Игра со Смертью

— Тихо ты… — раздался тихий, ласковый голос Арилины, когда я в очередной раз дернулся и зашипел от жгучей боли. — Потерпи ещё немного. Эльфийка аккуратными движениями стала размазывать по моей истерзанной прошлой ночью ладони какую-то, по её словам, чудодейственную мазь. Она ужасно жгла, и я с трудом сдерживался, чтобы в очередной раз не дёрнуться. Каждое движением сейчас отдавалось болью по всему телу, и я готов был чуть ли не кричать от этой боли. И заглушить это не помогали даже дорогостоящие обезболивающие лекарства, которыми меня поили уже весь день. Их купил для меня король. Я искренне не мог понять, зачем он это сделал. Может, это он так пытался извиниться, загладить вину, а, может, просто хотел, чтобы всё скорее зажило для повторения этой пытки. Аркадий с самого утра сидел у меня в комнате, и с того момента, как мужчина узнал, что произошло, он не говорил ни слова. Шатен просто сидел в кресле в углу и смотрел куда-то в стену. Мне не сложно было догадаться, что он во всём себя винит. Ведь он сам перед церемонией говорил, что был шанс избежать свадьбы. И сейчас, я на сто процентов уверен, что он проклинает себя за упущенную возможность. А я его ни в чём не виню. Я сам был виноват в том, что Аесар так грубо обошёлся со мной. Мне не следовало сопротивляться, так вести себя… но это было так сложно. И теперь придётся за это расплачиваться. — Ну, вот и всё, — блондинка, закончив бинтовать ладонь после нанесения мази, погладила меня по голове. Я ничего не ответил и закрыл глаза. Я, кроме боли, не испытывал в этот момент ничего. Я был полностью опустошён, все эмоции покинули тело. Это было странное чувство, но оно мне однозначно нравилось, ведь я не ощущал больше ничего: ни всепоглощающей ненависти, ни унижения, ни страха, ни душевной боли, только физическую. Но это очень беспокоило Арилину — я понял это по глазам, которыми она смотрела меня. Я услышал со стороны тихий вздох — я уже не помню, сколько раз за этот день я слышал, как эльфийка так тяжело вздыхает. Раздался хлопок двери, и не составило труда понять, что она покинула комнату, оставляя нас с Аркадием наедине. Мне бы хотелось, чтобы и он ушёл. Не хочу, чтобы меня видели в таком отвратительном состоянии. Но выгнать его я не мог. Наверное, уже где-то после получаса как ушла Арилина мы провели в гробовой, давящей тишине. Но, когда раздались тихие шаги, я невольно открыл глаза, устремляя взгляд на приближающегося ко мне мужчину. Сейчас он выглядел таким старым, усталым и измученным… И я только сейчас заметил, что на лице уже проглядывают морщины и проступающая на темных волосах седина отчётливо видна. Сердце болезненно сжималось только при одном взгляде на освещенное светом свечи лицо Аркадия. Он подошел к кровати и лёг на край, аккуратно придвинулся ближе ко мне. Теплые, грубые пальцы нежно коснулись моей щеки, и я, наверное, впервые за этот день улыбнулся. — Извини, — тихо прошептал Аркадий, смотря на меня. — Я так и знал, что ты это скажешь, — я тихо вздохнул и, стараясь не морщиться от боли, поднял свою руку и накрыл ей руку Аркадия, сжимая. — Прекрати. Просто я был ужасным идиотом. Я сопротивлялся как мог, хотя ты говорил мне этого не делать. Аркадий ничего не ответил и пододвинулся ещё ближе, так, что я уже чувствовал на щеке его горячее дыхание. Нежно, аккуратно он приобнял, затем прижался лбом к моему виску и закрыл глаза. — Что бы ты ни говорил, я всё равно буду чувствовать себя виноватым. Я в ответе за тебя, — едва слышно прошептал мужчина. — Мне сейчас так больно видеть тебя таким, и я бы сделал всё, чтобы исправить всё это. Я промолчал, ничего не ответил, хотя сердце просто обливалось кровью. Просто я прекрасно понимал, что его не переубедить, что бы я ни делал, что бы ни говорил. Я уже убедился в этом не раз за два с половиной года совместной жизни.

