О тайном догадывайся по явному. Солон
Над туманным Санкт-Петербургом сгущался темный вечер. На небе уже золотился ясный месяц, а люди спешили домой. Медленно падали хрупкие снежинки, легонько приземляясь на дорогу. Некоторые тут же таяли, а другие, что покрепче, еще долго оставались на своем месте до тех пор, пока на них не наступит человек. Бархатные деревья покачивались из стороны в сторону, гоняя резвый ветерок по улицам. Природа, как бы изливала звуки музыки, превращая их в одну красивую мелодию. Большая стрелка на настенных часах кабинета уже приближалась к двенадцати, показывая, что скоро семь вечера. Наконец-то рабочий день подошел к своему концу, и можно идти домой. — Да, Жень, я скоро уже буду выезжать. Ой, да Курочкин смотался сразу после вечерней сходки. А ты уже едешь? — начал расспрашивать Владимир Васильевич свою любимую жену, собираясь отправиться домой, после сурового и трудного дня. — Володь, я сейчас дождусь клиентку, она где-то через пару минут придет, и, думаю, сразу приеду, — откинувшись на спинку кресла и расслабив шею, адвокат разговаривала по телефону с мужем. — Зай, ладно, я буду выдвигаться, — улыбнувшись, сказал Володя, и в этот момент раздался монотонный гул рабочего телефона, — до встречи дома, — как же хотелось сейчас оказаться рядом с заботливой супругой, сесть с ней вместе за стол и просто поужинать. Тихо, мирно, дома. Наверное, об этом мечтает каждый нормальный человек, но не каждому дано отведать этой теплоты. Майор с неохотой взял трубку, в мыслях, он уже давно совсем не в кабинете, а где-то там, за несколько километров от «каторги». — Да, Винокуров слушает! – по ту сторону провода знакомый голос, и к мужчине приходит осознание того, что в этот момент все его мечты о спокойном вечере начинают медленно, по крупице рассыпаться. Позвонил дежурный, чтобы сообщить о происшествии, на которое, по всемирно известному закону подлости, придётся ехать бедному, замученному майору, так как до конца рабочего дня ещё целых двадцать минут, которые были трижды прокляты Владимиром. — Да, я понял, сейчас будем, — ответил мужчина и яростно положил трубку обратно. — Вот блин! — обречённо выругался Винокуров и начал набирать номер Евгении, чтобы рассказать «приятное известие». Удивительно, но обстоятельства руководят нами «от и до». Буквально две минуты назад, ты собираешься покинуть храм вечных людских проблем, как вдруг, один звонок меняет все планы. Тебе уже нужно мчаться по указанному адресу, проводить следственные мероприятия и делать прочую чепуху по плану. Потом, ночью, ты вернешься домой и безлично упадешь на мягкую кровать, успев лишь раздеться. А дальше - утро. И все начнется заново. Как всегда. — Да, Виктор Иванович, я всё поняла, надо ехать, — с таким же обреченным лицом, как недавно майор, получала задание следователь Швецова, прощаясь с ужином в ресторане. В дверь громко постучали, и в кабинет шефа вошёл Винокуров. Он быстрым шагом прошёл в глубь комнаты и вяло улыбнулся. — Маш, ну что, ты готова, едем? — тяжело вздыхая, спросил Володя, одновременно пожимая руку Ковину, который тоже был не очень-то рад своему ночному дежурству. — Да, поехали! — ответила Мария Сергеевна. Видно было, что ее глаза светились, маня азартом. Это, пожалуй, был единственный человек, который вмиг мог настроить себя на работу и не терять интереса к ней. — Виктор Иванович, ну мы пошли? — даже несмотря на свой вопрос, Маша смотрела на начальника утвердительным взглядом, который, в принципе, давал понять, что это был риторический вопрос, не требующий развернутого ответа. — Давайте, ребят, звоните, когда всё узнаете, я буду в конторе, – по-доброму ответил Ковин, и Маша, погасив настольную лампу и поставив какую-то белую папку на полку, вышла вместе с Винокуровым из кабинета. Черный джип Винокурова летел по темным заснеженным дорогам, оставляя позади следы шин. Мария и Владимир неподвижно сидели в салоне, глядя на мокрую дорогу. Каждый думал о предстоящем деле: новые тайны, интриги, расследования. Они