Девять месяцев из жизни Панси Паркинсон

Нет, я не буду описывать встречу с родителями. Это просто негуманно по отношению ко мне. В результате своего отвратительного поведения я обидела Дейдру, которая, кстати, была на моей стороне, и вдрызг разругалась с отцом, так что теперь мы не общаемся. Не очень-то и хотелось! Только вот выдавать желаемое за действительное у меня всегда получалось плохо. Впрочем, кое-что, сказанное отцом, заставило меня крепко задуматься. И мысли эти привели меня в Азкабан. Два раза в год, в канун Рожества и битвы за Хогвартс, больница устраивала благотворительную акцию, получала какие-то налоговые льготы и избавлялась от зелий, срок годности которых подходил к концу. Для этого один из целителей в сопровождении аврора отправлялся в Азкабан и проводил полный осмотр приговоренных к пожизненному. Мало кто знает, что всем остальным заключенным положена медицинская помощь по первому требованию, чем они частенько пользуются дабы проводить меньше времени в обществе дементоров. Однако вызывать ли целителя смертникам решает дежурный аврор. Поскольку вызов целителя или не дай Мерлин конвой смертника в больницу — это не только лишняя работа, но и сплошная бумажная волокита, акция Мунго пользовалась у заключенных большой популярностью. Дополнительным бонусом служило полное отсутствие дементоров во время медосмотра, так как целитель не должен бы подвергаться их пагубному влиянию. Я уже два года была тем самым целителем. С одной стороны, это была единственная возможность увидеться с дядей, с другой - дополнительный выходной, а с третьей, ну, надо же иногда помогать людям. К тому же, руководство было безмерно довольно: до моего прихода в клинику найти желающего было весьма сложно. Но в этот раз я собиралась отказаться из-за беременности, а после разговора с родителями передумала. В конце концов, отец прав: он не единственный мой родственник. В Азкабане очень холодно, а на этаже смертников почему-то еще холоднее. Сопровождал меня дежурный вертухай и молоденький стажер из аврората, которому очень хотелось скорее уйти домой праздновать Рождество, о чем он сразу же вместо приветствия сообщил мне. Я не стала его разочаровывать. Начали мы с новеньких. В этот раз их было много: ревнивец, убивший жену, ее любовника и пару свидетелей и двое контрабандистов, так неудачно активировавших Разрушитель на Уизли. В каждой камере мы задержались часа на полтора: чем больше времени я здесь пробуду, тем дольше не будет дементоров. К тому же, палочку у меня, как и положено, отобрали на КПП, а осмотр маггловским способом, без сканирующих чар, занимает много времени, одно только определение границ печени по Курлову может занять минут двадцать. Затем мы зашли к оборотню, пойманному Поттером пару лет назад, отравителю, бывшему главе наркомафии, которого за жадность сдали свои, и невинно осужденному за некроритуал. Вечерело. Стажер нервничал. Осталось посетить наших. Мистер Руквуд, как всегда, не терял присутствии духа, ни на что не жаловался, вежливо поинтересовался моей беременностью, посочувствовал Поттеру и передал привет своей семье. Алекто Кэрроу, в отличие от брата, отцовство Поттера совсем не оценила и отказалась со мной общаться. Мистер Мальсибер был совсем плох, так что в его камере мы задержались надолго: ему надо было выпить несколько флаконов с различными зельями. К сожалению, ничего сильного у меня с собой не было, но пару ночей спокойного сна я ему обеспечила. Мистер Эйвери единственный поинтересовался именем моего ребенка. Мистер Нотт сильно поранил руку, так что пришлось делать перевязку, зато у меня было достаточно времени, что бы рассказать ему про Тео, его бизнес и отношения с Марлой. В камеру к дяде я попала ранним утром 25 декабря. Он валялся на нарах, насвистывая какую-то незатейливую мелодию. - А, опять ты. Ходить в тюрьму не самая хорошая привычка, юная леди! - приветствие вполне в духе Рудольфуса. - Знаешь, я не настолько юная, как тебе кажется. Рудольф удивленно посмотрел на меня. - О, я буду дедушкой? - он спросил, вставая с нар. - Это ты еще не знаешь, кто будет твоим зятем. - Поведай же мне эту страшную тайну на букву М, - усмехнулся Рудольф. - Да с чего вы все так решили? Вообще-то