Страж-командор
Перевалило за полдень, а пейзаж вокруг меня даже не думал меняться. Этот Планасен оказался крайне негостеприимным местечком, но даже удивительно тёмный для столь северных широт лес был гораздо лучше пейзажей поражённых скверной земель и Глубинных Троп. И воздух по крайней мере свежий, а не это затхлое месиво из запаха сырости и гнили. Во всём всегда надо видеть светлые стороны. А ещё я вообще бы могла зарабатывать себе геморрой, сидя на троне или в кабинете, разбираясь с ужасно важными государственными и орденскими делами. Хорошо, что у меня есть Натаниэль. Хоу нравится торчать за бумагами не больше моего, но зато он не жалуется и делает всё с должным старанием, а не как я. Впрочем, я могу на себя наговаривать - последние три года Гаревел мной очень доволен. М-да, сенешаль доволен своим эрлом. Кому рассказать. Сколько лет прошло с тех пор, как я отпустила Верэла с миром на пенсию, но так скучаю. А то сели эти двое вместе с госпожой Вулси мне на шею, и командуют: эрлесса, леди так себя не ведут, Командор, вам следует ответственнее относится к делам ордена! Нет, они правы, конечно. Кто виноват в том, что мне в тридцать пять лет всё ещё охота пускать кораблики или играть в снежки. Правильно, только я сама. Хотя, по правде говоря, я за эти шесть лет так толком и не поняла - почему всё-таки нельзя? Ну раз остальные так считают, то, пожалуй, мне следует к ним прислушаться... Я вздохнула и в очередной раз поправила сумку, убеждаясь, что никакие белки её не утащили. Кстати о белках - у меня были в кармане орешки, прихваченные именно на случай встречи с этими милейшими созданиями, но пока ни одной я не заметила. Может, они просто не водятся в этих северных лесах? Я посмотрела по сторонам, но тщетно. А в лесу Вединг я бы уже и не знала, как от них отвязаться. Там очень наглые белки, клянусь любовью Андрасте. Дорога казалась бесконечной и в некоторой мере одинаковой. Полумрак, деревья, комары. Ничего нового. Тихо так, спокойно. Ни... Чтоб тебя! Это демоническое создание вдруг дико заржало, встало на дыбы и умчалось в чащу, а я осталась на дороге, сплёвывая пыль и поминая в нецензурных выражениях предков своего скакуна, среди которых обнаружились демоны, тролли, порождения тьмы, наги и прочие неприятные существа. Среди деревьев я заметила чью-то мелькнувшую фигуру. Мор и все его архидемоны! Я попыталась встать, но вдруг вокруг меня всё закружилось и поплыло, стало тошно. Кому рассказать - упала на жопу, а подозреваю сотрясение мозга. Я попыталась сконцентрироваться на исцеляющем заклинании, но пронзительно тренькнула тетива и в грунт рядом со мной воткнулась стрела. - Убери лук, идиот, бабу живьём надо брать! - раздался голос в кустах, и, предположительно, автор тирады вывалился на дорогу, угрожающе размахивая топором. От вида неминуемой опасности я моментально воспряла духом, исцелилась самым магическим образом, вскочила на ноги и выхватила клинок, готовая порешить всех придурков, вставших на моём пути. Правда, они меня за серьёзную угрозу не приняли, обманутые бывшей белой потрёпанной блузой и юбкой в пол непонятного тёмно-фиолетового цвета, скрывавшими доспех из драконьей кожи. - Положь меч да раздвинь ножки, дура, могёт, жива останешься! - посоветовал мне этот субчик, но я, саркастически ухмыльнувшись, только с разгону всадила клинок ему в горло. Толпа ненадолго выпала в осадок - как так? - Парни, вы даже не представляете, с кем связались, - угрожающе сказала я, поводя клинком из стороны в сторону, удерживая всех желающих от неразумных действий. - Давайте разойдёмся миром, и все останутся целы... Увы, мне не поверили - стальной оперённый контраргумент просвистел у меня над ухом ,и, недолго думая, я нырнула в те же кусты, откуда появился говорливый, и притаившийся там лучник окончил свой земной путь быстрее, чем умудрился натянуть тетиву. Чары эльфийских магов помноженные на собственные опыт и силу - страшная штука. Ещё две стрелы с визгом ринулись вдогонку, но только бесславно воткнулись в мёртвое тело, а я, отбросив свой импровизированный щит, помчалась вглубь леса, надеясь, что преследовать одиночную прыткую добычу никому не захочется. Но эти парни разочаровали меня уже в который раз - следом, с гиком и рёвом, сметая всё на своём пути неслась толпа, намереваясь сделать со мной что-нибудь очень нехорошее. Я решила, что бежать от