Память

Расстояние между ними составляло всего несколько шагов, когда Мерлин остановился. Стоя на крыше замка, Артур видел, что он неловко мнется на месте, и почувствовал, как его сердце заболело, настолько это выглядело знакомо для короля. Он отвернулся, не зная, что говорить и как действовать. Чувство опасности, которое прежде одолевало Пендрагона, вдруг исчезло, когда он не почувствовал никакой угрозы со стороны Мерлина, он не беспокоился, что этот человек может причинить ему вред. Это казалось странным: столь близко находиться к колдуну, и быть настолько твердо убежденным в том, что он не несет в себе зла. Если, конечно, слуга не обвел его вокруг пальца и на этот счет. — Мне нужно с тобой поговорить, — осторожно начал Мерлин. Артур почувствовал, как его пронзила искра воспоминаний на столь знакомые слова. Он задавался вопросом, а не играет ли Мерлин в какую-то игру, чтобы заставить короля расслабиться, зайдя с неожиданной стороны, будто между ними ничего не изменилось. В таком случае Артур решил ему подыграть. — Я решаю, когда мы будем разговаривать, — ответил он, оглядываясь на колдуна. Замешательство на его лице сказало Артуру о том, что он не намеривался повторять слова, сказанные много лет назад, но через секунду его пронзило понимание. Крохотная едва заметная улыбка коснулась губ Мерлина. — Не сегодня, — прошептал он. Правитель обернулся, чтобы посмотреть на замок, сад, чувствуя на лице прохладу ночного ветра. — Я полагаю, теперь, — начал Артур, не глядя на Мерлина, — ты помнишь, почему тогда сказал, что будешь рад служить мне до самой смерти. — Да. — Почему? Молчание. Король выдохнул в раздражении и оглянулся снова. Мерлин не сдвинулся с места ни на шаг. — Давай, Мерлин, — проворчал он с гневом, который бурлил в его словах. — Что бы ты ни сказал мне, я не думаю, что это будет хуже того, в чем ты уже признался. — Это не так, — сказал он, отвечая на ярость Артура абсолютным спокойствием. — Что? — Я хотел бы, чтобы ты принял меня таким, какой я есть, но я не хочу, чтобы ты считал это своим долгом. — Поверь мне, я не думаю, что обязан вообще тебя принимать, — Артур неосознанно немного отстранился назад. Он увидел, как лицо Мерлина пересекает боль, и почувствовал вину, несмотря на все стремления убедить себя в обратном. — Ты обладаешь магией, Мерлин, — вместо этого сказал он, его голос прозвучал тихо, но в то же время жестко. — Как ты мог? Ты видел, какое это зло, ты видел… — Магия — это не зло. Я говорил тебе… — Ты мне сам говорил, что магия является злом! — решительно ответил Пендрагон, всплескивая руками. — Что? — Ты говорил мне в прошлом, что магия — это зло, что те, кто используют магию — плохие люди, более того, — продолжал Артур, яростно указывая на колдуна, — ты никогда не стремился защитить магию, ты никогда не предпринимал попыток изменить мои взгляды на нее. Как ты можешь утверждать, что она может быть использована во благо после того, как долгие годы вел себя так, будто абсолютно уверен в противоположном? — Я… — нахмурился Мерлин, он явно нервничал и выглядел напуганным. Это взбесило Артура. — Ты что? — повторил он. — Я не мог рассказать тебе о своем истинном мнении, без подозрений в свою сторону, — мягко ответил волшебник. — Тогда почему ты даже не пытался? — Это не имеет значения. — Да, Мерлин, имеет! — ответил Артур. — Это важно, потому что мне необходимо понять, почему ты… — Почему я, что? Не пожертвовал шансом для того, чтобы магия была разрешена? Не пожертвовал возможностью изменить твои взгляды для того, чтобы быть тем, кем я являюсь на самом деле? — Мерлин повысил свой голос, наполненный злостью. Эта резкая перемена в нем застала Пендрагона врасплох. Артур ожидал, что только он сегодня является тем, кто выпускает свой гнев в этом разговоре, однако Мерлин, казалось, был зол в равной степени, и Артура пронзила искра сомнений. Однако правитель в тот же момент подавил ее в себе, поскольку единственным лгуном здесь был его бывший друг. — Да, именно так, — ответил он. — По той же причине, что я делаю и все остальное, — пробормотал маг. — Для того, чтобы защитить тебя, даже если ты ведешь себя как неблагодарный, высокомерный… — Я король, ты не можешь говорить со мной подобным образом! — Испытай