Слепая любовь

       Последующие дни для Азмаиль были самыми яркими и счастливыми. Она проводила целые дни напролет с Мивэлтором, но ночью горько плакала в подушку. Девушка чувствовала угнетающее чувство, которому не могла дать название. Боль? Боль теперь постоянная ее спутница. Страх? А чего ей бояться?        Лауриндие, тенью проскальзывающая в комнату Серовласки, тотчас начинала улыбаться, заставая эльфа подле эльфийки. Она видела, как девушка оживает буквально на глазах. Азмаиль теперь чаще улыбалась и смеялась. Казалось, что ледяной барьер ушел, открыв то, что было спрятано под ним.       Мивэлтор был очень жизнелюбивым. За время, которое Рие проводила в просторной комнате, вытирая пыль или поливая цветы, она заметила, что белокурый красавец умеет видеть хорошее даже в тех вещах, в которых его, по сути, и быть не должно. Он очень остр на язык. Иногда, когда Рие поглядывала на него, он мог резко обернуться, улыбнуться и подмигнуть. Служанка после этого, красная как помидор, вылетала из комнаты. ***        — Мне доложили, что ты упорно хотел видеть меня, Мивэлтор.        Галадриэль медленно развернулась к эльфу. Тот почтительно склонил голову. Губы Владычицы тронула едва заметная улыбка.        — Да, моя Госпожа, — мягко ответил белокурый. — Видите ли, я хотел просить у Вас разрешения вступить в дозор в один из двух отрядов пограничников.        Эльф поднял голову, встречаясь с пронзительным взглядом женщины. Внутренне он очень волновался, но старался всячески это скрыть. Он держался, как и положено воину: с прямой спиной и поднятой головой. И всеми силами пытался не отвести взгляда.        — Чтобы вступить в один из отрядов, эльф должен доказать свою храбрость и проявить себя, — глубоким голосом молвила Галадриэль.       Эльф вдруг обворожительно улыбнулся.        — К сожалению, я не знаю, как это сделать. Но я клянусь Вам, что если Вы позволите мне присоединиться к остальным стражам, я обязательно проявлю себя. Для меня будет великой честью хранить Ваш сон и покой, Госпожа.        Владычица ответила на улыбку. В ее взгляде скользнула искра.        — Ты можешь пойти к Халдиру. Тебе будет чему поучиться у него и остальных разведчиков. Я желаю тебе удачи, Miveltor.        Эльф поклонился. ***       Мивэлтор обошел дворец, насвистывая мелодию себе под нос. Он чувствовал необычайную гордость за себя, и, воодушевленный после разговора с Галадриэль, искал глазами нужного ему эльфа. Только дело было в том, что он совершенно не знал, кто такой Халдир. Спросив у одного из пограничников, он, наконец, заметил эльфа и ускорил шаг.        — Могу ли я поговорить с тобой? — самым любезным тоном поинтересовался Мивэлтор у стража, поравнявшись с ним.       Халдир развернулся и поднял брови, всем своим видом показывая, что он во внимании. Три эльфа, с которыми он разговаривал до этого, отошли.        Мивэлтор с досадой узнал его.       — Ты можешь взять меня в свой отряд? — сразу перешел к делу белокурый, стараясь вернуть голосу былую жизнерадостность. — Владычица Галадриэль дала свое согласие.       Халдир вдруг почувствовал, как по телу прошелся жар. Вопрос поставил его в тупик, и он на некоторое время замер, уставившись на эльфа. Тот все так же продолжал самодовольно улыбаться. Наконец, страж взял себя в руки и холодно бросил:        — Зачем тебе это?       — Видишь ли, слоняться без дела мне не хочется, — и, разглядев в выражении лица Халдира удрученность, добавил: — Не переживай, стрелять из лука я умею.        Тут страж вспыхнул, уловив в тоне своего собеседника сарказм:        — В таком случае тебе придется научиться держать в руках и меч, ибо мы выступаем и в пешие контратаки.       Халдир с удовольствием заметил, как улыбка медленно сходит с лица эльфа. Мивэлтор сжал зубы, заставляя себя успокоиться. Он знал, если будет дерзить — место в отряде ему точно не получить.        — Так ты принимаешь меня? — с трудом проговорил он.        — Как твое имя? — с безразличием поинтересовался галадрим.        — Мивэлтор.        — Да. Завтра с первыми лучами солнца выступаем. Не проспи.       Халдир ухмыльнулся, получив в ответ убийственный взгляд и, круто развернувшись, пошел к другим стражам. Мивэлтор еще какое-то время грозно смотрел ему вслед, после чего решил прогуляться в лесу.       