таких энтузиастов бесполезно, резко затормозила и развернулась на месте, выставляя перед собой меч в низкой стойке. Они даже вежливо притормозили, удивлённые такой покладистостью. Этого мне как раз хватило, чтобы бросить куда-то в гущу "Заразную бомбу", а дальше на меня навалились все разом, и я обо всём позабыла. Первый бросился на меня, бестолково размахивая клинком, и тут же повалился в сторону с экономной дыркой в печени, прямо под ноги ещё одному споткнувшемуся и уже не вставшему. Раздался громкий лязг. Третьему удалось скрестить со мной меч, а в это время четвёртый попытался зайти сзади. Его я как следует лягнула, а пока он летел назад, оттолкнула другого от себя и парой ударов расправилась с ним. Не успела я опустить клинок, как на меня бросились и пятый, и шестой, и седьмой, и вообще я уже была окружена, но тут сработала "бомба" с мягким чавкающим звуком. Меня сбило с ног, протащило по листве и оставило где-то в кустах. Я почти тут же подняла голову, сплюнула какую-то розово-красную пакость и заозиралась в поисках других желающих меня продырявить. И точно - громко сопя, перемаранные и злые, на меня пёрли два заросших субъекта с большими такими топорами. Как могла проворно, я вскочила на ноги, но это был мой единственный успех - субъекты махали так сильно и быстро, что я могла только уворачиваться, а одинокая попытка блокировать закончилась нестерпимой болью в руке. Клинок выскользнул из пальцев, и торжествующий разбойник получил волшебную стрелу прямо в глаз. Зато другой едва не оттяпал мне что-нибудь очень важное, но вместо этого его топор встретился только со стволом дерева позади меня. Ему досталась следующая стрела, и теперь вокруг меня не было никого. Я подняла клинок, обтёрла об одежду ближайшего трупа и с удовольствием убедилась, что у меня даже дыхание не сбилось. Нет, рано мне ещё от геморроя лечиться. Насвистывая какую-то песенку, я, ориентируясь по протоптанной просеке, не заметить которую не мог даже такой далёкий от лесной жизни человек как я, вернулась на дорогу. Оглядев место, я досадливо сплюнула. Втоптанная в пыль, но ещё узнаваемая, на дороге лежала rotis merus, или "страх-трава" по-простецки. От её резкого запаха и так бросалось прочь большинство животных, стоило им дать понюхать эту гадость, а вымоченная в специальном настое эта травка и вовсе становилась лучшим средством против верховых животных противника. Но, к сожалению, мои академические знания не могли вернуть мне мою лошадь, а вместе с ней и все пожитки - одеяла, провизию, лириум. Хорошо ещё, что бумаги-то у меня всегда висели в сумке через плечо. Я тут же повернула её и внимательно осмотрела - на светлой коже была пара пятнышек крови, но ничего смертельного. Да и в маленьком кошелёчке на поясе прятались три пробирки с сильнодействующим лириумным зельем и пара золотых, весь арсенал - меч и изящный дамский нож для известных дел, - тоже остался при мне, так что нельзя сказать, что дела мои совсем плохи. Вроде бы до Киркволла был ещё день верхом, значит, дня за два дойду - такого ходока как я, в своё время прошедшего весь Ферелден, ещё поискать надо. Вот и вспомню старые навыки. Да и поесть завсегда что-нибудь найдётся. Мысль о белках посетила меня с иного ракурса. Я сняла с трупа приглянувшийся тёплый платок и бодро двинулась по дороге. Где только наша не пропадала?Рыцарь-капитан
Резко открыв глаза, я сел, остервенело почесал укушенное место и проклял тот день, когда Создатель придумал клопов. Раньше хоть маги их травили, спать можно было спокойно. А теперь... Я широко зевнул, никак не в состоянии определиться, то ли вставать, то ли попытаться заснуть обратно. Какое сейчас хоть время суток? Сонно щурясь, я выглянул в окно: по дворам Казематов, освещая себе дорогу факелами и громко бряцая доспехами, вышагивали патрульные. И все их особенности: грозное осматривание по сторонам, презрительное отношение к попыткам часовых вовлечь их в разговор, неторопливый размеренный шаг в сочетании с густо-чёрным небом над крышами говорили о том, что сейчас только-только вышла вторая смена, значит, время полночь. Имеет смысл, конечно, пойти обратно в кровать, в конце концов, я только первый раз за последние три дня лёг спать. Обязательно так бы и сделал, но... - Да чё тут думать? Щас войдём, оглушим да притащим, дело плёвое! - говорил кто-то громким шёпотом, крадясь по