Укрощение гордости

!!! предупреждение – Некрофилия!!! Кайи пришел в себя к следующей ночи. Он лежал на татами, прикрытый легким пледом. Рядом горел огонь и ему казалось, что он слышит приятные девичьи голоса и смех. Тело ломило от жара, все внутри требовало совокупления и Кайи, остервенело сорвав с себя пояс, стянул хакаму и вставил в анус два пальца. На мгновение от этого стало легче, но тело тут же потребовало большего, и Кайи со стоном стал впихивать в себя еще пальцы, быстро двигая ими, пытаясь успокоить свои желания. — Кажется, твое зелье вызвало у него настоящую течку, — поцокала у него над ухом Эри. — Может потрахаешь его? — с усмешкой спросил Акайо. — А он мне дастся? — Ведьма наиграно облизнулась. Кайи не желал, чтобы они приближались. После признания Акайо он был уверен, что стал жертвой какой-то очередной секты махо и все его спутники, включая Кимико – проклятые. Кроме того, его тело желало лишь своего альфу, от мысли, что его коснется кто-то другой, ему становилось дурно. — Батоши, — тихо проскулил Кайи, мечтая, чтобы его альфа поскорее забрал его к себе. — Он мертв, мой милый, — Акайо сел рядом и Кайи поморщился, почему от советника пахло альфой, он понять не мог, но от близости Акайо Кайи начинало тошнить. — И он мертв, потому что слепо верил Небесным Ками, исполнял их заветы и не желал менять свою судьбу. — Отправь меня к нему, — с надеждой попросил омега. — Не могу. Тебя кое-кто ждет. — Тогда я сам... сам уйду за своим альфой, — Кайи попытался подняться, но Эри тут же прижала его к земле, навалившись всем телом. — Не дай ему сделать глупостей, — велел Акайо и вернулся к костру. После дневного сна Кайи мучился всю ночь, мешая хриплыми стонами спать и остальным. К рассвету, у него снова не было сил подняться и Кимико, обратившись в Китсу понесла его на своей спине. Куда они ехали и зачем, Кайи не знал, и сейчас ему было совершенно все равно. Он грезил о руках своего альфы, о нежных прикосновениях и поцелуях, что заберут боль и подарят наслаждение. Избегая многолюдных трактов, они двигались по маленьким лесным тропинкам, тут было прохладно, почти не проникало солнце, но Кайи все равно изнывал от жары. Когда же Акайо пытался его напоить, Кайи отплевывался, ему было дурно от вкуса и какого-то тухлого запаха воды. — Твоя сущность изменилась, Кайи. Так же, как и самураи из клана Паука, ты изменился, стал лучше... — Проклятый... я проклят. Как и ты. И... Кайи хотел что-то сказать еще о том, что боги их всех покарают, что Инквизиторы их отыщут и после жестоких пыток убьют, но от этих мыслей ему стало невероятно смешно – его мир, жизнь и все, во что он прежде верил, разрушено. Разве страх быть схваченным Инквизиторами мог что-то изменить? Кайи изменился. Он не чувствовал себя лучше. Он чувствовал себя другим – использованным и брошенным богами. Если бы у него были силы, он бы поднялся, отыскал бы самое сильное заклятье и запустил бы его в небо – Ками тоже должны быть наказаны. Акайо дал ему не воды. Густая красная жижа приятно скользила в рот и избавляла от боли и жажды. Кайи понимал, что это кровь. Плоть, что разрушает самураев, делает их покорными для порчи. Но Кайи решил, что больше никогда не будет покорным... Следующая ночь была хуже предыдущей. Действие зелья так и не прошло, и у омеги началась течка. Кайи выл, кричал, просил. Теперь бы его тело согласилось на любое удовлетворение, но стоило чужим рукам коснуться его, как омега начинал кидаться заклинаниями, отгоняя неловких помощников. К рассвету Кайи был настолько обессилен, что не мог даже кричать, из его