***

Ночи в этом замке ужасно холодные, и не спасал даже разожженный Аркадием огонь. Дни становились всё холоднее и холоднее — что ни говори, а зима в этом мире вступает в свои права очень рано. Ещё совсем недавно на улицу можно было выйти в одной рубашке и не замерзнуть, а сейчас все под плащ надевают ещё несколько слоёв одежды. Дни постепенно сменялись днями. Я уже даже не знаю, сколько дней и ночей я провёл в этой комнате. Даже когда боль отступила, я старался не покидать ее пределы. Я постепенно пришёл в норму, стал самим собой. Почти всё время со мной сидел Аркадий. Он всё так же чувствовал себя виноватым и, как мог, пытался загладить «свою» вину. Довольно часто заходила Арилина. Она приносила что-нибудь вкусненькое или болеутоляющее, которое покупал для меня Аесар. А пару раз ко мне даже зашёл молчаливый Дейл. Он немного посидел со мной, попытался приободрить. Оказывается, я не единственный, кому так «повезло» с первой ночью, проведённой с королём. Да и сам Дейл оказался в числе этих «счастливчиков». Но кое-что из его слов меня определённо порадовало: обычно после такого Аесар долго не приходил. Я уже начал даже думать, что король на какое-то время оставит меня в покое. Но не тут-то было, ведь я, как обычно говорит Аркадий, особенный. Он пришел вчера, когда я спал, сел в излюбленное его советником кресло в углу. Проснувшись, я не сразу понял, что в комнате не один. Сначала я подумал, что это Аркадий вновь пришёл навестить, но, приглядевшись, понял, что силуэт не его. — Разбудил? — раздался тихий голос, от которого в горле встал ком. — Нет, Ваше Величество, — тихо ответил я. — Не надо формальностей, — в его голосе была слышна уже привычная для меня холодная нотка. — Ведь мы теперь супруги. Можешь звать меня просто «Аесар», — мужчина едко усмехнулся. Я невольно поморщился. Как хорошо, что было темно, и он не увидел этого. — Хорошо, — как можно спокойнее ответил я. На несколько минут в комнате повисла тишина. Я чувствовал на себе его взгляд, и от этого было очень не комфортно. — Как себя чувствуешь? — спустя какое-то время поинтересовался король. Я едва не послал его ко всем чертям, но вовремя вспомнил слова Аркадия. Он всё время твердил мне, что надо быть с ним милым, стараться не дерзить. Правитель этого не любит. — Уже лучше. Спасибо за беспокойство. Раздался разочарованный вздох. Он явно ожидал от меня другой реакции, и я был рад, что взял себя в руки и не дал ему лишний повод для издевательств. Почти сразу после моих слов Аесар встал. — Ну, — вздохнул он, — это радует, — вновь эта пауза, которая мне совершенно не нравилась. — Когда раны окончательно заживут, загляни ко мне. Я хочу тебя видеть, — произнёс он, стоя уже у двери, а потом сразу вышел. Следующей ночью мне не спалось. Уже было далеко за полночь. Сколько я не пытался заснуть, у меня не получалось. За бесполезными попытками я невольно вспомнил рассказы Арилины о замке. Она устно провела экскурсию по всем интересным местам, и мне в голову забралась мысль о том, чтобы сейчас обследовать одно из них. Ночью в замке мне немного комфортнее. Хотя бы получится избежать нежелательных встреч с королём и его супругами, большая часть из которых меня не переносила на дух. Я встал с кровати, накинул на плечи мантию, надел сапоги. Всё-таки в одной шёлковой пижаме идти совсем некомильфо. Я аккуратно поджег свечу от огня в камине, поместил в подсвечник и покинул комнату. Замок казался мертвым — в коридоре царила приятная тишина, там никого не было, лишь пустые доспехи стояли вдоль стен. Я ощущал какое-то странное, неописуемое умиротворение, шагая вот так по пустому коридору. Даже на едва ощутимую боль я не обращал никакого внимания. Меня тянуло в серверное крыло замка. Насколько я знаю, там находилась библиотека, мемориальный зал, покои слуг и смотровая башня. И больше всего меня интересовало именно последнее. Эльфийка рассказывала, что с неё открывается потрясающий вид. А ещё туда мало кто ходит, и можно побыть в одиночестве. Зная примерное расположение, я довольно быстро добрался до башни, с трудом преодолел многочисленные ступеньки. В последние дни я двигался действительно очень мало, и этот подъем выжал из меня последние силы. Я долго пытался отдышаться, оказавшись на самом верху, и не сразу даже обратил внимание на открывшийся вид. Эта