меня, — с вызовом бросил Мерлин. — Потому что я всегда был рядом с тобой, прошел вместе с тобой через все потери и победы, я на каждом шагу был рядом! А теперь ты даже не хочешь выслушать то, что я говорю, не веришь в мои слова. — Ты шесть лет лгал мне, Мерлин! — в ярости крикнул король. — Шесть лет лжи! И после этого ты хочешь, чтобы я тебе поверил? — Да, я хочу этого! — воскликнул колдун. — Потому что если я скрывал от тебя правду раньше, ты должен знать, что я говорю ее сейчас! Ты это знаешь! Что мне еще скрывать от тебя, Артур? Какие другие мои секреты могут иметь более разрушительные последствия? Теперь ты знаешь, кто я, и даже вместе с магией, я остаюсь тем же человеком, которым был всегда. Человеком, которому ты доверяешь, которого ты знаешь, и ты знаешь, что он предан только тебе. Артур покачал головой и сжал руки в кулаки. Он оттолкнулся от стены и начал ходить туда-сюда, пытаясь отойти подальше от Мерлина и его слов, но они продолжали преследовать короля, снова и снова звенеть в его голове. Пендрагон пытался не думать о них, но они продолжали врываться в сознание Артура. Потому что, сколько бы король ни пытался это отрицать, он знал, что Мерлин прав: Артур верил в его слова. И если это было так, то он не мог просто кричать, возмущаться и бросать оскорбления в колдуна, говорить ему, что он ему не верит. А это значит, что король должен был выслушать его. Ему казалось, что это выглядит слишком глупо, слишком по-детски. Артура метался по пространству крыши еще некоторое время, преодолевая внутреннюю борьбу между решением выслушать Мерлина или просто уйти прочь. Ведь это так просто: вернуться обратно в замок или отправить колдуна куда подальше. С одной стороны решение было простым, а с другой — самой сложной вещью в жизни Артура. Вдруг он остановился между дверью и Мерлином, но, в конце концов, просто прошел мимо. Шесть лет дружбы обязывали к предоставлению единственного шанса, ведь эта дружба казалась Артуру такой настоящей, и он больше не мог держать в себе эмоции. — Почему ты лгал мне все эти годы? — спросил он в гневе. Он ожидал, что Мерлин будет кроток в своих ответах, в конце концов, Артур милостиво предоставлял ему шанс, который он, несомненно, должен был считать даром, однако волшебник, казалось, придерживался иного мнения. — Когда я должен был сказать тебе? — спросил он с долей раздражения. — Что? — Когда было более подходящее время для этого? Мне интересно узнать твои мысли, — спросил Мерлин с вызовом в голосе и глазах, в его словах также слышалась и доля насмешки. — Я не знаю, но готов поспорить, что за эти шесть лет можно было найти подходящий момент и упомянуть об этом. — Например, в день нашей первой встречи, да? Но это навряд ли. Публичная казнь в первый день моего пребывания в Камелоте совершенно не входила в мои планы. — Не говори так, будто это смешно, — предупредил его король. — А как еще? Это не смешно, конечно, но и совсем не просто. Однако я хочу, чтобы ты понял, каково было мне. Я хочу, чтобы ты подумал о ком-то кроме себя, — Артур был не в состоянии говорить через заплеснувшее его возмущение. Он хотел было высказать колдуну пару своих аргументов, но тот его опередил: — Когда я должен был рассказать тебе правду? Когда твой отец был королем? Ты бы хотел, что бы я поставил тебя в такое положение? — Я бы хотел узнать правду! — Нет, ты бы этого не хотел, — бесчувственно ответил Мерлин с ухмылкой и покачал головой. — Как ты можешь знать? Ты не дал мне шанса! Это был только твой секрет и твой страх. — Это не единственная причина, — ответил колдун, но теперь он выглядел менее уверенным в себе. — И если ты не хотел меня поставить в трудное положение, то почему тогда ты не сказал мне об этом, когда я стал королем? Что тебе мешало? — Я видел, какое отчаяние ты чувствовал после попыток Морганы занять трон, — ответил Мерлин. — Ты знал ее, как свою сестру, но потом увидел, что эта добрая и заботливая девушка превратилась в ведьму, которая жаждет только мести. Как бы ты отреагировал, если бы я тогда сказал тебе, что тоже обладаю магией? Ты бы доверял другому человеку, который владеет колдовством? — Я не знаю, но это было бы намного лучше, чем узнать, таким образом, каким это все раскрылось