горла вырывались тихие хрипы и стоны. Акайо присел рядом с ним и попытался коснуться, но тут же отдернул руку, потому что поставленный на стражу дух огня обжег его. — Я помогу тебе, Кайи, — Акайо не хотел этого делать, но то, в какой состоянии был омега, требовало серьезных решений. Если Кайи не расслабится, то просто погибнет от боли и обезвоживания. — Я помогу, если ты сам вслух скажешь, что желаешь этого. — Не прикасайся ко мне, — взгляд у юноши казался мутным. — Нет, не буду. Но я могу вернуть тебе Батоши. Скажи, ты действительно этого хочешь? Произнеси это вслух. Кайи молчал, хрипло вдыхая и вздрагивая от болезненных спазмов. Акайо уже решил уйти, но Кайи остановил его и тихо сказал: — Хочу. Верни мне Батоши. Любого. Просто верни. Акайо разбудил Эри, заставил ее подготовить ритуал и девушка фыркала, посматривая на обездвиженного Кайи. — Ты хоть объяснил ему, к чему это приведет? — Уже не важно, он попросил меня об этом сам. Омега спокойно наблюдал, как эти двое рисуют сложные знаки на земле, как обнаженная Эри встала в центр пентаграммы и как Акайо напоил ее своей кровью и стал читать заклятье. Кайи продолжал лежать, с сомнением вслушиваясь в незнакомые слова магии крови, а потом он почувствовал, как вздрогнуло его сердце, заставляя тело подняться, словно боль и усталость смылись в одно мгновение. «Что ты наделал, Кайи!» Круг под ногами Эри вспыхнул, кровь струилась по ее телу, впитываясь в почву, и земля задрожала, расступаясь, подчиняясь приказу и вытаскивая из подземного мира тело призванного и его душу. Сможет ли вырванная душа из мира мертвых вернуться туда вновь, Кайи не знал, и ему на мгновение стало страшно, но потом все страхи исчезли, так же, как и боль – на земле рядом с Эри лежал Батоши. Песчаная почва в южных землях превратила его в иссушенную мумию, но Кайи чувствовал его, как и прежде, ощущал своей душой присутствие самого родного и близкого. И заставив себя подняться, омега бросился к своему альфе, упав рядом с ним на колени, он вцепился в истлевшие одежды, прижался лицом к опавшей груди. Мертвец под ним глухо зарычал и задергался, клацая зубами. — Дай ему своей крови, — строго велел Акайо. — Что? — Кайи удивленно поднял взгляд на Дайготсу, омега ничего не понимал в магии крови и подобное ему казалось омерзительным. Тело рядом с ним снова вздрогнуло, и Кайи перевел взгляд на его лицо, освещенное поднимающимся солнцем – на него смотрел иссушенный труп с впавшими глазницами и пожелтевшей от времени кожи. Кайи вскрикнул, отодвигаясь от заостренных цепких пальцев зомби. — Ему нужна твоя кровь! — выкрикнул Акайо, прижимая труп, не позволяя тому бросаться на омегу. — Или он снова уйдет и уже навсегда. Кайи испуганно замотал головой. Сейчас он снова плохо соображал. Запах его альфы, родной души, был так близко, что хотелось повернуться спиной и просто отдаться ему, наплевав на внешний вид, состояние и все остальное. Разве может быть что-то хуже, чем то, что уже окружало Кайи – демон-дракон, ведьма-предсказательница, древний дух Китсу и мертвец, что некогда был его парой. А еще Кайи носил в себе плод, который через пару десятилетий станет таким же монстром, что и Акайо. — Глупец! — Акайо с силой резанул себя по запястьям и стал поить труп, нашептывая новое заклинание. Кайи в их сторону больше не смотрел, он пополз к своей лежанке. Запах альфы сводил с ума. В груди что-то бессмысленно выло и гудело, заставляя Кайи вскрикивать и срываться на плач. Все не так, не правильно. Батоши не вернется никогда, не будет рядом. Не обнимет, не поцелует, не сделает своим. Батоши