на ее слова, вне себя от радости на ее радушный прием. Маг был счастлив, что теперь мог вспомнить, насколько хорошим человеком была Гвен. Хотя он по-прежнему не очень понимал, как Артур сумел на ней жениться. Оглядываясь назад, на времена, когда Мерлин ничего не помнил, он пожелал бы тогда иметь возможность вспомнить хоть что-то о Гвиневре. Может быть, наличие в памяти хоть небольшого количества ее доброты заставило бы чародея пойти против Тайдена немного раньше. Маг вздохнул и покачал головой, не было никакого смысла вспоминать об этом снова, это может просто свести его с ума. Королева спросила Мерлина о том, как все прошло в Саятии, и он кротко ответил, но чем дольше он находился в этих покоях, тем больше нервничал по поводу их с Артуром отношений. Беспокойство чародея, должно быть, отразилось на его лице. — С тобой все в порядке? — спросила Гвен, беря его за руку. — Просто… — он улыбнулся и покачал головой. — Теперь… — …все будет хорошо, — закончила за него Гвен. — Так и будет! — Ты знаешь будущее? — передразнил ее маг. — Нет, но я знаю Артура. — Посмотрим. — Если ты мне не веришь, сходи и сам с ним поговори, — взгляд на ее лице заставил Мерлина нахмуриться в подозрении. Гвиневра по-прежнему широко улыбалась, и ее радость была заразительной. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я? — спросил он. — Мерлин, просто иди и поговори с ним. Все не так плохо, как ты думаешь. Он скучал по тебе. — Он это сам сказал? — Не важно, сказал он об этом или нет, я говорю то, что сама вижу, — решительно сказала королева, когда чародей открыл рот для того, чтобы возразить. — Просто иди к нему. — Хорошо, — Эмрис уставился на ее, прищурив глаза на несколько секунд. — Ты знаешь, где он? — Северная башня. Я думаю, он на верхнем этаже. — Северная башня? — удивленно спросил Мерлин. — Да. — А что он там делает? — все то время, что маг находился в Камелоте, северная башня всегда пустовала. Для этого не было причин, но последние несколько поколений в ней явно не нуждались. Даже во время переговоров использовались только ее нижние этажи. — Почему бы тебе просто не отправиться туда и самому все узнать, — ответила Гвен, кивая в сторону двери. Мерлин рассмеялся, заинтригованный происходящим, но было понятно, что королева больше ничего не собирается ему рассказывать. — Отлично, я пойду и проверю. — Хорошо. Еще раз подозрительно покосившись на нее, чародей повернулся к двери. — Мерлин, — он обернулся на мягкий призыв Гвен. — Я на самом деле рада, что ты вернулся. — Я тоже. Маг направился к северной башне, беспокойство все больше и больше одолевало его с каждым шагом. При последней их встрече, Артур говорил, что между ними сохраняются хорошие отношения. Доля осторожности и неопределенности по-прежнему оставалась в их общении с момента разговора на крыше, но это было более месяца назад. Мерлин на самом деле не знал, как Артур отреагирует на него сейчас. Однако прежде чем чародей что-либо понял, он добрался до лестницы, ведущей на верхний этаж северной башни, самой темной лестницы, ведущей на башню. Он прищурился, когда попал во мрак, рассматривая возможность использования магии, но затем быстро передумал, предпочитая просто пробираться на ощупь. — Артур? — позвал маг, задыхаясь от пыли. Он обыскивал стены в поисках факелов, но все подставки для них пустовали. Спасало Мерлина от падения в темноте только ничтожное количество света из окна вверху спиральной лестницы. Еще несколько поворотов, и чародей оказался у окна, из которого открывался поистине захватывающий вид на Камелот. Слева от окна располагалась тяжелая дубовая дверь, выглядящая довольно старой, так же как и замок, висящий на ней. Нерешительно Мерлин толкнул двери вперед. Возникшая перед ним комната вызывала у волшебника странное чувство комфорта, и обстановка показалась ему знакомой. Эмрис нахмурился, когда у него возникло это ощущение. Он никогда не был здесь, Мерлин был абсолютно уверен в этом. Это были довольно просторные палаты, такие же большие, как и у