Athelas. 40 правил, как не сгинуть в Средиземье.

- В жизни всегда есть место подвигу. Главное — держаться от этого места подальше. (С) Терри Пратчетт

Знаете, молодым свойственно давать обещания, пылкие клятвы и совершенно не думать о последствиях. Собственно, все погибшие на дуэлях поэты редко могли похвастаться проседью в волосах, и видимо, делали всё возможное, чтобы уже никогда не иметь возможности сделать это. Тем не менее, если вы уж дали обещание, решились на подвиг, типа убийства дракона, и последующего освобождения принцессы, то будьте добры к этому хорошенько подготовиться: залатайте доспехи, наточите меч, проверьте вашего коня, возьмите с собой пару-тройку дружинников или злую толпу с вилами и факелами. А также, что немаловажно, не забудьте проверить, умеете ли вы носить доспехи, владеете ли искусством схватки с холодным оружием в руках, и насколько хорошо вы держитесь в седле. Если окажется, что ваши навыки безнадёжно смехотворны, то немедленно ищите наставника-учителя-гуру, чтобы он смог вас в кратчайшие сроки натаскать так, что дракон, увидев ваше «искусство» не умер в приступе гомерического хохота, подавившись собственной слюной. _________________________________________________________________________________ Времени было мало, а сделать надо было много. Вообще, такое положение дел было весьма прискорбным, так как существовала натуральная опасность построения шалаша вместо замка. Однако у Ноя тоже было не особенно много времени, а корабль он соорудил знатный, вместительный и в высшей степени надёжный. Впрочем, Гитте предстояло дело менее хлопотное, чем построение корабля, но более сложное. Хороший воин учится махать мечом, топором, стрелять из лука, владеть своим телом и макаронный монстр знает чему ещё, лет так с девяти-десяти, когда его отдали в подмастерье к какому-нибудь именитому рубаке или не менее именитому лучнику. Гитту, к сожалению, в столь юном возрасте никто никуда не отдавал, ну, не считая детского музыкального кружка в школе, куда она добровольно отдалась по собственной инициативе. Однако пением орка можно завести только в состояние минутного замешательства, а никак не в предсмертную агонию. Хотя отдельные экземпляры в состоянии сотворить и что-то подобное, правда, обычно их мишенями становятся их же собственные фанаты. Утром следующего дня, после разговора в ротонде, Элронд собрал в своём “кабинете” шайку заговорщиков, в которую входили следующие лица: Гита Ягг, она же будущий юный воин, в идеале, хотя по всем показателям можно было смело сказать, что из неё получится разве что бард и то с натяжкой, путешествующий со спутницей; спутница, она же Эсмеральда Ветровоск, она же та, кто вообще предложил столь опасное мероприятие. Также Элрохир и несчастный Элладан, которого, прямо говоря, силой превратили в четвёртого заговорщика. Хотя, если копнуть поглубже, принц был, в общем, рад затее. Затеянное сомнительное мероприятие обещало быть сложным, чрезвычайно интересным и захватывающим. А когда ещё в Ривендейле будет что-нибудь более захватывающее, чем погоня за бабочками в томный зелёный вечер? Предводитель всей этой компании энтузиастов был, естественно, сам Владыка Благословенного края. Может быть непонятным, как он на это подписался, но с большой долей вероятности можно сказать, что в нём взыграло что-то человечески-авантюрное. А возможно, что его когда-то укусил за мизинец правой ноги кто-то из рода Туков, поэтому Владыка периодически проявлял тукнутые черты. Да и он был не так... стар, как все привыкли думать. По эльфийским меркам, конечно же. Элронд говорил долго и по делу. Эсме в этот момент подумала, что в их мире он мог бы быть махровым начальником машиностроительного предприятия. Этаким главнейшим инженером в дорогом костюме, но с карандашом за ухом. Из его монолога все собравшиеся узнали, что по данным, предоставленным пограничным отрядом, гномы уже несколько дней, как покинули пределы Ривендела и его окрестностей, направились на север. Владыка так же раскрыл основной план Гендальфа, по которому отряд должен был идти прямиком во Фрамсбург, затем по реке Быстротечной до самого Эсгарота, минуя тем самым дом лесного короля. Однако Владыка Имладриса предполагал, что