Тот ещё Ван Хельсинг

Я решил распугать местную гробовую тишину замка легким этюдом, который через пару минут превратился в реквием…Между прочим, у меня завтра экзаменационный концерт, и моё появление обязательно, ибо я пообещал Рамиру. Настроение не просто было плохим, а создавалось впечатление, что у человека, у которого спёрли кошелёк, выгнали с работы, и любимого хомячка сбил трамвай - дела были намного лучше. За окном темнело намного быстрее от того, что шёл снег. Здесь погода и поры года, менялись в зависимости от настроения хозяина замка, который меня, странным образом, избегал. А сейчас уже второй день шёл снег, напоминая, что до Нового года в нашем родном мире осталось всего ничего. - Мраааак…- тихо выдохнул я, пробежавшись пальцами от начала до конца гаммы. – Как же там мои хомяки? За этих исчадий ада я шибко не волновался, если надо они с голодухи и стол сожрут, главное чтоб не соседей. Думаю, эти два комка ужаса уже давно держат в страхе всех местных котов. А вот за себя… У вас никогда не слаживалось впечатление о том, что вы застряли в одном моменте, и теперь вам некуда бежать. Ну, вот живёшь ты сейчас такой, ну есть пока тебе чем заняться на ближайший день, в лучшем случае... а дальше что? Куда я дёрнусь теперь? Доучиться мне не дадут, вся жизнь будет представлять собой догонялки… Меня просто поражал своим оптимизмом Иван, который в данный момент развалился в уютном кресле, чуть поодаль от рояля, но поближе к камину. Он сидел поперёк сиденья, закинув ноги на подлокотник, и не спеша просматривал газету с объявлениями о работе, что-то время от времени чёркая карандашом. Но если обратить внимание на небольшой резной столик рядом с креслом, на котором поблескивал наполовину пустой хрустальный графин с коньяком, можно было понять, откуда взялась данная вера в будущее. Рядом с графином стоял абсолютно чистый стакан, создавая впечатление, что никто ничего здесь не употребляет, но финт был в том, что Иван, никого не стесняясь, хлестал коньяк из горлышка графина. - Малой, - неожиданно рявкнул Хельсинг, причмокивая губами от травянистого вкуса пойла. – Как тебе работка: «Требуется выгульщик собак»? Ну, она здесь самая гуманная и стоит между « Рабочий по выкапыванию могил…» и «Уборка загонов в цирке». От такого резкого вскрика попутал все ноты, которые, испугавшись голоса Ивана, с воплем повыпрыгивали из головы, и припарковался совсем не в тот аккорд, тот моментально разнёсся по залу отвратительным звуком, заставляя поморщиться как от дольки лимона. - Замечательно, - немного рассерженно, зыркнув на него исподлобья, рыкнул я. - Только тебе, как пенсионеру, нужно что-нибудь типа: «Требуется выгульщик черепашек». Чтобы поставить их на одно место, а через полчаса забрать через два метра. Здоровенный небритый дядька по-детски показал мне язык и снова отхлебнул из графина: - Ну, а что… Нормально. О, «требуется охранник..» и где? – Иван с интересом пробежался глазами дальше. – « В гей-клубе Тётя Муся»… - Не подходит, – озвучил я своё мнение, вместо Ивана. Но если до того, как я выдал свою фразу, он был полностью того же мнения, то сейчас он удивлённо согнул угольные брови: - Чего это? - Ты своё лицо видел? Оно же кирпича просит! Там любой клуб разориться - если ты на входе будешь стоять . Ты когда в последний раз брился? Иван деловито почесал недельную щетину, одарив меня взглядом полным скепсиса: - Да что ты понимаешь в красоте вздувшейся консервы; легкая небритость - это модно и брутально. Я похож на одинокого и гордого ге… - Геолога! – живо договорил я вместо Хельсинга, давясь собственным смехом. – Который уже неделю как заблудился в горах и соревнуется с медведем по количеству растительности не только на лице, но и по всему телу. Этим я пытался явно намекнуть на то, чтоб мой горе учитель пошёл и оделся, ведь сейчас я «имел удовольствие» лицезреть его косматые ноги с краешком потянутых в разные стороны семейников ярко-салатового цвета, проказливо выглядывающих из-под распахнутого халата. - Я тебя смущаю, моя дорогая жёнушка? – ехидно прохрипел мужчина, посылая