Весна 1994
Дождь. Она ненавидела дождь. Ненавидела, что он с ней делает. Ненавидела, как он с некоторых пор начал влиять на ее жизнь. Ненавидела, как вместе со стекающей водой тают мышцы, уменьшается рост, а взамен дается почти сверхъестественная власть над мужским полом. Печальная рыжеволосая девушка сидела под мостом на берегу канала и силой своей хандры могла поспорить со своим вечно теряющимся соперником, которого изо всех ее знакомых можно было с наибольшими основаниями назвать и ее другом. Она не знала, зачем живет. Всю жизнь, сколько она помнила, отец твердил, что мастер боевых искусств обязан защищать тех, кто не может защитить себя сам. Что нужно стремиться стать лучше всех. Не пренебрегать вызовами, доказывать свое превосходство. Понадобилось едва не потерять – невесту? или все же подругу? – чтобы задуматься над этой аксиомой. Понадобилось убить – вернее, отправить на перерождение – своего бессмертного врага, чтобы понять, что так больше продолжать нельзя. Что она – и все, кто бросают ей вызов – приносят больше разрушения, чем спасения. Ничуть не помогали и те, кто, вроде бы, должен был поддерживать ее. Бригада невест. Три из них напирали на обязательства чести, и она не могла выбрать ни одну из них без того, чтобы не обесчестить себя и двух других. В конце концов, она сдалась, и позволила родителям настоять на своем, пусть даже она подозревала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Она понимала, что никто вне семьи не позволит этому фарсу произойти, и свадебная катастрофа не стала для нее неожиданностью. Так что она просто сбежала ото всех, желая немного побыть одной и успокоиться. Что же делать, завязнув в паутине обязательств? Разве что воспользоваться старым добрым приемом, что основывался на трех принципах: движения, созерцания и противодействия. Иными словами, если перед тобой неразрешимая проблема, не надо ввязываться с ней в безнадежное сражение. Отступи, изучи ее со стороны и, когда решение найдется, вернись и устрани ее. Но куда отступить? Эту проблему с наскока не решишь. Скорее всего, понадобится совет. Но чей? Кто достоин доверия и не имеет здесь интереса? Она ненадолго задумалась и поняла: есть такой человек. Пожалуй, один из немногих, кого она уважала. Тот, кто, покинув район, оставил ей свой новый адрес и попросил никому его не сообщать. Неужели ожидал подобной ситуации? Она медленно, разминая затекшие мышцы, поднялась. Выбралась из-под моста, подошла к ближайшему дому и запрыгнула на крышу. В знакомом районе можно передвигаться быстро. Дальше, примерно зная направление движения, можно не замедляться. Но, добравшись до цели, придется спуститься и расспросить людей: сложно найти нужный дом по одному лишь адресу, ни разу там не бывав. Ближе к вечеру следующего дня, усталая и вымотавшаяся, она, наконец-то постучала в дверь. Из-за двери донеслись легкие, едва слышные шаги. Пауза, вместе с ощущением наблюдения – и дверь открылась. – Здравствуй, Ранма, – не выказав ни малейшего удивления, произнес мужчина в очках. – Заходи. – Привет, док, – отозвалась девушка. – Долго вас искал. Я вздремну недолго, ничего? – Конечно, – кивнул мужчина, внимательно изучая излучающую бессилие девушку, – диван в гостиной. Благодарно кивнув, девушка шагнула внутрь, сбрасывая на ходу обувь, прошла в комнату, мешком повалилась на диванчик – небольшой, но и она сама некрупная – и мгновенно заснула. Проснувшись почти не отдохнувшей пару часов спустя, девушка мутным взором осмотрела комнату, со сна не сразу поняв, где она. Небольшая комнатка площадью в шесть татами прямо-таки кричала о спартанской жизни холостяка. Не было ни единого зеленого листа, на стене висели только часы, а телевизор покрылся тонким, едва заметным слоем пыли. – Ужинать будешь, Ранма? – почти сразу вошел в комнату доктор Тофу. Желудок девушки согласно буркнул, сама она смутилась, а доктор улыбнулся и приглашающе махнул рукой. В обставленной в европейском стиле тесноватой кухне было лишь две табуретки, причем одна явно до сего момента использовалась не по назначению. Гостей к себе, по-видимому, доктор не водил. Тофу Оно с улыбкой наблюдал, как гостья быстро, но, тем не менее, аккуратно забрасывала к себе в рот втрое большую, чем у него самого, порцию немудреного риса. Он знал о том, как она всегда ела, но догадывался, что в отсутствие самого главного раздражителя – ее собственного отца – она сдерживалась и пыталась продемонстрировать все немногие известные ей манеры. Но, несмотря на это, с ужином она все равно расправилась быстрее него. Доктор Тофу, улыбнувшись, поставил на стол опустевшую чашу и, поправив очки, задумчиво взглянул на Ранму. – Горячей воды? Девушка, на мгновение задумавшись, помотала головой и пояснила: – Это не важно. Не хочу сейчас мокнуть, а кто я, мне давно уже без разницы. Мужчина кивнул, понимая ее точку зрения. – Так что привело тебя ко мне? Девушка замялась и отвела взгляд. Сколько бы она не убеждала себя, что это было всего лишь тактическим отступлением, где-то в глубине души она знала, что после почти года танцев на лезвии она отчаялась, сдалась и сбежала. Она крепко зажмурила глаза, глубоко вдохнула и выдохнула, прогоняя весь свой эгоизм и самоуверенность, и печально взглянула на мужчину. – Я не знаю, что мне делать. Тофу вздрогнул. Он давно уже подозревал, что однажды это произойдет, но так и не придумал, чем же он сможет помочь. – Что именно ты имеешь в виду? – уточнил доктор, пытаясь выиграть немного времени и желая узнать последние события, подтолкнувшие Ранму к такому решению. Секунду прособиравшись с мыслями, Ранма раскрыла рот и, захлебываясь словами, принялась рассказывать мужчине все свои давно и тщательно скрываемые ото всех страхи и неуверенности. Она путалась в словах, перескакивала с темы на тему, дважды и трижды повторяла уже затронутые вопросы. Тофу внимательно слушал ее, пытаясь не потеряться в этом потоке. Когда наступила тишина, доктор даже не сразу это заметил, поглощенный решением поставленной перед ним задачи. Рыжая с надеждой смотрела на него. Мужчина снял очки и медленно начал их