остался там, на выжженной заклятьем земле, разрубленный огромным топором, похороненный в неизвестной могиле... Кайи уткнулся носом в траву и рыдал, не имея ни сил, ни желания жить, двигаться, бороться хоть за что-то. Не было смысла бороться – Ками предали его, сын не станет спасителем, а его друг оказался демоном. Сильные руки подхватили его, отнесли на татами и осторожно уложили на живот, успокаивающе поглаживая по спине и нежно прикасаясь к плечам и шее сухими поцелуями. Движения привычные, знакомые, слишком знакомые, чтобы оттолкнуть. Наоборот, хотелось прижать к себе, вцепиться пальцами в темные волосы, увидеть звезды в его глазах... Альфа осторожно снял с него кимоно, продолжая успокаивающе поглаживать ему спину и плечи, от каждого прикосновения боль отступала, и Кайи казалось, что он засыпает, проваливается в долгожданный спасительный сон, в котором он сможет быть рядом со своим альфой. Руки сменялись губами, поцелуи опустились к пояснице, а потом и к ягодицам. Кайи раздвинул ноги, тихо постанывая, и приподнял попу, приглашая своего альфу в себя. Первый толчок и Кайи громко застонал, тело радовалось спасителю, что избавлял от жажды. Выгибаясь навстречу своей паре, Кайи закрывал глаза, не оглядываясь, не думая о том, как выглядит Батоши и что это именно Кайи сделал его таким. Альфа двигался, то быстрее, то медленнее, исполняя беззвучные желания омеги, снимая накопившееся напряжение и позволяя ему расслабиться. Кончив несколько раз, Кайи уснул.

***

Проснулся омега в теплых объятьях любимого альфы. Осторожно повернувшись к нему, Кайи замер, с открытым ртом рассматривая такие привычные и любимые черты. Бледная кожа – Скорпионы скрывали свои лица масками, гладко выбритый подбородок и широкие скулы мужественного лица. Батоши выглядел, как и год назад – безупречно прекрасный альфа. — Ты проснулся, — улыбка на сухих губах заставила Кайи расплакаться. Слезы безудержно рвались наружу, смывая сомнения и страхи – его альфа был с ним, был рядом. — Батоши... ты простишь меня? Я просто не мог без тебя жить... прости, — путаясь в словах, шептал Кайи, продолжая плакать. — Я знаю, любимый, — Батоши ласково улыбнулся. — Я чувствую тебя, я дышу тобой. Я люблю тебя. — Вставай и накорми его! — строгий голос Акайо заставил Кайи обернуться. — Да, господин, — Батоши тут же поднялся и направился к костру. — Что удивляешься? — Акайо сердито посмотрел на ошарашенного Кайи. — Чью кровь ревенант примет первый, тому и будет подчиняться. Но тебе все равно придется постоянно поить его своей или кровью Они, что найдешь. Или он очень быстро разрушится. В день надо около двух го[1], будешь себя подлечивать магией, тогда сможешь дольше продержаться. Но лучше призвать Они, который будет его поддерживать. [1] го – японская мера обьема. 2 го = 0,4 литра Батоши принес омеге плошку супа, Кайи все еще не мог справиться с выданной информацией и на автомате стал глотать суп. — Что это? — испуганно спросил он, вылавливая из поданного угощения кусочек чего-то светло-коричневого. — Отваренная куропатка, — рассмеялась Эри, — не бойся, глупый, твое тело прекрасно примет эту пищу. Кайи посмотрел на своего альфу и тот одобрительно кивнул. Принимая это как согласие, Кайи продолжил есть. Вкус был даже приятнее, чем у рыбного супа и вскоре Кайи, насытившись, прилег на плечо своего альфы. — Дам вам еще пару часов порезвиться, а потом отправляемся в путь. Мы и так потеряли сутки из-за твоей течки, — Акайо больше обращался к Кайи, словно Батоши и не существовал, но омеге было плевать на настроение Дайготсу. Теперь, когда