Как тебе такой подарок?

- Ты? – хозяин гостиницы чуть не вывалился из любимого кресла-качалки, когда со стороны входных дверей послышался до жути знакомый хрипловатый голос. По логике вещей лежать сейчас нашему страдальцу в теплой кроватке и восстанавливаться после того, как совсем недавно побывал на грани жизни и смерти, что настоятельно и советовало странное говорящее тануки. Но доблестный Макото не покидал своего заслуженного поста, даже будучи в столь плачевном состоянии - под несколькими слоями обвязочного материала вдобавок к жесткой шине на шее. Это долг хозяина! К тому же к бестолковой прислуге никакого доверия! И, конечно, наш горе-герой искренне гордился своей невероятной выносливостью и поразительной непреклонностью в желании самолично встречать у входа дорогих душе и сердцу посетителей. Но его безмерные мужество и доблесть мигом растворились в безмолвном ужасе, не оставив и следа в широко раскрытых глазах и нервно скрюченной позе. Очередным посетителем этой скромной обители оказался не кто иной, как его недавний судья и палач в одном обличье – зеленоволосый убийца, замерший в дверях и смотревший на него без капли сочувствия или хотя бы удивления, зато с очевидной досадой и глубокой неприязнью. - П… П… П… - пускай это и малодушно, но когда тебе угрожает реальная опасность, звать на помощь – самое милое дело! Только набрать десяток-другой децибел, впрочем, как и закончить отчаянную просьбу хозяину гостиницы не дали – мечник закончил ее на свой манер: - Позови врача, мразь, - Макото враз онемел и, не отрывая безумного взгляда от стоящей всего в паре метров смертельной опасности, резко дернулся с кресла и тут же жалобно охнул, прихватывая повязки на шее и сгорбленный позвоночник. - Ну же, тормоз! Чоппера сюда, живо! – зеленоволосый уже бережно перекладывал свою ношу со спины на освободившееся место. Макото еле удержал свои глаза в орбитах, выкатывая их с такой силой, что им было самое время выпасть на пол. Попятился назад, споткнулся и неуклюже грохнулся на пятую точку. По всему телу сильной судорогой разлилась боль, беря свое начало из многострадальной шеи. Но в этот раз мужчина не издал ни звука – даже на крик боли смелости больше не хватило. Он лишь часто дышал, покрываясь вонючим липким потом и, не отрываясь, смотрел на окровавленное тело, устроившееся на его недавнем месте. Изящная рука с длинными тонкими пальцами и глянцевой ладонью безжизненно свисала с лакированного подлокотника, слегка касаясь пола и оставляя на нем бурые капли крови, струйками стекающей из разорванного плеча. Некогда легкие золотистые волосы спутанной мокрой паклей с грязно-красными разводами громоздились на голове и, ниспадая, налипли на лицо, мертвенно бледное с сероватым оттенком. Блондин выглядел так, словно он уже не жилец, и только слабо вздымающаяся грудь выдавала жизнь в истерзанном теле. - Ты еще здесь?! – бешеное рычание и звонкий щелчок выскочившей из ножен катаны привели Макото в себя. Острие лезвия, поцарапавшее лоб и застывшее у переносицы, заставило красавца-ловеласа заплакать от стыда – бедняга обмочился. - Мразь! – прошипел мечник, презрительно щуря глаза. – После такого мужчине остается только одно – смерть! И я с радостью помогу тебе! - Зоро!!! – истерический вопль отвлек зеленоволосого от наслаждения удачно подвернувшейся экзекуцией – в коридоре замерла побелевшая навигатор. – Что ты делаешь?! Ах!... С-Санджи?! – голос девушки дрогнул. Послышался топот, и сзади рыжеволосой уже столпилась вся команда, привлеченная воплем одного из своих накама. - Санджи!!! – взвизгнул олененок, мигом огибая окаменевшую девушку, со всех ног кидаясь к израненному повару. Зоро посмотрел на деловито копошащегося маленького врача и с облегчением вздохнул, пряча катану в ножны, уже напрочь позабыв о своей недостойной жертве. На какое-то мгновение в прихожей повисла тишина, разбавляемая только жалобными причитаниями Чоппера. - Повздорили, - буркнул мечник в ответ на непривычно серьезный взгляд двух карих глаз, опасная жесткость из которых тут же улетучилась, словно ее никогда там и не было, а детское лицо украсила широченная улыбка. - Я рад, что вы уже помирились! – звонко выкрикнул капитан, подлетая к угрюмому и промокшему накама, тут же ободряюще похлопывая того по спине. – А что с Санджи? - Не знаю… - пожал плечами Зоро, больше не отрывая взгляда от кресла с пострадавшим, словно зрительный контакт с действиями маленького профессионала внушал ему успокоение. - Он внезапно потерял сознание. - Внезапно?! – взвыла оклемавшаяся после первого шока навигатор. – Да он весь исполосован твоими мечами! Кого ты пытаешься обмануть, идиот! – Нами двинулась на зарычавшего мечника, угрожающе закатывая рукава, но голос маленького врача заставил всех немедленно замереть и внимательно прислушаться. - Санджи сильно лихорадит! У него переохлаждение и полное истощение иммунной системы! Порезы – всего лишь царапины, которые не составит труда зашить. Они ровные, поэтому даже следа не останется. Но, видимо, последняя схватка и кровопотеря стали катализатором к уже давно ухудшающемуся состоянию кока… Хнык… Я… Я виноват… Я должен был раньше заметить, что Санджи становится хуже… - малыш быстро вытер накатившиеся слезы и