протирать. – Знаешь, Ранма, – водрузив очки на место, сказал он, – из того, что я понял, наиболее идеальным для тебя вариантом будет скрыться ото всех и начать жить самостоятельно, без того, чтобы на тебя все давили, подталкивая к тем решениям, против которых ты восстаешь. Жить, пока ты не придумаешь способ распутать клубок противоречивых требований. – Примерно так я и думал, – опустив взгляд, тихо согласилась девушка. – Вряд ли ты сможешь быстро найти решение, – продолжил доктор. Рыжая печально вздохнула. – На это тебе могут понадобиться годы, и ты не можешь просто выкинуть их из своей жизни. – На это девушка кивнула. – Тебе лучше всего будет окончить школу, возможно, и университет и найти работу. – Она вновь кивнула и добавила: – С этим я не спорю. Не хочу закончить как батя. – А что именно ты хочешь? – спросил Тофу. Рыжая надолго задумалась. – Я хочу просто жить обычной жизнью. Без всего хаоса, что меня окружает. Простой, тихой, спокойной жизнью. После всего произошедшего я даже не уверен больше, что хочу обзавестись додзе и учить кого-то боевым искусствам. Хотя это всегда была, скорее, мечта бати, – с горечью закончила она. – Предположим, что ты можешь спрятаться так, чтобы тебя не нашли, – задумчиво произнес доктор Тофу, – но, прости, пожалуйста, я слабо представляю, как с твоим проклятьем ты сможешь жить хоть немного похожей на нормальную жизнь. – Просто я буду учиться и работать как женщина, – бесстрастно заметила рыжая. Доктор потрясенно моргнул. Девушка продолжила: – Мне не придется никому его объяснять, если они будут знать лишь одну мою сторону, и я не буду превращаться у них на глазах. А еще это поможет мне избежать слухов, которые, при должном упорстве, услышит одна знакомая нам личность. Доктор снова моргнул, постарался возразить: – Но, Ранма, я полагал, что, когда ты слишком много времени проводишь в одном облике, проклятье стремится это исправить. Ты же постоянно притягивал к себе воду. – Не тогда, когда проклятье запирали, – покачала головой девушка. – Ты добровольно хочешь запереться? – неверяще прошептал Тофу. – А что же про «мужчину из мужчин»? – Я быстро учусь, док, – впервые с момента своего появления, пусть и слабо, улыбнулась девушка. – Меня запирали достаточно часто, чтобы я понял, как это повторить. В Нэриме я это, конечно же, не афишировал, слишком уж громкий шум бы при этом поднялся. Но я вполне смогу оставаться женщиной столько, сколько пожелаю. Если так будет большую часть времени, проклятье не будет мешать мне, когда я буду становиться мужчиной. Пусть мне и все равно, кто я, это я потерять вряд ли решусь. Но если для спокойной жизни мне надо будет большую часть времени жить, как женщина, то это та цена, что я готов заплатить. Можно сказать, что с проклятьем мне еще повезло, потому что оно не может помещать мне жить полноценной жизнью. – Тебе понадобится новое имя и новый комплект документов, – медленно произнес доктор, пытаясь осмыслить это откровение, – лучше даже два. У меня… есть возможность это организовать. – Ранма вопросительно посмотрела на него. Мужчина покачал головой, показывая, что это объяснять он не хочет. – Придумаешь имя? Ранма пожала плечами. – Мне все равно. Положусь на вас. Только, надеюсь, что оно будет мне подходить. Тофу на минуту задумался, затем огляделся по сторонам и взял ручку и бумажную салфетку. Быстро набросал на ней две строчки и протянул ее Ранме. Девушка взяла ее, нахмурилась, припоминая редко попадавшееся ей кандзи и фыркнула, сообразив, что два разных имени имели довольно схожий и подходящий ей смысл. – Я специально взял одинаково читающиеся фамилии, чтобы не разводить лишней путаницы, по крайней мере, на слух, – пояснил Тофу. Девушка протянула салфетку обратно. – Мне нравится, – признала она. – Как я уже сказал, тебе стоит окончить школу, – сказал доктор. – Тебе остался только один класс, если только ты не захочешь указать в документах меньший возраст. – Девушка помотала головой. – Хорошо, тогда всего за год тебе нужно будет достаточно подготовиться, чтобы поступить в университет. Зная о твоих оценках, Ранма, честно скажу, что это будет непросто. С другой стороны, если тебя не будут отвлекать, и ты будешь учиться так же быстро, как ты учил боевые искусства, проблем у тебя, возможно, и не будет. Ранма вдруг вскинула голову. – Э-э… док… школа ведь платная. У меня нет денег, чтобы ее оплатить. – Позволь мне об этом побеспокоиться, – улыбнулся доктор Тофу. – Ты столь часто помогал остальным, дай хоть иногда и другим помочь тебе. Девушка порозовела. – Я найду подработку, – тихо сказала она. – Не глупи, Ранма, – отмахнулся мужчина. – Учитывая, сколько тебе нужно нагонять, у тебя будет очень напряженный год. Даже работа на неполный день отнимет у тебя много времени. А если ты не сумеешь поступить в университет, найти хорошую работу будет несколько сложнее. Ранма упрямо склонила голову. – Как знаешь, – вздохнул доктор. – Но я настаиваю, чтобы жил ты пока у меня. – Я не хочу вас стеснять, – возразила девушка. Тофу ненадолго задумался. – Хорошо, – решил он, – есть вариант. Одна моя знакомая пациентка, милейшая старушка, управляет общежитием. Квартиру ты пока оплатить не сможешь, а она может дать тебе скидку. К тому же, ее дочь неподалеку держит там ресторан, если ты так уверен в своих силах. Думаю, через какое-то время я утрясу этот вопрос, но пока, все же, останься у меня. Они немного помолчали. – Мне нужно позвонить, – встрепенулась девушка. – Тендо будут беспокоиться. Тофу явно понял, кого именно из Тендо имел в виду Ранма, но не стал на этом заострять внимание. – Телефон в прихожей, – махнул он рукой в том направлении. Подойдя к телефону, Ранма быстро набрала почти весь номер. Застыла на добрый десяток секунд и, решившись, набрала последнюю цифру. Пошли гудки. – Здравствуйте, дом Тендо. – Молчаливая пауза. Недоуменный возглас из трубки: – Алло? – Касуми, – негромко вымолвила Ранма. – Пожалуйста, не говори никому, что я звонил. Или нет, – тут же передумала она, – если будут спрашивать, скажи всем, что я ушел в новое тренировочное путешествие, еще лет на десять. – О, боже, – потрясенно