Запертые в клетку мысли

Терроризировать Уолкера левыми звонками на голем оказалось весьма занятно. Всякий раз, когда у Юу находилась свободная минутка, он вырывал из спокойного русла жизни своего мучителя. Но, что было самым забавным, каждый раз седовласый был в разных местах и ситуациях. Особо порадовали Канду попытки Аллена слиться из разговора во время инструктажа новой миссии на ковре у Комуи и во время обеда, где, судя по всему, за одним с ним столом еще была Миранда и Ленали. Но, как говорится, счастье не может длиться вечно, да и Аллен не такой глупец как кажется с первого взгляда, потому не успела подойти к концу недельная миссия Юу, как в Ордене его уже ждал разъяренный Уолкер. В тот самый момент, когда шутка Юу позволила себя изжить, «Разрушитель времени» вскипел адской лавой. Так, как он кричал на мечника, он даже на своего учителя не ругался. Наверняка, в Ордене ни одна живая душа не знает таких слов, коими не гнушался осыпать Канду седовласый экзорцист. Более того, даже не всякий уличный бандит посмеет повторить сказанное «учтивым англичанином» в лице Аллена Уолкера. С последнего звонка из Ордена прошло несколько дней. Юу успешно справился с данным ему заданием и был уже на пути к штабу, как голем внезапно ожил и из динамика послышался напряженный голос Комуи: – Канда, у нас тут ЧП. – Что случилось? – немедля отозвался Юу. – Аллен Уолкер был послан в городок, что должен быть сейчас недалеко от тебя. Уже сутки, как от него нет вестей. Искатели тоже молчат. – Он был послан один? – жуткое чувство поселилось на задворках сознания. Оно что-то нашептывала змеиным языком, не давая сосредоточиться. – Да. Нам нужно, чтобы ты… – Как вообще вы могли послать на миссию без поддержки? У вас там совсем крышу посносило?! – перебил смотрителя Юу, срываясь на крик. Ощущение опасности дремало где-то глубоко внутри и от сознания дьявольского спокойствия мечнику становилось не по себе. Он все еще не мог понять, что же за чувство явилось к нему вместе со звонком из штаба. – Канда послушай! – динамик захрипел от силы громкости. Треск сменился шуршанием бумаг и гомоном чужих голосов позади. Ли старший говорил четко и по делу. Было совершенно очевидно, что обстановка в Ордене за ту прошедшую неделю, что Канда отсутствовал, круто изменилась. – За два дня были осаждены все города близ Копенгагена. Мы не можем понять, в чем дело, но Акума словно почуяли где-то целый клад чистой силы. Все свободные экзорцисты разосланы на защиту населения. Согласись, честнее защитить хотя бы часть города, чем полностью спасти несколько ценою полной разрухи других. – Мне плевать. – Канда, как же, по-твоему, мне следовало поступить? – Я же сказал, мне плевать! Это не моя забота и мне нет дела до того «как здесь следует поступить»! Это вы, кабинетные крысы, должны головы ломать, думая как выиграть. Это ваши мозги должны закипать от перенапряжения, высчитывая наилучший вариант, а не мои! – Но, Канда, иного выхода не было. Поверь нам тоже трудно… – Вам трудно?! Это нам трудно марать руки о чужую кровь. Вдыхать запах паленой плоти и гари. Поэтому заткни свою глотку и больше никогда не пытайся поставить меня на твое место. Я на своем и его мне хватает с лихвой! – на последнем слове голос сорвался и Юу сглотнул тяжелый ком, так не к стати, застрявший в горле. – Да. Ты, наверное, прав, – на том конце связи воцарила тишина. То ли прошло несколько секунд, то ли целый час, прежде Комуи снова заставил себя говорить, но за то время, что Юу был предоставлен своим мыслям, к нему вернулось спокойствие. – Аллен в Хвидовре, это в десяти километрах от Копенгагена, – Комуи на секунду замялся и не совсем уверенно продолжил. – Если я не ошибаюсь ты сейчас в Киле? – В Эккернфёрде. Киль уже проехал, – поправил Юу смотрителя и снова замолчал, ожидая дальнейших указаний. – Ну, да. Ну, да, – пробубнил Ли, что-то громко перелистывая. – Думаю если возьмешь конную, то уже через часа три будешь на месте. – Это все? – раздраженно уточнил мечник, желая скорее закончить разговор, не тратя больше время впустую. – Да, пожалуй. И, Канда, будь осторожнее! Я переживаю за вас всех! – Ага, – нехотя согласился Юу, отключая