Трое: я, ты и твоя тень.

И на одну секунду я потерял голову На одну секунду я пожелал тебе смерти, На одну секунду ты захотел остаться здесь один Сдержи слезы, не плачь из-за меня*

Лухань шел по улицам, расталкивая прохожих и не слыша их возмущенных голосов. Он тянул Кая за рукав следом за собой - это все, что его волновало. Казалось, что если он выпустит из пальцев ткань его кофты, то Кай снова исчезнет, асфальт разверзнется и утащит Кая туда, где Хань уже не сможет его найти. Поэтому Хань со всей силы сжимал запястье своего парня - так, что рука побелела. - Куда ты меня тащишь? - задал внезапный вопрос Кай, остановился и дернул руку на себя, но Хань даже не подумал его отпустить - он наклонился следом за рукой и чуть не растянулся на асфальте. На вопрос он не ответил, поэтому Кай развернулся на пятках и пошел в противоположную сторону. Хань послушно поплелся за ним. - И где же твоя уверенность, которой ты хотел задавить меня,а? Хотел быть ведущим, но ты снова ведомый. - Какая разница какой, главное, что ты тут. - Глупость какая. Ты просто больной. - Такой же как и ты. - Не пытайся сесть со мной в одну лодку, Хань. - А чего пытаться? Я уже в ней. Кай резко развернулся и вытряхнул руку из хватки Ханя и схватил его за плечи. - Ты просто мальчишка, который таскается за этим телом, вот и все! Хань внезапно как-то вымученно улыбнулся и опустил голову, спрятав глаза под челкой. - Кого ты пытаешься обмануть? Ты сам мне позвонил...- тихо проговорил он. Кай отпустил его плечи и он снова схватился за его руку. Теперь уже Кай ничего не ответил. Да и что тут скажешь? Он и сам бы не смог сказать, зачем позвонил. Остаток пути оба прошли в молчании. Не то, чтобы они шли куда-то - у них не было цели или конечного пункта назначения, ведь Кай понятия не имел, где они находятся, а Хань сейчас просто смотрел на тень Кая, на то как с каждым шагом то укорачивается, то удлиняется тень от каждой ноги. Левая, правая, левая, правая...Куда подевался весь его запал, который он показал около машины скорой помощи? Он все еще был с ним, Хань готов был его показать снова, если понадобится, но отчего-то он испугался, когда Кай так послушно пошел за ним. Он ожидал, что Кай даст отпор, ударит, обманет, но он послушно шел и Хань в тот момент поежился от непонятного чувства. Как будто он не может быть ведущим. Джонина он ведет, подталкивает, подбадривает, а за Каем просто идет. Идет за ним, где бы он ни был, откуда бы ни позвонил - Хань послушно едет за ним, забирает его и возвращает домой. Слепая глупость или глупая слепость? Когда Кай остановился Хань поднял голову и посмотрел ему в затылок, а потом приподнялся на носочках и выглянул через его плечо. Они пришли на окраину города, туда, где люди не ходят просто так по улицам. Дома тут заканчивались - спереди простиралась равнина, а в паре метров от их ног лежали железнодорожные рельсы. - Тупик, - вздохнул Кай, - дальше некуда бессмысленно идти. - Можно пойти в обратную сторону. - А можно остаться здесь и лечь на рельсы. - Что? - у Ханя внутри все сжалось. - Ты же сказал, что даже в ад за мной пойдешь, если надо. Так вод представь, что тут ад, - Кай ухмыльнулся, выдернул руку из пальцев Ханя и пошел прямо на рельсы. Хань вскрикнул и кинулся за ним - второе потрясение за день это уже слишком. Но Каю было наплевать на это, он преспокойно уселся на рельсы, а потом лег, вытянув руки и ноги параллельно железным путям. - Прекрати! - крикнул Хань и схватил Кая за руку, пытаясь оттащить его подальше. - Докажи мне, что твои слова не были пустым звуком, Хань, давай, бросайся за мной в пропасть. Вдалеке послышался гудок приближающегося состава и Хань испуганно вскинул голову - поезд был достаточно далеко и было время стащить Кая с рельс силой, но руки отчего то не слушались. - Прошу тебя, не надо. Но Кай лишь ухмылялся. Хань посмотрел на это самодовольное лицо и на одну секунду ему захотелось бросить его тут одного, лишь на одну секунду его одолели сомнения, на одну секунду он уверил себя в том, что с него хватит - можно оставить его тут и избавиться от всех проблем, одна секунда - и будто бы не было всего этого кошмара. А потом Ханю стало страшно - страшно и больно за такие мысли. Оставить его здесь? Бросить одного? Да он итак был почти один - один на один со своим внутренним кошмаром. - Прости меня, - прошептал Хань, отпустил руку Кая и лег на рельсы тоже. Он вжался в землю всем телом, пытаясь провалиться сквозь нее. Грохот поезда все приближался, Хань почти всем телом ощущал, как дрожит земля. Когда состав уже дышал в затылок он заплакал - слезы тихими струйками полились по щекам. А когда состав загремел над головой - Хань закричал. Он кричал так громко, что казалось у него лопнут легкие. Его крик тонул в грохоте колес, а слезы скатывались по коже и растворялись в холодной земле. В душе не было ни капли злости или обиды - лишь