выдохнула девушка на другом конце провода. – Ранма-кун, что случилось? – Я… – замялась рыжая, – мне нужно разобраться в себе, понять, чего я хочу. Будет проще, если мне никто при этом не будет мешать. – Ты действительно решил уйти на десять лет? – Как получится, – уклончиво ответила Ранма. – Надеюсь, все будет несколько побыстрее. – А если нет? – осторожно спросила Касуми. Ранма не ответила. – Нам будет тебя не хватать. – Я знаю. Прости, Касуми. Я, наверное, буду иногда тебе звонить. Может быть, даже заходить, если получится сделать так, чтобы никто больше про это не знал. Я и позвонил-то потому, что не хотел, чтобы ты беспокоилась. – Спасибо, Ранма-кун. Полагаю, мне не стоит спрашивать, где ты, но ты хотя бы в порядке? Тебе есть, где жить? – Да, Касуми, не беспокойся, я нашел одного своего старого друга. – Я рада, – она немного поколебалась. – Ранма-кун… ты ни с кем больше не хочешь поговорить? – Пожалуйста, передай Аканэ мои извинения. И скажи маме, что я ищу свой путь в жизни. – Я передам, – согласилась Касуми. – Пока, Касуми. – До свидания, Ранма-кун. Ранма с тяжелым сердцем повесила трубку. Не в первый уже раз она задалась вопросом, как бы все было, если бы Касуми и Набики не стали бы так спешить, отвергая помолвку. Набики, несмотря на всю свою холодность, ради своих не жалела никаких сил. Просто так уж получилось, что Ранме не повезло не попасть в их число, хотя помочь она все же почти никогда не отказывалась, пусть и не безвозмездно. Касуми же была добрейшей душой, испортить которую не удалось бы даже демонам. Спустя две недели, проснувшись рано утром, Ранма долго смотрела на свою новую школьную форму. Она крепко зажмурила глаза, в который раз уже напоминая себе, что она приняла решение и не отступится от него. Услышав, что Тофу закончил, она сама отправилась в ванную и быстро умылась. Вернувшись к себе, она медленно оделась и уставилась в зеркало. Не сейфуку, как в Фуринкан, но юбка, тем не менее, легко выдавала, что форма была женской. Рыжие волосы, давно освободившиеся от косички, были подвязаны лентой, совсем как делала Укё. В общем, из зеркала на Ранму смотрела примерная школьница. В таком виде ее точно никто из Нэримы не мог узнать. Она сама-то себя не узнавала. Так она и вышла на завтрак. Тофу медленно оглядел ее. – Еще не поздно все переиграть, – прекрасно зная ответ, все же предложил доктор. Ранма медленно покачала головой. – Я решила, – твердо ответила она. – Тебя проводить до школы? – предложил он. – Спасибо, Тофу-сэнсэй, я дойду сама, – старательно строя предложения в не самом привычном для нее стиле, ответила она. Все остальное время они провели в неуютном молчании. Ранма вновь и вновь продолжала убеждать себя, что это правильная идея, а Тофу, понимая ее проблему, старался ей не мешать. В такой же тишине они покинули квартиру и спустились вниз. На улице они оба замерли и переглянулись, прежде чем разойтись в разные стороны. – До вечера, – попрощался Тофу. Ранма просто молча кивнула, не в силах сказать ни слова. Она шла по улице, поглядывая на группы девушек, в такой же форме, как и у нее, спешащих в том же направлении. Она ничем среди них не выделялась. Она не шла по забору, и она носила школьную форму. Разве что она шла одна. Да цвет волос был не из самых распространенных, но уникальным он не был. На глаза попалась столь же рыжая младшеклассница, выслушивающая свою тараторящую светловолосую подругу с двумя хвостиками, и Ранма улыбнулась в ответ на заговорщицкую улыбку девочки. В школе она встретилась со своим классным руководителем, и они вместе добрались до класса, в котором она будет учиться весь следующий год. Сэнсэй вошла внутрь, жестом велев ей задержаться. – Добрый день, класс. У нас сегодня новая ученица. После кивка она вошла, подошла к доске и начала писать свое имя. 千葉 – Написать три размашистых черты первого кандзи ее новой фамилии было несложно, со вторым пришлось чуть повозиться. Ее едва не трясло от волнения и напряжения. Она намеренно не хотела использовать ледяную душу, она хотела, чтобы другие видели в ней обычного человека, а обычные люди не используют ки приемы и волнуются, когда попадают в новый коллектив. 邦恵 – К фамилии добавилось имя. Отложив мел и мысленно вздохнув, она резко развернулась на каблуках и впервые внимательно взглянула на свой новый класс. – Здравствуйте. Меня зовут Тиба Куниэ.Лето 1996
Замерев на полушаге, белый кот ошеломленно потряс головой и, сев прямо на асфальт, озадаченно почесал лапой в затылке. Цель исчезла, ориентир вновь оказался потерян. Почти пятнадцать лет назад он пробудился от стазиса, впервые почувствовав выплеск знакомой силы. Выплеск был краток, его хватило лишь на очень приблизительное определение положения цели: то, что сейчас называли Европой. Не один год кот потратил на то, чтобы освоиться в сильно изменившемся за тысячи лет мире, приспособиться к миру людей, добраться до своей цели. Редкие слабые импульсы силы позволяли уточнить направление, но они становились все реже и реже. Последний выплеск был около пяти лет назад, и кот понял, что нужно перебираться через пролив. Три года назад он, наконец, прибыл в Англию и принялся учить язык, с нетерпением ожидая новых всплесков. Которых все не было… Несколько минут назад он ощутил мощнейший, уступающий лишь тому, первому, пятнадцать лет назад, всплеск, всплеск, после которого – наконец-то! – остался след, тонкая нить, по которой он мог найти свою цель. Нить, свидетельствующая о готовности к пробуждению. Бросив все свои дела, кот со всех лап помчался к цели. Но не успел он пробежать и мили, как ощущение пропало. И он, замерев, уселся на пригретый солнцем асфальт, совсем по-человечески чеша затылок. Этого просто не могло быть! Кот вздохнул и вдруг понял: цель просто переместилась. Но как она могла в мгновение ока из района Лондона оказаться где-то в Шотландии? И чувство направления не могло дрожать и сбоить, даже на таком расстоянии давая погрешность в несколько градусов. Все это можно было объяснить лишь магией. Маги как-то пережили тот катаклизм, о котором кот сохранил лишь очень смутные тени