Гаюса, даже если и не были настолько забиты разнообразными вещами. Но в то же время нельзя было сказать, что они пустые. Помещение было оснащено обеденным столом и стульями, большим письменным столом и книжными шкафами. На полу были расстелены толстые ковры, которые выглядели достаточно хорошими. Три огромных окна впускали свет в комнату, а зажженный камин возле правой стены создавал ощущение тепла и уюта. Перед ним располагалась решетка и сложенная рядом кухонная утварь. На другой стороне комнаты стояла кровать, а возле нее был сундук, очень знакомый сундук. — Это мое! — воскликнул Мерлин. Артур не слышал, как кто-то вошел, продолжая спокойно складывать в тот самый сундук несколько длинных свитков, поэтому он испуганно подпрыгнул от вскрика чародея, прежде чем обернулся к нему с яростью в глазах. — Мерлин! Теперь маг понял, почему помещение казалось ему знакомым: оно было заполнено его вещами. Не то чтобы у него было много вещей, но даже если и так, Мерлин сразу узнал некоторые сувениры, которые приобрел в результате различных случаев, и одеяла, которые отправляла ему мать на протяжении многих лет. А на книжных полках маг разглядел несколько книг, дарованных ему Гаюсом. — Извини, — пробормотал Мерлин, не отрываясь от тщательного осмотра комнаты. — Но… что здесь происходит? — Когда ты вернулся? — вместо этого спросил Артур, полностью игнорируя его вопрос. — Эм-м-м, — чародей обернулся вокруг своей оси, осматривая покои. — Мерлин? — настойчиво потребовал король, привлекая его внимание. — Не так давно. Я отправился в твои палаты, и Гвен отправила меня сюда. — Ты не встречался с Гаюсом? — Нет, а что? — Артур покачал головой. — Ты не… Ты не должен был еще возвратиться, — Мерлин сдержал вздох укора, направленный на Пендрагона. — Мы закончили раньше и решили вернуться. — Вы уже все сделали? — Да, мы справились, — ответил Мерлин, пожимая плечами. Артур быстро захлопнул крышку сундука, казалось, смутившись от того, что чародею удалось его напугать. Эмрис в свою очередь глубоко вздохнул. Может быть, их теперешний разговор будет решающим и, вероятно, гораздо более сложным. — Как все прошло в Саятии? — спросил правитель. — Я считаю, что неплохо, — кивнул Мерлин. — В самом деле? — Да. Мы сделали все так, как ты сказал. Я не думаю, что Саятия создаст нам неприятности в будущем, — Артур кивнул, и по его лицу расплылась улыбка. — И я также думаю, что я хороший посланник, — добавил Мерлин, выуживая у короля какой-нибудь презрительный комментарий, но тот лишь кивнул, выпуская из своих уст наполовину смешок. — Ты можешь общаться с людьми. — Леон и Гвейн все расскажут тебе в подробностях, если захочешь. — Было бы неплохо. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. — Артур, что это за место? Почему здесь все мои вещи? Король явно замялся при ответе на эти вопросы и перевел взгляд на комнату. — Гаюс должен был тебе рассказать. — Рассказать о чем? — Об этой комнате. — Что? — спросил Мерлин в разочаровании, хотя вместе с Артуром осматривался вокруг, пытаясь получить представление, о чем пытается сказать ему король. — Ты что, хочешь запереть меня в башне? — спросил колдун небрежно. Пендрагон резко перевел на него взгляд: — Я тебе уже говорил, Мерлин: ни изгнания, ни заключения, ни казни. — Ты не упоминал о двух последних вариантах, — утверждал юноша. — Несомненно, это подразумевалось под моими словами! — маг не сдержал ухмылки от того, что Артур не смог сдержать раздражения на его комментарии. Облегчение, накрывшее мага, успокаивало все его тревоги и страхи. В дни перед отъездом подшучивание было редким явлением между ними, оно практически не проскакивало в их общении. Но эта легкость сейчас образовывала в сердце Мерлина чувство беззаботности. — Ладно, но я должен был уточнить, — сказал чародей. — Так эта комната..? Артур тяжело вздохнул. — Хорошо, — пробормотал король. — Когда ты уехал, я начал думать о том… ну, о том, что ты будешь делать теперь. И не возражай, Мерлин, — громко сказал король, когда маг уже открыл рот