коридору. Лязга доспехов не было слышно, во всяком случае, так, как должно было при нормальном шаге. Я встревожено нахмурился. Голос знакомый, но зачем кому-то из наших красться в ночи, да ещё и в компании? Кого они собрались оглушать? - Ну не знаю... Неловко как-то, рыцарь-капитан всё-таки свой мужик, а этот Филипп... - неуверенно ответил ему другой, тоже знакомый голос. Но теперь я не стал тратить времени на размышления, готовясь встречать незваных гостей. Точнее, я собрался это сделать, однако следующая фраза заставила меня застыть на полпути к мечу и щиту: - Пособник магов он, а не рыцарь капитан! Ясно?! - раздражённо зашипел первый голос, и услышав шаги уже почти возле самой своей двери, я всё-таки очнулся. Дверь со скрипом отворилась, но полосу света тут же заслонил двухголовый силуэт. Латная перчатка с хрустом впечаталась одному в висок, опрокидывая на второго и мешая ему тут же начать действовать. Бронированным кулаком я сначала сломал ему нос, перетянувшись через его товарища, и немедля оглушил по заботливо подставленному затылку. Второе тело, кошмарно громко загремев доспехами, брякнулось на каменный пол. Создатель, храни нас всех, мне пришлось пойти против своих братьев! В оцепенении я смотрел на двух храмовников у своих ног. Я знал их уже не один год... Но что они сказали? Филипп и пособник магов? Новый рыцарь-командор выдвинул против меня подобные обвинения? Это было до того нелепо, что... Но ему поверили. Отбросив в сторону перчатку - единственную часть доспеха, которую я успел натянуть, я наклонился, хватая за руки одно из бессознательных тел. Не знаю, что мне делать, но оставлять их валяться на пороге точно не вариант. Ух, ну и тяжёлые! А вообще, в чём дело-то, борода моя ему не понравилась? Пособник магов, подумать только! Железо раздражающе скрежетало, звуча крайне вызывающе в ночной тишине, но почему-то никто всё ещё не пришёл на шум, выяснить, что здесь творится. Сейчас, конечно, это нелишнее, вот только причина этого - опустевшие комнаты на этом этаже, скребла душу горечью. Второй отправился вслед за первым в тёмный угол. Можно было бы ещё их связать, да только нечем и времени у меня, наверное, нет. Я ещё раз выглянул во двор - там пока сохранялось спокойствие привычного ночного бдения. Но кто знает, сколько продержится эта тишина и как скоро сюда нагрянут люди, посланные Филиппом? Полагаю, в такой ситуации я должен бежать, по крайней мере, из Казематов. Ещё я очень бы хотел узнать, что происходит, но делать это, как и уносить ноги, лучше всё-таки одетым. Доспех натягивать смысла не имеет, но вот уличные штаны, рубаху и плащ - не лето ещё на улице, - другое дело. Пособник магов! Бред! Коридор был пуст и ярко освещён. Я положил руку на рукоять меча, инстинктивно ища успокоения в верном оружии. Ощущение глупости и нереальности происходящего не давало мне покоя. Обвинения, выдвинутые командором, были абсолютно безумны, если он вообще что-либо выдвигал. По-хорошему, я должен был бы пойти и спросить, но, не доверяя орлесианцу, боялся, что вместо объяснений насчёт всех этих глупостей я получу стильные ручные браслеты из хорошей стали и персональную комнату в подвалах Казематов. Я ругал себя, называл сумасшедшим и параноиком, но не сбавлял шага, пролетая по коридорам Казематов. Шаги отдавались гулким эхом, но несколько встреченных мною храмовников пока не попытались меня остановить. Либо не узнали, либо о моей "измене" известно пока только очень узкому кругу лиц. Тех, кто не станет задавать лишних вопросов, а просто пойдёт и достанет предателя-капитана. Выйдя на улицу, я поправил капюшон плаща, пряча лицо. В таких ходила половина ордена и меня могли принять за порученца, отправленного с каким-то срочным делом - лично я нередко видел таких в своём патрулировании, особенно последние три недели. Но куда идти?.. В город? До него ещё доплыть надо. Дорога по площади до ворот к главному входу казалась бесконечно долгой, а движение на периферии зрения - патрулём, готовым схватить меня и оттащить к де Луарду. Вдруг в стенах обители поднялся шум, во двор выбежали фигуры в доспехах, что-то громко и неразборчиво кричащие. Впрочем, мне не требовалось досконально знать содержание их речи, чтобы понять, что именно происходит. Патрульные во дворе, выслушав указание, брызнули в разные стороны, высматривая коварного изменщика делу ордена и подлого