Как просто любить или Встречай свое счастье!

Утро радовало кристально-чистым воздухом, в котором улавливался легкий морозец, да с гуляющим по холмам и овражкам освежающим ветерком. Конечно, неудачно забредший в эти края элиец дрожал бы здесь, словно лист на ветру, кутаясь в непомерно теплые верхние одежды, но для истинного асмодианина погода на севере Белуслана казалась отличной. Особенно после весьма жарких выходных, проведенных в Святилище огня. Жаркими они были не только в прямом смысле слова, поэтому вернуться сейчас к привычным, пусть и не таким увлекательным, будням стало вдвойне приятней. Пройдя сквозь каменные врата в Логово Снежных медведей, Грей привычно замаскировался от рюкрога, караулившего его здесь каждый день – не надоедает же подлой зверюге! – и на миг остановился, залюбовавшись открывшейся взору картиной. Елки стояли укрытые пушистыми снежными одеждами, искрились в лучах утреннего света, словно драгоценные. Вдали высились скалы, гордо удерживающие на вершинах белые шапки. Под ногами белым-бело, и кажется, что попал в волшебный мир, где каждый день случаются чудеса… «Чудес у нас и правда хватает, только не тех, которых ждешь», подумал стрелок, свистом призывая верного друга – шаловливого рыжего щенка. Разумеется, завидев очередной сугроб, тот даже не подумал откликаться на зов хозяина, и Грею пришлось добавить недовольно (какая уж тут, к балаурам, маскировка?): - Дикси! За мной. Вынырнувший из кучи снега белый зверек, в котором от обычного щенка остались только черные бусинки глаз и любопытный нос, бодро отряхнулся, вздымая тучу колючих снежинок, и с готовностью подбежал ближе. - Ну и что ты хвостом виляешь, чудо балованное? – Умилился стрелок и, почесав ушко питомцу, последовал дальше. Шаг за шагом окружающий мир становился все прекрасней. Холмы, лежащие под зимним покрывалом, россыпь черных камней, удачно оттеняющая белизну. И Снежные медведи, бродящие среди этого великолепия с угрожающим видом на суровых мордах. Грей поздоровался с очередным мишкой за лапу, они были давние друзья, и безмятежно продолжил свой путь, где скользя на тонком ледку, а где – ступая твердым шагом. М-м-м… Ладно-ладно, то, что он в который раз удирал от свирепого зверя добрых полчаса, под конец вообще скатившись с горки перед носом у мирного гранкера – это полбеды. Благо, что не свалился в итоге на его более агрессивного сородича: кататься тогда бы на рогах, как на карусели. Просто опытом еще не вышел, вот зверье и лютует. Но совсем скоро он наберется умений, и обитатели этих краев перестанут на него нападать, признавая за своего. Или хотя бы за сильнейшего. Все будет именно так, правда! В местности, которую облюбовали гранкеры и древесные элементали, зимний пейзаж играл иными красками. Хрустальные от инея шапки кустов оттеняли мрачность великанских деревьев, похожих на грибы. Под их разлапистыми верхушками свисали сверкающие гроздья паутинок, среди которых мерцали светящиеся шарики. Холмы были повыше, и, карабкаясь на очередной склон, Грей замешкался. В тот же миг мимо него торпедой пронесся слегка буксующий щенок, засыпая хозяина снегом из-под мелькающих задних лап, и стрелок только вздохнул: «Даже пес - и то хозяина перещеголял». Но погружаться в пучину самобичевания оказалось некогда. Мир, до сего времени льдисто-прозрачный и безмятежный, вдруг взвеялся стеной бурана, засвистел порывами бури, воронкой зарождающейся на небесах. Погода взбесилась настолько, что стрелку пришлось распластаться на животе, чтобы резкий ветер не сбил его с ног. Рядом в такой же позе застыл Дикси, косясь на хозяина черным глазом как-то даже насмешливо. Буря утихла столь же резко, как и началась, и повалил снег. Да так, что стеной! В мелькающих перед носом снежинках не было видно дальше собственного носа, но Грей решительно поднялся, не забыв шлепнуть по упитанному окорочку верную собаку: «Ишь, разлегся и улыбается!». Конечно, цель его прогулки была не такой уж и срочной, иначе не любовался бы природой, потеряв кучу времени, но все же откладывать то, что можно было сделать и забыть, на завтра или послезавтра стрелок не любил. Даже при всей своей неприспособленности. Влезая на очередной холм – «балаур бы побрал эту метель!» - Грей усиленно вспоминал, как же зовут разумного гранкера, посодействовать которому в очень важном деле ему поручили. И ведь даже на листике записал, но не вытащишь же его на такой погоде – разлезется все, ищи потом и свищи по снежной пустыне. И вдруг острый глаз охотника уловил легкое движение со стороны сваленных на верхушке холма камней. Неудобно раскинутая, словно тряпичная кукла, фигура шевельнулась еле-еле, и только это едва заметное движение, которое и насторожило Грея, было свидетельством того, что даэв – кем бы он ни был – живой, просто без чувств. Едва прикрытые изодранными кожаными доспехами изящные формы говорили о том, что фигура принадлежит женской особи. И кровь…много крови на белом, ярко-красной, словно только что пролившейся, и уже запекшейся, почти черной. Пока сознание отмечало детали и подробности, стрелок принялся лихорадочно действовать. Прыжок – и он уже подле неизвестной путницы, склонился над ней с тревожным выражением: ран слишком много, здесь нужен грамотный целитель, а не лучник-недоучка. Но руки уже действовали независимо от воли: быстро вылить на открытые раны зелье жизни, чтобы остановить кровь, которой и так натекло уже целую лужу. Проверить целостность костей и аккуратно перенести с острых камней на свою куртку, брошенную прямо на снег. Сорвать с себя рубашку, изодрав её на длинные полосы – бинты. Он делал все очень быстро, замешкавшись, лишь когда понял, что для перевязки всех ранений придется раздеть девушку. Взглянув в прохудившиеся метелью небеса, Грей чертыхнулся и решил, что пока и так сойдет, а сейчас нужно быстро перенести даэву домой, в тепло. Там и разберемся. Странно, но по дороге к своему небольшому домишке на окраинах крепости Белуслана, стрелок не встретил ни медведей, ни рюкрогов, ни других злобных обитателей Логова и прилегающих территорий. Хотя по пути, не такому уж и близкому, Грей мчался сломя голову, не глядя по сторонам. Он изо всех сил старался не повредить неосторожным движением неподвижно обмякшей на руках девушке, и молился всем богам сразу, чтобы успеть. В спешке забыл про верного друга, с облегчением заметив уже на пороге дома, что Дикси безмолвной тенью все время следовал за ним.