мне воздушный поцелуйчик. - Скорее пугаешь, у меня такое ощущение, что «она» скоро прыгнет и сожрёт меня, - фыркнул я, понимая до какого абсурда скатился разговор. Иван мирно погладил косматую ногу ладонью, и с нежным урчанием промурлыкал: - Она у меня смирная и дрессированная. - Мило, и ещё раз назовёшь меня «Жёнушкой» - пристрелю, - так же мило отозвался я, собирая ноты в общую стопку. - Да не ворчи ты так, малой, я же любя, - усмехнулся Иван, взмахивая ногами в воздухе и принимая обычную сидячую позу нормального человека. – К тому же ты меня постоянно пилишь. У меня такое ощущение, что мы уже лет десять вместе, и брак у нас явно неудачный. Мой горе учитель отложил на столик газету и экспроприировал оттуда графин. В зале было немного темновато, а главным источником света был только камин. На минуту я заметил, как пламя нашло отражение в глазах Ивана, которые приобрели некую задумчивость и даже печаль: - Мы здесь уже неделю… - многозначительно выдохнул он. – Малой, ты когда-нибудь задумывался, что с нами будет дальше? Нам явно не суждено умереть в глубокой старости в окружении внуков. А я уж было под свой скорый тридцатник начал задумываться о том, что как бы хорошо было обзавестись женой и детьми. Не такой заботливой как ты, малой, - после этих слов он приподнял графин, как бы чокаясь мысленно со мной, - но всё же любящей и нежной. Ндаааа… Явный признак старости. С нашей профессией редко доживают до сорока. А Константин вообще громадное исключение, у него и дочь есть, может и до внуков дотянет. - Ну и мы тоже дотянем, - усмехнулся я. - До Его внуков. - Малой, - Иван повернулся и очень серьёзно посмотрел на меня. Во взгляде уже не было ни веселья, ни вечного ехидства с мешком подколок, мне вообще казалось - чем больше он пил, тем больше ясности было в его голове: - Я тебе и пятьдесят процентов гарантии не дам на то, что мы будем живы в конце недели. Перестав теребить листы с нотами, я тяжело вздохнул и хмыкнул, на секунду приподнимая уголок рта в кривой усмешке: - Да ладно тебе. Не надейся, успеем мы тебя женить! Легко не отделаешься, - весёлым тоном заявил я, не понимая - что это сейчас было: приступ оптимизма или идиотизма. Под МЫ, я имел в виду себя, Константина, Катю, всех тех, кто хоть как-то помогал нам. Есть что-то внутри, что надеялось на то, что всё будет так как прежде. – А теперь положи графин с философией, ибо у меня самого скоро от твоих рассуждений депрессия начнётся. Хельсинг лишь фыркнул и демонстративно жадно отхлебнул с горлышка, занюхивая рукавом: - Нет, спасибо. Мне нравится моя холостяцкая жизнь. - Ну, можешь себя тешить данной фразой, - при цокнул языком я. - В смысле? – сощурился Иван, рассматривая меня через хрусталь. - Ну, ты посмотри на себя, да какая нормальная… нет, даже не так… ЗДРАВОМЫСЛЯЩАЯ женщина за тебя пойдёт? – в слух начал рассуждать я, даже без ехидства и подколок, просто по сути. – Да тут без белого билета ясно, что по кому-то дурка плачет. Тебе нужно будет справку сделать с печатями у всех врачей, чтоб хоть одна сказала: « Я подумаю». - Малой… Но меня было не остановить: - Неее, ну если обойти все нюансы , ты как человек…Ну…Эммммм… - Какой? – Иван уже поднялся с кресла и наступал на меня, физиономия у него была чуть менее дружелюбной, чем у начальника Гестапо. Нет, я слышал высказывание «Правда ранит», только вот кого конкретно там дальше не говорилось, а исход явно намечался не в мою пользу. Но вот сказал «А», нужно говорить и «Б», а каким прилагательным описать Ивана я не знал. Точнее не знал, каким ЦЕНЗУРНЫМ прилагательным описать. Гуманным его назовёшь только если будешь в агонии, ибо людей Хельсинг не ставил ни во что, добрым – только в страшном сне, хозяйственным – спаленная проводка, сломанные холодильник и табуретка, которая пережила Брежнева, но не его. Но в то же время, он весьма удачно вытаскивал мою попу из переделок… - Не совсем ёб… придурковатый? – с тихим вопросом заявил я, смотря на Ивана снизу вверх. – Иван? Хельсинг?! Ваняяя!!! В меня полетел графин, благо мимо, я вскочил на ноги и просто спотыкаясь