Изменив ситуацию с тем, кто контролирует тебя, ты сможешь изменить её тем, что контролируешь её сам. Револьер
— Значит так: я пробил номер телефона Афанасьева и выяснил кто он такой — Курочкин протянул листок бумаги Швецовой. — А при чем здесь эта бумага? — А при томчто ваш Афанасьев никакой не Афанасьев! Это вообще непонятно кто. Номера телефона с которого он звонил не существует, Афанасьева Алексея Петровича из Великого Новгорода и подавно! Нет, там, конечно, проживают несколько мужчин с такими же инициалами, но одному из них два с половиной года, другому — семьдесят четыре, а третий умер в июне. — Так это что получается? То есть, мне звонил не следователь, а предполагаемый убийца? — Да, Марья Сергевна, да, — Курочкин откинулся на спинку кресла. — Маш, а делать-то что будем? — Винокуров сожалеюще посмотрел на коллег. — Нужно узнать кто это был и почему он решил меня предупредить... — Что у нас с уликами? Что можно сказать об убийце? — Убивали наркотиками: каждая жертва умирала от передозировки. — Сорт наркотиков — морфий? — Именно. — Убийца оставлял какие-нибудь улики на месте преступления? — Нет, работал аккуратно, в перчатках. Не оставил ни малейших зацепок, — Володя обреченно бросил взгляд на Швецову. — Кроме... — Курочкина прервала Мария. — Кроме стихотворения. — Какого стихотворения, я ничего о нем не знаю, — Винокуров недоумевающе посмотрел на коллег, словно только что с луны свалился. — В пиджаке каждой жертвы были найдены клочки бумаги, на которой были напечатаны несколько строк из стихотворения. — А что за стих? — Хм, на, посмотри, — Курочкин протянул копию одной из записок. — «Тигр, тигр, жгучий страх, ты горишь в ночных лесах. Чей бессмертный взор, любя, создал страшного тебя?» Никогда не читал такого, что за автор? — Уильям Блейк, но это нам ничего не дает. При чем тут тигр, жгучий страх и все остальное? Если убийца обиженная женщина, то зачем ей убивать столько мужчин, да еще и вырисовывая на карте паука? В чем связь? — Мария взглянула на стих. — Может, здесь зашифровано какое-то послание? — Какое? Где связь между тигром и пауком? — Ну, они оба, в принципе, ночные. Страшные, их многие боятся, — в «битве умов» начал участвовать Федор. — А женщины в основном боятся пауков, — озвучил свои мысли Володя. — Убийца хочет сказать, что чего-то боится? Но почему таким странным способом, почему через карту, тигров и пауков? — Что может быть общего у этих предметов? — Стихи многие знают и читают, но этот распространен в Америке, не у нас; тигр — хищный зверь, обитающий в лесах; паук — насекомое, которое боятся многие женщины. Может быть ядовитым; карта — путеводитель, помощник в отыскании нужного места; наркотики — способ расслабиться, получить удовольствие. — Или спастись от боли, — начал Владимир. — Когда человеку плохо, и у него разрывается душа, он пытается уехать (карта), найти ответ на все его боли и страдания в грустной и внушающей страх поэзии (стих), пытается затмить боль наркотиками, а эту самую боль причиняет паук. — Так что это за паук? — возразила Марья Сергеевна. — Черная вдова. Распространенный во всем мире род ядовитых пауков. Укус такой твари стоит жизни, — в кабинет зашел Леонид, судмедэксперт, который, по-видимому, тоже не спал в эту ночь. — Да, Лень, ты прав, привет, кстати, — согласилась Маша. — Привет, Машунь, — он присел на стул. — Значит, наш убийца, а точнее, наша — черная вдова? — предположил Федор. — Возможно, — протянул Винокуров в один голос с Машей. — Так, и что будем делать? Искать женщину, у которой умирают мужья? Их бог весть сколько! — возразил Винокуров. — Да, ты прав: так нам убийцу не найти никогда и следующую жертву не угадать, так как все жертвы случайные. — Прям какая-то игра ветряными мельницами: то приносит ниточку, то уносит. — Володь, ты прав! Убийца ведет с нами игру. Он(а) посылает к нам ложного следователя, выводя на истинный путь, к разгадке — я понимаю, что на карте вырисовывается паук; подкладывает записки со стихами, чтобы вновь мы начали видеть связь между трупами мужчин, пауком и всем прочим, что, если все это игра? Для отвода глаз? Убийца хочет, чтобы его поймали, но поймали спустя какое-то время, поймали тогда, когда он наиграется. Зачем ему это? — Маш, ты всерьез думаешь, что убийца захотел поиграть? Почему с нами? Ведь в городе полно других следаков и оперов, почему мы — А вы проверили связь между мужчинами помимо их внешнего сходства? — Да, но здесь все глухо: работают, точнее, работали, в разных сферах, их семьи находились в разных социальных статусах, увлечениями не пересекались. Кто-то из убитых — бывший зэк, кто-то — удачливый бизнесмен. Так что, связи никакой, — закончил