Под покровом тайны

Чжун Пё смотрел вслед уходящей девушке со странным чувством – раздражение и восхищение смешались в его душе настолько крепко, что почти вытеснили удивление. В комнате было тихо, похоже, что каждый из четверки переваривал произошедшее и не спешил делиться своими выводами. – А знаете, кого эта девчонка мне напомнила? – широко улыбнувшись, заявил И Чжон. – Ясное дело, брат, – Ву Бин отсалютовал другу чашкой кофе, – я прямо наяву увидел перед собой сестру Чжун Пё. Именно эти слова и вывели лидера четверки из ступора. От возмущения, что Чжун Хи сравнивают с какой-то замухрышкой, он даже не смог заорать как следует на глупых шутников. – Ни капли не похожи, – голос Чжун Пё слегка дрогнул, но ведь не мог же лидер показать перед своими друзьями возникшее в его душе смятение из-за подобных сравнений. – Сравнить мою сестру с этой нищенкой? Он покачал головой, поражаясь фантазии своих друзей. Хотя, возможно, это была и не просто фантазия. На какое-то мгновение Чжун Пё и сам увидел в этой девушке свою сестру, такую, какой она была еще до своего замужества – дерзкую и бесстрашную. Ту, по которой он безумно скучал эти два года. Конечно, это был обман зрения. Маленькой нищенке далеко до утонченной и элегантной Чжун Хи, которая, тем не менее, сдалась под напором матери и согласилась на договорной брак с совершенно незнакомым человеком. И если уж Чжун Хи позволила себя продать за сеть отелей и благополучие, то маленькая нахалка стоит намного дешевле. Эта мысль показалась Чжун Пё заманчивой. Ведь получить в свое распоряжение строптивую девчонку гораздо интереснее, чем наблюдать за тем, как школьные придурки пытаются устроить ей ад. А уж если соединить эти два развлечения… В успехе наследник Шинхва не сомневался, за свою жизнь он привык, что можно получить все, что угодно, главное, заплатить нужную сумму. А поскольку недостатка в деньгах никогда не было, то и желаемое доставлялось по первому требованию. Занятый своими мыслями, Чжун Пё потерял нить разговора, поэтому щелканье пальцев Ву Бина перед своим носом, стало для него неприятной неожиданностью. – О! Наконец-то великий Чжун Пё обратил на нас свое внимание, – Ву Бин на всякий случай отошел от друга. – Надеюсь, теперь он соизволит ответить, пойдет ли он вечером в клуб. – У меня другие планы, – проворчал Чжун Пё, – так что сегодня можете повеселиться без меня. – М-да, – И Чжон тоже решил построить из себя клоуна, – друзья решили нас игнорировать. Чжи Ху, как всегда, предпочтет мечтать о Со Хен в гордом одиночестве. Неужели и Чжун Пё начал страдать от неразделенной любви? – О нет, брат, Чжун Пё целый вечер будет строить коварные планы мести. – Дошутитесь, – зарычал Чжун Пё, поднимаясь c кресла. – Пойдите лучше девушкам головы поморочьте. Для этого вам ни я, ни Чжи Ху не нужны. *** Чан Ди совершенно не обращала внимания на пакости, которые ей пытались устроить одноклассники. В данный момент все ее мысли были только о Га Ыль, поэтому никто и не дождался ответных мер. Обычно девушка считала ниже своего достоинства устраивать мелкие неприятности недалеким людям, но в данный момент это казалось попросту необходимым. Ведь смотреть на то, как все эти ученики пытаются выслужиться перед обожаемой четверкой, было не только смешно, но и до тошноты противно. Однако поддаваться эмоциям Чан Ди не собиралась. Жизнь уже давно научила девушку не бросаться в неприятности в порыве гнева – это самый простой способ проиграть. А проигрывать она ни в коем случае не собиралась. Никогда и никому. Поэтому и старалась всегда действовать с ясной головой, выжидая удобного случая и позволяя противнику какое-то время наслаждаться своей победой. Когда на выходе из школы возле девушки затормозила машина, ощущение опасности взвыло яростной сиреной, обостряя все чувства и реакции. Но через несколько секунд Чан Ди поняла, что ее жизни ничего не угрожает. Со стороны такой вывод мог показаться глупым, но девушка была в нем абсолютно уверена. Поэтому немного побрыкавшись для успокоения похитителей, она позволила затолкать себя в машину. Ведь все-таки любопытно, кому так срочно может понадобиться ничем особо не приметная девушка. И даже резкий запах хлороформа не заставил