еще ничего не знают о нем, дежурный по телефону пролепетал что-то малопонятное, но никто не уточнил. Опер и следователь просто начали выполнять свою работу. Снова. Усталость охватила их с ног до головы, немыслимо хотелось в душ и спать. Просто лечь и уснуть. И все. Но, к сожалению, не сейчас. Судьба распорядилась иначе. Через полчаса герои отечественного сыска прибыли на оцепленное место преступления, где копошился судмедэксперт, пытаясь что-нибудь найти. Рядом с лентой, которой огородили дорогу, стояли несколько полицейских, приехавших по вызову. Они встречали Марью Сергеевну и ее помощника. Еще несколько полицейских допрашивали человека с собакой, обнаружившего труп. — Мужчина, на вид тридцати пяти - сорока лет. По предварительным данным, находился в сильном наркотическом опьянении. Умер, собственно, от передозировки, где-то два - два с половиной часа назад, — оповестил Машу Леонид Панов, собирая свои экспертные приборы в кейс, и с некой наглостью и придирчивостью в голосе, добавил: — Подробности позже. — Ограбление? — тяжело вздохнув, предположила Швецова. — Хм, не думаю. Телефон, деньги, часы - все при нем. Да и кто на него позарится? На наркомана-то? — действительно, мужчина очень походил на наркомана со стажем: вялое телосложение, старая рана на руке, подбитый глаз, недельная щетина на бороде. Все это сопровождалось грязным, потертым костюмом и рваной рубашкой. — Ладно, вы тут сами разбирайтесь, а мне домой пора, — Панов схватил кейс и пошел к машине, оставив Машу с мыслями наедине. Поразмыслив, и, в очередной раз, взглянув на труп, она подошла к свидетелю, который, мягко говоря, прибывал в шоке. — Здравствуйте, меня зовут Марья Сергеевна Швецова, я буду вести это дело. Расскажите, как вы заметили труп? — этот разговор будет еще долго повторяться, свидетеля не раз вызовут в отдел для допроса, будут долго обсуждаться всевозможные версии. Эта бессмыслица будет продолжаться до тех пор, пока из соседней области не позвонит следователь Афанасьев: — Здравствуйте, Мария Сергеевна? — четко проговаривая каждое слово, удостоверился следователь. — Майор Афанасьев Алексей Петрович, я следователь одного из ОВД Великого Новгорода. — Швецова тут же подскочила на стуле от неожиданности и, подавляя какой-то внутренний страх, подтвердила свою личность и приготовилась слушать майора. — На днях мы сделали запрос в соседние города, с целью узнать о подобных происшествиях. Дело в том, что в нашем городе массовые убийства. В течение каждого месяца убивают трех мужчин, и длится это уже три месяца. На ногах буквально все патрульные, следователи и опера. Все заняты поиском убийцы. Сейчас убийства прекратились, но, на днях, нам пришла бумага о том, что в Пскове, Хельсингах, Петрозаводске и Череповце повторяется та же ситуация. — То есть, вы хотите сказать, что это серия? — Да, именно это я и хочу сказать. Сейчас там все утихло, поэтому мы считаем, что следующая серия будет совершаться именно в Питере. — А какие приметы у убитых? — Маша была напряжена как никогда, ее щеки покрылись багровым румянцем и горели от переизбытка эмоций. — Все убитые — мужчины, тридцати-тридцати пяти лет, шатены или брюнеты, все умирали от передозировки, — Афанасьев затих, он явно ждал реакции от Марии Сергеевны, но та молчала, перематывая кадры убийства того самого мужчины — Воробьева Андрея Васильевича. Он тоже умер именно от наркотиков, а именно, от морфия. Следователи проговорили еще пятнадцать минут, а, уже спустя полчаса, почти весь отдел сидел у Виктора Ивановича на совещании. — Виктор Иванович, Панов описал подробности смерти, остальное только к концу недели. Я, конечно, завтра поеду в морг, порасспрашиваю, может, что-нибудь ещё скажут, — напряженно улыбаясь, проговорила Мария, заранее зная ответ начальника. — Я отправил запросы в соседние города еще раз, теперь нужно ждать, — Винокуров сложил руки лодочкой на столе и поудобнее разместился на стуле. — Ну, вот и хорошо, а сейчас, давайте по домам, отдыхать тоже надо, — удовлетворительно