отчаяние. Глухое и черное отчаяние и сожаление о той секунде, когда он позволил себе сломаться, дрогнуть, пожелать того, что раньше даже представить себе не мог. Хань бессильно кричал, а страх сковывал все его тело - страх не за себя, а за того, кто лежал позади него. Сейчас он больше всего на свете хотел извиниться за свою секунду слабости, но боялся, что когда проедет поезд - не перед кем уже будет извиняться. А ведь он обещал Джонину, что никогда не сломается, обещал всегда держать его, верить в него, а сейчас он сломался и на одну секунду пожелал Джонину смерти. И на целую одну секунду Джонин остался в этом мире совсем один, без поддержки, без веры и без места, куда можно вернуться. Когда поезд проехал, Хань все еще кричал. Успокоился он только тогда, когда собственный крик начал звучать эхом в ушах. Он перекатился через железную рельсу и уткнулся лбом в землю. Поднимать голову было страшно. - Пожалуйста, - шептал он и сгребал пальцами землю, - пожалуйста. Кай сидел напротив и смотрел на него, подперев кулаком подбородок. Хань увидел его - целого и невредимого и его одолел очередной приступ слез. Еще несколько минут он плакал, уткнувшись лбом в землю, а Кая безмолвно наблюдал за этим. - Еще один заход, м? Хань лишь бессильно помотал головой. - Я не смогу. Я так виноват перед тобой. - Виноват? - а вот это немного озадачило Кая, - когда успел провиниться? - Только что. Я хотел тебе смерти. Целую секунду я думал, что лучше бросить тебя. - Это нормально, я же добиваюсь именно этого, - будничным тоном ответил Кай. Хань ничего на это не ответил - он встал на коленки и подполз к Каю. - Я люблю тебя, ты же знаешь это, да? - Любишь Джонина... - Тебя люблю, - он обхватил голову Кая ладонями и прижался носом к его щеке, вдохнул его запах, - я чувствую тебя, твое тепло. Я полюбил не твое имя, а именно тебя - твое тело, твои глаза, твою кожу. Голос его еще не совсем отошел от крика, поэтому хрипел и дрожал. Слова слетали с губ тяжелыми, густыми обрывками. А Кай все отклонялся назад, будто эти слова ранили его, будто бы он был их не достоин. А Хань шептал все новые и новые слова, словно хотел вшить их в кожу Кая, как татуировки. А когда слова закончились, Кай уже лежал на земле, придавленный теплым, дрожащим телом. И вместо слов теперь были поцелуи. Те поцелуи, которые Хань дарил Джонину прошлой ночью - Кай чувствовал их, но знал, что они не ему были предназначены. А сейчас Хань целовал его так же преданно и трогательно. "Вот почему ты так цепляешься за него, Джонин" - подумал Кай и подался вперед, опрокидывая Ханя на спину, - "он умеет быть преданным. Он любит тебя, даже зная, что ты сумасшедший. И эта секунда слабости - тому доказательство. Я ни за что бы не поверил, что он просто терпел все это, принимая как данное. Он тоже человек, а людям свойственно ломаться. Но не все после этого смогут встать снова. А он встал и теперь он так же предан тебе, как и раньше. И, наверное, он предан и мне тоже." Хань с готовностью отдавался под теплые руки и губы - Кай целовал его не как Джонин. Джонин был нежен и осторожен, он боялся причинить любимому еще больше боли. А Кай был властным - боль не заботила его, он видел наслаждение в глазах своего любовника, поэтому не волновался ни о чем. С одеждой они долго не церемонились - она была откинута сразу же. Хань лежал на спине, поэтому всем телом почувствовал, как в кожу впиваются мелкие камушки и комки земли. Но тепло тела, которое прижималось к нему сверху заглушало все неприятные чувства. Они лежали голые посреди поля, но волноваться об этом не было сил - Хань ногами сжимал Кая, выгибался дугой ему навстречу, насаживался на его член, иногда расслабляя ноги и раздвигая их шире, когда Кай в очередной раз менял положение. Возбужденный орган самого Ханя терся о смуглый живот, размазывая по нему смазку, но Хань не прикасался к себе - лишь бездумно водил руками по широкой спине своего любовника, он хотел, чтобы этот момент длился как можно дольше. Но наслаждение накрывало его снова и снова, он кончал, пачкая живот Кая и свой, а Кай все не останавливался - у него как будто было воздержание несколько лет. Лухань пару раз чувствовал, как Кай изливается в него, но пары толчков и смены позиций было достаточно, чтобы он снова возбудился. И Ханя это возбуждало тоже. Их взаимные стоны разливались по открытому воздуху и текли необузданной рекой. Может быть, где-то по дороге проходили люди, может быть на весь город обрушился конец света, а может быть мира вокруг вообще не существовало. Были только их тела, переплетенные вместе, как лианы, и их взаимное сожаление. Хань все еще просил прощения о той секунде, а Кай жалел о том, что раньше не подбивал Ханя на безумства. Ведь, вместо того, чтобы пытаться причинить ему боль, можно сделать его сумасшедшим и оставить рядом с собой. А причину для этого можно будет придумать позже.