ее усомниться в правильности своего решения. Очнулась Чан Ди в незнакомой комнате. Вероятно, на нее хотели произвести впечатление, заставив созерцать окружающую роскошь, вот только немного не учли характер человека, которому решили все это продемонстрировать. Посмеиваясь про себя, девушка встала с дивана, на который ее положили, и подошла к дорогому зеркалу. От увиденного хотелось хохотать во все горло – ей попытались придать вид куколки с журнальной обложки, нарядив в дорогие тряпки и сделав соответствующую имиджу прическу и макияж. Возможно, Чан Ди так бы и поступила, если бы не заметила, что в комнате она не одна. Со скучающим видом в кресле развалился Гу Чжун Пё. Его самодовольное лицо отражалось в зеркале, и девушка с трудом сдержала порыв запустить в нахала чем-то тяжелым. – Нравятся изменения? – поинтересовался хозяин дома. По крайней мере, Чан Ди так подумала. Вряд ли этот напыщенный идиот нанял для своих целей чужой дом. – Да не слишком, – пытаясь совладать со злостью, проговорила девушка. – Очень уж кто-то пытался сделать из меня картинку. – Да что ты понимаешь, нищенка! – заорал Чжун Пё, вскакивая. – Я нанял лучших стилистов, чтобы они попытались сделать из тебя подобие человека. – Ну вот именно подобие у них и получилось, – пробормотала Чан Ди. – И зачем тебе все это понадобилось? – Хотелось посмотреть станешь ли ты похожа на девушку. – Посмотрел? Теперь верни мои вещи. – И зачем тебе твои тряпки? – Чжун Пё немного подрастерял свою самоуверенность, ведь он специально сидел тихо, чтобы насладиться восторгом на лице девушки. Только вот не было никакого восторга и жажды обладания не было – так, словно окружающее великолепие не произвело на нищенку никакого впечатления. Хотя, возможно, она просто не представляет себе, сколько все это стоит? Может быть, конкретная сумма произведет на девчонку необходимое впечатление? – Один только салон красоты для такой замухрышки как ты обошелся мне в сто тысяч вон. Не говоря уже о цене платья и украшений. – И зачем тебе понадобились такие траты? – на лице у девушки вновь не появился ожидаемый восторг, лишь негодование светилось в ее глазах, когда она повернулась лицом к собеседнику, – Ты сумасшедший? – Говори повежливее, ты находишься в моем доме. – Как будто я горела желанием сюда попасть, – глаза Чан Ди метали молнии – ситуация уже не казалась такой забавной, как вначале. – Ты приказал своим людям похитить меня, а теперь еще смеешь рассказывать, сколько денег тебе это стоило! Точно, псих! – Да любая девушка плясала бы от счастья, получив в свое распоряжение такую одежду! – Так пусть любая и пляшет. Мне ничего этого не нужно. Только хотелось бы знать, зачем тебе понадобился весь этот цирк? – Я решил платить тебе по десять тысяч вон в неделю, чтобы ты выполняла все мои распоряжения, – поскольку Чан Ди ничего на это не сказала, то он продолжил свою мысль. – В школе ты будешь постоянно рядом, да и вообще, в любое время должна примчаться по первому моему слову. – Ты хочешь меня купить? – от возмущения девушка поперхнулась воздухом. – Ты в самом деле считаешь, что за деньги можно купить человека? – Конечно, – Чжун Пё был абсолютно уверен в своих словах, – за деньги покупается и продается все что угодно. Вопрос только в их количестве. – Ты бредишь! – Да ладно. Нищенка, ты не сможешь назвать ничего, что бы я себе не приобрел. – Да? Ты сможешь купить за деньги семью, память, настоящую любовь? Сможешь? Если купишь, то это все будет у тебя только до тех пор, пока кто-то не предложит большую цену. А значит, всего лишь подделка… Девушка еще хотела продолжить свою гневную речь, но ее остановило выражение глаз Чжун Пё. В них была боль – то, чего она никак не предполагала увидеть. И весь запал сразу же куда-то пропал. Она, конечно, еще могла доказывать свою правоту, подбирая нужные слова, вот только непонятно откуда взявшееся сочувствие к этому озлобленному, одинокому парню заставило ее замолчать. *** Чжи Ху решил поговорить с другом. Обычно он не вмешивался в дела Чжун Пё, но сейчас наследник Шинхва слегка перегнул палку. Чжи Ху и сам не понимал, почему эти две девушки привлекли его внимание – обычно его не интересовали люди, которые не входили в маленький