это Поттер. Да, катающимся по полу от смеха я своего дядю еще ни разу не видела. Когда он отсмеялся, я начал осмотр. - Я надеюсь, он как честный человек, женился на тебе? Потому что если нет, я сбегу отсюда, и он узнает, что такое гнев Рудольфуса Лестранжа. - Знаешь, - я ответила, пальпируя его селезенку, - лучше бы это узнал мой отец. Я замуж не собираюсь, а уж если и соберусь, то точно не за гриффиндорца. Да к тому же, кто меня такую позовет? - Ты же знаешь, - поникшим голосом ответил дядя. - Нет, - я не дала ему договорить. - я лучше будут видеть тебя два раза в год, чем кого-то, кто это не одобряет, каждый день. Мы помолчали еще некоторое время, пока я выслушивала его легкие. Когда я перешла к сердцу, дядя сказал: - А что Поттер думает о нашем родстве? - Поверь мне, у него есть куда более важные вещи, о которых стоит подумать. Я знаю, я, наверно, прошу многого... - Нет. Вероятность того, что я обзаведусь наследником настолько же велика, как и твое желание выйти замуж. Когда я умру, наследство все равно достанется тебе. - Я думала, твоим наследником будет Луи. - Ему и без меня есть что наследовать. Ты была в Доме, сможешь с ним справиться. Даже если бы я и хотел оставить все Луи, то теперь ситуация сильно изменилась. У тебя будет сын, а Джонатан ведет себя как полный придурок, я так понимаю? - не дождавшись моего ответа, он продолжил. - Это идеальный вариант для всех. Ну, кроме, может быть Поттера. Я улыбнулась в ответ и кивнула: «Я бы хотела назвать его Сириус Гарольд Рудольфус, если ты непротив?» - Традиции нужны, что бы их нарушать, не так ли? - насколько мне известно, всех мужчин в роде Лестранжей было принято называть на букву Р. С этими словами Рудольф положил руку мне на живот и произнес, пока я перкутировала его селезенку: «Сириус Гарольд Рудольфус, я, Рудольфус Рутвен Арингтон, шестнадцатый Лорд Лестранж, хозяин Лестранж-Холла, хранитель древнего рода, старший сын Рутвена, здесь и сейчас в присутствии свидетелей признаю тебя единственным Наследником и будущим семнадцатым лордом Лестранжем, Aut vincere aut mori» Когда я была маленькой, мама читала мне сказки про принцесс и принцев, где король на смертном одре объявляет своего внезапно вернувшегося сына наследником. Так вот, в этих сказках сын всегда чувствует волну магии, энергии или еще чего-то. К тому же ритуал передачи наследства обычно включает каки-то сложные магические действия. В реальной жизни надо просто пожелать, искренне от сердца. Даже говорить ничего не обязательно, а наследник просто все знает, это Рудо выпендривается. Так что реальная жизнь скучнее сказок даже в магическом мире. Стажер было пытался нас прервать, но даже его скромных познаний хватило, что бы понять, никакой темной магии не было, только разговоры. С дядей я проболтала еще минут десять, но в нашу беседу все время встревал мой надзиратель, справедливо полагавший, что осмотр пора заканчивать. Злить его еще больше не входило в мои планы, так что светский разговор с Рудольфом пришлось отложить до весны. В последней камере я стараюсь не задерживаться. Не то что бы я не любила Долохова, но как-то он удручающе на меня действовал. Все настолько плохо, что я даже в разговоре с собой не могу подобрать подходящего слова для объяснения того душевного беспокойства, что вызывает во мне визит к нему. Только в этот раз все было совсем не так. Зрелище лучшего бойца Темного Лорда, отхаркивающего собственную кровь, заставило меня моментально собраться. Пульс был уже нитевидный, видно пациент потерял много крови, но сил его хватило, что бы попытаться схватить меня за руку. Я старалась приподнять его голову, но мышцы шеи были настолько ригидны, что мне это не удалось. Про туберкулезный менингит я слышала первый и последний раз на каком-то семинаре по усовершенствованию целителей пару лет назад .