в протесте, — не говори, что ты можешь быть моим слугой. Ты не можешь продолжать делать это, Мерлин. Это просто… пустая трата времени. Любой идиот может прислуживать мне, ты и так занимался этим достаточно долго. Но теперь у меня есть для тебя другая работа. — Артур, — начал колдун. — Мне нравится быть твоим слугой… большую часть времени. Вот все, что я хотел сказать. — Нет, так не пойдет, — сказал правитель. — Мы уже говорили об этом. Ты сам сказал, что тебе суждено служить мне. И для меня честь иметь твою преданность, но не в качестве слуги. У тебя слишком большой потенциал для этой должности. — Ну, и что тогда? — спросил Мерлин. — Ты собираешься держать меня подальше от всех остальных в замке? — Не драматизируй. Поверь мне, работать вдали от всех в твоих же интересах. — О чем ты говоришь? — Смотри, — Артур перешел в другую часть комнаты, пока не оказался перед одним из окон, подзывая к себе чародея. Скрывая свое недоверие, Мерлин последовал его зову. После этого король опустился на колени, и начал ковырять пальцами между двумя каменными плитами на полу. — Артур, это, конечно, здорово, что ты проявляешь такую заинтересованность в очистке пола, но… — Заткнись, Мерлин, — пробурчал он, — вскоре тебе придется делать это самостоятельно, и хотел бы увидеть, как у тебя получится ее поднять. — Да ну? — прежде чем Мерлин подумал о том, что он делает, он поднял руку и прошептал несколько слов. Мгновенно каменная плита приподнялась, заставляя короля подпрыгнуть во второй раз за несколько минут. Пару секунд Артур лихорадочно оглядывался, прежде чем его взгляд остановился на Мерлине, выражение лица которого теперь значительно помрачнело. — Прости, — пробормотал он. — Ты не сделал ничего плохого, — сказал Пендрагон, и чародей почувствовал, накрывшую его волну благодарности. — Значит это достаточно большая дыра в полу. И если мне придется жить в этой комнате, то она может оказаться опасной для моего здоровья. — Это не дыра, Мерлин, это дверь. — Дверь? Дверь куда? В ответ Артур улыбнулся. — Туда, где располагается довольно незаконное помещение. Я нарушил все свои законы, создавая его. Мерлин нахмурился, наклонив голову в сторону, но король ничего не сказал, и только пригласил его следовать за ним, прежде чем начать спускаться вниз. Немного сбитый с толку, чародей последовал его примеру. На мгновение он подумал, что Артур собирается провести тайное убийство, но все же решил, что если бы он хотел его убить, то сделал бы это раньше и, вероятно, более публично. Присев на край и свесив ноги в дыру, Мерлин почувствовал внизу металлические ступеньки. Он медленно начал спускаться вниз, а затем его ноги наткнулись на пол. Однако здесь царила кромешная тьма. Чародей поднял руки перед собой, тем самым ударяя Артура в спину. — Мерлин, — проворчал тот. — Я ничего не вижу. — Где-то здесь был факел… — Пендрагон нахмурился, и его голос оборвался, когда он попытался сориентироваться в неосвещенной комнате. Со вздохом Мерлин поднял руку и наколдовал десяток светящихся голубых шаров, запуская их под высокий потолок. Чародей перевел взгляд на Артура и увидел, что тот смотрит на огни с некоторым напряжением. В конце концов, король с усилием все же кивнул. — Так лучше. — Артур, если ты не хочешь… — Нет, это не так, — твердо настаивал правитель. — Но это займет некоторое время. Мерлин кивнул, но быстро отвлекся, оглядывая скрытую комнату, и вдруг его одолело сильное чувство. Чародей не смог сдержать рвущегося из его горла вздоха, когда он почувствовал знакомую атмосферу в этом небольшом пространстве. Магия. Он сделал несколько шагов вперед, пока не оказался в центре помещения, а затем резко развернулся. У стены располагалось несколько книжных полок, и каждая из них была заполнена до отказа, но Мерлин сразу понял, что это книги по магии. Он почувствовал силу и дух истории, исходящие от них. На другой стороне комнаты располагался огромный шкаф со стеклянными дверцами. Через них Мерлин увидел большое количество магических артефактов, кристаллов, заставляющих