полетел прочь из зала. Быстро-быстро, ведь сзади бежал весьма внушительный стимул не снижать скорости. - Вот жалеешь, жалеешь, а потом такую подлянку делают! – рычал паровоз возмездия, который, выдыхая пар, надвигался сзади. - Ну какая подлянка, - тяжело переводя дух, отвечал я. – На правду не обижаются ! - А ты ж, мелкий… Иван ускорился, хотя я считал, что это физически невозможно. Так бы он в пару метров догнал бы меня, но ускорился и я, когда увидел вполоборота надвигающуюся на меня тушу в кислотных труселях, ведь халат давно развивался позади на манер плаща. - Мама… - взвизгнул я, делая резкий поворот в соседний коридор. Так как я был в довольно удобных ботинках, вышло у меня это весьма быстро и без последствий. А вот мягкие тапочки Ивана такого напора не выдержали, точнее вообще не стали сопротивляться, и потому он проскользил ещё на пять метров вперёд и плюхнулся на «второе лицо». Судя по рыку, что раздался у меня за спиной, было ясно - когда меня догонят, то всё остальное происходящее можно будет оформлять в книгу «Сто одна экзекуция или Договорился». Нужно куда-нибудь спрятаться и переждать пока Хельсинг остынет… Коридор мне был подозрительно не знаком. И хотя мной была изучена большая часть замка - коридоры и комнаты здесь менялись так же как и погода за окном. Я быстро окинул двери комнат, мелькающие сбоку и, выбрав для себя более симпатичную, живо дёрнул ручку. Благо дверь оказалась открытой, и на моё счастье, мне удалось быстро заскочить вовнутрь. Вот само помещение оказалось мне знакомо - это был кабинет Леонарда, но услышав шаги за дверью, мне стало не до рассуждений, а кинувшийся в глаза шкаф, просто засветился ярким светом с голосами ангелов. Не хватало на нём только таблички «Спаситель» . Через минуту я оказался внутри него. И только потом мне в голову пришло то, что здесь каждая вторая вещь была с магическим прибамбасом, и могла служить как вилкой, так и сапогом. То есть обычный шкаф мог быть и дверью в другой мир, и клеткой для какой-нибудь пакости. Громко сглотнув, я осмотрелся, но на моё счастье, это оказался обычный шкаф. Больше меня это не отвлекало, ведь спустя мгновение в кабинет вошёл Леонард, рядом с ним порхал в воздухе ворон. Увидев демона через небольшую щель, оставшуюся между дверцами, я немного смутился от странного чувства внутри, но попытался его тут же придушить на корню. По раздражённому голосу Леонарда было ясно, что разговор, который вёлся до этого и продолжался сейчас, был мало приятен ему. И понятно это стало по первой же фразе, когда он переступил порог: - Ты не мог бы заткнуться, - рыкнул демон. – Я так устал. Но ворон твердо стоял на чем-то своём: - Каррр, хоззяин, послушайте, сколько Вы будете себя мучить, каррррр, - присев на спинку кресла, хрипела птица. Мужчина прошелся вдоль по кабинету, шурша длинной мантией необычного тёмно-синего цвета, полы которой были обвиты вышивкой с весьма острыми линиями, и устало рухнул в кресло за рабочим столом. И тут до меня дошло: откуда мне была знакома данная обстановка, ведь именно здесь состоялась наша первая встреча. Только вот испорченный портрет позади Леонарда заменили на другую, не менее мрачную картину. - Моран, оставь меня, - устало выдохнул Леонард, откидывая прядь волос с плеча. – Я в силах сдерживать себя. - Каррр-р, в пррр-ррошлом у Вас это получалось не очень хорр-рошо, каррр-р. - И ты сам знаешь, чем это заканчивалось! – грозно отозвался мужчина, подгребая под себя некую стопку бумаг и изображая чрезмерную занятость от их рассматривания. –Больше не выдержу этих мук. - Всё, кар, из-за Вашего упррр-рямства! – не унимался Моран. - В этой ампуле сильный любовный поррр-рошок. Каррр, опррр-рокиньте паррр-ру щепоток на мальчишку - и он в Вас души не будет чаять. - «На кого?» - чуть ли не полу вскрикнув, выдохнул я от такого нахальства. Почему-то я не сомневался, что речь конкретно шла обо мне, а мне, знаете ли, не шибко нравилась идея быть одурманенным каким-то укропом с магическим уклоном. Ща как выйду, да как разгоню всех, у меня этот воробушек недострелянный весь этот