на самом деле, — ответил король, в очередной раз отворачиваясь от него. Теперь Мерлин шагнул к Артуру чуть ближе, но незначительно. Король обнаружил, что к нему в голову приходит еще больше вопросов и аргументов, от которых в груди разгорается огонь. Он хотел разобраться с ними, собрать воедино, но пока мысли были спутаны в голове Пендрагона, это было невозможно. Наконец, он резко развернулся к колдуну. — И вот еще что: зачем ты пришел в Камелот? Ты обладаешь магией, Мерлин! — Артур крикнул так громко, что его голос наверняка было слышно и на улице, и в замке. — Ты колдун! Зачем ты пришел сюда? Юноша оглянулся с широко распахнутыми глазами, когда король выкрикивал эти слова. Не сразу Артур понял: он испугался того, что их может кто-то услышать. Он не хотел, чтобы кто-нибудь об этом знал. Новая волна гнева наполнила Пендрагона. — Никто здесь не услышит, Мерлин! И, кроме того, король Камелота знает о том, что ты обладаешь магией, разве имеет значение, узнает ли об этом кто-нибудь еще? — он резко взглянул на волшебника. — Зачем ты пришел сюда, Мерлин? Ответь мне на этот вопрос! — Потому что я был слишком заметен в Эалдоре. Мне необходимо было уйти. Я не планировал становиться твоим слугой. — Никто не вынуждал тебя оставаться здесь, — возразил Артур. — Я знаю, но… — Но что? — Но потом это стало моей судьбой: быть на твоей стороне, — король покачал головой, через его гнев начал прорываться смех, который был совершенно не искренним. — Ты ничего не знаешь о судьбе, — сказал ему Артур. — В самом деле? — спросил Мерлин. Теперь он был по-настоящему зол. — Что ты можешь знать? — Уж точно больше чем ты, — ответил маг сквозь стиснутые зубы. — Ты думаешь, что только потому, что ты король, ты являешься единственным, кто может чувствовать ответственность и нести на своих плечах будущее королевства? — Как будто ты знаешь, что это такое? — Да, я знаю, — решительно заявил Мерлин. — Я сражался за Камелот и за тебя в течение многих лет. То, что ты этого не видел, не значит, что этого не было. Это королевство создали мы вместе, и я знаю, что значит строить его будущее. Артур нахмурился при этих словах, на мгновение его гнев был полностью забыт. О чем Мерлин говорит? К чему он ведет? — Это мое королевство, Мерлин. Моя ответственность. То, что ты был моим слугой, не значит, что ты разделял мою судьбу. — Нет, но будучи твоим защитником и защитником Камелота, я делал именно это, — твердо сказал ему колдун. — Что ты мелешь? — недоверчиво спросил король. Но даже в этот момент он видел скрытые чувства в глазах Мерлина, будто колдун жаждал сказать об этом в течение многих лет. Будто другая его сторона вот-вот откроется. Артур ожидал этого момента с ужасом и нетерпением. — Это твое королевство, Артур, и я бы никогда не утверждал об обратном, — спокойнее ответил волшебник. — Но ты бы не смог защитить его в одиночку, так же как и самого себя. — Что..? — но король не успел договорить, поскольку его разум пронзило осознание. — Как мы вдвоем остались живы после всех этих лет, Артур? — Мерлин пожал плечами. — Как после всего этого мы еще здесь? Как, ты думаешь, мы выжили? Как, ты думаешь, ты оправился от смертельных ран и болезней? Как Камелот смог пережить все магические атаки? — его глаза сейчас были наполнены грустью, а поза была побежденной, хотя правитель и не мог понять, почему. На самом деле король пытался сосредоточиться не на этом. Слова Мерлина — это единственное, что должно было привлечь его внимание. Артур снова нахмурился, обдумывая их, в то время как в его разум начинала проникать неопровержимая истина. Теперь все становилось более понятно, когда он думал над тем, через что прошел Камелот за все эти годы. Глядя на Мерлина, который казался настолько слабым и неуверенным в этот момент, Артур едва мог поверить в значение его слов. Но затем Пендрагон снова вспомнил о том, что видел собственными глазами. Он помнил, насколько могущественным был Тайден, видел уверенную осанку Мерлина, когда тот выставил вперед свою руку с глазами, светящимися золотом. Он выглядел очень сильным. Однако с тех пор, как Артур узнал его секрет, он ни разу не рассматривал вероятность того, насколько часто Мерлин использовал свою магию в Камелоте. Он