голема. К чему был этот саркастичный ответ, он, пожалуй, сам не до конца понимал. Капля беспокойства, высосанная из пальца? Или же полное отсутствие опасения за чужую жизнь? Что из этого не давало покоя мечнику? Или быть может тайный страх осознания того, что ни к тому, ни к другому ты не способен вовсе? Юу знал, что не сможет самостоятельно найти ответы на эти вопросы, но он был уверен, что на свете есть человек, коему открыты все его загадки. И сейчас, оседлав вороного коня, Канда мчался ему на встречу. *** С каждым километром зарево на горизонте становилось все более аномальным. Сквозь багровые волны света пробивались зеленые и синие всплески. Они-то плясали разноцветными молниями, то исчезали вовсе, погружая мир во тьму. Конь под Юу рвано хрипел. Стремительно летя вперед, он не чувствовал под собой земли. Казалось, запнись он на секунду, спотыкнись, и они вместе полетят под откос, разрываемые острыми камнями на части. Конь знал это и изо всех сил несся вперед, убегая от тени смерти, опережая время. Хвидовр оказался мертвым городом. По крайней мере, таким он предстал перед Юу. Пустые серые улицы, запорошенные золой и прахом погибших от пуль Акума. Запах плесени и сырого мяса. В тот самый миг, как Канда переступил через порог врат в город, обдаваемый холодным ветром, он почувствовал все это. Сорвавшись с места, мечник ринулся по пустующим улочкам. Но сколько бы он не искал хоть что-то: чистую силу, Акума, раненных или выживших горожан. Никого не было. Вымотавшись за эти несколько часов бессмысленной беготни, Канда устало осел на широкий камень вблизи главной площади. Тело отяжелело, веки налились свинцом. Закрыв глаза и прислонившись спиной к каменной плите, Канда слушал песню ветра. Мучительный грустный звериный вой. Сейчас он понимал, что за чувство возникло тогда во время срочного звонка из штаба. Что за страх он тогда почувствовал. И для чего ринулся на подмогу к Уолкеру. Теперь он знал это. Завывание ветра прекратилось, и на смену ему возник шум прибоя. Его пальцы коснулись водной глади, заставив придти в себя. Юу, не спешна, открыл глаза и огляделся. Кругом был океан. Не стало ни города, ни багряной кромки неба над деревьями. Все утонуло в пучине соленой воды. И даже небо стало такого же цвета, что и голубая гладь. Канда прислонил ладони к горячему камню под собой. Шершавая поверхность, похоже, была единственным островком суши на сотни километров в округе. Его ноги, свешенные с камня, утопали в воде. Одежда намокла и казалась удушающи тяжелой. Канда расстегнул камзол, пытаясь освободить дыхание, но чем больше он старался, тем труднее становилось дышать. Руки ослабли, но он все также упрямо дрожащими пальцами пытался расстегнуть ворот рубахи. Еще чуть-чуть, совсем немного и чертова пуговица поддастся, вывернется из петли. Но нет! Чужие тонкие руки вырвали из ослабших пальцев Юу ворот рубашки. Острые ногти впились в окаменевшие плечи мечника, с силой толкая назад. Не удержав равновесие, Канда рухнул спиной в воду. Сделав глубокий вдох, Юу понял, что сам подписал себе приговор утопленника. Легкие наполнила вода. Мысли притупили свой ход. И только одно оставалось неизменным в последние минуты его существования: девушка с зелеными глазами, что по-детски с интересом смотрела с камня ему в след; ее улыбку сквозь толщу воды и последние слова эхом отдававшиеся в голове: –« Я счастлива за тебя. Теперь ты свободен. Твоя душа свободна…» *** Удар. Щека заполыхала огнем, а в голове заплясали искры света. Короткий рывок и снова глухой удар, но в этот раз по спине. – Ты дебил! Нет, я, конечно, знал, что ты эксцентричен, но что бы топиться в городском водосборнике, нужно быть полным идиотом! – Уолкер? – чуть внятно прохрипел Юу пытаясь осознать происходящее. – Нет, мать твою! Я - Ава Мария! По крайней мере, стараниями твоими и Ордена скоро точно стану, – сердце седовласого экзорциста бешено стучало. Он цеплялся за мокрую одежду мечника, вытаскивая того из резервуара с мутной водой. – Чего ты ржошь?! – сорвался на крик Аллен, пытаясь совладать со своим дыханием. Он так перепугался за мечника, а тот ведет себя, словно, в игрушки тут играет. Отплевывая комки