порошок съест, и сам будет Леонарду яйца высиживать. Ндааа, пошловато с последним получилось. - Нет, - коротко отрезал Леонард, заставив меня погодить с выходом. Ворон взмахнул крыльями, взмывая вверх и, очертив небольшую петлю вокруг своего хозяина, приземлился на спинку его кресла по левую сторону . Демон даже не дёрнулся, чтобы повернуться в его сторону, а продолжал рассматривать бумаги, теперь делая заметки алым пером, которое самопроизвольно переместилось от чернильницы в его руки. - Хозяин, каррр, Вы же видите, как он на Вас смотррр-рит; Вы же чувствуете, как бьётся его серрр-рдце, когда он ррр-рядом с Вами, карррр, - ворон держал в лапе ту самую ампулу, на тоненькой цепочке. Она раскачивалась из стороны в сторону рядом с плечом Леонарда, который после этих слов жестом указал перу вернуться в чернильницу, застывая в раздумьях. Стоило ему только на миг скосить взгляд на птицу, как ворон встрепенулся, перелетая с кресла на череп стоящий аккурат посреди рабочего стола. Теперь ампула с бардового цвета порошком была перед самым носом Леонарда и всё так же неторопливо покачивалась на золотистой цепочке, гипнотизируя. - Каррр-р, хозяин, - голос у птицы стал тише, как будто он успокаивал, но в тоже время и внушал, - Вспомните, как было тогда, после всех мук Ваших и Его, как было Вам ОБОИМ хоррр-рошо, каррр-р. Мне было хорошо видно, как вспыхнули глаза Леонарда тем самым огнём безумия, который присутствовал в них после его пробуждения. Его черты лица стали ещё острее, казалось, что клыки под алыми губами немного увеличились. Белая рука потянулась к ампуле, касаясь хрусталя, оглаживая каждую его грань пальцами, то хватая её, но моментально соскальзывая вниз. Демон прикрыл веки, словно находясь в дурмане, он что-то явно видел там, сквозь занавес густых ресниц. Что-то что было давно, но явно было ему дорого. В тот же момент, мужчина резко отдёрнул руку от порошка, и тут же расчертил ею воздух наотмашь, заставляя Морана взметнуться в воздух прочь от стола: - Я сказал - нет, - Леонард уже стоял на ногах, нависая над столом грозовой тучей. - Убирайся. Последние слова он произнёс довольно тихо и тут же рухнул обратно в кресло. Выглядел он неважно, может потому и не почувствовал меня рядом. Или весь этот концерт был разыгран в мою честь? Я в шкафу себя чувствовал тоже не по-божественному, а после увиденного и услышанного, так вообще не знал куда себя деть. А точнее как выйти? Распахнуть дверцы, поклониться, извиниться и гордо промаршировать к двери? Просто представляю его выражение лица! В этот момент зажал рот рукой, ведь пробрало меня до истерического смешка. Разрешил мой вопрос случай: удачный и невезучий одновременно. В тот момент когда ворон, раздосадованный тем, что не смог угодить хозяину, устремился к двери, она была мгновенно распахнута без помощи магии с обратной стороны: - А вот и я! – гаркнул на весь кабинет Иван, демонстративно встав в проёме в позу звёздочки. Хельсинг немного опешил от того, что перед ним сидел Леонард, ведь явно ожидал увидеть меня. У демона вообще был растерянный вид, ведь не каждый день к нему в кабинет врываются мужики в труселях цвета «вырви глаз». А вот ворону вообще было не до смеха, ибо он со всех сил пытался словить лапами стремительно летящую к полу тонкую хрустальную ампулу. Но выходило это у него плохо, а точнее не вышло вообще. Маленькая скляночка приземлилась на дубовый паркет и моментально разлетелась на сотню осколков больше напоминающих серебряную пыль. Красное облако взвилось в воздух у ног Ивана: - Что за фигн… - не успел возмутиться мой горе учитель, как порошок красной струйкой, подхваченный его вздохом, угодил ему в нос и в рот. Когда вся магическая пыль улеглась на Хельсинге, повисла нехорошая тишина, даже ворон забился на ближайший секретер, прикрываясь крыльями. - Твою мать! – хором вскрикнули мы с Леонардом, притом демон вообще ошарашено покосился на шкаф. Моё пятое чувство подсказывало мне не спешить вылезать из укрытия. Ведь, как я читал в книгах библиотеки Ордена, большинство этих любовных фокусов действует по двум