его пара была с ним рядом, Кайи больше ничего не беспокоило. Дорога больше не пугала, куда бы они ни направлялись и в чем бы ни заключался смысл путешествия, Кайи был готов его выдержать. Через пару дней Кайи вытащил из себя крошечный плод, ребенок должен был быть спрятан в кокон и храниться в безопасном месте, но Акайо велел вложить его в тело Эри – бета имела необходимые органы для выращивания ребенка и там он будет в большей безопасности, чем в божественном коконе. Тогда же Дайготсу известил о цели их пути – они шли в земли Скорпионов, но не за тем, чтобы встретиться с ребенком Кайи и Батоши (хотя Акайо не возражал против этой встречи), а дальше, в выжженные земли, пустыни за границами Изумрудной империи. Там, по словам Акайо, Оннотангу сможет вырасти и окрепнуть быстрее, чем под наблюдением Небесных Ками. Что ждало Кайи в пустыне, Акайо не рассказывал. И омеге было все равно. Он просто шел. Жил. Существовал. И наслаждался близостью со своим альфой. Китсу сопровождала их большую часть пути, лисичка рассказывала много разных историй и Кайи с наслаждением слушал о том, как живут духи в своем мире, как сражались они против своего порабощения и к чему привела война Ками против жителей этих земель. Некогда свободные и сильные люди – беты, охотились, занимались земледелием и жили в мире и согласии с другими народами. Наги и гоблины, китсуны и кенку – первые обитатели земель, морей и воздуха. Долгие годы они охраняли их и были единым целым с элементалями. Но после того, как большая часть этих рас были уничтожены, духи-элементали перебрались в Мейдо. Сейчас мало кто из самураев знает настоящую историю, что превратила Изумрудную Империю в полигон для войны Небесных Ками против своего старшего брата. Но духи все видели, все знали и понимали. Теперь Китсу с нетерпением ждала, когда Фу-Ленг разгромит остатки бывшего величия и покорит тех, кто покорил его. К чему приведет смена власти, Китсу не думала, а Кайи не хотелось спрашивать и видеть недовольство на ее миловидном личике. Станут ли одни боги лучше других? Вернут ли Хантей и Фу-Ленг древних духов в их некогда разрушенный дом или уничтожат Империю до основания? Разве мог кто-то, кроме самих богов, дать ответы? И Кайи не желал их знать. Рядом с горными хребтами Драконов Китсу распрощалась и ушла. Обернувшись в свой истинный облик, прекрасный древний дух скрылся в листве, мелькая пушистым хвостом. Китсу просила отправлять ей магические весточки. Акайо обещал, что Кайи будет это делать. Кайи не обещал ничего. Для него не существовало «завтра». Каждый вечер Кайи засыпал в объятьях любимого, каждый раз они занимались любовью, будто в последний. А утром Кайи поил своего альфу кровью, не задумываясь о том, что за существо живет рядом с ним. Земли Скорпионов они пересекли к началу сезона дождей. Прячась от непогоды, Акайо позволил остановиться в заброшенной деревушке на окраине темной пустыни. В самом большом домике Кайи и Батоши просыпались в объятьях друг друга, охотились вместе, собирали травы для быстро округлившейся Эри и любовались звездами. Акайо позволил дождаться тут родов и сам расслабленно улыбался, поглаживая плотный живот Эри под ее бестолковое воркование. Время от времени рядом с их домиком появлялись неизвестные Скорпионы, что, скорее всего, также служили Фу-Ленгу и приносили отчеты Акайо. Кайи не выходил к ним навстречу, хотя они и говорили о будущем Спасителе и о положении в столице. Все немного утратило смысл – сузилось до одного дома, заброшенного в пустыне, до одного мужчины в его постели, до двух слов «люблю тебя...»