башня была на самом краю обрыва. Впереди было лишь море, поблескивающее от серебристого света луны. Я сделал несколько шагов вперед, подходя ближе к небольшому выступу, который тут был вместо ограждения, и поставил на пол подсвечник. Холодный ветер румянил голые щеки, забирался под мантию, унося с собой последние остатки тепла. Я прикрыл глаза и вдохнул прохладный воздух. Я слышал шум волн, разбивающихся о скалы, редкие крики чаек. За последние дни только тут я смог ощутить настоящее спокойствие, на время забыть о недавнем везите короля. Но ненадолго. Внезапно в голову ударила мысль о том, что, если, я сделаю шаг, то всё прекратится. Не будет больше кошмарных ночей с королём, не будет боли, унижения, будет только пустота и спокойствие. Завороженный этими мыслями, я сам не заметил, как на секунду подался вперед. «Но что тогда будет с Аркадием?» От этой мысли я распахнул глаза и остановился на самом краю. Меня тут держал только он. Этот мужчина был моим лучиком света в темноте. Я понимал, что, не будь его рядом в этом чужом холодном мире, я бы давно свёл концы с концами. Судорожно вздохнув, я сжал кулаки, прогоняя из головы дурные мысли. Нельзя думать о таком. Но вдруг неожиданно налетел сильный порыв ветра, заставив меня покачнуться. Я даже не понял, что произошло. В следующую секунду каменный пол ушёл из-под ног, и я почувствовал, что лечу. «Не хочу умирать». Я упал на пол. Плотно закрыв глаза, я пытался отдышаться, впился пальцами в пол. Стук сердца эхом отдавался в ушах. Всё это оказалось дурным сном, а я просто упал с кровати. Но, открыв глаза и увидев под собой море, я понял, что это не так. Глаза от ужаса расширились, и я резко сел, огляделся. Я был в воздухе, а передо мной стоял мужчина в чёрном плаще. При взгляде на него воспоминания первой ночи в этом мире накрыли с головой. Это был он. Тот мужчина. Смерть?.. — Я думал, что мы встретимся намного раньше, — его голос был тихим, спокойным. — Но умереть ты должен был совершенно иначе, — он медленно направился ко мне, шагая по воздуху. Почему-то я больше не испытывал страха. Меня поглотило странное ощущение, которое я не испытывал ранее. Я неотрывно наблюдал за тем, как черная фигура подошла ближе. — Сыграем в игру? — ловким движением руки снял капюшон, и глаза небесного цвета игриво блеснули во тьме. — Кто ты? — Я? — на секунду мужчина удивился. — Я Смерть. — Смерть? Он кивнул, а потом вытянул обе руки, показывая ладони. На правой был сгусток энергии голубоватого цвета. — Так что насчет игры? — А что мне это даст? — тихо спросил я. — Если победишь, то выживешь, а если нет, то я заберу твою душу, — он поднял вверх руку со сгустком. — Это твоя душа. Тебе надо отгадать в какой она руке. Ну, так что, сыграем? — А если я откажусь? — Отказ приравнивается к проигрышу. Всё было, как говорил когда-то Аркадий. Его россказни оказались не сказками. — Я согласен на игру. Смерть удовлетворенно хмыкнул и спрятал руки за спину, а потом вновь вытянул их, сжав в кулаки. А я внимательно разглядывал его. Этот мужчина… он не был таким пугающим, каким должна быть Смерть. Я не знаю, так ли это, но, мне показалось, что он выглядел как-то тоскливо. — Выбирай, — спокойный голос отвлёк меня от размышлений. Недолго думая, я указал пальцем на его левую руку. Раздался тихий смешок, и на секунду я испугался, что не угадал. — Да ты счастливчик, — усмехнулся Смерть и разжал кулак — там был тот сгусток. — Но не так долго тебе осталось, — сгусток энергии исчез, и мужчина убрал руки за спину. От его слов по телу пробежался холодок. Недолго осталось? Я упорно не понимал, что он имел в виду. — В каком смысле? Смерть сделал ещё пару шагов по направлению ко мне, подходя почти вплотную, а потом присел на корточки. На секунду наши глаза встретились. — Тебе не место в этом мире, — холодные пальцы коснулись правой стороны лица, там, где была метка. — Смерть ходит за тобой по пятам, малыш, — и голос его был таким мягким, ласковым. Мне совсем не было страшно. Я, наверное, выжил из ума, раз не боюсь смерти. Незнакомые, странные чувства закрадывались в сердце, вызывали легкую дрожь во всём теле. На несколько секунд весь мир, казалось, остановился. Но потом мужчина, тихо усмехнувшись, убрал руку и всё вокруг завертелось. Что-то толкнуло меня в грудь, и я упал на каменный пол башни.