принципам: либо в них уже добавлена какая-то частичка объекта воздыхания, либо на объект нужно посмотреть. Это прекрасно знал и Леонард. Вы бы видели как распирало демона от желания залезть под стол, куда он неоднократно косился, и от того, чтобы сохранить своё достоинство и лицо. Иван открыл глаза, фыркнул как конь, приподнимая пряди с лица. Перед его взглядом моментально мелькнул Леонард, пытающийся сохранить абсолютно абстрагированный вид. Явно наметив цель, Хельсинг уверенным шагом направился к ней. Леонард сжал руками краешек столешницы с такой силой, что красное дерево хрустнуло и разошлось вокруг трещинами. В пару шагов Иван добрался до стола. Я прям задрожал от нетерпения, что же сейчас он выдаст. Нет, я прекрасно понимал, по внешнему виду Леонарда, что сейчас от моего горе учителя вряд ли и пепел останется, но любопытство душило меня как маньяк жертву полиэтиленовым пакетом в подворотне. Интересно: как же он к девушкам подкатывает?! Ожидал типичной фразы: «Эй, детка, ты просто космос!», «Скажи, крошка, это больно падать, ведь ты определённо ангел, упавший с небес», « Я тащусь по твоей фигурке, аки таракан по дусту» и в том же духе. Нет, я был наготове вылезти, чтоб прикрыть боевого товарища… если успею. Резкий грохот заставил подпрыгнуть меня вместе со шкафом, а Леонарда вскочить на ноги. Этот грохот создал дорогущий рабочий стол, который въехал в соседнюю стену, по пути захватив с собой хрупкую подставку с какой-то экибаной. На мой ужас, в Халка решил поиграть именно Иван, ведь данная мебель чем-то ему помешала. А затем он с ничуть не меньшим энтузиазмом брякнулся на колени перед демоном: - О светлый луч в кромешной тьме, Прекрасный призрак наважденья, Любовный бред явился мне, Мой сладкий сон, моё виденье… - О-хре-неть, - выдохнул я по слогам, пытаясь подобрать с пола челюсть. Ожидал услышать всё, но СТИХИ!!! Боже, что любовь с людьми делает, прям на глазах эволюция от обезьяны в человека произошла. Вот кого мне было действительно жаль, так это Леонарда, бедный Повелитель Тьмы сейчас больше напоминал испуганную восьмиклассницу, которая вместо церковного кружка, зашла в стрип-бар. Глаза демона можно было сравнить с диаметром фар москвича. Князь Тьмы лишь пришибленно моргал, не зная куда себя деть: - Иван, прошу вас, встаньте! – тихим хриплым голосом проговорил Леонард, с некой надеждой поглядывая на дверь кабинета в дали. - О, НЕЖНЫЙ ВЗГЛЯД МНЕ ПОДАРИ! – с надрывным вскриком, Иван не вставая с колен подполз к Леонарду, обхватывая его ноги. – Выходи за меня, о, моя фея! Демон на каминную полку не просто запрыгнул, а взлетел, попутно пытаясь отбрыкнуться ногой от начинающего надоедать охотника за нечестью: - Моран! – тут же нашёлся козёл отпущения в данной ситуации. Ворон успел взмыть вверх с секретера, минуя гнев хозяина, потому пылью ссыпалась ни в чём не повинная тумбочка. Оооо, раз пошла в расход мебель, пора вылезать! С этими мыслями я вывалился из шкафа, но в этот момент, Леонарду было не до меня, а Ивану так вообще фиолетово. - Моя любовь, моя нимфа… - бредил Хельсинг, вылавливая ногу демона и тут же обцеловывая её. – И дети у нас будут красивыеееееее… - Какие дети!!!? – чертыхнулся Леонард, чуть не сваливаясь с камина. – Опомнитесь, мужчина! - Какой я тебе мужчина, я твой Ванечка! – всхлипнул Хельсинг, лобызая ноги Ужаса и Страха ада. – Мой Леонардисюсичек. Большое винтажное зеркало позади Ивана треснуло на количество частей, равное числу уменьшительно-ласкательных суффиксов в имени демона. Вместе с рамой. И куском стены. Меня пробрало на «Ха-ха». Нет, ну так интересно сложилось, только об этом говорили, и уже пошла тема про детей, может успею хоть крёстным побывать? Блин, вот сейчас Леонард опомниться, и придётся мне из Ивана пазл собирать: - Иван, брось бяку, - я было попытался оттянуть его за руку, но получил мощный толчок, от которого покатился кубарем по полу. - Моя прелесть… Сходство с Голлумом на сто процентов. Руки Хельсинга уверенно поползли под распахнутую мантию, достигая середины бедра, вызывая у мужчины на лице такой спектр эмоций, что