круг близких. А за всю жизнь таких насобиралось только пять человек – Со Хен, Чжун Пё, Ву Бин, И Чжон и Чжун Хи. Еще несколько дней назад казалось, что так будет всегда. Только вот две новенькие стипендиантки пошатнули многолетнюю уверенность. В них не было ничего необычного – бедные девушки, которые, не имея поддержки семьи, своими силами пытаются устроиться в этом жестоком мире. Возможно, Чжи Ху совершенно не обратил бы на них внимания, если бы они не были сиротами. Да, сам оставшись без родителей в раннем возрасте, наследник семьи Юн прекрасно понимал, насколько это тяжело чувствовать себя отломанной веткой. И сила духа обычных девчонок, которые противостояли миру в одиночку, невольно заставляла обратить на них внимание. Посмотреть не как на предмет интерьера, а как на людей достойных уважения. Пусть только и в его глазах. То, что Чжун Пё, возможно, не разделяет его мнения, совершенно не пугало Чжи Ху. Они были друзьями уже долгие годы, поэтому каждый из их четверки прекрасно знал, до каких пределов можно испытывать терпение своих друзей. Так что сейчас Чжи Ху просто собирался донести свое мнение до упрямого друга. Остановив мотоцикл недалеко у входа в особняк, он еще раз прокрутил в голове все свои доводы. Вот только дальнейшим планам помешала вышедшая из ворот девушка. Чжи Ху молча наблюдал за тем, как она, ругаясь сквозь зубы, снимает дорогие босоножки и, размахнувшись, зашвыривает их во двор. Он сразу даже не узнал Чан Ди, поскольку над ее лицом и прической явно кто-то поработал. Девушка тоже не замечала присутствия наблюдателя, пока не столкнулась с ним. – Превосходно, – пробормотала она сквозь зубы, – одного напыщенного придурка на сегодня было недостаточно. – А рот с мылом вымыть? – услышав такое, Чжи Ху мгновенно забыл, зачем он вообще сюда приехал. – Как-то невежливо говорить подобное человеку, который ни в чем не виноват. – Простите, сонбе, – голос Чан Ди источал яд, – просто мне только что пришлось побыть в неприятной компании и я все еще зла. Извиняюсь, если обидела вас. Девушка сделала несколько шагов и уселась на мотоцикл. В ее движениях не было ни капли смущения, так, словно Чжи Ху обязан был ее везти. На тот случай, если у него возникли сомнения, Чан Ди продемонстрировала ему босые ноги. – Отвези меня в центральную больницу, – сказала она, протягивая руки, чтобы взять запасной шлем. Чжи Ху удивлялся сам себе, но даже не думал сбросить нахалку с мотоцикла. Вместо этого он безропотно поехал в указанном направлении. Как-то сами собой в его голове появлялись мысли о том, что эта девушка, без спросу занявшая место позади, абсолютно ему не мешает. Так, словно она имеет право ехать на его мотоцикле. То право, которого раньше не было ни у кого. Возле входа на территорию больницы Чжи Ху остановился. Сделать дальше хоть шаг мешали те детские воспоминания, которые до сих пор приходили к нему во сне: машины скорой помощи и погибшие родители. Наверное, со стороны подобное казалось смешным, но он никак не мог побороть в себе маленького испуганного мальчика, который в одночасье лишился самых близких. – Спасибо, что подвез, – Чан Ди то ли насмехаясь, то ли серьезно отвесила ему глубокий поклон. – Не хочешь проведать Га Ыль? – Мы не настолько близко знакомы, чтобы я ее проведывал, – пробурчал Чжи Ху, отворачиваясь. – Прости, сонбе, – девушка взяла его за рукав, но видя, что он не собирается поворачиваться, сделала несколько шагов, чтобы видеть его лицо. – Я не поблагодарила тебя за помощь моей подруге. Спасибо. Я могла и не успеть. – Я не собирался вмешиваться, – пробормотал Чжи Ху надевая шлем. – Просто не выношу подобных вещей. – Это не имеет значения, – тихо сказала Чан Ди, и от ее улыбки на душе у парня стало неожиданно тепло. – О чем бы ты ни думал, ты ей помог. И я тебе искренне благодарна. Чтобы не продолжать разговор, Чжи Ху, кивнув на прощание, завел мотоцикл. Сейчас ему не хотелось ехать к Чжун Пё и доказывать свою точку зрения. Эта девочка справится и сама, в этом не было никакого сомнения. *** Га Ыль весь день ожидала прихода подруги. Конечно, она понимала, что Чан Ди должна быть в школе, да и подработок у нее хватало, но скука и нелюбовь к больнице заставляли девушку