Глава 6. Сладостная боль.
— Майн герр? Дитрих взломал кодовый замок, чтобы оказаться в святая святых крусника - регенерационной. Здесь было темно, и только странные огоньки по краям бортика освещали помещение. — Ты меня преследуешь, Кукловод? Что за взлом? — проворчал недовольный голос. — Нет, что вы… Я просто хотел извиниться, — тихо ответил он. — А до завтра нельзя было подождать? — уже более дружелюбно проговорил Каин. — Я боялся, что к вам нельзя будет подойти. Маг устроил мне допрос с пристрастием, когда я ему показал Мальвину. Засмеявшись, крусник подплыл к бортику резервуара: — Но тебя запретами ведь не остановишь. Даже дверь с кодовым замком не преграда. — Извините. Это все, что я хотел сказать. А теперь можно я пойду? — недовольно проговорил юноша. — Нет, нельзя, ведь мы с тобой еще не закончили… — пропел Каин, цепляясь за перила лестницы. Дитриха спасало только то, что света было недостаточно, чтобы разглядеть наготу главы Ордена. Но об этом было нетрудно догадаться. Сразу подойдя к юному дарованию, крусник повторил недавно заданный вопрос: — Так чтобы ты сделал, будь у тебя возможность? — Попросил бы вас поцеловать меня, — тут же ответил молодой человек, касаясь кончиками пальцев обнаженной груди. — А потом? — хитрым голосом поинтересовался мужчина. — А потом я бы решал по обстоятельствам, — загадочно ответил Кукловод, поднимая голову. — Ну что ж, чтобы узнать, мне придется эти обстоятельства создать… — накрывая губы поцелуем, Каин притянул к себе хрупкое юношеское тело. Сердце Дитриха сперва забилось яростно и быстро, словно птица в клетке, потом замерло. Не успев толком понять свои эмоции, все закончилось так же быстро, как и началось. — А что ты скажешь теперь? — раздался шепот, прорезав тишину. Одарив своим вниманием шею, Каин ждал ответа, словно дразня своего незваного гостя. — Не останавливайтесь, прошу… — Сложно было логически мыслить, когда тебя так бурно целуют, когда твое тело, словно больше не принадлежит тебе. А то и вовсе никогда не принадлежало. Самую неожиданную реакцию вызвали прикосновения губ к тонкой шее террана. Юноша со свистом выдохнул и непроизвольно откинул голову, полностью подставляя шею под эти поцелуи. Наверняка завтра на белоснежной коже останутся в лучшем случае красные пятна, в худшем - синяки. Но.... Гибкое тело изгибалось в руках мужчины... — Даже и не подумаю, — крусник резко схватил юношу за подбородок, вырвав его из сладкого плена, и едва ощутимо сжимая, произнес, — это теперь не твое желание. Кукловод распахнул глаза и замер. Перед молодым человеком сейчас был другой Каин, который так переполнился эмоциями, что готов был утопить любого в них. На этот раз последовал властный и требовательный поцелуй. Теперь в пору было испугаться за себя, но юноша покорно отвечал, пытаясь подстроиться под новый ритм. Эта сила, которая чувствовалась даже в таком незначительном прикосновении руки, давала понять, что по первому желанию может сломать тебе челюсть. А этот мокрый, влажный язык, с таким стремлением беспорядочно ворвавшийся в чужой рот, даже не дав опомниться и защититься... А был ли смысл защищаться?.. Все происходящие лишь завораживало Кукловода. О страхе не шло и речи. Ему казалось, что он сам стал марионеткой. Как бы ни странно это было, но в умелых и ловких руках начальства, Дитрих стал гибким, хрупким и почти потерявшимся в волне удовольствия, которая захватила его целиком. Не встретив сопротивления, вскоре пальцы отпустили подбородок, дав ему самостоятельно управлять движениями головы. С полуоткрытых губ слетел первый тихий стон. Глаза оставались прикрытыми, но ресницы дрожали, выдавая всю гамму эмоций. — А ты забавный… — наконец-то давая возможность вздохнуть полной грудью воздух, пропел крусник. На его руки блеснули когти, после чего послышался звук разрывающейся ткани. Это была любимая домашняя одежда Дитриха. Стоило с ней попрощаться, ведь теперь она превратилась в жалкие лохмотья. — Неужели вы собираетесь… — Кукловод не смог закончить фразу, даже не представляя реальность всего происходящего. — А ты думал все закончится наивными поцелуями? — раздался сладкий голос в тишине. Ощущая нежные прикосновения к коже, словно изучающие уже обнаженное тело, юноша пытался судорожно сообразить, что же делать дальше. Кожа, к которой прикасались руки, вспыхнула, а щеки Дитриха покраснели... Внутри было ощущение, как будто он все же провел самосожжение и сейчас горит в огне. Стоило