я уже просто перекрестил Ивана, начиная подыскивать в кабинете какой-нибудь подходящий сосуд для пепла. И тут Леонард вспомнил, что он, мать его, всё-таки маг, и сделал быстрый жест рукой, чем то напоминающий ввинчивание лампочки. - Нет! – запоздало вскрикнул я, но тут же стих, понимая, что Иван остался на месте, со всеми руками и ногами. Леонард, спускаясь с камина, аккуратненько обполз стороной застывшую статую: - Сапоги придется выкинуть, - сухо констатировал он, поправляя одежду и переводя дух. – За несколько тысячелетий, это первый суицидник, который решил меня обл… - Леонард резко оборвал речь, пережёвывая эту мысль ещё раз, и тут же продолжил. - Почитать мне СТИХИ… Я кратко хохотнул, продолжая сидеть на полу и боясь даже пошевелиться, ибо мне очень хорошо был виден огонь в глазах, который так удачно, на мой взгляд, сдерживал демон. Обеспокоенно окинул взглядом Ивана, которого как будто поставили на паузу в момент когда он облизывал обувь своей «Страсти». Вроде бы всё в порядке. - Моран! На суровый голос хозяина, ворон, дрожа как осенний листок, высунул свой клюв из цветочного горшка. - Кар? – казалось в этот раз, ворон решил прикинуться не говорящим. - Ко мне. Птица аккуратно вылезла из горшка, ещё пару минут разглаживала листья у растения, но когда цветок вспыхнул синим пламенем и осыпался, тут же встрепенулась с криком и кинулась к Леонарду. - Да, хозяин, каррр-р. - Сколько будет длиться эффект? – пока тихо и мирно спросил мужчина. - Хозяин, каррр-р, от такой концентррр-рации он вообще должен был издохнуть, каррр, - обеспокоенно прохрипел ворон, тут же ему пришлось уворачиваться от летящей в него чернильницы, Леонарду кстати тоже, ибо кинул её я. - Ах ты ж, зараза! – рыкнул я, решив расквитаться и за себя, и за Ивана. - Само такое, каррр-р, Если бы не добррр-рота хозяина, кто-то бы новую дубовую комнатку по ррр-росту обживал бы, каррр-р! – Ворон определённо катил на меня бочки. Я уж было решил подыскать ещё что-нибудь, чтоб кинуть в этот пернатый пропеллер, но тут вмешался Леонард: - Моран! - Да, хоз… - речь ворона была моментально прервана за счёт того, что демон живо схватил непутёвого слугу рукой за клюв. - А теперь слушай меня внимательно, - прошипел демон, вокруг него начала образовываться тёмная дымка. - Мне плевать как ты это сделаешь, но антидот должен лежать у меня на столе уже завтра. Если же нет, то у меня появиться очень много перьев для заполнения канцелярских бумаг и подставка для них в виде черепушки ворона. После этих слов, Леонард силой отшвырнул от себя птицу, которая вылетела во внезапно распахнутую дверь. Дымка из темной энергии вокруг мужчины развелась, позволяя мне вздохнуть спокойно, ибо свой пистолет я забыл в комнате. В кабинете повисла тишина, было слышно, как натужно сопит Иван под заклятием. Я было хотел оправдаться за своё внезапное появление из шкафа, ибо как-то совсем нехорошо получилось, но мой порыв сбили. - Хочешь посмотреть со мной на снег? – неожиданно для меня произнёс Леонард, даже не оборачиваясь. - Что? – сначала до меня не дошло, но когда повторного вопроса от демона не последовало, я ответил: - Да. Леонард сначала немного повернул голову в мою сторону, а после развернулся целиком. Сделав несколько шагов, он подал мне руку, но я лишь фыркнул, отмахиваясь. Не барышня! Демонстративно отклонившись от руки, поднялся сам. Мужчина усмехнулся в ответ на мой поступок, указывая жестом следовать за ним. Мы прошли вдоль коридора, в неизвестное мне крыло замка. Лампы на стенах вспыхивали, когда мы подходили к ним, освещая дорогу, и тут же гасли, стоило отойти от них шагов на пять. Я попытался что-то спросить об Иване, но Леонард промолчал, потому дальше мы шли молча. Кульминацией нашего пути стал подъём на верх башни по огромной винтовой лестнице. Ступенек было настолько много, что они начали сливаться в моём сознании в одну сплошную полоску. Немного зазевавшись, я споткнулся и полетел на ступеньки, но цели так и не достиг. Леонард перехватил меня на самом подлёте. Мои руки были в его руках и я с ухмылкой заметил, что