предполагал, что это колдовство было незначительно в применении. Потому что иначе Мерлин бы в любом случае как-то намекнул ему о том, что заслуживает некоторой похвалы за свои заслуги. (Переводчик: интересно как это должно было выглядеть. Вот так, что ли: Артур, нет времени объяснять, давай мне двухнедельный отпуск. — За что? — Объясню через пару лет). — Ты..? — спросил король, по-прежнему хмурясь и пытаясь укрепить понимание в своем разуме. — Леди Хелен? — спросил он вместо этого. — Что? — Леди Хелен, — повторил Артур. — Ты спас меня от ее ножа. — Знаю. И я расплачиваюсь за это до сих пор, — правитель проигнорировал насмешку, на что Мерлин вздохнул. — И что? — спросил он. — Так… — Артур покачал головой, пытаясь полностью вспомнить тот день. Это было так давно, так давно, что король даже не вспоминал о нем. И все же сейчас Пендрагон мысленно вернулся назад в тот момент, пытаясь полностью собрать его из кусочков памяти. — Ты был… ты был далеко от меня, когда она бросила кинжал… достаточно далеко… — он посмотрел на Мерлина, чтобы удостовериться в этом факте. Волшебник просто стоял и ждал, пока Артур продолжит. — Тогда как ты смог оттащить меня от летящего ножа? — Я могу двигаться очень быстро, — пробормотал юноша, но все же не смог долго выдержать взгляд короля. В конце концов, он просто вздохнул и уставился в пол. — Я замедлил ход времени, — ответил он. — Что? — этот новый факт привел Пендрагона в крайнюю степень удивления. — Ты… — он покачал головой. — Ты, что? — Я замедлил ход времени. Это был единственный способ успеть добраться до тебя. Артур уставился на него в шоке, прежде чем его разум начал переваривать полученную информацию. Но когда это произошло, король почувствовал, что у него возникает все больше и больше вопросов. Ему показалось, что Мерлин еще сильнее, чем он предполагал, и при других обстоятельствах король в это бы никогда не поверил. — Что еще? — спросил Артур. — О чем ты? — Что ты еще сделал, Мерлин? — Достаточно, — кивнул он. — Достаточно для того, чтобы сохранить твое здоровье и жизнь. — Я хочу знать. — Я не знаю, хочешь ли ты этого на самом деле, — с сожалением сказал колдун. Глядя на его лицо, Артур запнулся на пару секунд, и его начала одолевать грусть, но любопытство короля в любом случае взяло вверх. — Расскажи, — твердо сказал монарх, что заставило Мерлина вздохнуть и на пару шагов отступить назад. Артур почувствовал, что юноша просто пытается закрыться в себе, и обнаружил, что он этого не допустит. Он должен узнать, чем еще обязан Мерлину. Медленно король сократил расстояние между ними, стер хмурый взгляд со своего лица и встретился взглядом с человеком, которому верил больше всего. — Пожалуйста, Мерлин. Я хотел бы знать. С этого момента Артур знал, что колдун не откажет ему в просьбе, однако для того, чтобы тот, в конце концов, кивнул, понадобилось еще несколько секунд. Король удивился этой мысли, но она пришла к нему сразу, как только он посмотрел в лицо Мерлина. Перед ним стоял человек, который провел все эти годы, скрывая себя настоящего и все то, что он делает с помощью своих необычных способностей. И теперь Артур просил его рассказать обо всем этом, чтобы раз и навсегда покончить со всеми тайнами его прошлого, оставляя их позади. В этот момент Мерлин выглядел как никогда уязвимым, и Артур почувствовал, как его гнев постепенно испаряется. — Хорошо, — кивнул волшебник. — Я расскажу тебе историю, которой ты не знаешь.

***

Все-таки это была далеко не вся история, которую Мерлин поведал королю Камелота. Некоторые вещи он сможет рассказать Артуру только со временем, поскольку некоторые секреты были не только его собственными, а это значит, что Мерлин не может их пока разглашать. Но этого рассказа было вполне достаточно, чтобы предоставить Артуру картину того, что произошло в тени событий, того, что чародей делал тайно с целью обеспечить безопасность Камелота. Он рассказал правителю о тех вещах, которые даже не вспоминал на протяжении многих лет. В частности: щит со змеями, мачеха-тролль, многочисленные бои и стычки, чаша жизни, меч в камне, Ламия и Корнелиус Сиган. Это было так непривычно для Эмриса: рассказывать Артуру о событиях, которые являлись частью их общей жизни с фактами, что