мага вздрогнуть, и амулетов. Возле задней стены стоял массивный письменный стол, на котором лежала его книга магии, а к стене у камина примыкал его волшебный посох. И, наконец, ближе к лестнице, по которой они с Артуром сюда спустились, находился шкаф с различными кувшинами, чашками, флаконами и банками. Мерлин обернулся к своему другу, широко распахнув глаза и разинув рот. — Артур, что..? — он снова обернулся, повторно оглядывая комнату. — Откуда все эти вещи? — Мой отец по неведению оставил их запертыми во время чистки. Некоторые из них располагались в особых отделах библиотеки, — быстро пояснил Артур. — Значит это место… — маг покачал головой, подыскивая подходящие слова. — Мастерская или комната для исследований, — предложил Артур. — Все что связано с историей и политикой Камелота находится наверху, а здесь ты сможешь работать над чем-то… магическим, не беспокоясь о том, что кто-то узнает, — Мерлин никогда не слышал столько беспокойства и неуверенности в голосе своего друга раньше. Очевидно, что он говорил через силу, но в то же время было ясно, что король полон решимости дать своему другу необходимые средства и возможности. — Никто не знает об этой тайной комнате, за исключением тех, кто в курсе твоей магии. Ты будешь работать здесь в безопасности до тех пор, пока что-то не изменится в Камелоте. Я не знаю, когда это произойдет, но в один прекрасный день тебе не придется скрываться. — Ты сделал все это? — вздохнул Мерлин. — Ты все принес сюда? — Мне помогали Гвиневра с Гаюсом, а также Персиваль и Элиан. — Но это твоя работа? — Ну, я король, — указал Артур с кривой улыбкой. — Я бы обеспокоился, если бы она не считалась таковой. — Артур, я… — чародей рассмеялся и покачал головой. — …я не знаю, что сказать… — Что довольно удивительно. — …Я не могу поверить в то, что ты это сделал. Король начал вертеться на месте под пристальным взглядом Мерлина. — Вряд ли ты сможешь проводить магические эксперименты в палатах придворного лекаря, — поспешно сказал Пендрагон, переходя в другую часть комнаты, и делая вид, что он внезапно заинтересовался книгами на полке. Чародей еще раз оглянулся, вдыхая все это, чувствуя, что это его комната, в которой он сможет находить пути и средства для защиты Камелота. — Артур, — позвал он. Король обернулся и выжидающе уставился на своего друга. — Спасибо, — тот, молча, кивнул в ответ. Несколько минут спустя они вдвоем снова поднялись по лестнице и оказались в помещении, которое Мерлин теперь мог воспринимать как свои новые покои. Он снова огляделся вокруг, прочитывая корешки книг на полках. Он вспомнил, что Артур говорил ему об истории Камелота, ее политике, и нахмурился. — Так в чем именно заключается моя работа? — Я еще полностью не решил, — ответил Артур. — Очевидно, что в твоем распоряжении находятся вопросы о магии. — В моем распоряжении? — Не то, чтобы я даю тебе полную свободу, — многозначно добавил король. — Я хочу, чтобы ты держал меня в курсе всего, что связано с магией в Камелоте: угрозы, проявления, любые ситуации, в которых может быть использована магия. — Так значит я кто-то вроде твоего советника, — ответил Мерлин, сохраняя свое лицо бесстрастным, хотя через силу боролся с рвущейся наружу усмешкой. Артур прищурился. — Ты не мой советник. — Почему нет? Я буду давать тебе советы, касающиеся магических вопросов, я всегда давал тебе советы. — Не то, чтобы я их слушал. — И что из этого выходило? — спросил колдун с притворной интригой. Артур тяжело вздохнул и покачал головой. — Хорошо, — пробормотал он. — Ты занимаешь должность советника, — Мерлин позволил себе улыбнулся, что активно игнорировал король, направляясь к двери. — Пошли, — сказал он. — Мы должны найти Гаюса, он знает больше обо всем, что находится там внизу, — чародей проглотил свой смех от осторожного взгляда Артура, направленного в пол, он не хотел смущать его, не тогда, когда король прикладывал столько усилий. Они вышли из покоев, и Артур быстро запер их, прежде чем передать Мерлину ключ.