нахмурил бровки, тут же пресекая всеобщее желание его утешить. - В любом случае, сейчас его состояние очень плохое! Поэтому необходимо немедленно предпринять меры по его лечению!.. Нами! – девушка вздрогнула, но покорно кивнула, - выбери и приготовь кровать с чистым постельным бельем, миску теплой воды, лоскуты белой ткани – моих бинтов, взятых из корабельной аптечки может не хватить!... Усопп! - Я! – с готовностью выпятил грудь канонир. - Постарайся привести в себя хозяина гостиницы, - он с сочувственным взглядом покосился на до сих пор бьющегося в нервной судороге рослого мужчину. – Иначе Нами не сможет сама добыть все необходимое для больного! - Есть, - с явным нежеланием промямлил мальчишка, но тут же принялся настойчиво шлепать упомянутого по мокрым щекам. - Робин! - Да, мистер доктор, – улыбнулась самый сдержанный член команды. - Эм… - олененок чуть не принялся дурачиться на подаренный ему комплимент, но не то сейчас было время, чтобы терять хоть одну драгоценную секунду. – Будешь мне ассистировать, пока я стану зашивать Санджи. И… Луффи! - Ага! – весело подскочил капитан, увлеченный этой забавной игрой и уже изнемогающий в ожидании своей роли. - Очень осторожно подними и отнеси больного туда, где Нами решит обустроить для него кровать! - Есть! - Я сам!!! – мечник ревностно обвел взглядом удивленно замерших ребят. – Я сам его отнесу! Снова нависшее молчание. - Зоро, а ты останешься здесь, пока я тебя самого не осмотрю! – попробовал продолжить командным голосом врач. - Нет! – словно громкий рык. – Нечего меня осматривать! И я сам его отнесу! – с этими словами парень твердо направился к блондину, бережно поднимая его на руки. - Но, Зоро…. – малыш замолчал, наткнувшись на упрямый взгляд мечника. - Веди, - навигатор ничего не сказала, а только поспешила к лестнице наверх, показывая дорогу Зоро. Видимо, тон накама не терпел возражений, а забота о больном не терпела отлагательств, поэтому на данный момент все лишнее было отброшено и забыто. Луффи был послан на корабль за большой аптечкой, и каждый, в свою очередь, занялся возложенным лично на него срочным заданием маленького врача. …. Я люблю тебя, Зоро… Парень резко вскочил и тут же свалился на пол, крепко схваченный неведомым врагом. Зоро принялся отчаянно ворочаться и вскоре выпутался из коварной простыни, лишившей его равновесия. Но мечник продолжал и дальше сидеть на полу, успокаивая дыхание, слушая громовой гул переполошенного сердца и ощущая капли холодного пота, струйками сбегающие по лицу. В комнате было тихо и пусто. Тоска и беспокойство, обосновавшиеся в душе парня, не покидали его даже во сне – в нем было нечто динамичное, острое, резкое. Он бежал, ловил, провалился…. И вот оказался здесь на полу, а в опущенной голове эхом звучит признание. Зоро поднял лицо и посмотрел на трухлявое ложе, устеленное деревенской ветошью – холодное, темное, угрюмое. Спать на нем не хотелось вовсе. Мечник поднялся и, кинув быстрый взгляд на три меча у стены, всего пару мгновений поколебавшись, брать или не брать, вышел из своего номера «налегке». Сейчас ему не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Ноги сами привели к номеру-палате кока. Зоро знал, там ведется круглосуточное дежурство, но что-то тянуло, подталкивая зеленоволосого к старой, потрескавшейся двери, а наличие свидетеля его непростительной слабости не давало войти в заветное помещение. Там, на кровати, среди унылой и нищенской обстановки лежал парень с фарфоровым лицом, золотыми волосами и жемчужной кожей. Ророноа видел Завитушку днем. Суматоха была невероятная, и ему так и не пришлось побыть с коком наедине во время своей вахты. Повара омыли, перевязали, укутали, точно младенца. Мечник насмешливо хмыкнул – и так бы выкарабкался, не слабак все-таки. В комнате что-то зашуршало и протяжно зевнуло, заставив парня позорно шарахнуться от дверей. - Хм, на дежурстве сейчас длинноносый и скорее всего дрыхнет без задних ног, - чтобы восстановить душевное равновесие, принялся полушепотом рассуждать зеленоволосый. Но даже так - красться, словно преступник, к кровати, вздрагивать от каждого шороха, стыдиться собственной слабости, не позволяющей ему устоять, чтобы еще раз не взглянуть в безмятежное лицо кока. - Точно черт попутал!.. - Ророноа жестко подавил в себе желание дотронуться до холодной ручки и снова замер, вслушиваясь в невнятное чавканье за стеной на свой неосторожный рык. Его дежурство с утра, после девяти, а потом еще одно почти ночью – насмотрится еще. Вот только откуда это нетерпение, словно блондина надо увидеть срочно и никак иначе? Все равно Завитушка не сможет ему ничего объяснить, да и слов Зоро он явно не услышит. И что бы мечник сказал ему? Хоть нечто и застряло в горле, требуя выхода, но он и для себя еще не успел сформулировать, что именно. - Санджи… - одними губами произнес парень, снимая напряжение в голосовых связках и осторожно проводя кончиками пальцев по шершавой древесине. Скоро рассвет, и дальше торчать под дверьми не разумно. Поэтому Зоро решительно развернулся спиной к объекту своей неясной слабости, направляясь обратно, в пустой и холодный номер – до его вахты было часов пять - вполне достаточно, чтобы усердно поразмыслить над ее истоками.