Единственное воспоминание об это лекции, что мне удалось извлечь из глубин памяти, заключалось в том, что без специфического лечения пациент умрет. Вливая по очереди все зелья, что у меня остались Тони в глотку (эффекта от них не будет, ну хоть жидкости попьет), я попутно орала на стажера: «Я забираю пациента в Мунго. Он у вас тут умирает!» - Вы не можете забрать никого отсюда без согласования с комендантом! - ответило это чучело. Вообще-то да, не могла. - Так что же ты стоишь? Вызывай его сюда. И если, не дай Мерлин, пациент скончается пока ваш комендант будет идти, ты сам очень скоро окажешься в соседней камере, не будь я племянница Рудольфуса Лестранжа! - прокричала я в ответ. Тони тем временем открыл глаза. - Мистер Долохов, вы меня узнаете? - обратилась я уже к пациенту. Тони что-то пытался промычать в ответ. Краем уха я слышала, как стажер вызывает патронуса. Долохов опять зашелся в очередном приступе кашля, забрызгав меня сгустками своей крови вперемешку с легкими. Решение пришло ко мне легко и быстро. Я знала об этом приеме давно, еще за школы, но вот использовать никогда не решалась, да и нужды такой не было. Куи-Мара — прием древней кельтской магии. Изобретенный еще до палочек, а потому в наше время не применяется. Заключается он в лечении руками: надо найти источник заразы, увидеть его и выкинуть. Звучит легко, а вот конкретной инструкции как это сделать я нигде не нашла, хотя в свое время очень интересовалась этим вопросам. Положив руку на лоб пациента, я почувствовала жар. Сейчас я не могу вспомнить, что именно я делала. Мне кажется, просто хотела, что бы он не умирал, потому что других связных мыслей у меня в тот момент точно не было. Я даже не могу сказать, сколько времени мы ждали коменданта, просто в какой-то момент раздался раздраженный голос: - Что за черт здесь происходит? - Ваш заключенный умирает. Вы давно уже должны были вызвать колдомедиков, - я сама удивилась, насколько четко и резко я отвечала, руки мои тем временем как будто жили собственной жизнью, поддерживая голову Долохова на боку, что бы он не захлебнулся собственной кровью. - Если вы сейчас же не отпустите меня с пациентом в госпиталь, где ему будет оказан надлежащий уход, то получите труп. И будьте уверены, я это так не оставлю. - Да что ты сделаешь, мелкая тварь? - и только тут я посмотрела на коменданта Азкабана. - Для начала, расскажу Гарри Поттеру как именно обращаются с заключенными, - имя Главного Героя и на этот раз подействовало безотказно. Видимо, даже этот верзила без признаков интеллекта на лице в курсе наших амурных дел. - Ладно. Джонсон, Трейт, будете в сопровождении. Действуем согласно инструкции. Пока кто-то из сопровождающих трансфигурировал носилки, я увидела это, черную слизь, находящуюся внутри черепа и легких Тони. Найти, увидеть и выкинуть. Охранник тем временем заклинанием перенес Долохова на носилки. Судя по его поведению, черной слизи он не видел. Я все еще держала одну руку на лбу пациента, как вдруг почувствовала эту слизь пальцами. Ну и мерзкой же она была наощупь! Набрав побольше слизи в руку, я попыталась выкинуть ее из головы Тони. Знаю, звучит как шизофренический бред, но как только я это сделала, Тони открыл глаза и скала совершенно четко: - Белла! - Нет, - ответила я, помогая положить его на носилки. - Думайте лучше, мистер Долохов. Всю дорогу я пыталась украдкой выкидывать слизь. Впрочем, сделать это было не сложно, ведь охранники не обращали на нас внимание: один шел за носилками, направляя их, а второй перед нами. Нам приходись несколько раз останавливаться, потому что Долохов периодически заходился кашлем, отхаркивая на меня кровавые сгустки мокроты. После очередного приступа мне показалось, что слой слизи в голове несколько уменьшился, и я спросила: - Кто я? - Белка Лестранж, ты пришла забрать меня? - прошептал в ответ Антонин. Безусловно, это было лучше, чем бессвязный бред, которым он встретил меня в камере, но я не собиралась отступать. - Нет, разве по-вашему я похожа на покойницу? Когда мы достигли зоны аппарации, одному охраннику пришлось перенести меня, а стажеру достался Тони. Мунго встретила нас рождественскими украшениями и тишиной: все пациенты, которые могли, естественно, выписались, а дежурный персонал отсыпался. На входе нас встретила привет-ведьма, сегодня как назло это была Мейбелин, самое тупое создание, которое когда-либо переступало порог больницы. А ведь у нас все еще проходит лечение профессор Локонс! - Пожалуйста, проинформируй главного, что я вернулась с подарком из Азкабана. Мы займем отдельную палату в неотложке. - Целитель