воспоминаний. И хорошо спрятались, если кот, сам обладающий некоторой магией и последние пятнадцать лет разыскивающий хоть что-нибудь, не нашел ни одного признака. Где же его, в итоге, искать? В Лондоне или где-то в Шотландии? Кот вздохнул и решил немного подождать. После пятнадцати лет ожидания можно было подождать еще немного, хоть все его инстинкты подталкивали его отправиться на север. Терпение оказалось оправдано. Несколько дней спустя кот ощутил, как тот, кого он ищет, стал приближаться к Лондону. Не мгновенно, как он его покинул, но на скорости хорошего транспортного средства. Автомобиль? Поезд? Где-то через час дрожание направления сошло на нет, и кот уже мог с приличной точностью определить местоположение цели. Развернув в своем убежище карту, он смог определить, что двигается тот по железной дороге и прибудет в итоге на вокзал Кингс-Кросс. Время еще было, но все равно стоило поспешить. На вокзале кот внимательно изучил табло, но к расчетному времени не прибывал ни один поезд. Кот философски вздохнул и принялся ждать. Когда цель была уже неподалеку, внимание кота привлекла к себе группа достаточно необычно выглядящих людей, целенаправленно собравшаяся у ничем внешне не примечательной колонны. Вот только что от группы, что от колонны, кот, принюхавшись, явно ощутил запах магии. Обычные люди их не замечали и не обращали внимания, как из колонны периодически выходили небольшие группки подростков и спешили исчезнуть с вокзала. На очередной группе кот подобрался, вытянувшись струной. Это был он! Худенький черноволосый паренек, явно не ожидающий встретить здесь встречающую его – именно его – делегацию. Его сопровождали рыжие парень и девушка, явно брат и сестра, которых тут же кинулась обнимать находящаяся среди встречающих мать, и каштановолосая девушка, которая, получив от рыжей женщины свою порцию объятий, отошла к своим родителям. После недолгой беседы мужчина в котелке о чем-то сообщил черноволосому парню и указал себе за спину. Паренек наклонился взглянуть, туда же посмотрел и кот. В нескольких метрах от них в явной панике стояло семейство: совершенно необъятных размеров мужчина, за которым прятался его не менее толстый сынок и худая и высокая, как жердь, супруга. Примерно полгруппы направилось к ним и начало им что-то объяснять. Толстяк краснел, бледнел, шевелил усами и расправлял плечи. Потом испуганно отшатнулся, налетев на чей-то багаж. Черноволосый парень попрощался со всеми и пошел к выходу из вокзала, семейство, испуганно взглянув на магов, поспешило за ним. Никто и не обратил ни малейшего внимания на метнувшегося за ними кота. Звали парня Гарри Поттером, как удалось понять коту из выкриков его родственников. Уже второй день он наблюдал за ним, пытаясь понять, что собой представляет тот, к которому его тянуло, и как лучше всего вступить с ним в контакт. Хорошо хоть он был магом, не будет ярого неверия. Кот посмотрел на равнодушно ковыряющегося в саду парня. Чем-то такое поведение пугало его родственников. Кот задумался, пытаясь понять, почему же ему было жизненно необходимо встретиться с этим парнем. Он копался в своей опустевшей памяти, изо всех сил пытаясь хоть что-нибудь найти. Он настолько отвлекся, что пропустил момент, когда ему в шею ткнули острый кончик резного деревянного прута, от которого явственно тянуло магией. – Не двигайся, – негромко сказал Гарри. Кот, и так лежащий без движения, превратился в статую. – Я же говорил, чтобы никого здесь не было. И кот из тебя довольно паршивый получился. Коты себя так не ведут. – Полагаю, меня приняли за кого-то другого, – промямлил кот, нервно кося взглядом на угрожающе нависающего над ним парня, не пропустив при этом, как тот едва заметно вздрогнул. – Похоже, что да, – задумчиво кивнул парень, левой рукой поправляя чуть съехавшие очки. – Как тебя зовут? – Артемис. – Взгляд кота остекленел. Несколько секунд спустя он озадаченно моргнул. – Ох. За пятнадцать лет так и не вспомнил своего имени, но стоило тебе задать вопрос… – То есть? – вопросительно нахмурился парень. – Около пятнадцати лет назад я, ощутив всплеск силы, проснулся с пустой памятью. За все это время я так ничего и не вспомнил, лишь знал, что должен отыскать того, чью силу я ощутил. Несколько дней назад в Лондоне я ощутил схожий выплеск, и между нами установилась какая-то связь, по которой я, наконец-то, тебя и отыскал. Парень задумался. После полуминуты размышлений он убрал палочку в рукав. Артемис облегченно вздохнул. – Лезь ко мне в комнату. Поговорим. И на сову не покушайся. Быстро оглядевшись по сторонам в поисках любопытных глаз, кот полез по фасаду до приоткрытого окошка на втором этаже. Запрыгнув внутрь, он очутился на приставленном к окну письменном столе, неподалеку от насеста с сердито нахохлившейся совой. Артемис предпочел за лучшее передвинуться на дальнюю от нее сторону стола. Вскоре дверь в комнату открылась, и вошел Гарри. Усевшись за стол, он положил перед собой палочку, не угрожающе, но так, чтобы он мог в любой момент ею воспользоваться. – Итак, зачем ты меня искал? Кот снова застыл. Гарри уже понял, что в такое время у него открываются, по-видимому, заблокированные кем-то до поры воспоминания. Секунд через пятнадцать кот ожил и начал рассказывать: – Когда-то давно, как я могу предположить, несколько тысяч лет назад, в Солнечной системе существовало магическое королевство. Существование и безопасность ему обеспечивали избранные воины, маги невероятной силы. Они защищали людей от множества угроз. Но королевство все же пало. Был долгий период мира, защитники расслабились, и, когда внезапно напали демоны, не сумели быстро отреагировать в полную силу. Это была война на истребление. Демонов удалось остановить, но погибли все защитники и почти все люди. Тогдашняя королева ценой своей жизни сумела запечатать врата демонов и отправить воинов на перерождение. Ты один из этих воинов, если точнее, их предводитель. – Восхитительно, – пробормотал себе под нос Гарри. – Демоны были остановлены, но не уничтожены, – продолжал Артемис, – их предводители остались целы. Печать все это время слабела и через