Мерлин так тщательно старался скрыть. Чародеем овладело странное смущение, и он начал приуменьшать свою роль в некоторых событиях, ощущая безопасность в смирении, с которым вынужден был жить на протяжении стольких лет. Он всегда говорил, что не желает признания, но никогда не был уверен в этом полностью. Вдруг на самом деле ему хочется, чтобы люди знали, на что он способен? Однако чем больше Мерлин рассказывал Артуру, тем больше понимал, что этого не хочет. Да, королю сейчас нужна правда и, да, чародей хочет ему ее рассказать, но мысль об афишировании своих способностей пугала Мерлина. Все это он делал для Артура, а не для того, чтобы получить какое-либо признание или вознаграждение. Он не хотел, чтобы Артуру казалось, будто он что-то должен ему. И так колдун продолжал рассказывать, но делал это с осторожностью, просто говоря, о каком событии идет речь и какова в этом его роль. Сначала Артур часто вставлял свои вопросы, проявляя интерес, и Мерлин был этому рад, но когда волшебник начал больше рассказывать о своих собственных подвигах, король умолк. Чародей наблюдал за этим изменением с ужасным беспокойством. Выражение лица Пендрагона из неверия, подозрительности и изумления постепенно превращалось в некое смирение. Это было легко заметить: его лицо было бледным, рот слегка приоткрыт, а в его взгляде присутствовала тяжесть. Но Мерлин все равно продолжал говорить. Остановиться сейчас, означало спросить, почему Артур смотрит на него с таким сожалением, а этот вопрос маг хотел задать как можно позже. Но тем временем ночь сменялась рассветом, и Мерлин обнаружил, что он избегает рассказа о многих фактах из своей жизни. Его горло болело, а на сердце было тяжело. Более того, колдун был совершенно истощен. Он говорил столько, сколько Артур продолжал молчать и внимательно его слушать с грустью, испугом и множеством других противоречивых эмоций. — Это все? — спросил Пендрагон, когда тишина затянулась на целую минуту. — Нет, — ответил Мерлин, мысль о лжи даже не появилась в его разуме, в этом больше не было смысла. — Но это то, что я могу тебе рассказать сейчас. Я надеюсь, ты можешь это понять. Артур кивнул, но ничего не сказал. Он также выглядел опустошенным, сидя на полу и опираясь спиной о стену. В какой-то момент ночью они оба сели, чтобы не свалиться от усталости. Мерлин находился всего на расстоянии вытянутой руки от короля и сидел, подтянув колени к груди, ожидая, что будет дальше. Он рассказал все, что мог, он сказал Артуру правду. Больше он ничего не мог добавить сейчас. Они долго сидели в тишине, но чем дольше это продолжалось, тем больше магу казалось, что молчание подобно щиту, который с каждой секундой все сложнее и сложнее сломать. Мерлин краем глаз мог видеть, как Артур сосредоточено смотрит в одну точку с хмурым выражением на лице. Очевидно, он обдумывал все то, что поведал ему колдун. С другой стороны Мерлину думать уже было не о чем. Чем дольше длилось молчание, тем больше чародей начинал поддаваться глубокому страху перед тем, что скажет ему Артур. Рассказывая свою сторону их общей истории, Мерлин чувствовал уверенность в своих поступках за эти годы. Теперь же его начинала одолевать лишь ужасная неопределенность будущего, будто их разговор, состоявшийся здесь под открытым небом, был небольшой паузой, переломным моментом перед шагом в новую жизнь. Она ждет их впереди и совсем не похожа на прежнюю. Смесь прохлады ветра перед рассветом и его собственного волнения заставила Мерлина вздрогнуть и плотнее обернуть куртку вокруг себя. Однако этот шорох вывел Артура из задумчивости. Король глубоко вздохнул и обернулся к Мерлину. — Ты должен вернуться в замок. — Нет, я в порядке, — сказал Мерлин. — Ты выглядишь так, будто не спал несколько дней. Маг не мог с ним поспорить. Даже вчера ему не удавалось поспать. Он помогал Гаюсу и своей матери лечить людей, которые приходили к ним, а также разносил лекарства по всему замку. Мерлин заботился о Питере и поэтому отправил прочь Гвейна, когда тот пришел, чтобы забрать мальчика в подземелье. По правде Гвейн на этом не сильно настаивал и просто сказал, что будет отслеживать его местонахождение. А после обеда Мерлин отправился в лес, чтобы похоронить Джеймса. Чародей прикрыл