Паркинсон, мы же не можем принимать заключенных без предварительного согласования... - Слушай ты, - не выдержала я, - делай, что я скажу или... - Или что, - Мейбелин встала из-за стола. - проклянешь меня? Притащила своего приятеля-пожирателя, так жди, сейчас все оформим по инструкции. - Ты не видишь, человек умирает... - Я человека тут не вижу! Я чуть не задохнулась от снедающей меня злобы. - Не одолжите палочку, - спросила я у стажера. Тот естественно отрицательно помотал головой. - Тогда просто усильте мой голос, быстро! Хорошо, что юный аврор уже научился бездумно реагировать на приказы, поэтому уже через несколько секунд вся больница узнала, что ответственный дежурный срочно требуется на регистрации. И конечно вся больница сбежалась посмотреть, что же такого произошло. Слава Моргане, ответственным был Стайджер, мой непосредственный начальник и заведующий отделением неотложной колдомедицины. Он сразу же взял ситуацию под контроль и разрешил моим сопровождающим вести Долохова в отдельную палату, а сам остался заполнять документы. В лифте силы совсем покинули меня, так что я решила забраться на носилки к Тони и повторила свой вопрос. - Кто я? - Не знаю, - последовал тихий ответ. Ну, хоть не Беллатрикс, прогресс на лицо. Я потрогала лоб Тони, и, кажется, температура немного снизилась, да и на протяжении нашего диалога с Мейбелин он совсем не кашлял. Наверно, это - хороший знак. У себя в отделении мне сразу стало легче: во-первых, я поймала сестру, велев взять у Тони кровь и мокроту на анализы и найти зелье для лечения туберкулеза, во-вторых, в палате был набор зелий на крайний случай, так что я влила в Тони все, до чего смогла дотянуться. Неожиданно, в дверях появилась Мот. - Надо же, я думала это твой родственничек Лестранж! - сказала Рейнальдс, подавая мне кровевосстанавливающее. - Не, Рудольф в полном порядке. А ты что здесь забыла? - Дежурю. Анапнео, - прочистила дыхательные пути от сгустков мокроты Мот. - Ага, а теперь запусти полную диагностику. Моя палочка все еще в Азкабане. Пока Мот плела сеть диагностических чар, от входа в палату раздался шум. - А вот и нет. Она уже у меня! Чем ты только думала? Беременная поперлась к дементорам! - а вот и возмущенный Почти Главный Аврор. Быстро! Не ожидала от начальника тюрьмы такой прыти. Правда, потом выяснилось, что Поттер просто дежурил в праздник. - Родственников навещала, - да, Панси, более тупой ответ придумать было сложно. - Рудольфа, да, ты его племяшка? Персефона? Любительница текилы? - достаточно четко ответил Долохов. - Молодец, мистер Долохов. Да, рада видеть вас снова. Только я временно в завязке, - только сейчас, когда напряжение последнего часа меня отпустило, я почувствовала, как устала. - Можете спать. Теперь все будет хорошо. - Ну, если туберкулезный менингит в последней стадии это хорошо, то я розовый слоник, - совершенно не разделила моей радости Мот. - И, кстати, на твоем месте, я бы не пренебрегала профилактикой. Смотри, ты вся в его крови и мокроте. - Спасибо, дальше я как-нибудь разберусь, - ответила я Мот. - То есть это еще и заразно? И кто такой Рудольф? - прокричал от двери Поттер, кидая мою палочку. Видно, что такое инфекция, Гарри прекрасно знал. - Почему посторонние в палате? - о, как же я была рада появлению Стайджера. - Вы аврор? Вот и охраняйте дверь! А мы будем делать свою работу. В этот момент я была готова расписаться в любви к начальнику. Так удачно выдворить Поттера из палаты я бы не смогла. Впрочем, вместе с Поттром вышла и Мот, в услугах которой мы больше не нуждались. Стайджер еще раз провел диагностику, подтвердив диагноз Мот, поставил капельницу с антитуберкулезным зельем, которое принесла сестра, а потом занялся мной. И только в этот момент я поняла, чем рисковала. Зелье от туберкулеза нельзя пить беременным, оно для ребенка губительно. Видно, эти мысли отразились у меня на лице, потому что Стайджер сказал: - Нет, Вы не заразились. Но у Вас явное переутомление. Мне, конечно, не следовало отпускать Вас в таком состоянии в Азкабан. В следующий раз я буду осмотрительнее. Думаю, бесполезно уговаривать Вас отказаться от этого пациента? - я только смогла утвердительно кивнуть, - Хорошо. Тогда он ваш, с