Гендальф не упустит возможности посетить короля Трандуила, надеясь примирить гордых мужей перед лицом растущей тени на Востоке. Но девушки-то знали, что планам отряда не суждено было сбыться, и сейчас гномы, возможно, попали в орочью западню или уже летят на орлах в противоположную Фрамбургу сторону. Не было никакой возможности перехватить Митрандира на границе Мирквуда, а соваться за ним в Дол-Гулдур чистой воды суицид. Всё же рассказать об этом они не могли. Ведь Гитта и Эсме не должны об этом знать. Эсмеральда, конечно, не до конца продумала свой план по поимке прыткого пенсионера, и теперь встретить его они могли только у Одинокой горы в “тот самый день”. Макаронный монстр либо испытывал своих верных последователей, либо покинул их в час нужды. Значит, так тому и быть! - Поэтому вы должны успеть завершить все приготовления до положенного срока, иначе очень многое будет поставлено под угрозу, - подытожил Владыка Элронд. На сей оптимистичной ноте, совещание было окончено. Всё разошлись кто куда, готовиться к захватывающему и сложному мероприятию. А к вечеру появились первые новости. - Ты слышала, какие вести принёс дневной дозор? – обратилась с трагичным видом Гитта к подруге. - Нет, конечно, - Эсме сдула мешающую прядь волос со лба, - это ты у нас любитель тереться в тёмных углах, настроив свои звукоуловители на нужные частоты. - Вот, между прочим, это всегда полезно, - Гитта подняла указательный палец вверх. Что сказать? То было правдой, и Эсмеральде ничего не оставалось, как с неохотой согласиться, - да, не суть. А суть в том, что на границах видели орлов. - С поклажей или без? – Осведомилась Ветровоск об отряде, как о какой-то вещи. - А я почём знаю? Видимо, на таком расстоянии эльфийский взор не работает, - пожала плечами Ягг. Девушки обменялись мрачными взглядами. Всё это означало, что у них нет времени на долгие приготовления. Всего пара дней, а потом долгий путь, новые опасности, леса и долы кишащие Гундабадскими орками. А дальше ещё страшнее - встреча с лесным королём и война. Время пошло. Храни нас Макаронный монстр! Хотя уже начинало казаться, что Его хлебомакаронное изделейшество получает садистское удовольствие от всего происходящего. - Dolle naa lost! Amin delotha lle! - раздавались крики“холодного принца” Элладана то-тут то-там. -Тоr , разве можно говорить такие вещи в присутствии благородных аданэт? Ты ведёшь себя как отребье, - подначивал Элрохир, наблюдая за пытками Гитты или, наверное, правильнее сказать пытками Элладана, со скамьи. Рядом с шутником сидела Эсмеральда и с саркастическим видом грызла яблоко, наблюдая как Элладан в десятый раз «уронил» её подругу на землю. -Чего смеётесь, шакалы? - отплёвываясь от травы и пыли хрипела Гитта, - Ветровоск, если ты не сотрёшь со своего лица эту гримасу, клянусь Эру, ты одна отправишься в Мирквуд! - Ой, да ла-адно… - Эсмэ с громким хрустом откусила ещё один кусок от яблочной плоти, - в любом случае, я потом буду тебе являться в страшных снах и греметь цепями. На четвёртый час Гитта махала тренировочным мечом уже довольно терпимо, даже неплохо, но вот замахивалась слишком сильно, и меч увлекал её за собой, лишая равновесия, и Элладану хватало лёгкого манёвра, чтобы отнять у неё оружие, а саму девушку опрокинуть на землю. Благо, он это делал очень аккуратно, и от падений страдала только Гиттина гордость. - Ну, вот, совсем другое дело, - Эсмеральда снова откусила кусок яблока с таким хрустом, будто это не фрукт, а плод творения фантазии стеклодува, и продолжила, - уже гораздо лучше. Меч больше не кажется куском ветчины в её руках. - Иди сюда и я угощу тебя, - прошипела Гитта, на что Эсме только улыбнулась: - Нет, моя роль – благородная и кроткая сестра-врачевательница-следопыт, и максимум, что мне положено – это охотничий нож и силки. Уже на третьи сутки нервы у всех были на пределе. Гитта занималась с раннего утра до позднего вечера. Меч с Элладаном, стрельба, вместе с Эстелем и его учителем, снова меч и так по кругу и без остановки, а пользы всё не было и не было. В голову начали закрадываться мысли, что если так продолжится ещё хотя бы пару дней, то она просто не сможет пойти в поход, не хватит сил. Эсмеральда не