***

Прогулка вниз к Гаюсу прошла в довольно молчаливой, но в то же время в комфортной остановке, на что Артур даже не надеялся. Он ожидал, что все будет труднее, почти месяц разлуки создал пустоту в его душе, что отразилось на его очевидной неохоте, когда дело доходило до магии. Но Пендрагон упорно боролся с ней, чтобы не создать между собой и Мерлином толстую каменную стену. Однако, шагая сейчас по замку, король хорошо чувствовал себя рядом со своим другом-колдуном, даже если их отношения в некоторой степени изменились. Казалось, мысли Мерлина шли в том же направлении, потому что через несколько секунд он заговорил: — Если я больше не твой слуга, значит, я больше не буду ездить с тобой в различные поездки? — тон волшебника был легким, и Артур почувствовал надежду. Он сталкивался с аналогичными вопросами за последние несколько дней, но мысль о путешествии без Мерлина заставляла короля испытывать грусть. — Конечно, ты будешь ездить со мной. Только теперь ты сможешь получать похвалу за уничтожение монстров и разбойников, с которыми мы сталкиваемся. — Ох. — Да, и теперь я знаю, что ты можешь защитить себя, поэтому не буду чувствовать вину за то, что беру тебя с собой. — Ты чувствовал вину? — Временами, — Артур пожал плечами. Было не так много раз, когда король ощущал себя виноватым, поскольку Мерлин редко получал травмы в их поездках, и привык не беспокоиться о нем. Однако теперь Артур понимал, почему его слуга всегда оставался невредимым. — И потом, ты всегда возвращался, — добавил он с кривой улыбкой. — Так значит, я буду для тебя и защитником, и советником, и сопроводителем? — И поваром. — Ты только что сказал, что я не буду твоим слугой. — А ты только что сказал, что все еще хочешь быть моим слугой. Таким образом, ты получаешь все и сразу, — сказал Артур, тщательно стараясь скрыть усмешку от выражения лица колдуна. — Это очень любезно с вашей стороны, сир. Ваша щедрость не знает границ, — сарказм в его словах заставил короля улыбнулся, но он быстро овладел собой и возмущенно фыркнул. — Я выделил тебе… — он понизил голос, — …комнату, заполненную книгами о магии. Чего ты еще хочешь? — А могу я еще получить новый комплект одежды, как твой советник? Артур глянул на изношенную одежду Мерлина, интересуясь, как юноша смог ходить в ней так долго. — Я посмотрю, что можно сделать, — кивнул король после паузы. — На самом деле? — Если я даю тебе такую высокую позицию, ты должен выглядеть более презентабельно. Чародей покачал головой с легкой улыбкой. — У тебя уже есть новый слуга? — спросил Мерлин через несколько мгновений. Артур вздохнул. Это было единственное, чем он на самом деле не хотел заниматься. Отчасти причина была в том, что король не хотел, чтобы Мерлин по возвращению почувствовал, что его заменили, но, в основном, это было из-за того, что Артур не очень хотел, чтобы ему снова служил тихий, напуганный слуга. Это была одна из худших вещей, с которой пришлось столкнулся королю, после своего решения предоставить своему другу новую должность: тот факт, что между ним и Мерлином больше никогда не будет таких отношений, как у господина и слуги. Хотя Артур и ненавидел это признавать, он знал, что ему будет не хватать Мерлина, постоянно находящегося рядом. Пендрагон неохотно выразил свою озабоченность Гвиневре на этот счет, только чтобы королева сказала, что для того, чтобы проводить время с Мерлином, Артуру не нужен повод. — Нет, — вздохнул король. — Как насчет Джорджа? — Я не буду брать Джорджа. Он не служил мне даже после твоей мнимой смерти. — А чем тебя не устраивает