капризничать. Наедине с собой Га Ыль могла себе такое позволить. Она действительно считала, что подруга слишком сильно за нее тревожится, и в больницу ложиться не было никакого смысла. Подумаешь обморок от испуга, от такого еще никто не умирал, но переубедить Чан Ди не было никакой возможности. И это немного злило. Впрочем, злость прошла сразу же, как только Га Ыль попыталась встать с кровати. Легкое головокружение и боль в сердце показали, что она слегка переоценила свои силы. Со своей беспомощностью пришлось смириться и терпеливо ждать Чан Ди. В том, что подруга придет, как только у нее появится свободная минутка, девушка совершенно не сомневалась. Не таким ее названая сестра была человеком, чтобы бросить кого-то на произвол судьбы. Когда взъерошенная Чан Ди вошла в палату, Га Ыль настолько обрадовалась, что сразу и не обратила внимания на то, что подруга босиком, а дорогой макияж на ее лице слегка размазался. Впрочем, слишком долго недоумевать ей не пришлось. – Эти «цветочки» полные психи, – заявила Чан Ди, усаживаясь на стул для посетителей. – По крайней мере, их главарь – точно ненормальный. Слушая рассказ подруги, Га Ыль слегка улыбалась. Конечно, попытка похищения и одаривание дорогой одеждой выглядело по-идиотски, но с другой стороны, девушке было немного жаль, что Чжун Пё, которого она боялась и не скрывала этого, оказался настолько уверен во всевластии денег. Похоже, для него деньги не были средством, чтобы спокойно жить. Нет, они являлись для богатого мальчика самоцелью, мерилом всего, чего можно ждать от жизни. Казалось, Чан Ди испытывает похожие эмоции, потому что помимо злости в ее рассказе сквозила легкая грусть. Га Ыль хорошо знала свою подругу, поэтому ей не нужно было объяснять, что те крайние меры, на которые Чан Ди была способна, останутся не проявленными. То сочувствие, в котором сестренка никогда не признается, не позволит ей действовать в полную силу. – Вечером я заберу конспекты, – сказала Чан Ди перед уходом. – Болезнь не повод, чтобы отлынивать от занятий. Только не перенапрягайся. – Не буду, – Га Ыль крепко обняла подругу. – Ты же знаешь, что я сделаю все, чтобы не доставлять лишних хлопот. – Это о каких таких хлопотах соизволит говорить моя сестра, – глаза Чан Ди опасно сузились, – ты хочешь сказать… – Ничего, кроме того, что я буду выполнять все рекомендации врача и постараюсь не перенапрягаться. Онни, ты в самом деле думаешь, что я захочу задерживаться в больнице? – Прости, Га Ыль, – Чан Ди крепко обняла подругу, – ты ни в чем не виновата. Это просто у меня день был переполнен событиями, вот я и кусаю тех, кто в происходящем не виноват. Га Ыль смотрела на подругу и в очередной раз думала о том, насколько ей повезло встретить этого человека. Ведь тогда, после смерти родителей, чужие люди могли со спокойной совестью отправить ее в приют. Возможно, там бы тоже нашлись неравнодушные. А если нет? Если бы все, что ей осталось – это в одиночестве сносить все удары судьбы? От одних только мыслей о таком варианте Га Ыль становилось плохо, поэтому она крепко обняла подругу, стараясь молча выразить всю свою благодарность в этом объятии. У нее есть сестра. Пусть они и не родные, но многие ли могут похвастаться такими заботливыми родственниками? *** Хозяин кашеварни был не в духе – из-за болезни Га Ыль не вышла на работу. Чан Ди, конечно, старалась успеть за двоих, металась как угорелая, но у нее не было такого таланта в рекламе новых блюд появившихся в ассортименте, как у Га Ыль. Да и когда девушка поехала развозить заказы, пришлось выйти к посетителям, и этот час показался бесконечным… Несмотря на спешку, Чан Ди старалась не халтурить. Возможно, работа в кашеварне и могла показаться кому-то слишком неказистой, но для девушек это был один из немногих постоянных вариантов дохода и терять его не хотелось. Она немного боялась, что хозяин возмутится из-за отсутствия одной из работниц, но он, хоть и бурчал что-то себе под нос, явного недовольства не высказывал. Возможно, у него сложилось о девушках хорошее впечатление, поэтому Чан Ди изо всех сил старалась, чтобы ее ершистый характер не отразился на этой работе. Вечером, как обычно, пришел господин Юн. Девушка всегда