Каникулы для дивы

- Как это, я? Бекхен все еще не верит в свое счастье, вперемешку с волнением и подозрениями, по поводу правдивости происходящего. - Это очень сложно объяснить. – Спокойно отвечает Сехун. Наступает неловкая тишина, перемешанная с диким желанием Бекхена прямо сейчас наброситься на Сехуна и задушить его в объятиях. - Что? – Сехун не выдерживает пристального взгляда на себе, и начинает глазеть в ответ, но Бекхен не смущается, и все-таки тянет к Сехуну свои руки. Сехун в непонятках хватается за руки Бекхена, и в этот момент Бекхен, что есть силы, тянет парня на себя. - Обнимаааашки! – горлопанит Бекхен. - Ты… Меня… Задушишь… Хен… Ты, блин, нормальный вообще? Бекхен немного ослабляет хватку, и Сехуну приходиться буквально отпихивать от себя счастливого хена. - Подожди. Так что теперь будет? Этим вопросом Бекхен озадачен. - Типа? - Ну… Я не знаю… Как… Кто мы… Ну ты понимаешь? Сехун смущается, и лицо его густо заливается краской. Бекхен сначала немного тупит, а потом до него доходит вся сложность ситуации… - Сехун-а? – Ехидно начинает он, - ты с кем-нибудь встречался до меня? Сехун краснеет еще больше и отрицательно мотает головой. - Ого, - Бекхен продолжает ехидничать, - значит, я у тебя первый, так? Сехун, уже напоминающий гигантский помидор, кивает. И с одной стороны, Бекхена это устраивает, но с другой, пугает не на шутку. - Так, подожди. Так, мы вместе или нет? – Начинает Бекхен. - А ты этого хочешь? - Да какого хрена, я, по-твоему, тебя целовал тогда?! – Бекхен тут же заводится. - Ладно, ладно. Понял. А ты меня любишь? - Рано еще. - Ладно… - А ты меня? - Да. - ЧТО? Переживая очередной сердечный приступ, Бекхен тоже краснеет, причем пуще, чем Сехун: - Да ладно? - Ну, наверное. - Что значит, наверное? - Да что ты доебался-то? – Сехун переходит от смущения, к непониманию этого идиота напротив. - Не ругайся! – Отрезает Бекхен. - Ну, а как еще с тобой? Ты определись сначала, чего хочешь! - Тебя! Теперь сердечный приступ переживает Сехун: - Ну… Я… Я же не готов еще…Ты… Же… - Успокойся, я тебя не буду насиловать. - Точно? - Посмотрим. - Хен! - Да расслабься. Снова наступает тишина. Сехун похож на ласкового кота, и кажется, вот-вот замурлычет, прижимаясь все ближе к Бекхену. - Что такое? - А что нельзя? Бекхен пожимает плечами, и Сехун с довольной физиономией притирается еще ближе, и кладет голову на правое плечо Бекхена. Бекхен же испытывает кучу эмоций. Все наконец-то так, как он того хотел. Ему нравиться Сехун, Сехуну нравиться он. Идиллия. Но все равно, мысль о неописуемой девственности Сехуна немного настораживает. - А у нас будет первое свидание? – Мурлычет Сехун. - Ишь ты, какой шустрый. – Язвит старший в ответ. - Бекхен-а, Сехун-а, вы че там расселись? Сехуна будто ветром сдуло, и каким-то неописуемым образом он оказался почти в метре от ржущего до слез Бекхена. - Дядя, хорош пугать! – Лепечет Сехун, демонстративно держась за сердце. - А че вы тут расселись-то? А у этого что, шарики за ролики заехали? – Дядя Шивон с непониманием смотрел на Бекхена, который валялся на траве как отравленный таракан. - Хен, хватит ржать. - Пхахаха… Ты как молния, Сехун-а… Прямо унесенные ветром… Бекхен получил смачный подзатыльник от Сехуна, что, наверное, отрезвило его, и он таки решил подняться и последовать за дядей и Сехуном. Было время обеда. Только это