Я тебе не скажу...

Солнце окрасило небо в розовато-оранжевый цвет, ветер ближе к вечеру усилился, развевая черные, аккуратно уложенные волосы. Властные, уже давно забытые чувств глаза, по не обыкновению живо смотрели на бьющиеся о скалы волны. Вечерняя тишина… как же она прекрасна, и кажется, ни что не может ее нарушить. Хотя даже эту идиллию, позволил себе нарушить шорох за спиной. Прикрыв глаза и сцепив руки за спиной в замок, Кучики тихо вздохнул. - Опаздываешь, - холодно и безразлично сказал Бьякуя, даже не посмотрев на подошедшего. - Прошу прощения, но это вы пришли слишком рано, Кучики-сан. Снова этот невыносимый тон, эти растянутые слова, особенное выделение «Кучики-сан». Кучики открыл глаза и слегка повернул голову набок. Да, эта улыбка, эти вечно сощуренные глаза. Наверно, Бьякуя все же надеялся, что больше никогда не увидит этого человека, даже не смотря на то, что так обязан ему своей компанией. Но он не мог ничего с собой поделать – ненависть к Гину была сильнее всего. Он и сам не понимал, почему этот человек так сильно его раздражает, почему порой хочется просто его убить. - Ты хотел о чем-то поговорить, - Бьякуя вновь перевел взгляд на волны, пытаясь подавить в себе желание убить рядом стоящего человека. - Какой же вы нетерпеливый, Кучики-сан, - растягивая слова, сказал Гин. - Просто боюсь, что могу не удержаться и прибить тебя, - без единого намека на эмоции сказал Кучики, краем глаза наблюдая, как медленно меняется выражение лица его собеседника. – Поэтому давай перейдем к делу. - Не хороший вы, Кучики-сан, - наигранно обиделся Ичимару, снова расплываясь в улыбке. – Я вам компанию спас, а вы… - Ичимару, прошу тебя, давай ты не будешь начинать эти разговоры, про спасение компании. Ты и так знаешь, что я благодарен тебе, - кажется, Гин заметил, как дрогнула рука Кучики. - Ладно, ладно, - Гин выставил руки вперед, будто загораживаясь от удара, которого быть, просто не могло, а затем, сложив руки в карманы, он тоже перевел взгляд на море. Глаза приоткрылись, улыбка исчезла с лица. – Думаю тебе не нужно объяснять, что Айзен не просто так все эти два года обходил твою компанию стороной? - Это ты называешь, обходил стороной? – одна бровь нервно приподнялась, взгляд был устремлен на Гина, - а как же крыса, что завелась в компании и утечка информации; а Сюхей, что пытался войти ко мне в доверие, через мою сестру. Первого мы до сих пор не поймали, второй благо был разоблачен сразу, благодаря Гриммджо. Но Соуске не остановился - теперь еще этот вундеркинд? - Хорошо, согласен – Хитсугая это опасный козырь Соуске, а вот все остальное было прихоти Бога, желание позлить тебя, - Гин повернулся к Бьякуя, заглядывая в его холодные серые глаза. – Но с тем, что у меня есть для тебя, тебе не стоит бояться даже Тоширо. - Даже так? Что ж, ты меня заинтересовал, - Бьякуя развернулся на одних пятках и медленно побрел в сторону, стоящей у самого подножия горы, машины. Гин прикрыл глаза, снова расплываясь в улыбке, и еще раз взглянул на бьющиеся волны. Мало кто знал, кто такой на самом деле Ичимару Гин, мало кто даже задавался этим вопросом, но ему так хотелось, чтобы кто-нибудь просто понял его, вечно улыбающегося человека. Он был в компании Соуске, но душою всегда оставался свободным: сколько пакостей он сделал мужчине, со спокойным ровным голосом, но вселяющим страх взглядом. Насколько он был хитер и умен, что смог сделать так, что его даже не заподозрили. И даже два года назад, когда Ичимару в очередной раз подставил Соуске, этот возомнивший себя Богом человек, даже ни о чем не догадался. А этот уход, как считал сам Айзен, лишь спектакль, для полного свержения Кучики Бьякуи. Почему в действительности Айзен эти два года не трогал компанию Кучики? да просто потому, что ждал возвращения своего партнера, который якобы его предал… «Наивный Соуске, а ты ведь до сих пор ждешь» Усмехнувшись, Гин развернулся и медленно побрел за Кучики. Спустившись к машине, Ичимару изумленно посмотрел на стоящего возле водительской двери Бьякую. - Кто тебе права выдал? Как они посмели? – Гин попытался выразить испуг. - Что-то не нравиться, можешь спокойно идти пешком, - даже не поведя бровью, ответил Кучики и залез в машину. - А, да мне это уже не страшно, я сюда, по-твоему, как добрался? – пробурчал Ичимару, забираясь в машину. - Ах, ну да, прости. Я забыл, что ты теперь бомж в этом городе, - Ичимару в изумление открыл глаза: не верил он, что ему могли показаться внезапно возникшие эмоции на лице этого бесчувственного