даже несмотря на свой бледный тон кожи, по сравнению с демоном, я просто загорелый мулат. - У тебя руки тёплые, - невесть зачем выпалил я, делясь своим удивлением по этому поводу. - Ну, я же не мертвец в конце то концов, - усмехнулся Леонард, отпуская мою левую конечность, а вот за правую - уверенно повёл наверх. Я даже не решился выдернуть руку из его ладони, так и тянулся следом, наблюдая за широкой спиной Леонарда по которой разлетались пряди волос. На минуту мне показалось, что что-то такое уже было... Нет, спину Леонарда я наблюдал уже много раз, да и за руку он меня тягал достаточно, но не так как сейчас. Сама ситуация казалась знакомой, как будто раньше он так же вёл меня, крепко, но нежно обхватив мою руку. На самой вершине оказалась железная дверь, на которой очень искусный мастер ковки изобразил парящих птиц, но вот только вблизи стало заметно, что у каждой «птицы» было человеческое лицо. По велению Леонарда, дверь со старческим скрипом открылась, и тут же в лицо ударил холод. Мы зашли на каменную площадку, которая сверху была накрыта крышей, но за счёт того, что кроме четырёх колонн стен здесь не было, ветер гулял как ему вздумается. Никакого источника света здесь тоже не наблюдалось, потому различим был лишь только белый снег у подножья замка. Я поёжился, от моей байки при данной температуре пользы было как от купальника в Антарктике, но мурашки были не только из-за холода, но ещё и из-за того, что Леонард подвёл меня к самому краю. - Очень мило с вашей стороны, я за любую движуху, но кроме коллективного суицида, - попытался отшутиться я, отступая немного назад. Хоть там и был небольшой бортик, но он больше напоминал линию Старта. Одна или две снежинки, то и дело выбивались из белого занавеса снегопада в нашу сторону. Несколько умудрилось угодить мне за шиворот, заставляя поёжиться - Вы, смертные, обычно говорите: «Не дождётесь!» - с сарказмом заявил Леонард, улыбаясь. – Замёрз? Я одарил мужчину многозначительным взглядом, но видел он его или нет при такой темноте. Хотя, в отличие от меня, демон обязан был хорошо видеть во тьме, ибо это его специальность. Леонард, не произнеся ни слова, провёл ладонями по моим плечам. Я застыл в недоумении, пытаясь рассмотреть лицо мужчины, но спустя мгновение кроме рук, почувствовал тяжесть на всём теле. На мне буквально вырос плащ, а белоснежный мех ворота приятно щекотал шею. Меня это ничуть не удивило, я лишь нахохлился, пряча шею целиком под мехом и неловко буркнул: - Спасибо. Леонард очертил руками воздух, как будто его руки проскользнули по шару, и тут же в этом пространстве возникла сфера с алым ободком, но очень ярким светом изнутри. Он тут же разлился по нашим лицам, более-менее освещая площадку. - Положи на неё руки, не бойся, - произнёс Леонард, осматривая меня мягким взглядом. - Я не боюсь, - с вызовом ответил я, но предельно аккуратно положил руки на сферу. – О, Боже, по ощущениям - горячий холодец! У меня последняя фраза вырвалась самопроизвольно, но это вызвало неописуемый смех у Леонарда. - Леонард, скажи, что будет с Иваном? Конечно пользы от него как от моли в отделе шуб, но я к нему привык, - начал я волнующую меня тему. – Да и вообще…Рядом со мной не так уж много людей, которые на моей стороне. - С ним все будет хорошо, если Моран найдёт антидот, но если нет… - тут мне интонация Леонарда не понравилась. – Уж извини, мой отец не переживёт, если его сын, Великий и ужасный Принц Тьмы, наследник трона, выйдет замуж. К тому же в белом платье и фате я буду очень стремно смотреться. - Ндааа, у вас будет по истине АДСКАЯ семейка! Я наклонил голову чуть в сторону, сощуриваясь. А ничего так он бы смотрелся. Только тут моё сознание проделало со мной очень плохую шутку: вместо типичного свадебного платья, я представил то, что было в веке девятнадцатом, такой белый кружевной чехол на танк. Потому вовремя не сумел подавить подкативший к горлу смешок. - Не смей, - мягко заявил Леонард, начиная догадываться о причине моего веселья. – Или уже представил? - Да нет, ты что, - попытался откосить я. - Хотя бы без