делала вид, что не понимает, что пожилой мужчина приходит сюда не для того, чтобы поесть – просто общение с Га Ыль стало для него жизненно необходимым. Если человек таким образом, не преследуя никаких плохих целей, пытается скрасить свое одиночество, то в этом нет ничего страшного. А если к тому же этот человек слишком горд, чтобы показать насколько привязался к обыкновенной официантке, то кто Чан Ди такая, чтобы осуждать его? Сегодня господин Юн не слишком привередничал с заказом, незаметно оглядываясь, стараясь найти Га Ыль. Чан Ди слегка вздохнула из-за того, что придется расстроить человека, но пусть уж лучше он знает правду, чем сам себе придумывает несуществующие проблемы. По такому принципу Чан Ди старалась жить всегда, сильно удивляясь человеческой лжи. По ее мнению, различные недомолвки только усугубляли положение, и если кто-то считал такое поведение нормальным, то для нее это было неприемлемо. Это была одна из причин, почему девушка плохо сходилась с людьми и не могла назвать своих знакомых друзьями. Кроме Га Ыль у нее и друзей-то настоящих не было. Но… По крайней мере, никто не сможет вогнать нож в спину, и этой мыслью девушка себя то ли утешала, то ли подбадривала. Однако какие бы мысли не бродили у нее в голове, но рабочий день еще не закончился. Поэтому, нацепив на лицо порядком поднадоевшую улыбку, девушка подошла к придирчивому посетителю. – Что пожелаете? – Качественного обслуживания и вкусной еды, – господин Юн сердито посмотрел на Чан Ди. – И то и другое норма в нашем заведении, – Чан Ди продолжала ослепительно улыбаться, раздумывая, как бы тактичнее сказать о том, что Га Ыль не сможет с ним поболтать. – Здесь сменились официантки? – Ну что вы, господин Юн, персонал тот же. Просто Га Ыль сейчас в больнице. Чан Ди прекрасно поняла, почему посетитель внезапно побледнел. Он слышал их разговоры о переходе в Шинхва и то, что девушки думают по поводу царящих там нравов. Конечно, Чан Ди могла сделать вид, что она не догадывается, кто на самом деле этот их посетитель, но, в конце концов, он ей ничего плохого не сделал, и заставлять человека тревожиться просто так не хотелось. – Он к этому непричастен, – прошептала Чан Ди. – Наоборот, даже помог моей подруге. На какое-то мгновение на лице у старика появилась улыбка и гордость за своего внука, но он тут же сделал вид, что ничего сказано не было, а если и было, то эти слова не имеют к нему никакого отношения. Разбираться в семейных проблемах не самых близких своих знакомых Чан Ди не хотела. Возможно, просто потому, что за сегодняшний день устала так, что уже с трудом передвигалась. Вот только показывать свое состояние постороним не хотелось – пусть, по мнению самовлюбленных придурков, она и грязь под ногами, но своя гордость у нее имелась. И именно гордость заставляла девушку держаться на ногах. *** Ву Бин чувствовал себя немного странно. Клуб был для него привычным местом, чтобы немного снять напряжение, да и на пару с И Чжоном они здесь развлекались по-полной. Обычно. Но именно сейчас наследник Ильшим чувствовал себя здесь немного неуютно. Из головы никак не выходили мысли о Гым Чан Ди. После ее утреннего демарша Ву Бин распорядился достать на девушку всю имеющуюся информацию. Возможно, такое распоряжение и удивило его людей, но приказ они выполнили беспрекословно. То, что от него станут что-то скрывать, парень даже не рассматривал, прекрасно понимая, насколько жесткие нравы царят в их организации, так что та тоненькая папочка, которая была у него в руках, содержала самую полную информацию о девушке. Вот только там был только расширенный вариант того, что он знал раньше. Немного поразмыслив, Ву Бин решил, что та властность, исходящая от Чан Ди ему просто показалась. Ну глупышка слишком самоуверенна, не понимает с кем, на свою беду, связалась. Обожжется и будет более почтительной. Почему то эта мысль не показалась такой уж хорошей. Так, словно для самого Ву Бина было важно, чтобы именно эта девушка не сломалась под давлением обстоятельств. Назвав себя дураком и мысленно посмеявшись над собственной глупостью, Ву Бин решил отбросить ненужные мысли и присоединиться к И Чжону, который уже подцепил двух довольно симпатичных девиц.