какое-то время пропадет совсем, но уже сейчас их агенты могут появляться на Земле. Ты должен принять свою силу, разыскать остальных возродившихся воинов и остановить демонов. – Отлично, – раздраженно протянул Гарри, – мало мне пророчества о столкновении с могущественным темным магом, так еще и с демонами воевать нужно… Кот промолчал, лишь нервно взмахнул хвостом. – История, конечно, интересная, – кивнул Гарри, – но на слово в нее слабо верится. Артемис на мгновение застыл. – Я могу перенести тебя в твой замок… – предложил он и тут же поправился: – Замок твоего прошлого воплощения. – И как ты это сделаешь? – полюбопытствовал Гарри. – Я могу войти в контакт с твоими скрытыми силами, – признался Артемис. – Давай, – не скрывая скепсиса, разрешил ему Гарри после нескольких секунд молчания. Кот жестом попросил парня наклониться чуть ближе и приблизился к нему почти вплотную, носы лишь немного не касались друг друга. Полумесяц на лбу кота вспыхнул, и Гарри почувствовал, как что-то внутри него отозвалось на эту вспышку, а затем все изменилось. Стул из-под него исчез, и он не удержал равновесия и упал прямо на валяющиеся обломки. Кот, оказавшись в воздухе, возмущенно мяукнул, но все же смог приземлиться на лапы. Гарри встал и, потирая пострадавшую точку, огляделся. Возможно, когда-то давно, это действительно было замком. Сейчас он был в одной из комнат этого замка, со стен и потолка облетело все покрытие, обнажив грубую каменную кладку. Остатки прежнего великолепия кучами валялись на полу, особенно вдоль стен. В центре зала валялась свалившаяся с потолка погнутая люстра. – И где мы? – снял Гарри очки и сдул с них поднявшуюся после их появления здесь пыль. – Когда-то давно это было замком Магеллан, домом Воина Любви, – печально оглядывал разруху Артемис. Гарри едва не поперхнулся, услышав о столь неожиданном подтверждении недавнего разговора с Дамблдором, но все же сумел промолчать и задать несколько другой вопрос: – Магеллан? – Да, замок был назван в честь того, что сейчас называют Магеллановыми Облаками, – пояснил кот и немного смущенно добавил: – Я решил, что будет неплохо несколько обновить его имя. – Переведя взгляд с одного выхода на другой, кот продолжил: – Идем, нам нужно добраться до сердца замка. Они вышли из комнаты. Гарри оглядывался по сторонам, видя везде все те же безжалостные следы прошедшего времени, а Артемис смотрел вниз, тщательно следя, куда он наступает. Но не прошли они по коридору и десятка метров, как Гарри застыл, уставившись в окно. Глядя на красное небо и красную поверхность. – Где мы, черт возьми? – На Венере, – спокойно ответил Артемис. Гарри с минуту молча стоял, разглядывая невероятный пустынный пейзаж за окном. – Разве здесь можно жить? – недоуменно выдохнул Гарри. – Сейчас лишь внутри замка существует пригодная для дыхания атмосфера, но когда ты войдешь в полную силу, ты сможешь поддерживать пригодную для жизни среду на всей планете. – Что, нужно только прийти и принять наследие? – не поверил Гарри. – Не знаю, – признался кот. – Но, кажется, нет. В итоге они добрались до комнаты, ничем внешне не отличающейся от той, в которой они изначально появились. – Мы точно там, где надо? – решил все же уточнить Гарри. – Да, – кивнул Артемис. – Хоть все и разрушено, мы там, где надо. – И что мне делать? – спросил совета Гарри. – Во-первых, нужен магический проводник, – застыв на мгновение, сообщил Артемис. – Я бы тебе вручил что-нибудь, но у тебя и свой есть, а здесь нет ничего. Гарри достал палочку и взмахнул ей. Вопросительно посмотрел на кота. – Прислушайся к замку, – после знакомой паузы ответил Артемис. – Ты сможешь найти нужные слова. Гарри замер и, как и посоветовал белый кот, прислушался. Замок… был рад его возвращению и осторожно к нему присматривался. Касался краешком своего псевдо-сознания его разума. Шептал что-то неясное. Гарри вновь поднял опущенную руку с палочкой. – Сила Венеры… – негромко сказал он, взмахивая ею. – Преобрази! И сразу же тихий шепот замка стал почти торжествующим, ликующим. Хозяин вернулся! Он больше не будет один! В разуме Гарри, там, где его касался замок, открылась дверь, и сквозь нее полилась сила. Она быстро окутала своим теплом его сознание, принося вместе с собой некие неясные образы. Сила задержалась, натолкнувшись на некое препятствие. Резкой болью вспыхнул шрам, а эта сила принялась его омывать, успокаивать. Гарри вдруг понял, что она выжигает ту мерзость, что когда-то давно каким-то образом оставил в нем Волдеморт. Сила окружила сознание прочным щитом, который не сможет пробить ни один легилимент, и двинулась дальше, заполняя все его тело, усиливая его, укрепляя и меняя. А закончив с телом, она выступила наружу, формируя из магии защитную оболочку. Гарри открыл глаза и опустил на себя взгляд. Недоуменно моргнул. – Артемис, ответь на пару вопросов: почему я – девушка, и почему меня это не волнует? Переведя взгляд на кота, Гарри вздохнул. Артемис вновь застыл в знакомом уже трансе. Гарри вновь взглянул на себя… на ту девушку, в которую он превратился. Судя по тому, как приблизился пол, она была ниже его. Пропало давно ставшее привычным искажение линз, очки превратились в маску, но все было по-прежнему четким, у нее зрение было куда лучше. Она сейчас была одета в нечто вроде белого купальника и такие же белые, длиной до локтей, перчатки, снизу была очень короткая оранжевая юбка. На груди был крупный темно-синий бант, а за спиной еще один, просто гигантский, цвет которого, извернувшись, удалось определить как желтый. На плечах был столь же оранжевый, как и юбка, матросский воротник, а на ногах открытые оранжевые туфли на низком каблуке. Волосы были очень длинные и светлые. – Поздравляю, Поттер, ты – блондинка, – вслух фыркнул Гарри. Палочка стала чуть ли не вдвое короче, но взамен обзавелась наконечником с астрологическим знаком Венеры. На шее, судя по ощупыванию левой рукой, оказалась какая-то ленточка, а на лбу диадема. Гарри вновь перевел недовольный взгляд на кота и начал неспешно считать про себя. На счет сорок два кот вздрогнул, полными ужаса глазами посмотрел на