розовых оборочек? Вот это он зря, моему мозгу только идейку подкинь, но от такой фантазии даже мне плохо стало: - Уже. С ними. Извини. Демон снова рассмеялся, поворачивая голову в сторону метели. Я заметил, как улыбка на его лице начала потихоньку угасать, пока полностью не уступила место некой задумчивости. Он смотрел куда-то далеко, даже не на вершины холмов, тающие в ночи на горизонте, а намного дальше. Леонард и сам вряд ли понимал, что он творит, когда начал приближаться к краю башни. - Леонард? – непонимающе произнёс я, мои руки давно соскользнули со сферы. – Леонард, что ты делаешь? Демон меня как будто не слышал, его тянула та самая даль, в которую он так неаккуратно заглянул. - Лео! – вскрикнул я, перехватывая мужчину за запястье и отдёргивая его от края. Леонард уставился на меня удивлёнными глазами, его губы немного подрагивали, как будто он не просто подбирал слова, а фразы во рту дрались за право первой сорваться с губ. - Как ты меня назвал? – тихо прошептал он. Прибывая и сам в лёгком шоке, я помотал головой из стороны в сторону. Сократить так имя? С чего это я? Просто уже начал забывать снова, кто передо мной стоит. Ведь не так давно, когда мы уходили от преследования, Леонард ясно намекнул об этом. - Извини, как-то само получилось, - попытался оправдаться я, но видимо не это разволновало Леонарда. Пытаясь снова вернуться на непринужденную тему беседы, я задорно защебетал . – Ну, день сегодня сумасшедший, а Иван вообще добил. Я даже не знал, что он стихи пишет! Меня ещё такая идея слава Богу не посещала… Леонард? - Стихи? – медленно повторил демон. – Знаешь, Саша, я когда-то любил? И тоже, как простой смертный, писал стихи… Не зная как отреагировать на такое признание, я просто промолчал. Сознание строило весёлые картинки в виде Леонарда с букетом ромашек под балконом (почему-то моим), но мне было не до смеха. Я как будто знал всю историю демона, но не по словам, а по эмоциям внутри. Столько боли было в его глазах. Сфера оторвалась от рук демона, и вознеслась над нашими головами, и в тот же миг его губы зашептали: - Лишь от касанья твоих рук, Мне на мгновение показалось, Что всё на свете только мне принадлежит, Все реки и моря, высоких гор усталость, Но, ни одной слезы, что на ресницах у тебя дрожит. Затишье храмов, древность пирамид, Закаты и рассветы, всё смешалось. Ведь я был в этот миг Велик, Когда рука твоя меня касалась. Леонард закончил читать стихотворение, не отводя от меня взгляда. Я продолжал держать его за запястье, но моя рука, немного неосознанно, медленно соскользнула вниз и удобно расположилась в его ладони. - А теперь, позови меня так, как позвал раньше, - тихо пошевелил губами Леонард. Нет, он не сказал это вслух, всё было в моей голове. - Лео, - не очень уверенно произнёс я, но тут же исправился. – ЛЕО. Демон усмехнулся и моментально наклонился к моим губам, целуя. Губы были огненные, такое ощущение, что меня целовало пламя. Но я не оттолкнул его руками, а напротив, обнял за шею, увлекая данным мигом, пробуя его вкус. Никакого стеснения или неловкости в нашем поцелуе не было, нас как будто спустили с цепи. У меня кончался кислород, в данной ситуации, я практически забыл как дышать, и оторвался от Леонарда лишь на миг, ртом хватая воздух вместе со снежинками. Демон, давая мне короткую паузу, несдержанно покрыл поцелуями уголок рта и щёку, и снова завладел моими губами, пробуя вместе со мной вкус снега, вкус этой зимы. - Я люблю тебя, - прошептал мне в самые губы Леонард. Внезапно, все накатившие на меня эмоции с некоего неведомого мне прошлого, ушли так же резко как и появились: - Это неправильно! – вскрикнул я, буквально вырываясь из рук Леонарда. - Саша? Саша, послушай… - мужчина пытался перехватить меня за руки, но я лишь отбивался. Белый плащ с мехом свалился с моих плеч прямо за бортик башни, устремляясь вниз подобно привидению. Высвободив свои конечности, я пулей рванул с этой площадки вон, оставляя Леонарда одного. Только у самой двери я краем глаза заметил, что он остался стоять там где и стоял, провожая взглядом мой плащ.