пособника магов - меня. Я поспешил отойти в тень от колонн, не рискуя сейчас целеустремлённо идти к порту - на спокойный шаг выдержки мне точно не хватит. Но теперь, когда меня столь активно ищут, вариант уплыть отсюда точно отпадает. Из этого логично следует, что мне нужен какой-то другой путь отступления, но Казематы на то и Казематы, чтобы выход из них был только один - парадный. Какой же я дурак... Осенённый идеей, я даже захотел хорошенько треснуть себя по лбу, поражённый собственным идиотизмом, но тут мимо меня промчался гончий отряд орлейских храмовников, смотрящих, однако, только вперёд, и я ради безопасности вжался в угол потемнее, надеясь слиться со стеной. Как я только раньше не догадался! Мысль о существовании подземного хода из Казематов ещё непрочно укрепилась в моём мозгу, не удивительно, что я не сразу о нём вспомнил, хоть и следовало. Если о нём ещё не доложили Филиппу, ведь могли же забыть в общей суматохе, то он наверняка охраняется не так хорошо, как выход в порт. Кроме того, ходить ножками я точно умею гораздо лучше, чем грести вёслами. Да, это куда более подходящий вариант, нежели лодка. Остаётся только добраться до лаза, миновав ярко освещённый двор, заполненный храмовниками, где каждый третий в состоянии узнать своего рыцаря-капитана по походке и манере держаться. Мимо меня промчался ещё один отряд, точно так же не обратив на мою персону никакого внимания. Не то чтобы я жалуюсь, мне-то оно и к лучшему, но кто ведёт поисковые работы в шлеме, загораживающем половину обзора? Это же не магов со склянкой, указывающей направление, наперевес искать, понимать надо. Эх, раздолбаи. Вдруг я понял, что во дворе теперь не осталось никого кроме меня и двух храмовников, застрявших у главной лестницы и о чём-то споривших. Это мой единственный шанс. Не торопясь выскакивать на свет, я обошёл их по широкой дуге, прячась в густой тени, и зашёл со спины. Всё нужно сделать быстро и тихо. - Мужики, кого ищем? - спросил я у этих двух, возникая прямо между ними. Они перестали крутить головами и с готовностью обернулись ко мне, узнав по голосу. - Да вас, капитан, кого ж ещё! - бодро отрапортовала парочка, привычно вытягиваясь в струнку перед начальством. - Командор сказал... - тут до них дошло, с кем они говорят, на их лицах отразилась целая гамма чувств от паники и недоумения до торжества, но дальше этого дело не зашло: удар ребром ладони по шее отправил в нокаут теперь и этих двух. Я осуждающе покачал головой, поправляя капюшон и сворачивая за нужный угол, где за подсобными помещениями скрывался вход в туннели. В такой ситуации храмовник сначала бьёт, потом думает. И вообще, голову рыцарю можно включать только после получения звания лейтенанта - всё остальное время за него думает начальство. На этом любая армия зиждется, хоть церковная, хоть светская, я знаю, о чём говорю. Никогда бы не подумал, что буду так рад халатности в рядах ордена - свежеоткрытый туннель вообще никем не охранялся, как и дорога к подсобным помещениям, где он скрывался. Мысленно поблагодарив Создателя за ниспосланную мне удачу, я снял с крюка фонарь, освещавший эту часть внутреннего двора, и под топот, лязг и ругань вокруг, вошёл на склад, откуда начинался подземный ход. Всего десяток гулких шагов отделили меня от малейшего проявления внешнего мира. Вокруг повисла полнейшая тишина, в которой я слышал только своё прерывистое нервное дыхание, гулкое биение сердца да треск пляшущего на фитиле пламени. Я продолжил свой путь, стараясь смотреть только под ноги: неяркий фонарь разгонял тьму всего на три шага вокруг, а дальше всё утопало в черноте, и смотреть в эту бездну было жутковато. Я вслушивался в окружавший меня сгусток из полной отрезанности ото всего остального мира, боясь, что вот-вот услышу лязг и топот, возвещающие о том, что погоня напала на мой след. Сколько времени им понадобится, чтобы сообразить, каким путём я ушёл? Я горько ухмыльнулся своей невесёлой шутке: обвинённый в пособничестве отступникам рыцарь-капитан сам бежит тем же ходом, что и маги. Филипп будет доволен - при должном желании, а у него оно будет, такое действие можно будет трактовать, как мою личную подпись под чистосердечным признанием. Но как бы я не вслушивался в тишину, в ушах у меня только громче звучал стук крови. Всё с большим напряжением я ожидал азартных криков, сообщающих о том, что