отставала, она часами просиживала над картами, стараясь запомнить как можно больше, проводила часы над травниками и лечебниками, подле самих целительниц , ассистируя им в первую половину дня, а потом допоздна брала уроки мастерства у местных следопытов-охотников. Периодически девушка думала, что надо быть компьютером с терабайтами памяти, чтобы запомнить весь объём информации и ещё уметь её применить на практике. К счастью, в отработке навыков недостатка не было. Пытари лишь улыбались и поясняли, что надо следовать своему чутью. Обе девушки готовились сумбурно, в спешке. Это доводило их почти до грани, за которой начиналось эмоциональное и физическое истощение. Однако они с облегчением отмечали, что предыдущий опыт каждой помогал усваивать уроки. Это осознание хоть как-то подслащивало горькую пилюлю. На четвёртый день на тренировочное поле пришёл Лорд Элронд. -Достаточно! - несколько торжественней, чем того требовала обстановка, провозгласил он. - Сегодня вы будете спать, а завтра отправитесь с первыми лучами солнца,- обратился он к девушкам и незамедлительно ушёл. Было заметно, что Владыка напряжён, он волновался больше всех, за себя и за девушек, ведь им некогда было размышлять о возможных вариантах провала операции, а если бы они начали, то непременно бы отказались бы от затеи. Лучше не думать. После долгой ночи тяжелого сна, наконец, настало утро, такое же ясное и свежее, как предыдущее, и до него. Птицы пели в развесистых ветвях многовековых деревьев, молодые эллет звонко смеялись у ручья, разглядывая удаляющихся в туман дозорных. В замке кипела жизнь, на кухне уже пекли хлеб, наполняя чистый воздух пряными и сладкими ароматами выпечки. Гитта Ягг стояла у огромного, начищенного медного зеркала в личных покоях Владыки Имладриса, изображая безвольный манекен, на который придворный оружейник водружал жилет из грубой кожи и тяжёлые наплечники, попутно комментируя худобу и недостаточный объём в области талии и плеч, вздыхая, что придётся шнуровать туже, чем то должно быть. Сама же девушка просто смотрела в зеркало, никак не реагируя на замечания эльфа, которые, как оказалось, тоже бывают ворчливыми. Из отражения на неё смотрела она сама, только чуть более измождённая, чем ещё неделю назад: лицо её несколько осунулось, придавая скулам большую выразительность, а носу остроту, что в некотором роде было наруку, ведь это делало Ягг ещё больше похожей на мальчишку. Впрочем, особой женственностью форм она не могла похвастаться и раньше, когда жила спокойно и не знала ни бед, ни адских тренировок эльфийских принцев. Не то, что Эсме. Собственно, поэтому Эсмеральда и предстояло сыграть женскую роль в будущей пьесе. Возможно, опыт русалочьей роли ей в этом пригодится, хотя не хотелось бы. По старому закону воспоминания болезнетворной заразы, не прошло и минуты, как к тайным сборам присоединилась и сама Ветровоск. Дверь тихонько скрипнула и оная скользнула внутрь. Девушка обошла оружейника, внимательно изучив всё, что он разложил у своих ног и постепенно навешивал на её подругу, как на праздничное дерево, затем встала позади Ягг и посмотрела на неё сквозь отражение в зеркале. -А девкой был бы краше, - воодушевлённое настроение так и пышело из девушки во все стороны, вот только Гитта не разделяла его. Может просто встала не с той ноги, или многодневная усталость, наконец, сказалась на нервной системе и эмоциональном настрое. -А я и не замечала, что твои каштановые волосы, так сильно выгорели на солнце, - через плечо ответила новогодняя ёлка и попыталась коснуться рукой пряди порыжевших волос… -Не двигайтесь аданэт Ягг, вы мне мешаете! - в ту же секунду прервал действие сварливый оружейник. Эсме сдавленно хихикнула в кулак и протанцевав по комнате, устроилась в огромное кресло Владыки. Принялась расплетать эльфийскую причёску. Она больше не понадобится, что не могло не огорчать. Всё-таки эльфы знают толк в красивых причёсках. Никто во всех владениях не должен был знать о плане шайки-лейки, и потому Лорд Элронд предоставил свои собственные покои в качестве штаба приготовлений, предусмотрительно удалившись, на случай, если девам необходимо будет разоблачаться до исподнего. Просто настоящий джентльмен. С другой