зевая на полученную информацию, Виктор Иванович встал и подошел к двери, выпроваживая из кабинета сотрудников и, давая понять, что совещание на сегодня окончено. Утренние лучи солнца выглядывали из-за горизонта, освещая зимний снег, который серебрился и переливался, как алмазы. Сейчас секундная стрелка добегает свой круг, и раздается режущий писк будильника. — Неужели опять семь? — не открывая глаза, пробормотала Женя, не желая выбираться из тёплой постели, которая так и шептала ей что-то убаюкивающее. — Да, и пора вставать, — безнадёжно ответил Володя, находясь, так же, в горизонтальном положении. — Ладно, всё, подъём. Я пойду кофе пока сварю, а ты одеваешься и посуду моешь потом, — сонно зевая и потягиваясь, сказала Евгения и, накидывая халат, поплелась на кухню. Через десять минут супруги сидели за столом и обсуждали, что им предстоит делать сегодня. Женя собиралась в суд — защищать парня, который делал взрывчатки, как она объясняла, в благородных целях: беспредельщика какого-то подорвать, или что-то в этом роде. Винокуров же, пока не знал ничего, он ожидал результатов запросов, чтобы получить хоть какие-то сведения об убийствах. Если вся информация подтвердится, то он еще не скоро будет так сидеть и лениво похлебывать свой утренний кофе. — Ну что, поехали? Ты меня подбросишь до суда, не хочу машину прогревать? — застегивая свое пальто, спросила адвокат. — Да, конечно, только нужно поторопиться, меня в отделе мужчина ждёт, который труп обнаружил, — помогая завязать шарф жене, ответил Володя и они оба вышли на улицу. И вот чёрный джип уже подъехал к районному суду Адмиралтейского района. Женя последний раз посмотрела на мужа и, поцеловав, вышла из машины. — Удачи, родная, надеюсь, тебе удастся спасти благодетеля, — его голос был полон сарказма и иронии, особенно в последних словах. — Удастся, не сомневайся, — Евгения помахала рукой мужу и пошла в сторону суда. Кто-то завтракает дома вместе с супругой, наслаждаясь домашней пищей, а кто-то, удрученный новым делом и степенью его важности и опасности, завтракает вместе с судмедэкспертом. В морге. — Манюня, вот ты ж не отстанешь, пока всё не узнаешь! — запихивая свой бутерброд с колбасой в рот и глотая сладкий чай, Леонид сидел за белым столом. — Лёничка, ко-неч-но, – по слогам произнесла Маша, довольно улыбаясь, — давай, рассказывай, просто шепни на ушко, и я убежала, а потом уже подробненько всё напишешь. — Эх, ну, что тебе могу сказать, смерть не криминальная, уж поверь, — после этих слов, Швецова побледнела, потом - покраснела, а потом, и вовсе, приняла холодно-зеленый цвет лица. — Так как же… — не веря словам эксперта, фыркнула Маша, вспоминая вчерашний разговор со следователем Афанасьевым. — Маш, ну серьёзно. Обычный передоз, это даже студент поймёт. У него вон зрачки, сами обо всём говорят, — Леонид рукой указал на субъект, лежащий под белой простыней на каталке. — Значит, получается, выпадает он из этой общей картины, что ли? — сама у себя спросила Швецова, приподнимаясь со стула и начиная ходить по комнате. — Ну, этого уж я не знаю, гражданин следователь, моё дело разрезать, посмотреть и опять зашить, — активно жестикулируя руками, пояснил Панов и посмотрел на нее жалостливым глазами, которые так и кричали, что ей пора идти. — Ладно, Лёничка, я побежала. Спасибо за информацию. Пока, — Маша скоропостижно дотронулась губами до его щеки и отправилась к выходу из «мрачного царства Аида и Леонида». — Пока, — в тишину сказал Панов, провожая взглядом Марию Сергеевну, и начал убирать остатки завтрака со стола. За окном царствовал жгучий мороз. На ветках деревьев сидели снегири, поклевывая ягоды рябины. Шаловливый ветерок гонял снежинки с места на место. Марья Сергеевна быстро добралась до своего родного кабинета и уже успела рассказать все последние новости своему коллеге — Владимиру. — Ну, слава Богу, Маш! — с облегчением выдохнул Винокуров, засовывая свой чистенький ПМ в кобуру, — а я то уже приготовился к активным поискам. — Да, в четверг