***

Роды начались в начале весны. Акайо сиял, беспричинно улыбаясь, и бегал вокруг Эри, словно она была самым драгоценным в его жизни. Девушка родила без осложнений, и Кайи помог ей быстро восстановиться, заставляя духов лечить ее. Ребенок назвал себя Кирай и так же, как и все дети Ками, был крепче и лучше развит, чем дети беты. Кайи приготовил ему магические кушанья, которыми кормили маленьких самураев, и помог одеться в сшитое кимоно. С некоторых пор, духи вновь стали хорошо подчиняться – но не потому что любили Кайи, как раньше, а потому что боялись до безумия. Но это омегу не волновало. Его тревожили сны о прошлом. О том, что было оставлено и уничтожено. Тут, на краю вселенной, он просыпался в слезах, вспоминая забытых родителей, тяжелое детство, пока он думал, что бета; гибель его кормилицы Мико и жестокость со стороны Сая. Снился долгий путь от безродного мальчишки к наемнику, путь, который помог ему убить трех Львов, что уничтожили его семью и путь, приведший его на виселицу. Ему снился Хоши – соблазнитель, грубый тиран, эгоцентричный властитель и ласковый супруг. Снился смеющийся Сачико, в глазах которого светились две черных бездны и змеиный разум. Снился Мейдо, его выжженные пески и раскаленное солнце, суетливые духи, желающие помочь и Яги, спасающий от одиночества. Снились Хана и Ран, прекрасные, умненькие омеги, что должны были воспитываться при дворе и стать самыми лучшими омегами на свете. Снился сын, которого он никогда не видел и альфа, погибший от оружия Они. Почему Боги отобрали у него все? Небесные Ками лишили его любимых и родных. И лишь Девятый помог ему отыскать дом и вернул Батоши. — Тебе нравится этот дом? — Акайо держал на руках сына, который более чем осмысленно смотрел на этот мир. — Да. — Мы можем остаться. Пока Кирай не научится обращаться в дракона. И пока Спаситель не будет готов принять в свое тело Хантея. — Хорошо. — Но прежде мы должны сходить с тобой кое-куда. Путь дальний, но как я понял, духи вновь подчиняются тебе, поэтому мы сможем путешествовать по воздуху, — Акайо странно улыбнулся. — Ты ведь знаешь заклятье, которое позволяет телу левитировать? Ты сможешь стать невесомым и наложить это заклятье на Эри? Я смогу перенести вас в драконьем обличьи. — Да, — Кайи бросил взгляд на Батоши, — и его возьмем. Я смогу наложить заклятье на троих. — Мне все равно. — А кто останется с Кирай? — Я вызову демона, — заметив обеспокоенный взгляд Кайи, Акайо рассмеялся, — Они надежнее и разумнее многих людей.