Федор. — И следователя не отследить: сим. карта была куплена на имя како-то бомжа, а искать этого Афанасьева в Великом Новгороде вообще бессмысленно — он хоть из Сызрани быть может, — заключил Леонид, и все находящиеся в кабинете посмотрели на Марию Сергеевну. — Хорошо, допустим, что убийства совершены для того, чтобы привлечь наше внимание, но для чего? — Нужно перепроверить все наши дела, которые мы вели за последние года три, особенно твои, Маша. Вдруг нам повезет и мы найдем что-нибудь, что поможет в раскрытии этого дела, а сейчас домой — спать! — скомандовал Володя и направился к выходу. — Утро вечера мудренее, как говорится, да и до утра осталось совсем немного. И все четверо вышли из кабинета, а затем и из ОВД. — Значит так. Из всех дел, которые мы вели последние три года подходят только четыре: дело, где оскорбленная жена пристрелила своего мужа и любовника заодно, но оно нам не подходит — дамочке сидеть еще лет пятнадцать-семнадцать; второе, это дело с бабушкой, которая была организатором преступной группировки (они грабили банки), она держала у себя интересуемых пауков и бросила одного на нашего сотрудника, поэтому и указали это в деле. Но бабулька тоже не могла — умерла в прошлом месяце в камере от туберкулеза. Третий мужчина. Мы его вовлекаем во внимание, так как он убивал мужчин, которые насмехались над ним (мужик был нетрадиционной ориентации), но тут тоже срок приличный, так что не мог. И остается только одна женщина. Тридцать четыре года, проходила потерпевшей по делу, в котором обвиняли ее сына. Факт есть, мотива нет: сына выпустили из-под стражи и оправдали за недостаточным количеством предоставленных улик, видимо, адвокат хороший попался. Больше подходящих дел нет, — и Владимир с грохотом кинул на стол четыре папки. — Тогда мы вообще в тупике. Нам не за что цепляться. Сейчас все патрульные, вся полиция на ушах. Мы не должны упустить убийцу, его нужно застать на месте преступления, но он ведь тоже не дурак, раз убивает так, что его не замечают: тихо, мирно, без криков, без улик. Жертв в лучшем случае находят на следующий день после убийства, но бывает и дольше. Что же нам делать? — Маша обессиленно упала на стул. — Я не знаю. Нужно понять, чего добывается убийца. Почему ему так необходимо, чтобы расследованием занимались именно мы. Нужно искать в более узких кругах, например, знакомые твоего мужа: друзья, родственники, или родные Женьки — тоже может быть. Нужно проверить всех врагов. — Тупик, Володь. Твоя жена — адвокат, ты — опер, представляешь, сколько у нас уже врагов насчитывается? Нужно думать головой убийцы, нужно понять чего он добивается, чего хочет добиться. Вряд ли он мстит, тогда бы он стал убивать сразу близких и родных. — Хочешь убить человека, убей его семью... — Если не месть, то что? Что хочет сказать убийца? Почему это послание такое странное? — Я ничего не понимаю, Маш, ничего. В любом случае нужно думать над этим, а пока поехали. Ты говорила, у нас новое дело. — Да, поехали.***
— Убита женщина, двадцать лет. Паспорта и других документов, удостоверяющих личность нет, — на месте преступления уже крутился Леня. — Ограбление? — Не думаю: часы, телефон, деньги, все на месте. — Как умерла? Давно? — Нет, часа два назад, полиция уже оккупировала окрестности до вашего приезда, но не нашла ничего и никого. А умерла она от удушения, судя по следам на шеи, проволока. Орудие убийства на месте преступления не обнаружено. — Так, Володь, нужно установить личность убитой и проверить, не объявлялась ли она в розыск, как только что-нибудь узнаешь звони. — Хорошо. — Что там еще, Лень? — Да ничего! Следов насилия не обнаружено, видимо, жертва знала своего убийцу и не сопротивлялась, когда он к ней подошел. Сейчас утро, а значит, она шла на работу через этот парк, судя по деловому костюму, работает в каком-нибудь офисе неподалеку, раз шла пешком. Так что, дети мои, ищите офис поблизости, может, сможете раньше установить личность. — Маш, я знаю этот район: тут неподалеку только кафе, два-три магазина продуктов и одежды и магазин «Окна». — Тогда бери Курочкина, и пошли по магазинам. — Здравствуйте, меня зовут Швецова Марья Сергевна, я расследую убийство, совершенное неподалеку, вы можете что-нибудь сказать об этом человеке? — Маша протянула фотографии, сделанные экспертом на месте убийства. — Только извините, убитая не в самом располагающем виде. — Господи! — девушка (продавщица в магазине одежды) невольно присела на стул, который так кстати оказался в нужном месте. — Что с ней случилось? — Ее задушили проволокой, так вы знаете ее? — настаивала Мария. — Какой ужас!.. Нет, извините, я не знаю ее, — девушка продолжала ужасающиеся