глаза, когда вспомнил об этом. — Нет, не спал, и ты тоже не имел возможности отдохнуть, — Артур пожал плечами и снова замолк, но Мерлин больше не желал ждать. Он шесть лет ждал того, что сделает Артур, когда узнает правду о нем, и когда этот момент наступил, он не собирался тянуть. — Артур, — начал чародей и подождал, пока король посмотрит на него, прежде чем продолжить. — Я знаю, что это все меняет, и что последние несколько дней были очень сложными, но… — Я хочу, чтобы ты отправился в Саятию. Мерлину показалось, что ему это снится. В его желудок упал тяжелый камень, а горло болезненно сжалось. — Артур, я знаю, это трудно, — пробормотал чародей, его плечи передернулись в страхе, — и я понимаю, что это непросто понять, но ты должен мне поверить: я всегда старался поступать так… — Мерлин. — … как, я считал, будет лучше. — Мерлин, — снова попытался Артур, но волшебник старался заглушать то, что собирается сказать король. — И, конечно, ты знаешь, что я никогда бы ни служил Тайдену, если бы вспомнил хоть какую-то долю из своей прошлой жизни или если бы знал его истинные намерения. — Мерлин! — на этот раз крик заставил колдуна подпрыгнуть. Он замолчал и посмотрел на разъяренное лицо правителя. — Я знаю, что ты никогда бы так не сделал, если бы не лишился памяти. Я так отреагировал раньше, только потому, что... я был шокирован и зол, вот и все. — Тогда почему ты отправляешь меня в Саятию? — отчаянно спросил Мерлин, но прежде чем он проникся чувством жалости к самому себе, обнаружил, что его начинает затоплять твердая решимость: он не позволит, чтобы все закончилось именно так между ним и Артуром. Чародей не допустит этого, чего бы ему это ни стоило. — Я не пойду, — уверенно заявил он, качая головой, и король нахмурился: — Что? — Я не собираюсь уходить. И вообще я даже не поданный Камелота, поэтому не обязан делать то, что ты мне приказываешь. — Мерлин, — проворчал Артур. — Я потратил все эти годы на твоей стороне не для того, чтобы ты просто отвернулся от меня. — О чем, черт возьми, ты говоришь? — спросил Пендрагон, но обнаружил, что Мерлин далек от его слов. Вместо этого чародей мысленно перебирал варианты того, как остаться в Камелоте, таким образом, чтобы Артур этого не знал. У него была масса идей. Укрываться будет достаточно просто, тем более с помощью магии, а город большой для того, чтобы найти в нем подходящие места для этой цели. Мерлину просто необходимо будет быть осторожным. — Я не пойду в Саятию или в любое другое место. Тебе не удастся меня изгнать. — Изгнать? — Я смогу легко прятаться в Камелоте. Мне удавалось это в те разы, когда твой отец пытался меня арестовать, получится и теперь. — Мерлин! Хоть раз в жизни, заткнись и послушай! — на этот раз волшебник остановился, он достаточно хорошо знал этот тон, не терпящий никаких возражений. Он взглянул на Артура, но сохранил свирепость в своем взгляде. Он от своего не отступит. — Я не изгоняю тебя в Саятию, — недоверчиво сказал он. Мерлин склонил голову набок и слегка сузил глаза в смущении. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но затем передумал, прежде чем решиться, в конце концов. — Разве нет? — Нет. — Но… ты только что сказал, что хочешь, чтобы я отправился в Саятию. — Да, но не в качестве изгнания! — воскликнул он, выглядя немного раздраженным. — Тогда… зачем? — Мерлин, король, а также десятки его воинов только что погибли в Камелоте, и почти сто жителей Саятии заперты у меня в подземелье. Каким-то образом я должен убедить остальной народ этого королевства в том, что не хочу с ними воевать. — Так, а я..? — А ты поедешь в Саятию как посланник. И вернешься обратно в Камелот сразу после этого, — закончил Пендрагон. Глаза Мерлина широко распахнулись в понимании, и он почувствовал, как его щеки запылали в смущении. — О, — пробормотал он. — Ну, тогда ладно. Это я могу. — Вот и хорошо, — подтвердил Артур с решительным выдохом. — Так ты и я..? — решился чародей. Эти слова отрезвили короля, и Мерлин понял, что он слишком рано обрадовался или снова что-то не так понял. Он ждал, пока Артур тщательно подбирал слова. Через мгновение правитель отвернулся от него и снова прислонился к стене, после чего волшебник зеркально отразил его позу. — Я не