слуга, который служил после меня? — Он не разговаривает. — Я думал, что именно таково твое представление об идеальном слуге. — Кажется, Мерлин, что твое служение мне, за все эти годы полностью разрушило мою способность воспринимать даже очень хороших слуг. — Думаю, что я просто развил твои скрытые предпочтения. Так значит, ты не нашел никакого претендента на роль своего слуги? — то, каким тоном чародей сказал это, вынудило Артура прищуриться в подозрении. — А что? У тебя есть кто-то на примете? — Да, — кивнул Мерлин. В глазах короля загорелся интерес, и он глянул на своего друга. — Кто это? — Мой друг. — Не внушает доверия. — Он новичок в Камелоте, уже работал при дворе, и я доверяю ему свою жизнь. — Он работал слугой? — Не совсем. Но, — поспешно продолжил волшебник, — он не так уж плох. Артур глубоко вздохнул, переваривая слова Мерлина. Он знал, что его друг если предлагал кого-то, то был абсолютно уверен в этом человеке. — И ты думаешь, что он будет хорошо работать, и при этом не будет действовать мне на нервы? — Конечно, ты просто образец терпеливого и понимающего работодателя. Король посмотрел на чародея испепеляющим взглядом, прежде чем продолжить свой путь. — Полагаю, что он не может быть хуже тебя, — размышлял Артур. Мерлин ничего не ответил, а просто продолжал идти в ногу рядом с ним. — Как его зовут? — Питер, — ответил чародей. — Конюх из Саятии, которого ты от меня прятал? — недоверчиво спросил монарх. — Я не прятал его от тебя, а просто не позволил утащить его в подземелье. Он был ранен, когда пытался помочь тебе, — указал Мерлин. Артур пропустил это мимо ушей. — Кроме того, я думаю, что вы с ним поладите. — Он конюх, Мерлин, а не слуга. — Он быстро учится. — А хочет ли он сам эту работу? — Эм-м-м, — Мерлин нахмурился, выглядя менее уверенным. — Ну, я всегда могу спросить. Тебе нужен слуга, Артур, а разве не лучший способ начать строить отношения с Саятией: устроить на работу одного из поданных этого королевства? Король задумался. Одна сентиментальная мысль прокралась в его голову. Он подумал, что все равно ни один слуга никогда не сможет заменить ему Мерлина, однако Артур оставил эти размышления при себе. — Хорошо, Мерлин, я тебе доверяю. И если ты теперь являешься моим советником, — добавил король, закатив глаза, — я должен тебя слушать. — Может быть, — спокойно ответил чародей, — ты должен слушать меня, не потому что я твой советник, а потому что я твой друг? Пендрагон обернулся, его лицо смягчилось, прежде чем он медленно кивнул. — Да, думаю, ты прав. — Я всегда прав, — усмехнулся Эмрис. Артур покачал головой со смешком, а затем закинул свою руку на плечи Мерлину. — Тогда, мой друг, — улыбнулся он, — мне необходимо простроить новое королевство, и я буду очень благодарен твоим советам.

***

Итак, торжественно объявляю, что я, наконец, закончила перевод этой истории. Никогда не писала и не переводила ничего подобного по длине. Спасибо всем, кто прочитал эту историю. Это было сложно, но я не жалею, что перевела ее. Что я больше всего люблю в ней - броманс. Сильный, постоянно проскальзывающий и такой теплый. Пока мои планы на ближайшие работы недальновидны, но я как всегда буду страться радовать Вас своими работами и переводами. Потому, что мне кажется, что такой замечательный мир "Мерлина" невозможно забыть. Он не может надоесть, потому что это нечто прекрасное и неповторимое, подобного чему больше не существует. И даже в тот момент, когда кажется, что больше ничего нельзя придумать нового, возникает идея, или фик для перевода. Так и живем...=) LeGSmile