воды, Канда смеялся в голос, срывая тот до хрипоты и кашля. Этот сон, виденье или минутное помутнение сознания, что заставило поставить свою жизнь на кон, позволили Юу понять себя. И так ли важно сейчас, что именно это было? Тот мир с бескрайним океаном и зеленоглазая ведьма – все это кануло туда, откуда пришло, в воду. – Ты меня слушаешь? – не унимался Уолкер, начиная дрожать от холода. – Нет. Это ты меня послушай, – Канда схватил юношу за плечи, не давая встать с колен. – Говоришь, я бесчувственный и мне плевать на всех. Да, возможно. Но за те дни, что ты мстил мне, там, в Ордене, каждую ночь, я понял, как многогранна чужая душа. Когда Комуи позвонил мне и сообщил, что ты исчез в городе близ Копенгагена, я подумал, что ты прав – «Я чудовище». Комуи все болтал о том, как важна наша работа, как все сложно в этом мире, а я все пытался отыскать в себе хоть каплю сопереживания за твою жизнь. Но все было тщетно. – Быть может, потому, что я не был в опасности? – Аллен обхватил запястья Юу, убирая его руки со своих плеч. – Вот и все объяснения? Ты же ведь все равно счастлив, что я оказался жив, правда? – Что? – Канда замер в непонимании. А ведь и, правда. Вот Уолкер перед ним. Жив. Здоров. И от осознания, что все хорошо - дышать легче. – Ты кретин, – усмехнулся Канда, со вздохом облегчения склоняя голову на бок. – Я кретин?! – вспылил Аллен. – Да, что бы ты знал. Это ни я названивал под видом чужого учителя и учтиво молчал. Ни я загнал до испарины лошадь и уж тем более ни я решил искупаться в городском водосборнике, лишь бы… , – последний выкрикнутое слово Уолкера ударилось о кирпичную стену городской Ратуши и растворилось в воздухе. – « Лишь бы» – мысленно повторил Канда, прижимая к себе к себе в поцелуе своего спасителя. «…Лишь бы с тобой – и не важно в каком направлении… В призме любви превращаются грёзы в желания, Противореча законам и правилам оптики… Нежно уткнувшись в плечо, согреваться дыханием – Лишь бы с тобой – пусть пророчат морозы синоптики… Ночь растворилась в тиши с незаконченной фразою: «Я без тебя не могу…» А рецепты лечения Скрыты внутри тебя, чудо моё сероглазое… …Лишь бы с тобой – только это имеет значение…» *** – Хей, Канда! Не нагловато ли? – Аллен недовольно пошевелил коленями, надеясь, что мечник уберет с них свои ноги. – Замолкни, Мояши. Я устал, – лениво огрызнулся Юу, останавливая свой взгляд на книге в руках Уолкера. – Значит, ты устал, а на мне, по-твоему, еще пахать можно? – поезд тронулся с места, медленно ускоряя свой ход. – Не знаю, как на счет пахать, но прыгал ты вокруг той проводницы на перроне как пасхальный заяц с яйцами. – Это что еще за намеки? – Аллен отложил небольшую книжицу в сторону, нехорошо поглядывая на мрачное лицо напарника. – Разве? Что-то намеков не вижу, – Юу вздернул бровь, надменно проводя взглядом по лицу юноши. – Крашеные волосы, милое лицо с несуразным рисунком, да и, – он чуть повел ногой, задевая пах седовласого. – И яйца имеются. – По мне так это ревность, – не удержался съязвить в ответ Аллен. – Да? Не замечал. – Так попробуй, вдруг так оно и есть? – Что бы ревновать, нужно хотя бы иметь страх потерять. А у меня такового уже нет, – Юу сбросил свои ноги с колен Уолкера, вставая с софы. – Нет страха вообще? Или только передо мной? – вздернул голову вверх, Аллен терпеливо ожидал ответа. Прошло более полугода, как они сошлись вместе в том городе под Копенгагеном. Но по-прежнему для него с Юу все было новым. Беседы, споры, тренировки и даже та ночь, в которую они не смогли удержаться друг от друга, сколько бы ни повторялась, была как в первый раз. Так же неудержима, блаженна и идеальна. – Ты не ответишь? – чуть слышно прошептал Аллен, когда Юу склонился к нему, открыто смотря в глаза. – Если скажу, то ты успокоишься? – лицо Уолкера, его дыхание и запах, всего в паре сантиметров от лица Юу, будоражили кровь. Эта сладка игра была приятнее самых развратных прелюдий. – Да. – Нет, – усмехнулся Канда, срывая с любимых губ поцелуй. Ночь растворилась в тиши с незаконченной фразою: «Я без тебя не могу…» А рецепты лечения Скрыты внутри тебя, чудо моё сероглазое… …Лишь бы с тобой – только это имеет значение…