преобразованного Гарри, плюхнулся, безжалостно пачкая свою тщательно оберегаемую шерстку, на пыль и обломки и прикрыл передними лапами голову. Гарри едва заметно улыбнулся и повторил свои вопросы. Кот приоткрыл один глаз и облегченно вздохнул. – Я вспомнил только сейчас, когда увидел трансформацию. Вас было семеро, во времена Серебряного Тысячелетия вы все были женщинами, каждая была связана со своей планетой, и название планеты входило в ее титул. Сейчас при трансформации ты будешь принимать облик своего прежнего воплощения, но когда сможешь лучше освоиться с силами, ты сможешь это изменить. Гарри задумчиво кивнул. Качнулись непривычно-длинные волосы. – Так что мне нужно делать? – Нужно искать и останавливать агентов Темного Королевства, но главное – надо найти и пробудить остальных воинов и Принцессу Луны. Лишь с ее помощью возможно будет вновь запечатать портал в мир демонов. – Где мне ее искать? – Я не знаю, – почти по-человечески пожал плечами кот. – Она, скорее всего, уже родилась, но может быть где угодно на Земле. Со временем, я думаю, ты ощутишь связь с ней и сможешь ее найти. – Значит, – подытожил Гарри, – сейчас остается только ждать? – Ждать и заново учиться сражаться с помощью силы Венеры, – кивнул Артемис. – Почему костюм именно такой? – дернул Гарри за бант на груди. – Выглядит немного… странно. – Не помню, – виновато отозвался кот. – Но, кажется, в каждой детали есть свой смысл. – Даже в матроске? «Правь, Британия!», а? – совсем по-снейповски приподнял Гарри бровь. – Не знаю, – сдался кот. Гарри решил больше ни о чем серьезном его пока не спрашивать. – Ну и как мне называться? Явно не Гарри Поттером, – недовольно пробурчал он, жалея, что здесь нет зеркала, взглянуть на свой идиотский вид со стороны. – И такие костюмы носят разве что какие-нибудь комиксовые супергерои. Венера в матроске, звучит? – ухмыльнулся он. – Не стоит упоминать про Венеру, – недовольно покачал головой Артемис. – Враги могут догадаться и начать на тебя целенаправленную охоту. – Мне не привыкать, но ладно. Сократим. Пусть будет… Сейлор Ви… – Гарри задумчиво оттопырил два пальца и взглянул на них. – V is Victory. V is Venus.Сентябрь 1998
Усаги сидела в классе и с тоской смотрела в окно. Все ее одноклассники уже разошлись, а ее – как обычно – задержали после уроков из-за ее традиционного опоздания. Усаги была типичнейшей совой, ей было сложно просыпаться рано утром в школу. Будильник отключался отработанным до автоматизма движением, приходящая будить мама получала твердый, несмотря на полусон, ответ, что она сейчас встанет. Но итог оказывался всегда одним и тем же. Панические вопли, торопливые сборы и бешеный забег до школы. Иногда ей даже удавалось успеть вовремя. Чаще – нет. Блондинка печально вздохнула. Как назло, сегодня была чудесная погода, и ей очень хотелось пойти прогуляться. Яркое солнце заливало своими лучами город. Редких облаков было ровно столько, чтобы оттенить, не закрывая, глубокую небесную синь. – Цукино-сан. Усаги вздрогнула, выныривая из своей созерцательной полудремы, и повернулась к входу в класс. Рядом с окликнувшей ее Харуной-сэнсэй стояла девушка примерно одного с самой Усаги возраста, но не в школьной форме, а в простой светло-желтой блузке и джинсовой юбке. Солнце было у них за спиной, светило из окон коридора, и сложно было против света разглядеть оттенок недлинных – всего до плеч – темных волос и темных глаз девушки. – Это Мидзуно Ами, – представила учительница девушку. – Через несколько дней она начнет учиться в нашей школе. Пожалуйста, покажи ей школу и район. Это будет полезнее, чем ты будешь сидеть здесь. – Да, сэнсэй. – Усаги подскочила с места и, сделав пару шагов навстречу, улыбнулась и легонько поклонилась. – Я Цукино Усаги. Ами поклонилась в ответ. – Рада познакомиться, – сказала она, но не улыбнулась и не сказала больше ни слова. Учительница с едва заметной грустью взглянула на девушку и вновь обернулась к Усаги. – Постарайся, все же, завтра не опаздывать. – Конечно, – на всякий случай еще раз поклонилась Усаги. Она ушла, оставив девушек одних. Усаги с любопытством разглядывала новенькую, а та, бросив на нее лишь один взгляд, опустила глаза. Стоя достаточно близко к ней, Усаги смогла разглядеть, что волосы были не черными, как ей сперва показалось, а все же чуть светлее, темно-каштановыми. Цвет глаз пока понять не удавалось. Косметики и украшений Ами, судя по всему, не признавала. Блузка, хоть и выглядела очень простой и не украшенной, была достаточно строгой и элегантной. Туфли на невысоком каблуке были довольно большого для ее роста размера. В целом, она выглядело достаточно мило, но Усаги сомневалась, что ее можно было бы назвать красивой. – Так, – нарушила она тишину, – что тебе показать? Ами чуть заметно пожала плечами. Пояснила: – Я лишь недавно переехала в этот район, ничего здесь не знаю. – Ну, тогда я тебе все покажу! Усаги провела девушку по школе, показала все важные кабинеты, познакомила со всеми учителями, кто еще был здесь. Устроила экскурсию по школьной территории, рассказала про свое любимое место, вспомнила пару забавных историй, что случилась с нею и ее подругами. Затем повела по ближайшим окрестностям. Ами оставалась загадкой. Усаги часто говорили, что ее жизнерадостность заразительна. Что стоит немного с ней поговорить, и все проблемы кажутся легче, а жизнь ярче. Впервые она столкнулась с крепким орешком. Девушка была молчаливой, казалось, ее что-то печалило. За все время она лишь несколько раз улыбнулась над шутками, да и то, как подумала Усаги, по большей части из вежливости. На вопросы она отвечала лишь несколькими словами, сама же почти ничего и не спрашивала. Что-то с ней было не так. Усаги достаточно быстро определила, что, несмотря на всю вежливость и немногословную открытость, были темы, на которые она отвечала поджатыми губами и молчанием. Ничего не удалось узнать ни про ее семью, ни про друзей, ни даже откуда она. Единственное, что было очевидно – японкой она не была, но несмотря на это, ее японский был очень чист. Усаги было ее немного жаль: немногословная, мрачная