Солнце стояло в зените. Птицы радостно щебетали на деревьях, спрятавшись в бросаемой широкими листьями тени, скрашивая одиночество леса. Мивэлтор не заметил, как оказался глубоко в лесной чаще. Здесь было прохладней, чем в саду или на той же поляне. Он с шумом выдохнул, прислонившись спиной к дереву.        Эльф постарался успокоиться. Душу грызло непонятное чувство стыда, которое он упорно пытался заглушить. Он с первой встречи понял, что с заносчивым командиром дела у них не заладились. А теперь он будет у него в отряде. «Лучше» и представить нельзя!       «Ну что ж, мне придется приложить все силы и все свое умение, чтобы доказать ему, что я прекрасный воин! И держать в руках меч умею!»        Мивэлтор пошел дальше. Ему совершенно не хотелось возвращаться, поэтому он без какой-либо цели брел вперед. ***       Дни проносились с немыслимой скоростью. Мивэлтор вступал в дозор с остальными эльфами. К его удивлению он быстро нашел общий язык с некоторыми из них. Другие же держались от него на расстоянии и всем своим видом показывали, что его присутствие их не радует. Хотя белокурому на это было глубоко наплевать.        Его представление о Халдире немного изменилось. Мивэлтор думал, что он только и умеет, что командовать и язвить. Но нет. Страж был довольно-таки молчалив. Знаки остальным пограничникам подавал обычно жестами или взглядом. С Мивэлтором они пока не сталкивались, и первого это несказанно радовало. Но, несмотря на это, он все равно отчетливо чувствовал взаимную неприязнь между ними.       Странник был в первый день очень поражен и восхищен красотой, которая открывалась со смотровой площадки. Ему казалось, что он способен видеть все! Настолько далеко падал его взор. Лес был поистине громаден. Больше всего Мивэлтору нравилось смотреть на закат и восход солнца. Даже во время отдыха, когда за границами следил другой патруль, он приходил сюда, залезал на дерево и долго-долго смотрел на небо, не в силах отвести от него взгляд.       Порой он скрашивал время Азмаиль. И каждый раз при виде эльфийки сердце его радостно прыгало в груди. Он не знал, что найдет ее здесь. Он вообще отчаялся найти ее, как и своего темноволосого друга. Участи Веарэндила он не знал, но было не трудно догадаться, что с ним стало.        Орки не способны на жалость или сострадание. Без приказа они никогда не оставляют в живых.        Мивэлтор вздохнул и, покачнувшись, чуть не слетел вниз. Эльф витиевато выругался, слезая с дерева.       Смеркалось. Завтра ему опять нужно было отправляться в дозор, так что отдохнуть не помешало бы.       Он уже практически дошел до своей комнаты, находившейся во дворце, когда столкнулся с Лауриндие. Девушка, видимо, тоже шла к себе. Врезавшись в него и очутившись с ним носом к носу, она залилась краской и, потупив взор, собиралась уже уйти, но эльф схватил ее за локоть.       — Ты чего? — хохотнул он.        Эльфийка покраснела еще пуще.        — Ничего, — шепнула она. — Чего вот ты пугаешь так? Я уже подумала, что это орк.       — Я такой стра-ашный? — притворно удивился Мивэлтор.       — Да… то есть… — тут же воскликнула служанка. — Нет! Нет-нет! Ты совсем не страшный! Ты…        Он мягко прислонил ее к стенке, и Рие снова потупила взор.        — Я?.. — выдохнул он.       Служанка вся дрожала. Нет, она испугалась совсем не его. Ее испугала эта близость, ведь он полностью прижался к ней и внимательно смотрел на нее своими пронзительно зелеными глазами.        — Ты красивый… — наконец смогла выговорить она и тут же замолкла от нежного, дразнящего поцелуя. ***        — Aiya, Azmail.*        — Aiya, me llonamin.**       Девушка услышала, как эльф сел рядом с ней. Она автоматически заулыбалась.       — Ты не сказал мне, что вступил в отряд пограничников, — в спокойном голосе ясно слышался укор.        Мивэлтор хмыкнул.        — Я теперь вместе с этим… как его… — небрежно начал эльф. — С Халдиром.       — Халдиром? — тут же оживилась Серовласка.        — Ага.       Девушка почувствовала, как сердце наполняется печалью. О страже она не слышала после той самой прогулки. Он больше не появлялся в саду, в который Азмаиль специально приходила чаще, чем обычно, для того, чтобы как раз таки встретиться с ним. Она чувствовала какую-то вину за собой. И это чувство угнетало ее.       Одно Азмаиль поняла в тот миг точно — она соскучилась по тем вечерам, когда эльфийский командир был с ней. ***       *- Привет, Азмаиль.       **- Привет, друг мой.