***

Черный дракон ждал их рядом с домом. Дайготсу был лишь немного крупнее лошади, но тело было узким, длинным. Кайи быстро прочитал заклинание, дракон, опустившись на землю, позволил людям сесть ему на спину. А потом, оттолкнувшись, легко взвился в небо. Кайи невольно вцепился пальцами в выпирающие на голове выступы, но Дайготсу недовольно стряхнул его руки и теперь Батоши обнял Кайи со спины, придавая ему уверенности. Они пролетали над разрушенными домиками, выжженными полями черной пустыни. Проклятые земли казались непривлекательными и мрачными, и как тут уже второе столетие жил клан Паука было сложно представить. Мелькающая одноцветная картина быстро утомила и Кайи не заметил, как уснул. До места они добрались к рассвету. Дракон приземлился рядом с огромным камнем, который, словно край земли, стоял препятствием и загораживал собой горизонт. — Что это? — изумленно произнес Кайи. — Вход в преисподнюю? — Почти, — Акайо задумчиво провел рукой по поверхности камня и, обернувшись к Эри, кивнул, — время пришло. Девушка вздрогнула и отчаянно посмотрела на Темного Лорда. — Ты знала, куда мы летим, не так ли? — Да, господин, но… — Эри прижала руки к груди, — хотя бы попрощайся со мной нормально. Акайо ласково улыбнулся и подозвал к себе Ведьму. Когда она подошла, он обнял ее и погладил по волосам. — Мне будет тяжело без твоих предсказаний. И не беспокойся, когда ты переродишься, я отыщу тебя и мы снова будем вместе. — Обещаешь? — Эри подняла на него взгляд, пытаясь отыскать хоть немного взаимности в его глазах. — Да. Акайо вложил нож в ее расслабленную ладонь и толкнул к камню. — Что ты делаешь? — Кайи удивленно посмотрел сначала на Темного Лорда, а потом на Ведьму, которая сев на колени занесла над собой оружие. — Держи его крепче! — велел Акайо и его ревенант подчинился. Эри взмахнула ножом и проткнула свою грудь, кровь хлынула на черный песок, впитываясь в почву под камнем. По неровной поверхности прошла чуть заметная рябь, тело девушки распласталось, и словно желая получить больше, песок поглотил принесенную жертву, забирая мертвую Эри в свои глубины. — Подведи его ближе, — дал новый указ дракон. Батоши, вывернув Кайи руки, подтащил его к камню, почти прижимая его лицом. — Отпусти! — сердито прошипел омега. — Пожалуйста, не сопротивляйся, — бессильно попросил альфа. — И что дальше? — раздраженно крикнул Кайи. — Жди. Сначала было просто темно. Темнота обволокла омегу, Батоши, Акайо и весь окружающий мир. Она выбиралась из древнего камня, что послужил печатью Девятому Богу, и простиралась по выжженной пустыне или заполняла собой разум Кайи. Потом сквозь тьму к Кайи вышел образ, не похожий на людей и не сравнимый ни с чем другим. Девятый Ками поднял руку и указал куда-то в черноту. Следуя его указу, Кайи повернулся, рассматривая неясные смутные вырезки из своей жизни. Казалось, что Фу-Ленг просто выворачивает память Кайи наизнанку, сканируя его и заставляя омегу переживать все снова и снова… — Не хочу это видеть… — но Кайи не мог закрыть глаза… — Не мне говорить тебе, что твоя удивительная и прекрасная жизнь была расписана Великими Ками… — голос звучал со всех сторон и наполнял Кайи так же, как и видения. — И ты - один из богов! — Кайи почувствовал злость, эту встречу Акайо готовил давно, для нее превратил Кайи в проклятого и заставил отправиться в путь. Но Кайи сам не желал иметь с Ками ничего общего. — Ты прав… я такой же, как и они, рожденный Луной и Солнцем, пожранный своим отцом и отправленный на землю, когда Хантей вспорол нашему отцу живот. Мы все упали, как тяжелые камни, и лишь я оказался тяжелее других, пробивая поверхность и проваливаясь в ад. А может все проще, Кайи, и Боги всего лишь выдумки жаждущих власти самураев? — Я верю в богов, — Кайи отчаянно опустился на песок. — Чего ты хочешь, Фу-Ленг, что Ками еще могло от меня потребоваться? — Мне нужно твое тело. Совершенное