теперь мне только остаётся бежать как можно быстрее, но ничего не происходило, и я от этого нервничал ещё больше. Сердце бешено колотилось от волнения, дыхание сбилось, словно я уже пробежал не один десяток километров. Мне даже начало казаться, что я вот-вот сойду с ума от этого напряжённого ожидания... Кап. Я вздрогнул, свет от фонаря заметался по стенам, но не выхватил из темноты никакого чужака. Кап. До меня наконец-то дошло, что я просто добрался до участка тоннеля под морем и что это всего лишь со стен капает вода, а не то, что я там себе вообразил... Хотя я точно не мог сказать, что именно мне привиделось. Я ускорил шаг - капли падали до безумия размеренно, ужасно раздражая. Кажется, всё в этом туннеле сговорилось свести меня с ума. Отсюда лучше поскорее выбраться. Проклятый город. В Ферелден хочу. К маме. Тьфу, то есть к Грегору. То есть в Башню. Или в Денерим, или в Хайевер, или в Амарантайн - куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Так может, оно и к лучшему? Иначе, я хоть бы и вздыхал по далёкой заснеженной родине, но оставался бы на месте, удерживаемый своим представлением о долге. А так... Насвистывая мелодию для храбрости, я с куда большим энтузиазмом двинулся дальше, уже не обращая внимания на назойливую капель. Хм, или мне как храмовнику лучше прочесть Песнь Света? Гномья часть туннеля тоже никаких положительных ассоциаций не вызывала: раньше я ощущал себя либо дичью на загоне, либо узником изощрённого в пытках тевинтерского магистра - говорят, они пытали пленных вот такой капелью по макушке. Теперь же я чувствовал себя похороненным заживо по гномьему обычаю - в камне. Громко, вслух и не слишком-то благочестиво поблагодарив всех строителей туннеля за предоставленную мне уникальную возможность, я уже бегом ломанулся по коридору, заметив, что фонарь светит всё тусклее и тусклее. Перспектива остаться не только в гробовой тишине, но ещё и темноте меня совершенно не прельщала. Так любимые коротышками грубые статуи проносились мимо меня, глядя суровым взглядом тёмных глазниц. Скудное освещение превращало их в каких-то гротескных монстров, но я не был против - так даже бежалось быстрее. Я дико боялся этого туннеля, оказавшись здесь в полном одиночестве, в тишине и почти что в темноте. Наверное, кому-то могло быть стыдно в этом признаться, но не мне - я свою норму по стыду закрыл ещё в Башне, когда ляпнул то, чего не должен был произносить ни при каких условиях. Хотя кому было хуже: мне или Солоне, покрасневшей так, как не краснел даже я в самые влюблённые в неё годы, - я бы ручаться не стал. Воспоминание о синеглазой магичке (кому я вру, чтобы вспомнить, нужно для начала забыть) придало если не храбрости, то сил и энтузиазма: хотя фонарь погас, я не позволил себе поддаваться унынию и мыслям о том, что если я сейчас куда-то не туда сверну, то уже никогда не выйду на белый свет. Идти прямо по коридору можно даже в полной темноте... Не сразу я сообразил, что нечто серое впереди - это проём выхода, едва освещённый слабым ночным светом. Титаническим усилием удержавшись от того, чтобы подпрыгнуть до потолка, я сбавил шаг, сопротивляясь желанию перейти обратно на бег. Я помнил, что пол здесь завален камнями - ай, как раз об один из них споткнулся! Глаза хоть и привыкли давным-давно к темноте, всё равно ничего не видели, и сколько бы я не вглядывался, ничего внизу разглядеть не мог. Но если так это мне грозило только краткой встречей с полом, то на бегу... Было бы обидно переломать ноги возле самого выхода. Долгожданная поверхность встретила меня холодным свежим ветром и тихим рокотом моря, божественно прекрасными после затхлого мёртвого подземелья. Я с наслаждением поднял голову вверх, любуясь усеянным звёздами небосводом. Как же начинаешь ценить простые радости жизни после того, как окажешься их лишён. Свежий воздух, небо над головой - как всё это было восхитительно после сюрреалистичного ужаса одиночества под землей. Обернувшись назад, я пожелал своим преследователям дружно споткнуться и сломать себе шеи, дабы они никогда до меня не добрались, и отправился вдоль берега отыскивать в не такой уж теперь и тёмной ночи увиденную мною днём тропинку к лесу, обещая себе при этом завалиться спать под первым же подходящим кустом - три недели, за которые я в общей сложности проспал вряд ли больше десяти часов, бесследно не прошли.