завтрашнего дня. Сейчас вам нужно отдохнуть. Если хотите, я могу сказать это и мистеру Поттеру. - Нет, спасибо. Он все равно не отстанет. А поговорить лучше раньше, пока он не напридумывал всякой ерунды. Пока мы разговаривали, авроры под руководством Поттера уже установили на стены палаты заклинание частичной прозрачности, позволяющей всему коридору наблюдать за Тони, при этом изнутри палаты стена не просвечивала, а теперь занимались охранными чарами. И при этом все равно еще двое будут посменно дежурить у входа в палату и на этаже. Сказав Гарри, что подожду его в кафе, я решительным, как мне казалось, шагом направилась наверх. В рождество тут практически никого не было, если не считать пары сестер, сплетничавших за столиком в углу. Не успела я откусить от блинчика с медом, как пришел Поттер. - Давай так, - я решила начать разговор сама, пока у меня еще оставались силы, - ты задаешь вопрос, а я отвечаю, хорошо? - Отлично просто! - раздраженно ответил Поттер, но вопрос свой задал. - Зачем было переться в Азкабан? - Твоя Уизля устроила мне скандал прямо в рабочее время, поэтому мне пришлось перенести разговор с родителями на более ранне время. Я была к нему не готова и вследствие этого поссорилась с отцом. - Слушай, мне очень жаль, что Джинни, - начал было оправдываться Поттер, но я его перебила. - Не драматизируй, она отреагировала так, как должна была. - Но ведь если бы ты узнала, что Марк тебе изменил, то не стала бы устраивать публичный скандал? - Да. У меня просто нет на это времени, - улыбнувшись, я поздравила себя с маленькой победой. Тон Гарри явно смягчился. - Короче, отец сказал, что не примет меня обратно, пока я не выйду замуж. За тебя, естественно. Я отказалась. - Ты что же, меня защищала? - удивился Поттер. - Не только. Ну, какая из нас с тобой пара? Мы же и трех дней вместе не протянем. Последнее время мы можно сказать подружились, но этого как-то мало для семейного счастья, не находишь? И один перепихон в пьяном угаре этого не изменит. И даже ребенок не изменит. Я считаю, что лучше расти с любящими родителями, которые не живут вместе, чем с людьми тихо, а иногда и громко, ненавидящими друг друга. - Поттер усмехнулся. - Вот поэтому я пошла к тому, кто меня поймет, к дяде, Рудольфусу Лестранжу. - Как Лестранж может быть твоим дядей? - такого искреннего недоумения я не видела уже давно. - Просто. Моя мать была его сестрой. Когда отец женился второй раз, то он приложил все усилия, что бы информации о первом браке исчезла. Думаю, даже в моем досье матерью значится Дейдра, она действительно меня удочерила. Имя моей родной матери — Руана Лестранж. - Даже если так, я все равно не понимаю, зачем тебе был нужен Лестранж? - Потому что он единственный оставшийся в живых взрослый, который меня любил просто так, не потому что должен был, а потому что ему нравилась смешная похожая на мопса племянница, большая любительница текилы и блондинов. Мне было важно знать, что я поступаю правильно, услышать это от единственного человека, чьему мнению я могу доверять. - И поэтому ты подвергла опасности здоровье нашего сына? - с презрением спросил Поттер. - Да не было никакой реальной опасности. Не больше, чем обычно. Дементор там не было. А про туберкулез Долохова я ничего не знала Но, на случай если тебе интересно, я не заразилась. А вообще, я бы могла сказать в свое оправдание, что ты пропал на месяц после известья об отцовстве, и единственным напоминанием о тебе стал скандал, устроенный твоей невестой. Но, как хороший человек, я не буду тыкать пальцем в твои недостатки. - Ладно, сдаюсь. Я тоже виноват. Мы с Джинни решили начать все заново. И пока получается у нас очень плохо. И теперь я понимаю, что, возможно, не стоило и пытаться. - Дурак ты, Поттер. Пытаться надо в любом случае. Но ты и ее понять должен, а она должна понять тебя, и вот это, я думаю, никогда не случится. К сожалению, самое печальное в этой ситуации то, что мы все трое должны, а единственный, кто никому ничего не должен — это ребенок, и он будет единственной пострадавшей стороной практически при любом исходе. - Я что-нибудь придумаю. - Ты всегда что-нибудь придумывал и побеждал. И в этот раз будет также. Я в тебя верю, Гарри Поттер.