стороны на то он и эльфийский аристократ, чтобы быть джентльменом. Ведь каждый джентльмен – аристократ, но не каждый аристократ – джентльмен. Само помещение было убрано очень сдержанно. Если по ошибке перепутать двери, и оказаться внутри, в голову никогда бы и не пришло, что здесь придаётся думам и снам наяву сам Владыка Благословенного края. Внутреннее убранство комнаты отражало характер владельца. Выполненное в бежевых и коричневых тонах, оно напоминало утро последнего дня уходящего лета – такое же тёплое и такое же грустное. Создавалось впечатление, что хозяин комнаты остаётся здесь только до конца этого светлого дня, вечером он уже отправиться в путь. По ножкам кровати из светлого дуба, стола и стула из тёмного ореха шла изысканная резьба в виде листвы, которая вилась будто живая. Пара кресел, также выполненная из ореха, выглядели массивными, но мягкими и уютными. Никаких особенных украшений, ковров или гобеленов в комнате не наблюдалось, кроме средних размеров картины в раме из ольхи, на которой были изображены Серебристые гавани. Эсме сидела в тёплом кресле, ощущая еле уловимый аромат горных трав и чего-то пряного и пьянящего сильнее молодого вина, особый чарующий запах, что принадлежал самому прекрасному мужчине, которого когда либо видели её глаза. Липкая дрёма подкралась незаметно, унося Ветровоск в лёгкий утренний сон. И снилась ей белая, нежная пелена первого снега, и Белый город, который она помнила из фильмов, и тёплые руки, которыми она касалась своих озябших плеч. И чудился ей тот самый запах, хмельней молодого вина. Из сна вырвал её пронзительный девичий взвизг. Травница резко распахнула глаза, по инерции вскочив с кресла и приготовившись Макаронный монстр знает к чему. Однако уже спустя пару секунд облегчённо выдохнув, она опустилась обратно в мягкое кресло. Её губы сами собой расплылись в улыбке. Гитта долго и пристально разглядывала своё отражение, после того, как эльф закончил свою работу. Ей казалось, что что-то было совершенно точно не так. И вроде образ её был вполне мужественным, насколько он вообще мог быть таковым при всех врождённых данных. Вот только копна светлых волос, крупными волнами струящаяся по плечам выдавала девушку с потрохами. -Жанна д’Арк, чесслово, - хотела было сообщить она подруге, но заметив, что та мирно дремлет в кресле, прервала себя на полуслове. Пара эллет принесли старое платье Эсмеральды, аккуратно заштопанное и выстиранное, а с ним и пояс под кинжал, который раньше пустовал и исполнял роль обычного опояска. И тут Гитту осенило. Долго не раздумывая, она выхватила из потайного кармана в сапоге кинжал и, ловким движением перехватив волосы, резко и с силой отсекла. Одна из эльфийских дев взвизгнула и лишилась чувств от увиденного. Для людей двадцать первого века стрижка - дело обычное. Они вообще редко придают ей какой либо сакральный смысл, часто экспериментируют с длинной и цветом, но здесь, дела обстояли совершенно иначе. Если учесть, какой век стоял на дворе в Средиземье, то можно вспомнить, какие обычаи были в том же веке на Земле. Тогда существовал целый культ волос. Считалось, что в волосах человека содержится вся его сила, поэтому состригать волосы – и бороду – не стоило, иначе нечем будет злым силам противостоять. Воины, которых взяли в плен и собирались казнить, просили, чтобы их волосы убрали с шеи, чтобы не обрубить ненароком, так как в Мир мёртвых должны уйти опыт и сила, накопленная в волосах. Для женщины волосы, вообще, имели особенный сакральный смысл. Без волос женщина не могла накапливать силу, связываться с Матерью-землёй и быть достойным членом общества, так как именно женщина передавала ребёнку опыт предков, нося его в своём лоне. Поэтому потерять волосы для девушки, особенно для эльфийки, было чем-то ужасным, возможно сродни потере руки, ведь именно густая, блестящая, как шёлк коса была самым главным достоинством любой, предметом повышенного внимания и гордости. И получается, что Гитта на глазах этих нежных существ совершила над собой немыслимое членовредительство. -Крутые времена, крутые меры, - улыбнулась Эсме. Она ещё помнила, что в той, прошлой жизни Ягг славилась своей любовью к стрижкам, краскам, маскам, и даже