иностранка, в школе она будет белой вороной, которую будут сторониться и хорошо, если не затравят. Когда они прощались, Усаги сильно сомневалась, что они вообще смогут подружиться, Ами не выказала к этому никакого стремления. Если она попадет в другой класс, из них вряд ли выйдут и приятельницы. Максимум слабо знакомые друг с другом люди, здоровающиеся при случае в коридоре, но не имеющие ни одной общей темы для разговора. Усаги печально вздохнула и направилась домой. Чем-то эта девушка сумела ее заинтересовать. Но она подозревала, что вряд ли кому она решится излить душу. Идя домой, она прошла мимо недавно открывшегося игрового центра. Она уже успела побывать там несколько раз, немного заинтересовавшись симпатичным управляющим. Она сделала несколько шагов, остановилась и развернулась, задумчиво уставившись на входную дверь. Время еще было, и домой ей идти пока совсем не хотелось. Она улыбнулась и пошла к «Короне». Не успела она войти, как дверь распахнулась, и оттуда вылетела девушка, врезавшись в Усаги. Сама она сумела удержаться на ногах, а вот Усаги нет. Сидя на тротуаре, одна длинноволосая блондинка разглядывала другую длинноволосую блондинку. Сбившая ее девушка была в шортах и футболке, волосы ее были распущены, тогда как Усаги свои всегда укладывала. – Ох, прости, пожалуйста, – протянула девушка руку. Усаги приняла ее и поднялась на ноги. – Ты в порядке? – Кажется, да, – сказала Усаги. – Хорошо, – кивнула девушка, – извини, я тороплюсь. Увидимся! Она умчалась прочь, на ходу вытаскивая из кармана мобильный телефон. Усаги удивленно моргнула ей вслед. Она не выглядела таким человеком, у которого мог быть мобильник. И ее прощание – почему-то оно показалось не обычной вежливостью, а словно обещанием, что они еще встретятся. Качая головой, Усаги вошла внутрь. Чем-то эта девушка напомнила ей Ами, хоть она и не могла сказать, чем же именно. Они были абсолютно разными, как по внешности, так и по поведению. Но было в них что-то общее. Вновь покачав головой, Усаги выбросила эти мысли из головы и радостно улыбнулась Мотоки. Прозвенел будильник. Из-под одеяла высунулась рука, наугад похлопала вокруг горланящего устройства и, найдя цель, отключила его. Усаги при этом не проснулась. В целом, это было абсолютно обычное утро семьи Цукино. Мечущаяся по дому Усаги, непрерывно причитающая, что опоздает, подкалывающий ее младший брат, печально смотрящая на все это мать… все они, как по нотам, разыгрывали давний и привычный спектакль. Отыграв все, Усаги выбежала из дома и помчалась в школу. Но судьба внесла этим утром в привычную рутину кое-что новенькое. Пробегая мимо дворика, Усаги заметила мучающих кошку трех младшеклассников. Она не умела и не любила драться, но ее доброе сердце просто не позволило бы ей пройти мимо. Забыв про то, что опаздывает, Усаги ринулась в бой. К счастью, не развившийся дальше словесной перепалки: мальчишки не рискнули проверять, что же одержит верх: тройное превосходство в числе (усугубленное царапающимся животным) или двойное превосходство в возрасте (поддержанное тяжелым портфелем). Они предпочли отступить, оставив свою пленницу на милость победительнице. Усаги самодовольно посмотрела вслед отступающим противникам и улыбнулась черной кошке у себя на руках. Кошка была неправильной. Точка. Ошеломленное обдумывание этой мысли нисколько не помешало языку Усаги молоть вслух какие-то благоглупости, на которые она и сама не обращала никакого внимания, а ее рукам осторожно снимать со лба кошки невесть как очутившийся там лейкопластырь. Едва липкий кусок с несколькими прилипшим шерстинками оказался отделен ото лба кошки, под ним обнаружилась странная лысинка в форме полумесяца, а кошка вдруг моргнула и уставилась на Усаги. Не по-кошачьи осмысленным взглядом. Усаги моргнула ей в ответ. Кошка, до сего момента спокойно пребывающая у девушки на руках, вдруг вырвалась и в несколько прыжков взлетела на ограду. Развернувшись на узкой стене, кошка еще раз взглянула на Усаги, словно стараясь получше запомнить свою благодетельницу, и спрыгнула на другую сторону, пропав из виду. Усаги моргнула еще раз. И опомнилась: – Я же опаздываю! Во время обеда, выбравшись во двор, Усаги с грустью открыла крышку своего бэнто, на переменах тайком опустошенного уже чуть ли не наполовину. К ней вскоре подсела и Нару. – Слышала? Говорят, Сейлор Ви теперь перебралась в Токио. – Нет, не слышала, – автоматически ответила Усаги, пытаясь определить, сумеет ли она наесться своим ополовиненным обедом. После чего ее мозг сумел-таки догнать ее язык. – А кто это? – Это супергероиня из Англии! – поправляя очки, заявил непонятно когда, как и откуда появившийся Умино. – У меня есть все публикации о ней. Она впервые объявила о себе в Лондоне пару лет назад, примерно тогда же, когда там начались серии необъяснимых смертей. С месяц назад она впервые дала интервью, заявив, что все закончилось, и ей пора двигаться дальше. Ходят слухи, в полиции уже готовятся к повторению английского кошмара. – Лондон? – уловила в потоке слов Усаги знакомое название. – Это же в Европе? – И откуда ты все это знаешь? – одновременно с ней пробормотала себе под нос Нару, после чего встрепенулась: – Не видела ее здесь раньше, не знаете, кто это? Пока Умино оборачивался, чтобы понять, кого Нару имеет в виду, Усаги вклинилась, втайне радуясь, что в кои-то веки может похвастаться своими знаниями. – Это Мидзуно Ами, ее перевели к нам несколько дней назад, по-видимому, определили в другой класс. Она, кажется, из Америки, у нее едва заметный английский акцент. – Из Австралии, – тут же поправил Умино. – По крайней мере, прилетела она оттуда. Она настоящий гений. Что она английский знает лучше Харуны-сэнсэй неудивительно, но она и японский знает лучше многих, да и остальные предметы… Я, конечно, расслабился, и последнюю контрольную всего на 95 баллов написал, но, уверен, даже когда я соберусь, она меня обойдет. Усаги неловко поерзала и не стала упоминать о своем собственном результате. – Усаги, а откуда ты ее уже знаешь? – полюбопытствовала Нару. – Пару дней назад меня попросили показать ей