человека. - Да, кажется, я многое пропустил за эти два года, - Гин запустил тонкие пальцы в волосы, а улыбка стала какой-то растерянной. Кучики больше ничего не ответил, только надавив на газ, привел машину в движение. Всю дорогу до города оба молчали, что в прочем было не свойственно для Ичимару и это даже слегка удивило Бьякую. Но он не стал сильно вдаваться в раздумья по этому поводу, ведь куда более интересней, для него сейчас оказалась та информация, которую ему мог преподнести Гин. Хотя все же кое-что казалось ему странным и таким не понятным… С того самого момента, как Бьякуя познакомился с Гином, они не заладили, практически объявили себя врагами. Но сейчас, они едут в одной машине, и Ичимару хочет, что-то передать ему, а за два года до этого, Лис с чего-то вдруг помог Кучики уберечь компанию. «Странный же ты все же человек, Ичимару Гин» Приближаясь к городу, Гин повернулся к Кучики, попутно доставая из кармана какую-то флешку, и протянул ее Бьякуе, брюнет не отрываясь от дороги принял сей предмет. - Здесь все, что тебе нужно, сразу как приедешь домой, просмотри флешку, - в привычной форме, растягивая слова, сказал Ичимару. - И еще… если вам не сложно, Кучики-сан, отвезите меня к Мацумото. Кучики ничего не ответил, только лишь свернул на нужную улицу. Отказать он не может, сочтя за наглость, и даже не только потому, что уже во второй раз обязан этому человеку. *** Уже на протяжении получаса, телефон беспомощно вибрировал в кармане жилетки, взывая своего хозяина к срочному ответу на звонок, но тот лишь лежа на полу, рядом с диваном, обнимал подушку и видел прекраснейшие сны. Кажется, раннее приобретенная чуткость во сне подвела хозяина надрывающегося телефона, так как с огромной скоростью с соседнего кресла в него прилетела подушка. И даже не смотря на то, что она была мягкой, удар оказался не таким мягким… - Какого? – Куросаки сразу же вскочил на ноги, но тут же подскользнулся на пустой пачке сигарет и шлепнулся на пол, сильно ударившись копчиком. - Твою ж! - А? Что? Где? – крик рыжего парня разбудил даже крепко спящего Абараи, что спал на диване, где ранее так же спал Ичиго, но был эффективно сброшен с него. – Ичиго блин! - Заткнитесь! – не менее громкий крик, дверь, что хлопнув об стенку, кажется, потрескалась, и разъяренный Гриммджо, снова же в одних трусах, - чего разорались идиоты?! Дайте поспать! - Господи, сколько же от вас шума, - обреченно вздохнув, сказал Шиффер, что все это время сидел в кресле и спокойно наблюдал за разворачивающейся сценой, после кинутой им же подушкой, - Куросаки, твой телефон уже полчаса вибрирует в кармане. Улькиорра посмотрел на Ичиго, что кряхтя на полу, пытался встать, пересилив боль от удара; на Ренджи, что довольный собой, потому как скинул Куросаки с дивана, сидел и наблюдал за тем, как рыжий пытается встать; на Гриммджо, что стоя в одних трусах, так и сверлил взглядом обладателей ярких шевелюр, что посмели его разбудить. «Попробуй с вами сохранять спокойствие на лице. Думаю после дня проведенного в вашем обществе, даже Кучики сломается» С трудом, но Куросаки все же смог подняться с пола и даже благополучно добраться до жилетки, что каким-то чудным образом оказалась висевшей рядом с пальто Шиффера и курткой Абараи. Достав из кармана телефон и пачку сигарет, рыжий вышел на улицу, дабы ответить на звонок. И вышел не зря… Все эти полчаса до него не мог дозвониться Ишин. Вернувшись домой он конечно же первым делом проверил наличие сына в доме, но не обнаружив его, а только лишь пятна крови, что полоской вытягивались от ванной комнаты до комнаты Ичиго, встревоженный отец начал попытки дозвона до сына. Ичиго вздохнул, проверив список пропущенных, и отложил телефон в карман, до следующего звонка. Достав из пачки сигарету, Ичиго пристроился на ступеньке дома и закурил. Звонок от отца не заставил себя ждать. - Слушаю тебя, - выдыхая порцию горького дыма, как-то безразлично ответил Ичиго. - Это что еще за шутки?! Что за кровь на полу в доме?! – взревел Куросаки старший, хотя и голос дрогнул. - Прости, торопился избавиться от трупа и забыл вымыть пол, - с какой-то издевкой ответил парень. - Ичиго! – голос стал на тон выше, но затем он будто успокоившись спросил, - с тобой все в порядке? - Наверно, с этого и нужно было начинать, отец, - взгляд опущен к земле, а в нутрии такая буря, - да, все в порядке. Просто когда мылся, оступился и рукой прошелся по плитке. - Она же гладкая, - удивился Ишин, явно не поверив. - Уже наверно нет, - на лице легкая