удивлялась, что этой взбалмошной особе хватило сил не обстричься под недоросля ещё в Бри. - Такой я тебя ещё помню. Гитта обернулась, и взъерошив свою новую стрижку, облегчённо улыбнулась. Будто вместе с волосами она отсекла и все мрачные думы, сомнения и опасения, что тяжестью лежали на её плечах. Даже дышать стало легче, хотя и было немного жалко такие красивые волосы, ведь у неё раньше никогда не было таких. Однако чего-то всё же не хватало. Девушки переглянулись. -А скажи мне Эсмеральдушка Ветровоск, есть ли в здешних краях трава в стиле иранской басмы? - Эсме сразу поняла, к чему клонит подруга. Любовь к краскам-маскам продралась сквозь дебри подсознания в светлые края сознания. -Есть трава, её отваром Роханские коневоды обрабатывают гривы лошадям перед дальним походом, во избежание...паразитов. -У нас такая тоже есть, - начала приходить в себя нежная эльфийская дева, - эту смесь мы специально закупаем. Но если её неправильно использовать, то она может нечаянно окрасить то, на что вы хотите нанести это средство, - Гитта переглянулась с Эсме ещё многозначительнее. -А как неправильно? – Поинтересовалась Эсмеральда, мило улыбаясь, коварно располагая эльфийскую деву к себе. Дева оказалась очень расположительной. Солнце уже поднялось из-за гор, заполнив всю долину тёплым мягким светом.Пришла пора расставания, а несносная Гитта Ягг, как всегда опаздывала. У моста уже собрались “провожающие”: братья принцы, давали последние указания Ветровоск, как лучше срезать по тайной тропе и сэкономить полтора суток пути, конюх в последний раз проверял стремена и сёдла, попутно помогая Эсме прикрепить поклажу. Лорд Элронд отдавал поручения собравшимся пограничникам, которые должны были проводить девушек до потайного подгорного прохода, но не далее. Эсмэ поправила юбку на своём-любимом тёмно-зелёном платье, расправила плащ и, скрестив руки на груди, стала нервно постукивать носком сапога. Наконец на вершине лестницы, что переходила сразу в подножие моста, появился юноша. Его чёрные, как смоль, непослушно торчащие волосы развивались на ветру и застилали лицо, мешая ясно видеть, в одной руке он держал свой походный плащ, а другой убирал с лица назойливые пряди, спускаясь вниз. -А это ещё что за… - указал рукой на чудо-юдо Элладан, но тут же рассмеялся в голос, чем весьма удивил брата, отца, да и вообще всех собравшихся. -Позволь представить тебе моего брата, Гитто Ягга, - положила руку на плечо парню Эсме и тоже рассмеялась. -Elo, mellon, а ты хорош, - приветственно возложил руку на плечо Гитте Элрохир, обращаясь к ней, уже не как к человеческой деве, а как к старому другу. Стоило начать вживаться в образ. В этом он был прав. - Аданэт Гитта, вы остригли волосы, - Лорд Элронд подошёл ближе к собравшимся и изучающе осмотрел новую причёски девушки. -Это была вынужденная мера, милорд, - кажется даже голос её стал звучать ниже и нахальнее, как обычно бывает у молодых воинов, что не знали ещё женщины, но уже бывали в битвах, - мне жаль. Владыка улыбнулся, теперь ему начало казаться, что всё у них получится, и что мудрый эльф, всё же сделал правильный выбор, приняв предложение дев из чужого мира. -Что ж, не будем долго прощаться. В добрый путь! - Элронд напутственно положил свои руки на плечи девушкам и заглянул каждой в глаза. - Cormamin niuve tenna’ ta elea lle au’ Девушки попрыгали в свои сёдла и, боле не оборачиваясь, отправились за провожатыми. Было тяжело расставаться. Как знать, придётся ли ещё когда встретиться вновь. Но думать о расставании было совсем некстати, ведь скоро путешественниц ждали новые встречи, гораздо опаснее и от того желаннее предыдущих. -Эсм, - наконец прервала молчаливое паломничество в горы Ягг, - кажется, наша комедия положения начинает превращаться в трагедию. - Как бы она не превратилась в эпос, - вздохнула Эсмеральда. Вновь воцарилась тишина. Гитта была права. Однако в любом хорошем эпосе, кроме захватывающих приключений и верной дружбы всегда есть битва, горестные разлуки и славная смерть героев в самом конце. И если в первом нет ничего плохого, то о последнем не хочется и думать. Хотя мысли, изредка, но просачиваются в голову, заставляя глаза сверкать тусклее, а сны превращая в кошмары.