была первая за все время трапеза, когда Бекхен ел, по настоящему, с аппетитом и сверкал как новогодняя елка. - Я же говорил, что пропрет однажды. Вот что значит тяжелый физический труд, правда Дивушка? – Дядя Шивон как всегда кидался острыми фразочками, но на этот раз Бекхену было все равно, даже если дядя начнет плясать канкан на столе и петь Калинку. Они с Сехуном переглянулись, а потом, к ним присоединился и дядя: - Что-то вы слишком довольные сегодня… ммм? - Просто нам очень нравится работать, дядя. – Лепетал Бекхен, с набитым ртом. Все время, что трое провели за столом, Бекхен с Сехуном то и дело, переглядывались, а дядя смотрел то на одного, то на другого, и пытался понять, не нажрались ли они случайно одуванчиков, или еще чего. После обеда, оба снова вернулись полоть грядки, только на этот раз работой и не пахло. - Хен, ну какого хера? Отпусти, кому сказал. - Я тебя не трогаю. - Ну, майку же замажешь! - Ой, какие мы нежные. - А если так? И с этими словами, большая куча грязи с сорняками полетела прямо в одну из самых дорогих маек Бекхена. По выражению лица дивы, Сехун понял, что, кажется, переборщил, и сейчас его ожидает самый, что ни на есть, пиздец. - Ты! Да как ты смеешь осквернять Кельвина Кляйна! - Кого? - Кельвина! - Это еще кто такой? - Омайгад. И может быть, на этом все и должно было закончится, но Бекхен решил, что раз его Кельвин пострадал, то и безымянная майка Сехуна тоже должна потерпеть такую же судьбу. Когда Сехун, вывалянный в грязи с ног до головы и заматюганный всевозможными проклятиями, наконец начал молить о пощаде, Бекхен успокоился, и уселся прямо в грядку, наблюдая как с земли поднимается что-то грязное, но счастливое, и лишь слегка напоминающее Сехуна. - Доволен, да? - Дааа… - А я обиделся, между прочим. Бекхен уже был готов сказать, что его такими слова не проймешь, и что Сехун может даже не пытаться давить на жалость, но как только он увидел, как младший выпучил нижнюю губу, и вот-вот был готов разрыдаться, ему стало стыдно. - Да я же не хотел, Сехун-а. – Бекхен мигом поднялся с земли, и принялся обнимать обиженного парня, но у того был четко выработанный план, который он и собирался осуществить. Как только Бекхен оказался достаточно близко, Сехун хотел толкнуть его в грудь и свалить в грядку. Но кто же знал, что Бекхен решит по непонятной причине, повернутся к любимому спиной, и таким образом оказаться в грядке лицом. Последним, что слышал Сехун, было: - Беги, Сехун-а, беги. Именно это Сехун и делал, причем энергично, и постоянно оглядываясь. Но Бекхен не спешил его догонять. Он решил подождать, когда Сехун сам решит вернуться. Правда, после получаса, он решил, что этого может и не произойти. Поэтому он лениво поплелся во двор, но и там Сехуна не было. Начало темнеть. Бекхен добрался до собственной комнаты, и решил как можно быстрее принять душ. Собрав все нужные принадлежности, он, уже счастливо направлялся в ванную, как вдруг понял, что там кто-то есть. Он решил подождать, но через минут десять, начал выходить из себя. - Дядя, это ты там застрял. - О, черт, – донеслось громкое Сехуново удивление, - блин, я мудак. – Еще одно, так как до него только что дошло, что он мог просто промолчать. - Сехун-а! Ну-ка быстро выползай оттуда! Быстро, я сказал! - Нет! - Ты офигел? Я в душ хочу. - Так иди. - Но, ты же там! - И что? - Э?