смотреть на снимки. — Олеся, правильно? — Швецова взглянула на бейджик. — Успокойтесь, есть в магазине еще кто-то, кто сможет ее опознать? — Я тут давно работаю, но ее никогда в жизни не видела, но если вы настаиваете, то можете спросить Катю, только ее сейчас нет. — А где я могу ее найти? — Она, скорее всего, в институте. МВД, кажется, — Олеся в растерянности озиралась по сторонам в надежде увидеть коллегу. — Возьмите мою визитку, передайте ей, как только она появится — пусть позвонит. И сами если что вспомните тоже звоните. — Х-хорошо. — И выпейте валерьянки, — девушка пришла в очень сильный шок. Почему? — Володь, что у вас? — Маша встретилась с Володей на дороге, по которой проходили все магазины. — Ничего. Ее никто никогда не видел, — Винокуров обреченно сел на лавочку. — Ребят! — из-за угла показалась фигура запыхавшегося Феди. — Я нашел! Она работает в офисе. Тут, недалеко. Она менеджер по продажам, пойдемте! — Здравствуйте, где у вас тут директор? — если бы Машу звали Катей, то сейчас ее непременно можно было бы сравнить с ракетной установкой «Катюша». — А вы, дамочка, собственно, кто? Ваш архаровец прибегал уже. И к Валерию Андреевичу нельзя, — накрашенная донельзя секретарша, с язвой в голосе, убрала от себя бумаги, которые штудировала до прихода посетителей. — Ой, это она зря, — перешепнулись между собой оперы. — Оксана, так ведь на бейджике написано? Нам можно везде, просто поверьте, — и Швецова, с высоко поднятой головой, вальяжно прошла в кабинет с золотой табличкой на двери, на которой красовалась высеченная надпись «Валерий Андреевич Завьялов ». — А вы, — она обернулась к Курочкину и Винокурову, — допросите секретаршу. — Так точно! — парировали «двое из ларца». — Здравствуйте, меня зовут Швецова Мария Сергеевна. Следственный комитет, — Маша предоставила документ, подтверждающий ранее сказанные ею слова. — Мария Сергевна, вас, разве, не учили, что сначала нужно стучаться? — директор с каким-то смущением, но, в то же время, осуждением, надел фирменный пиджак. — А вас, Валерий Андреевич, хорошим манерам? — Что вам нужно от меня? Говорите быстрее, у меня через час совещание. — Оно... — Важное совещание! — Вы знаете эту женщину? — Швецова показала снимки с места происшествия. — Да, это наша сотрудница. Менеджер, по-моему. — Что значит «по-моему»? Вы не знаете, кто у вас работает? — Милочка, в моей компании более трех тысяч человек, неужели вы думаете, что я буду помнить каждого рядового менеджера? — Во-первых, я вам не милочка, а во-вторых, ее убили сегодня утром и, судя по всему, она шла именно в этот офис. У вас же несколько офисов, так? — Естественно, но откуда я могу знать, что ей нужно было от меня? — Завьялов откинулся на спинку кресла, вывалив свой огромный живот. — Два варианта: либо она работала именно здесь, либо она шла сюда по какому-то вопросу, а к вам, как я успела заметить, только по записи можно, — такое количество ехидства смутили начальника и заставили даже покрыться румянцем. — В таком случае, вам нужно с секретаршей поговорить, — Валерий смазливо улыбнулся. — А сейчас, уважаемая из следственного комитета, проваливайте отсюда! — А может вы хотите быть арестованным? — Маша в долгу не осталась. — На каких таких основаниях? — усмехнулся Завьялов. — Оскорбление представителя власти при исполнении - статья 319. — М? — у Валерия, похоже, пропал дар речи. Он явно не ожидал такого поворота. — Володя! — позвала Маша. — Арестуйте этого. — На каких основаниях? — Есть основания, есть, — улыбнулась Швецова. — Валерий Андреевич, руки за спину, — приказным тоном сказал Володя. — Валерий Андреевич, а что... — лицо Олеси резко побледнело. — Арест, что не видишь, дура! — он дернул сцепленную наручниками руку, что оказалось большой ошибкой, потому что Володя еще сильнее сжал его плечи в своих крепких руках. — А вам, — Швецова взглядом оценила секретаршу, — придет повестка, по которой вы должны, нет, обязаны будете прийти к нам. — Буду очень вас ждать, — сострил Курочкин и коснулся губами руки девушки. — Маш, ты чего на него так взъелась? Мы же толком не выяснили ничего, — на этих словах Винокуров запихивал (во всех смыслах слова) директора Завьялова в машину патрульного автомобиля. — Доставьте его к нам! — приказал он и снова вернулся к Маше. — Да нечего там выяснять. Все ведь и так понятно, Володь. Эта Олеся, — последние два слова Швецова произнесла с голосом ванильной блондинки, — убить не могла. — Почему ты так думаешь? — встрял в беседу Курочкин. — Потому что, Федя, у нее мозгов бы не хватило, — они захихикали. — Так, ладно, поехали. Нужно этого еще допросить, — Мария направила свой взгляд в сторону уезжающей машины.