усмешка. - Если там есть хоть одна трещинка… - начал Ишин грозным голосом - То я ее обязательно заделаю, - Куросаки младший поднял глаза, к небу, - ладно отец, завтра наверно буду дома, поговорим. Отключаюсь. Убрав телефон снова в куртку, Куросаки сделал очередную затяжку, попутно другой рукой поднимая пачку над собой. Послышалась тихая усмешка, но пачка была принята. Гриммджо спустился с лестницы и прошел немного вперед. Ичиго заметил его присутствие, даже не смотря на то, что Гримм пытался довольно-таки тихо выбраться и дома. Джагерджак остановился у машины Шиффера и, пристально осматривал ее, будто совершенно незнакомую машину. А мысли были такими невыносимыми… никогда он не понимал людей, что, как ему казалось, грубо обходятся со своими родителями. Он не знал, что значит слово мама, он не понимал, как отец может любить сына, он никогда не видел лиц своих родителей. Но он никогда не винил их, что остался один, что его вырастили в детском доме. Он считал, что на все есть свои причины, и, наверное, самое лучшее, что он мог выбрать – это не знать этих причин. Ведь кто знает, какими они могут оказаться… Сигарета, тлела в руке, пока не обожгла пальцы, но Гримм лишь слегка поморщившись от боли, выбросил бычок и посмотрел на Ичиго. - Даже не начинай Джагерджак, я уже знаю, что ты хочешь сказать, - как-то лениво пролепетал Куросаки, отворачиваясь от злого взгляда. Но все же продолжил говорить, - Да, я сволочь. Да, порой он меня раздражает, но он мой отец! И нет, я не соврал: я, правда, прятал труп. - Болван, - отрезал Гриммджо, внезапно оказавшись рядом и дав своему другу подзатыльник, - я тебя не понимаю. - Гримм, - Куросаки недовольно посмотрел на друга, понимая, к чему ведется данный разговор, - иди спать, а? -Тсс, ты кем себя возомнил, Куросаки, чтобы так со мной разговаривать?! – Джагерджак присел на корточки, злобно оскалившись. - Вот только главаря тут из себя не строй, - без единой зацепки на испуг, ответил Куросаки выражение лица которое было уже абсолютно спокойным, - если уж на то пошло, по всем параметрам на эту роль подходит лишь Шиффер. - Ты ему только об этом не скажи, - Гримм поднялся с земли, и достал сигарету, а отворачиваясь от Ичиго, добавил, - а с отцом и, правда, лучше поговори. К тому же… тебе скоро нечего будет от него скрывать. Ичиго поднял глаза и посмотрел на голубоглазого друга, что стоял спиной. Либо ему показалось, либо голос Джагерджака и правда дрогнул, говоря последнюю фразу. Хотя нет, все же определенно дрогнул, и Гримм до сих пор не может свыкнуться с мыслью, что Ичиго покидает их, оставляя прошлое позади. Вздохнув, Куросаки поднялся со ступенек и медленно подошел к Гримму, похлопав его по плечу, а затем вернулся в дом, где уже храпел Абараи, и в одну точку уставился Шиффер. А рука Джагерджака крепко сжалась в кулак, ломая уже вторую недокуренную сигарету и отшвыривая ее как можно дальше: на лице оскал, в глазах полыхает огонь. «Почему же так тяжело осознавать действительность» *** Холодный ветерок, проникая сквозь открытое окно, обдувал обнаженные тела, лежащих на белой простыне любовников. Девушка, с огненно рыжими волосами, спала на животе, улыбаясь то ли сну, то ли тому, что рядом с ней любимый человек, а покрывало серебристого цвета обнажало ее спину. Мужчина, с серебристыми волосами и бирюзовыми глазами, лежал рядом с девушкой, опершись локтем, и еле касаясь пальцами ее обнаженной спины, вычерчивал никому непонятные знаки. Его лицо до не обыкновения серьезно, улыбке, кажется, не присуще явится, а мысли спутаны и, кажется, давно невнятны. Зачем он вернулся, зачем он снова напомнил о себе… зачем, если все равно уйдет. А она не понимает, она надеется, что он снова будет рядом… такая глупая, но такая милая. Она верит… верит, что он всегда будет рядом, и не понимает, что он просто не хочет, чтобы она страдала. «Ты так радовалась… всего каких-то несколько часов назад. Ты плакала, но от радости. Но ты даже не спросила, где я был… Нет, я, конечно, уверен, что ты бы спросила завтра утром, когда проснувшись, разбудила бы меня поцелуем, но я не могу позволить себе увидеть твои слезы, позволить себе уйти у тебя на глазах. Прости меня… моя любимая Рангику, но я не могу позволить себе остаться» Нежный поцелуй в плечо, затем Ичимару осторожно поднимается с кровати, стараясь не разбудить сладко спящую девушку. И одевшись, покидает дом своей возлюбленной, тихо шурша подошвой об асфальт, снова оставляя только лишь воспоминания о себе, снова даже не обернувшись на прощание…