Альтернативная история

Путники обогнули Комариные топи южнее и остановились на очередной ночлег в руинах Амон–Сул. Некогда очень защищенный и основной сторожевой пост на Восточном тракте ныне представлял собой заброшенные руины. Сохранились лишь части великих стен. Они хранили память о сражениях, людях и самой истории. Обветрившийся камень то там, то тут был испещрен знаками и рисунками. Можно было найти заржавевшие остатки доспехов и мечей, сейчас уже неотличимых от простых железяк. Сквозь бреши в когда-то крепких стенах уныло и как-то зловеще завывал ветер. Юкки смотрела на горизонт сквозь одну из таких брешей в стене. Солнце недавно село, и атмосфера стояла мрачная. И все время казалось, что кто-то забыл что-то очень важное. Время не щадит никого и ничто. Ну, может разве что эльфов. С такими пространными мыслями хоббитянка повернулась к костру. Давно пора было ложиться спать. Дежурили сегодня Фили и Кили, но не спал еще почему-то весь отряд. Перед тем, как устроиться на ночлег, компания слышала вой. Похож он был на вой волков, но, по словам Гэндальфа, волков давно не видели на Восточном тракте. На закономерный вопрос волшебник только хмуро поджал губы и пространно ответил, что лучше бы не встречаться с тем, кто воет по ночам в степи. Гэндальф в очередной раз ушел куда-то по своим волшебным неотложным делам, оставив гномов на заброшенной бывшей башне. А вой раздавался то там, то тут, то ближе, то дальше, смешиваясь с порывами ветра, и это несколько нервировало. - По-моему, лучшего места, чтобы рассказывать страшилки на ночь не придумаешь, - попыталась Юкки разрядить обстановку после очередного заунывного напоминания неведомых зверей о себе. Послышались несмелые смешки Кили и Ори, но быстро затихли под гневным взором Торина. - Вы считаете это смешным, мисс Бэггинс? – спросил король сердито и в тоже время как-то печально. - Я не хочу трястись от страха всю ночь, а смех помогает отвлечься от гнетущих мыслей, - спокойно глядя в льдинки синих глаз, ответила Юкки. Торин тоже сторонился отряда и не сидел со всеми возле костра. Они с Юкки стояли по разные стороны и глядели друг на друга через круг гномов. На мгновение показалось, что эти двое видят сейчас только друг друга. Холодная неприязнь Торина к навязанной помехе в отряде столкнулась с горячей решимостью Юкки. В душе Торина была тьма пострашнее ночной и она не готова была уступить свету жизни, что несла в себе Юкки. Тьма и свет столкнулись в невидимой, но от того не менее рьяной борьбе... - АУУУУУУУ! – прервало тишину совсем рядом, что все присутствующие ощутимо вздрогнули. Торин отвернулся к проему в стене. - Иногда гнетущие, как вы выразились, мисс Бэггинс, мысли - это часть болезненных воспоминаний, которые невыносимо помнить, но невозможно забыть и нельзя не принимать в расчет. Торин слишком многого лишился в жизни, познал боль утраты сильнее, чем кто-либо из нас, - тихо-тихо заговорил Балин. Однако тишину нарушали лишь редкие потрескивания поленьев, и все прекрасно слышали старого гнома. – Торину было всего двадцать четыре, когда Смауг напал на Эребор. А всего через пару лет, в битве за Морию, Азог Осквернитель обезглавил Трора, тогдашнего короля гномов, деда нашего Торина. Мы проиграли ту битву, Трайн сошел с ума и исчез, а на плечи молодого наследника легли заботы обо всех нас. Мы долго скитались, пока Торин не основал для нас новый дом в Синих горах. Наследник Дурина сам не гнушался черновой работы за элементарный кров и еду. Но он создал нам новый дом, защитил наш народ, когда надежды почти не осталось. Он не сдался. Я не знаю гнома более достойного, чем Торин, и я пойду за ним даже на смерть. Для меня он единственный лидер. Есть и всегда будет. Балин говорил очень тихо, но его слышал каждый. На Заветь опустилась какая-то благоговейная тишина, и никто не решался ее нарушить. На Фили, Кили, Нори, Ори и Юкки рассказ Балина произвел неизгладимое впечатление, это было видно по их лицам. Остальные же были просто погружены в свои мысли, и Юкки была почему-то