могу притворяться, что все хорошо, — он опустил глаза и вздохнул, но затем устремил взгляд на чародея. — Я понимаю, почему ты не сказал мне, но… — он рассмеялся в сожалении, — …мы были друзьями, Мерлин. Ты знаешь, что это так, — король покачал головой. — Это займет для меня некоторое время: признать, что ты мне ничего не говорил… — Артур… — пытался колдун. — Просто выслушай меня, Мерлин, — произнес он. Слова прозвучали так тихо, что юноша был вынужден подчиниться, даже если его сердце плакало от того, что их дружба упоминалась, как что-то, имеющее место лишь в далеком прошлом. — Мне нужно время для того, чтобы понять, кем ты являешься, в полной мере. Время, чтобы переосмыслить свои взгляды на магию и силы Камелота, — Пендрагон замолк на несколько мгновений, и Мерлин видел, что он борется с чем-то. Независимо от того, что он сейчас скажет, чародей понимал, что это нелегко и вполне обдуманно. Наконец, Артур твердо посмотрел Мерлину в глаза: — Мне нужно время для того, чтобы понять, как я жалею о том, что не относился к тебе так, как стоило бы... — Артур, не надо… — Мерлин, — маг щелкнул зубами. — И мне необходимо время для того, чтобы решить, как я могу отблагодарить тебя за все то, что ты сделал. Даже если бы волшебник хотел что-то сказать в тот момент, он бы не смог. Искренность в голосе Артура, эмоции, пробивающие сквозь него… Это было намного больше, чем Мерлин когда-либо мог надеяться. Он почувствовал, как слезы наворачиваются на его глазах, но это были не слезы гордости, радости или просто эмоциональный всплеск. Нет, это были слезы полного облегчения. Чародей чувствовал, как страх в его сердце постепенно уменьшается, пока не исчезнет полностью. Он ощутил, как его легкие наполняются свежим воздухом, и дышать становится настолько легко. Мерлин сглотнул и кивнул Артуру, не в состоянии сделать еще что-либо, зная, что это в любом случае его смутит. Король, казалось, также изо всех сил боролся с тем, чтобы не открыть свою душу. Он отвел взгляд от Мерлина, и неловко кашлянул, прочищая горло: — Мне также необходимо время для того, чтобы выяснить как, черт возьми, я могу держать тебя в качестве своего слуги, когда знаю, на что ты способен, — более светлым тоном продолжал король. Мерлин улыбнулся ему в ответ, он знал, что Артур не может позволить себе демонстрировать свои чувства. — Я не думаю, что тебе стоит беспокоиться об этом, — сказал ему чародей. — Мне предназначено быть твоим слугой. — Я не думаю, что это так, Мерлин. С одной стороны ты в этом ужасен, хотя в последнее время я увидел значительный прогресс, — маг не смог сдержать виноватой улыбки, он до сих пор не мог поверить в то, что усердно работал на Артура как слуга в течение нескольких дней. — И еще… — Пендрагон пожал плечами и покачал головой, — … твои способности слишком ценны и уникальны для того, чтобы использовать их только на твоей теперешней работе. — Тогда, возможно, мое предназначение не в том, чтобы быть твоим слугой, — мягко сказал Мерлин. — Нет? — Может быть, я просто обязан служить тебе, — он пожал плечами, — любым возможным способом. Колдун взглянул на Артура и увидел, что тот кивнул ему с небольшой улыбкой на лице. — Может быть, — согласился он. — И я благодарен тебе за это… мой друг. Мерлин ничего не сказал, он просто глубоко вдохнул эти слова, как прохладный ветерок в жаркий день. Они оба знали цену этой фразе. — Итак, теперь ты собираешься рассказать мне еще о кое-чем? — спросил Артур, и Эмрис нахмурился. — Разве того, что я рассказал, не достаточно для одного дня? — спросил он, а затем косо глянул в сторону короля, чтобы увидеть, как тот улыбается. — Это последнее, чего я попрошу. — Хорошо, — вздохнул маг. — Что именно? — Почему ты сказал тогда, что будешь служить мне до самой смерти? — О, — выдохнул Мерлин. Он увидел, как король оглянулся и взглянул на него, с нетерпением ожидая ответа. Юноша обдумал вопрос. Как и прежде он не хотел, чтобы Артур чувствовал себя в долгу перед ним, как если бы он обязан давать Мерлину еще один шанс, хотя впрочем, это больше не имело значения. Однако чародей все равно не был уверен, как отреагирует его друг на это откровение. Может быть просто пришло время. — Это было сразу после того, как ты оправился