Панов подготовит все документы, и дело закрываем, за отсутствием состава преступления, — без всякого энтузиазма ответила Швецова, поправляя свою прическу и задумчиво глядя в окно. — Маш, а что ты такая кислая? — Да мне кажется, что всё-таки, он доберётся и до Питера, вот увидишь. — Ну, это потом, а сейчас ещё можно спокойно жить. Вдруг зазвучала мелодия мобильного Швецовой, от чего она подскочила и, ответив на звонок, поняла, что звонит тот самый следователь из Великого Новгорода — Алексей Петрович Афанасьев. — Здравствуйте, Алексей Петрович! — Маша отошла от окна и направилась к двери, помахав Винокурову рукой. — Иди уже, – прошептал он и открыл журнал, решив заняться бумажной работой. Как только он взял ручку и начал что-то писать, к своему несчастью, в кабинет влетел Курочкин. — О, какие люди! — воскликнул майор. — Мы тут, можно сказать, с Марией Сергеевной за полдня дело раскрыли, а ты прохлаждаешься! Садись, отрабатывай, — он поднёс Фёдору этот злосчастный журнал с ручкой и показал, где и что нужно писать.***
— Да, Виктор Иванович, ложная тревога. Я лично, доверяю Панову, — сказала Швецова, усаживаясь поудобнее на стуле возле шефа. — Ну, раз так, значит, и вправду, без криминала! — подытожил Ковин. — Виктор Иванович, что с серийным убийцей делать будем? — Что делать, что делать? Ловить, Марья Сергеевна, ловить! Какие у нас там сведения есть? Запросы ведь пришли, я правильно понимаю? — Да, запросы пришли: за три месяца — девять трупов в Великом Новгороде, такая же ситуация и в Пскове, Петрозаводске, Череповце и Хельсингах. Убивают мужчин, приметы вы их знаете, все похожи, как один, вплоть до возраста. Афанасьев утверждает, что следующая серия будет происходить у нас в городе. — Стоп, — Ковин прервал Швецову, — а почему этот следователь считает, что преступления будут именно у нас? — Я считаю, это потому, что мы находимся в одном из соседних городов, — неуверенно предположила Мария. — Ты считаешь! Вот позвони ему и узнай, а пока, дай мне заниматься действительно важными делами. А то какой-то следователь ей позвонил! — сегодня начальник явно был не в духе. Маша быстро вышла из кабинета и начала дозваниваться до Алексея Петровича, но, к сожалению, безуспешно. Его мобильный был постоянно занят, а на пропущенные вызовы, он, по-видимому, не перезванивал. В попытках «достучаться» до коллеги по работе, у нее ушло более чем два часа. Маша, придя в свой кабинет, обессилено упала на рабочее кресло и начала разглядывать карту России, которая висела на стене. Швецова поставила один красный флажок на Питер, другой — на Новгород, Псков и Череповец. Наконец, завершив ставить отметки, Швецовой ничего не оставалось, как просто сосредоточено смотреть на карту, устроившись в кожаном кресле, и читать названия городов, думая о чём-то своём. И тут её осенило: Маша воодушевлённо подлетела к карте со скоростью спринтера на марафоне, она внимательно всматривалась в карту, но вскоре уверенность в секунды улетучилась, и она скептически взяла мобильный, пытаясь найти в нём номер Винокурова. — Алло, Володь! Ты дома уже, да? — дождавшись положительного ответа, брюнетка продолжила, - а можно к вам забежать? — Маш, конечно, о чём разговор. А что случилось-то? — заинтересовано спросил Володя. — Всё при встрече, я, кажется, всё поняла, в общем, нужно обсудить. Ждите! — Что, Маша приедет? — заходя на кухню спросила Женя. — Да, у неё очередная идея, — ох, как много иронии было в его словах, а зря... Майор ещё не догадывался, на сколько близка к разгадке Швецова. — Как хорошо, я с этими процессами никак не могла с ней встретиться, — улыбнулась Женя, в предвкушении встречи с подругой. Мария Сергеевна уже поднималась по ступенькам и вот она оказалась у заветной двери, уверенно нажала на звонок, и через несколько минут дверь открыла Женя. — Привет Маш, — поздоровалась Евгения, распахивая шире дверь и обнимая подругу. — Здравствуйте, Евгения Анатольевна! — в шуточно-официальном тоне ответила Швецова, снимая обувь в прихожей. — О, снова