окрестности, – с облегчением ответила блондинка, поняв, что тему контрольной развивать не будут, но все же постаралась сменить предмет обсуждения: – А с чего решили, что эта Сейлор Ви теперь здесь? – Ее засняла камера слежения, когда она помешала ограблению ювелирного магазина, – тут же сообщил Умино. – Но изображение получилось смазанным, она слишком быстро двигалась. – Драгоценности… – вздохнула Усаги. – Хочу себе колечко. – А я себе сережки, – точно так же вздохнула Нару и предложила, – зайдем после школы в мамин магазин, посмотрим? – Конечно, – тут же согласилась Усаги. Поглазеть на ювелирные изделия, что может быть интереснее? После школьного дня Усаги вместе с Нару, оживленно болтая, направились в ювелирный магазин ее матери. Уже неподалеку от магазина Нару удивленно примолкла, сквозь витрины увидев внутри настоящее столпотворение. Подойдя ко входу, Нару потрясенно ахнула и нахмурилась, увидев объявление о распродаже с девяностопроцентной скидкой. – Мама, конечно, упоминала, что хочет устроить распродажу, – пробормотала она себе под нос, – но чтоб настолько? Чего она хочет? Внутри, посреди толпы женщин, суетилась больше похожая на уличную зазывалу, чем на респектабельного ювелира, Осака-сан. Нару задумчиво изучила собравшихся вокруг нее людей и не рискнула пробиваться поздороваться с матерью. Она обернулась к Усаги и заметила, что подруга уже стояла у витрины в нескольких метрах от нее и печально разглядывала изящное кольцо. – Что не так, Усаги-тян? – подошла она к ней. – Если бы я не потратила недавно все свои карманные деньги, я вполне могла бы его купить, – чуть ли не плача сказала Усаги. – А твоя мама не согласится дать тебе в счет следующего месяца? – С такими результатами контрольной? Девочки одновременно тяжело вздохнули. Огорченно выйдя из магазина, Усаги еще раз представила, насколько сильно недовольна будет мама результатами теста. Идти домой резко расхотелось. Вытащив злополучный лист, блондинка с грустью посмотрела на жестокие цифры, подспудно надеясь, что они каким-то чудом вдруг изменятся, а затем вдруг с удивившей ее саму яростью смяла бумагу в комок и швырнула ее через плечо. С глаз долой – из сердца вон, хоть она и понимала, что это мелочно и ничего в итоге не изменит. – Не думал, что меня можно спутать с мусорной корзиной, булкоголовая, хотя, принимая во внимание наглядное свидетельство уровня твоего интеллекта, поверить в это несложно. Усаги на мгновение застыла, шокированная таким хамством, а затем гневно развернулась. Напротив входа в магазин стоял черноволосый парень (симпатичный… немедленно отметило подсознание, успешно, впрочем, проигнорированное девушкой) и с улыбкой изучал смятую контрольную – 30 баллов?! – потрясенно выдохнул он, поправляя солнцезащитные очки. – Я пропускал целые семестры, но до такого так и не опустился. Усаги тут же выдернула листок у него из рук. – Ну, это же не твоя контрольная, так что какая тебе разница? Усаги резко развернулась и, преисполненная достоинства, пошла прочь. Но, завернув за угол и скрывшись из поля зрения нахала, взглянула на листок и печально вздохнула. – Хорошо, наверное, быть героиней, – горько сказала она, вспоминая разговор во время обеда. – Ловишь себе преступников, и никто не наседает с контрольными по английскому. Поглощенная своими мыслями, Усаги совсем не смотрела по сторонам, но даже в противном случае она вряд ли заметила бы следящую за ней черную кошку. Дома призрачная надежда Усаги скрыть информацию о результатах теста разбилась вдребезги, когда мама сказала, что случайно повстречалась с Умино. Не преминувшим, тут же подумала Усаги, похвастаться своими результатами, тем самым сдав ее саму. Реакция матери оказалась почти столь плоха, как и предполагала Усаги в своих самых мрачных мыслях. После быстрой выволочки, пересыпанной сравнениями с младшим братом (не в пользу Усаги) и воззваниями, что как старшая сестра она должна быть ему примером, Усаги вскоре очутилась в своей комнате, за рабочим столом, перед учебником английского. Делающей вид, что учится, и с тоской при этом смотрящей в окно. – О! – не сдержалась и вслух удивилась Усаги. Из-за края окна осторожно высунулась черная мордочка с приметной лысинкой в форме полумесяца, вздрогнувшая, заметив, что ее обнаружили первой. – Та кошка. Усаги осторожно, боясь спугнуть животное, открыла окно и поманила ее внутрь: – Кис-кис. Иди сюда. Что же ты тут делаешь? – задумалась она вслух. – Я искала тебя, Усаги-тян, – сказала кошка. – О, – ничуть не удивилась Усаги. – Я уснула над учебником. Нужно поскорее проснуться, пока мама не заметила. – Это не сон, Усаги-тян. Меня зовут Луна, и мне нужна твоя помощь. Ты моя единственная надежда. – Просыпайся, просыпайся, – не обращая внимания на кошку, похлопала себя по щекам Усаги. Затем надавила на один глаз и посмотрела на раздвоившуюся кошку. – Я видела, как ты сегодня заходила в ювелирный, – решила сменить тактику Луна. – У меня есть для тебя подарок. – Она прямо из воздуха вынула изящную брошь и, не сумев удержать ее, уронила на учебник. – Держи. – Ух ты! – спустя мгновение, не успела кошка и моргнуть, Усаги уже вертелась у зеркала с приколотой к блузке брошью. – Спасибо! Какая красивая. – Если ты проснешься, она исчезнет, – со смешком заметила Луна, – так что считай, что это не сон. – Хорошо, – легко согласилась Усаги, – это не сон. Как будто говорящих кошек не бывает, да сто раз видела, что может быть обычней? Кошка потерла лапой свой полумесяц. – Так ты меня выслушаешь? – Конечно, – не оторвалась Усаги от зеркала. – Ты говори. Я слушаю. – Усаги-тян, в Токио происходят странные вещи. Появился враг, с которым полиции не справиться. Ты избранный воин, ты должна сразиться с ними, найти остальных воинов и нашу принцессу. – Здорово, – равнодушно отозвалась Усаги. – И что мне делать? Луна задумалась, пытаясь понять, верит ли ей Усаги или просто считает, что спит, и поэтому не спорит. Но решила, что пока она соглашается, это не важно. – Возьми брошь в руки и скажи «Moon prism power, make-up!» – скомандовала она. – Всего-то, – хмыкнула Усаги. – Moon prism power! Make-up!