признать, что его тело хотело этих ласк. Кукловод сейчас словно находился на грани, и он с удовольствием переступит через нее. Тем более явного выбора ситуация не предполагала, ведь навряд ли Каин отпустит свою жертву. — Вовсе нет, Майн герр. Я вообще об этом не думал, — наконец ответил он. — Хороший мальчик. Ответ правильный, — пропел глава Ордена, поворачивая юношу к себе спиной. Вздрогнув, молодой человек было испугался: "Как это будет?" — задался вопросом он. — "Наверное, очень больно" — тут же сам себе ответил он. Решив максимально расслабиться и довериться своему начальству, Кукловод зажмурился. Но ничего не произошло. Прислушиваясь, Дитрих пытался понять, почему больше не чувствует его рук. — Майн герр? — Да тут я, отходил на секунду, — тут же раздался голос возле самого уха. Тело как будто чувствовало близость крусника, и страсть разгорелась с новой силой. Послышался еле различимый звук, и рука Каина опустилась на желающее прикосновений тело. Обнимая юношу и прижимая спиной к себе, он позволил ощутить ему, что возбужден. После, проведя пальцами по позвоночнику, мужчина заставил Дитриха послушно изогнуться. Руки нащупали бортик резервуара, найдя в нем опору. Теперь прикосновения ощущались намного ниже. Каин властно обхватил пальцами узкие бедра и бесцеремонным резким движением их раздвинул. Кукловод задрожал, не в силах справиться с собой. — Да не бойся ты так, я буду нежным, — мурлыкающий голос вопреки произнесенным словам не предвещал ничего хорошего. Пальцы крусника прикасались к внутренней части бедер, следуя к тугому кольцу мышц. Почувствовав охлаждающее прикосновение, юноша догадался, зачем отходило его начальство. "Уф, смазка — радостно пронеслось в голове. — Значит, врываться вовнутрь он пока не собирается". Подготовка жертвы сменилась ее медленным растягиванием. Палец вошел плавно и мягко, сразу и полностью. Через некоторое время к нему присоединился следом второй, потом третий... и уже через пять минут, Кукловод был готов к большой артиллерии... Ничего не хотелось так сильно, как почувствовать Его внутри. Нетерпеливо подаваясь назад, Дитрих мучительно ждал, когда же его желание исполнится. К слову, долго ждать не пришлось: сначала медленно, не без помощи руки, головка проникла, растягивая тугое кольцо. Смазка подействовала как нужно, почти не вызывая боли. Тут же слух начала резать тишина, казалось, все замерло на свете, но в следующий момент в глазах зарябило, и юноша чуть не потерял сознание - следующим движением Каин вошел в него грубо и полностью. Послышался стон, и реальность вновь вернулась. "Ему хорошо?" — подумалось юному мазохисту. Движения снова прекратились, и, не желая больше терпеть, Дитрих сам подался вперед, немного отдаляясь от крусника. И снова, резко назад. Только бы услышать этот стон снова. Прикусив губу и вторя этому желанному звуку, Кукловод начал ловить себя на мысли, что все происходящее доставляет ему бурю эмоций. В первую очередь, ему нравилось непосредственно участвовать в процессе, руководя им. Но так было совсем недолго, опомнившись от такой наглости, Каин вернул инициативу в свои руки. Грубыми движениями, натягивая на себя хрупкое тело, он вскоре сменил темп на более медленный. Рука, лежащая на бедрах, не позволяла снова захватить инициативу, контролируя процесс. Дитрих искусал губы до крови, желая прекратить эту сладостную муку. Но в сознание ворвался новый вихрь боли, доставляя новую волну наслаждения – по спине провели когтями, разрывая нежную кожу. Потом по внешней стороне бедер... Сколько продолжалось это безумие, он не знал, изгибаясь от новых вспышек в сознании.***
"Интересно, Каин теперь ответит на мои вопросы? — размышлял Исаак, подходя к двери начальства. — Ему просто придется объяснить мне, что он делал вместе с Кукловодом в городе". Кемпфер мог бы и явиться из тени прямо в регенерационную, но он совсем не хотел выводить из себя крусника раньше времени. Набрав пароль на замке, Маг вошел внутрь. И замер, словно громом пораженный. На некогда чистом, стерильном полу валялись лоскутки одежды, разбросанные по всему периметру, и, казалось, везде были капли крови. В завершение всей этой картины, в самом центре этого бедлама лежали два обнаженных тела, сплетенные безумной страстью. — Матерь божья… — воскликнул Исаак, но когда Дитрих во сне пошевельнулся, теснее прижимаясь к обнаженному Каину, он дополнил свою фразу: — Иногда и в Колизее проходили дни для извращенцев – без убийств.