тело, созданное для рождения Спасителя. Теперь, когда ты не нужен другим, ты нужен мне. — Разве мало я тебе отдал? Я дал жизнь Спасителю, что получит Хантей, я дал жизнь новому Оннотангу. Кого еще я должен родить? — Мне нужно именно твое тело, Кайи, — голос бога звучал над самым ухом и казался таким знакомым… Омега откинулся на обжигающе горячий песок, пропитанный кровью сотен людей, что погибнут и погибали в этой войне. Один знакомый образ, мелькающий где-то на горизонте сознания, приблизился и Кайи узнал маленький обветшалый домик, в котором они прожили последний год. Теперь домик казался более живым, более свежим. Рядом с ним проросла густая трава и на грядках зрели овощи. Расслабленный Акайо в широком цветастом кимоно сидел на крылечке и стругал маленькую деревянную игрушку. Рядом с ним бегал пятилетний мальчишка, размахивая игрушечным змеем. А в домике прижавшись друг к другу сидели Кайи и Батоши. Совсем рядом. Совсем близко. «Я чувствую тебя…» Картинка стала ярче, ближе. Десятилетний Оннотангу со смехом превращал свои руки в вытянутые когтистые лапы. Его отец внимательно наблюдал за ним, объяснял что-то, показывая, как делает это он сам. А за домом, не разжимая рук, Кайи и Батоши прогуливались по благоухающему цветами саду. Мягкие губы альфы изредка касались виска омеги и притрагивались к его губам. «Я дышу тобой…» Бледно-бежевый дракон скользил в бордовом небе и, пытаясь поймать его за хвост, следом мчался черный. Два свободных духа двигались вперед, преодолевая время и расстояние. Ночь следовала за днем и Дайготсу соединялся с Оннотангу, а под их безграничным куполом прижимались друг к другу две обнаженные фигуры: альфа и омега - частички одного целого, кусочки разбитой надвое души. «Я люблю тебя…» Пожарище… — Хватит! Пылающий горизонт погружался в серую гарь от кострищ, развеянный пепел смешался с остатками вишневых лепестков. — Прекрати! Разрушенный до основания Отосан Учи сотрясался от ударов Они и троллей. Сотни трупов самураев и проклятых устилали землю. Светловолосый генерал в окружении своей армии втаптывал в грязь своих врагов. — Нет! — отчаянно закричал Кайи. — Что именно тебе не понравилось в нашем будущем? — Хочу туда… в мой дом к Батоши, — Кайи плакал. — Но ты примешь меня? — Да, только прошу, не уничтожай Батоши, позволь нашим душам быть рядом. — Не бойся. Ты станешь исполнителем Моей Воли и Своих Желаний. Твой любовник будет с тобой ровно столько, сколько ты сам захочешь. И он будет подчинен тебе и только тебе. Что еще ты желаешь, Кайи?

Что прожигает твою душу? Что рвется из тебя холодными снами и заставляет вспоминать боль?

Кайи сделал глубокий вдох, словно вбирая болезненные воспоминания, что наполняли его всю его жизнь. — Тотури Хоши измывался над тобой и держал в плену, ты потерял четверых детей, трое из которых были убиты и последний похищен теми, кому ты доверял. И рано или поздно ты осознаешь, что Батоши уже давно мертв, и ты знаешь, кого ты будешь в этом винить. Вспомни о своих желаниях, Кайи... — нашептывал темный бог. — Желания... — Да, подумай, ты был рожден самым сильным шугеньей по воле Богов, отмеченный серебром Феникс, сразившийся за свою честь и потерянную семью, запертый в Мейдо, отправленный Ками на смерть. Ты ведь знаешь, кто виновен в твоих бедствиях? И ты всегда знал, что так будет. С самого детства тебя обуревали желания. Именно те, что двигали тобой всю жизнь. Что ты жаждал в те мгновения, когда тебе позволяли желать? Кайи прикрыл веки, чувствуя, как всё скопившееся за годы в его измученной душе прорывается на волю слезами и криком. Он так долго молчал и терпел, так долго не позволял себе говорить правду и рассказывать о своих истинных желаниях. Никому, даже себе, он не смел признаваться в этом. — Я хотел отомстить... и сейчас... Он вновь открыл глаза и закричал со всей мочи скопившейся в душе:

— Я хочу отомстить Небесным Богам!