мучить меня пришла! — выходя в коридор с нотками безысходности, обратился Винокуров к Маше. — Ох, бедный ты наш! — слегка подняв уголки губ, в улыбке произнесла Маша и, переглянувшись с Женей, девушки начали смеяться от выражения лица Володи. — Да не переживайте, Владимир Васильевич, я вас никуда не потащу на ночь глядя: кровавых мест происшествий сегодня лицезреть не придётся. Сейчас чайку выпьем и всё, — эти слова из уст Марии, вылились для Винокурова как бальзам на душу. Не каждый день такое услышишь от следователя, а тем более от Марии Сергеевны Швецовой, известной в узких кругах своей дотошностью. А этим временем ночная темнота расстилалась огромным одеялом над Петербургом, укутывая каждое дерево, каждое здание мрачной, темнотой, одновременно пугающей и завораживающей. Таилась в этой комнате непонятная тревога и предвкушение чего-то, пока еще не совсем понятного. — Ну что ты там рассказать хотела? - делая глоток крепкого чая, поинтересовался Владимир. — В общем, я, кажется догадываюсь о связи всех преступлений, — положив локти на стол, Маша, с блестящими от «победы» глазами, посмотрела на боевого товарища и его жену. — Маш, ты мне как будто Америку открыла! — он развел руками. — Связь между преступлениями мы выяснили давно: мужчины, на вид... — Володь, да и я не об этом, — прервала его Швецова, — я о том, что я знаю, почему преступления пока не совершаются у нас, в Питере. — Да? Ну рассказывай тогда... — Все дело в карте! — В карте?! — в один голос протянули супруги. — Да. Вот, держи, — Маша протянула карту России, выдернутую из атласа. — Тут отмечены города, в которых происходят происшествия. — Ну. — Что «ну»? Ты посмотри и фантазию включи! Жень, у тебя ручка есть? — Мария оглянулась по сторонам, в поисках предмета письменности. — На, держи, только я тоже пока не понимаю о чем ты... — Евгения протянула ручку и уставилась на карту, пытаясь понять что к чему. — Смотрите, — Швецова начала проводить линии от одного города к другому, — видите, какая получается картинка? — Ну... — Володя весь напрягся и сосредоточился. — Паук? — Именно! Да, Жень, это паук. Володь, понимаешь? Следующее преступление точно будет в Питере, потому что именно Питер замыкает этого паука. — То есть ты предлагаешь высчитать место убийство и оказаться в нужное время в нужном месте? — Да. Я уверенна, что убивает не один человек, а несколько, но так как убивают мужчин, то, скорее всего, за этим всем стоит... — Женщина, — прервав подругу, продолжала ее мысль Женька. — За этим стоит точно женщина. Скорее всего у нее случилась какая-то личная трагедия с противоположным полом, и теперь она убивает всех подряд. — Не понимаю... Почему женщина? Такие преступления... их надо уметь контролировать, уметь удержать все в секрете.. там... я не знаю... в конце концов спланировать все! — Ну почему? Если женщина знаток, то очень даже может быть, — Женя налила себе еще одну чашку чая. — Да, Жень, я тоже подумала, что эта женщина — знаток своего дела, только, что это за дело? — Либо фанатка детективов, либо профессиональная убийца, — выдвинул свою гипотезу Владимир. — Так, опустим этот вопрос. Как мы сможем вычислить место убийства и жертву? — Помнишь следака из Великого Новгорода? — Да, а что с ним? — Можешь мне пересказать всю вашу беседу? Следующие десять минут были посвящены рассказу о разговоре с Афанасьевым. — Тебя не напрягает, что он позвонил именно тебе, а не шефу, что именно он подтолкнул тебя к расследованию об этих убийствах, его решение в целом, что следующая серия будет в Санкт-Петербурге? — Винокуров загадочно взглянул на Швецову. — Я, кажется, понимаю к чему ты клонишь. Ты считаешь, что Афанасьев причастен к этим убийствам? — глаза Марии уже загорелись неподдельным азартом, перемешанным с радостью: еще немного, и они раскроют это запутанное дело. — Позвони Курочкину — пусть он пробьет этого Алексея Петровича; Жень, придется тебе провести эту ночь в одиночестве, — Винокуров уже подошел к двери и начал надевать ботинки.