от укуса зверя рыкающего. — Я знаю. — … смертельного укуса зверя рыкающего, — многозначно уточнил Мерлин. Он увидел, как король нахмурился, а затем его глаза, наконец, расширились в понимании. — Гаюс не мог меня излечить от него, — пробормотал он. — Не мог. Тебя никто не мог вылечить, Артур. Ты умирал. — В таком случае… — У меня был единственный способ спасти тебя… — маг сделал паузу и откинул голову назад, прежде чем продолжить. — Я ездил на остров блаженных и… — Мерлин? — Там была Нимуэ, и я заключил с ней сделку, — прошептал волшебник. — Нимуэ? — нахмурился Артур. — Но она исчезла. Она… — он замолчал, а затем обернулся к колдуну. — Какую сделку? — серьезно спросил он. — Я обменял свою жизнь на твою, — быстро ответил повелитель драконов, не осмеливаясь взглянуть на короля. — Мерлин! — Ты умирал! Я должен был что-то сделать. — Я не хочу, чтобы люди гибли за меня, — твердо сказал ему Артур. — Я знаю, но люди будут продолжать это делать, Артур. Они будут следовать за тобой, они будут умирать за тебя, потому что ты достоин этих жертв. — Мерлин… — Это правда, — настаивал колдун. Несколько минут длилось полное молчание, прежде чем король снова заговорил: — Так то, что ты мне говорил в ту ночь… это ты прощался? — Да. Я не думал, что буду жив, когда ты проснешься. Но Нимуэ меня обманула. Вместо моей жизни она взяла жизнь моей матери. Моя мать оказалась в Камелоте, умирающей, и я знал, что она была жертвой. Поэтому той ночью я пришел, чтобы увидеть тебя, прежде чем отправиться обратно на остров блаженных и заключить еще одну сделку. — Обменять свою жизнь на жизнь матери? — Да. — В таком случае, когда ты пришел ко мне, то… — Не думал, что я увижу тебя когда-либо снова. Резкий порыв ветра пролетел над головами друзей, заглушая их разговор. Прошло несколько секунд, прежде чем они заговорили снова. — Так что произошло? — спросил Артур. — Я остался жив, ты тоже, как и твоя мать. — Когда я решил отправиться на следующее утро, то узнал, что Гаюс уже уехал вместо меня. — Гаюс? — Ой, — сказал Мерлин с широко распахнутыми глазами. — Эм… он знает… я имею в виду, обо мне… — Я предполагал это, — сухо заметил Артур. — О, хорошо. Я думаю… — Так что произошло, Мерлин? — вздохнул король. — Я поехал за ним. Он был уже мертв, когда я прибыл на остров, но там была Нимуэ. Она пыталась уговорить меня присоединиться к ней. Я отказался. И тогда я убил ее, тем самым оживляя Гаюса. В конце концов, она и оказалась жертвой, которая отдала свою жизнь за тебя. — Подожди, ты… — Мерлин растерялся при тоне Артура. — Ты убил Нимуэ? — спросил он. — Да. — Ты? — Да, — нахмурился Мерлин. Насколько это стало понятней? — Она была сильной ведьмой, Мерлин. — Я знаю, но… — он сорвался. Маг не хотел больше привлекать внимание к своим силам. Он сказал Артуру все, что тот хотел знать, и только это имело значение. — … ты сильнее, — закончил за него Артур, и чародей медленно кивнул в подтверждении. — Я… — продолжал он через несколько мгновений, подбирая подходящие слова. В конце концов, король просто вздохнул и посмотрел на Мерлина. — Спасибо, — просто сказал он, как если бы не знал, что еще мог сделать или сказать в данный момент. Чародей просто пожал плечами и улыбнулся, а затем они оба погрузились в молчание. Прошло еще некоторое время, прежде чем они вместе, наконец, поднялись на ноги. Сначала встал Артур, медленно разминая свои руки и ноги. Мерлин последовал его примеру, и долгое пребывание в одном положении заставило его суставы щелкнуть, когда он, кряхтя, выпрямлялся. Как долго они сидели там? Ответ стал очевиден, как только друзья обернулись, чтобы посмотреть на город. Солнце уже начинало подниматься. Артур смотрел на небо, ловя лицом первые лучи солнца. — Ты помнишь утро, после того как умер мой отец? Ты тогда сидел возле дверей зала всю ночь, — Мерлина накрыла волна воспоминаний, когда король сказал ему об этом. — Я помню. — А помнишь, что я сказал тебе тогда? — спросил он, оборачиваясь к чародею. Мерлин улыбнулся и посмотрел на своего друга, медленно кивая в подтверждении. — Ты сказал, что настал новый день. Король снова перевел взгляд на небо, а Мерлин подошел к нему и стал рядом, не отрывая глаз от восходящего солнца: — Я думаю, что это еще один.