стопроцентно уверена, что все соглашались со словами старика в душе. Торин был для них не просто королем. А лидером, по зову которого они пойдут даже на смерть к дракону. Верность и преданность. Навсегда. Торин все это время стоял боком к компании. Сквозь тучи его суровое лицо на мгновение осветила луна. Юкки посмотрела на короля на мгновение... и ... не смогла оторвать глаз. Суровый гордый профиль истинного короля подернулся завесой боли. Торин был их предводителем и не позволял себе расслабиться ни на минуту. Одинокий король. Но именно под этой луной Юкки подумалось, что Торин – король, на самом деле просто гном, которому на пути пришлось столкнуться с немалыми испытаниями. И эти страдания и лишения не сломили его, а наоборот, закалили характер, обострили реакцию, закрепили уверенность в том, что выжить можно только тяжелым трудом и похоронили где-то очень глубоко чувства. Но эти чувства не ушли безвозвратно. Они лишь заперты где-то глубоко внутри, куда не проникает свет, и ни у кого нет ключа от каменных дверей его сердца. Лишь иногда они прорываются сквозь броню хладнокровия и суровости, которую Торин сам на себя надел. Юкки замечала, что Торин заботится об отряде. Он делал привал, когда видел, что многие устали. Он брал на себя поклажу Балина и иногда сбавлял ради пожилых гномов темп. Во всех его обращениях к племянникам чувствовалась искренняя любовь к шалопаям, и Юкки была уверена, что при реальной опасности Торин ринется защищать парней грудью вперед, как было с троллями. Он заботился о четырех самых молодых гномах, устраивая их на ночлег ближе к костру. А при разговоре с Двалином Торин не обижался на грубый тон сурового воина, и было видно, если присмотреться повнимательней, что разговаривают очень хорошие закадычные друзья, проверенные боевые товарищи. Торин грамотно расставлял часовых ночью и распределял обязанности между гномами. Но Юкки он как будто игнорировал. Только ее личная инициатива была стоять в дозоре, или готовить еду, или нести поклажу. Но количество гномов не менялось от того факта, что за то или иное дело бралась Юкки. Торин и до случая с троллями не особо обращал на нее внимание, а теперь казалось вообще игнорирует, как если бы Юкки была пустым местом. Сегодняшняя ответная реплика была скорее исключением, чем правилом. Юкки казалось это странным. И размышляя обо всем этом, девушка не заметила, как задремала. Торин смотрел на спящее лицо хоббитянки, во сне такое мирное и спокойное. Он понимал, что игнорировать члена отряда, пусть и невольно навязанного ему волшебником, было не совсем правильно. Но Торин не мог собраться с мыслями и разобраться в себе. Во второй раз за сто пятьдесят пять лет его суровые стены нерушимого спокойствия и уверенности рушились. В первый раз, когда погиб Фрерин и Далин – муж Дис и отец Фили и Кили – защитные барьеры Торина пошатнулись. В ту ночь он дал волю скупой слезе, подняв голову к небу и поглаживая по спине младшую сестру Дис. В ту ночь он поклялся защищать свой народ и все, что осталось от его семьи – сестру и двух малышей племянников, защищать их, чего бы ему это не стоило. Сейчас внутренние эмоциональные закидоны не имели под собой никакого, по мнению Торина, основания. Все было четко и определенно. Они идут к горе. Взломщик либо достает камень королей, либо, что Торину в глубине хотелось сильней, изгоняет дракона. Он обретает власть, становится полноправным королем и возвращает себе древнее королевство гномов и величественный замок Эребор. Все просто. О том, как именно маленький хоббит будет доставать камень или прогонять дракона, Торин старался не думать. Это прописано в его контракте со взломщиком, Юкки подписала контракт на рассвете перед выходом из Бэг-Энда. Остальное не важно, и Торина не волнует. Это обязанность взломщика. Точка. Грызущее чувство под сердцем и беспокойство за взломщика Торин будет игнорировать. Она просто вор, который раздобудет для него из-под носа дракона камень королей, убеждал себя гном. Она ничего для него не значит. Ничего не значат эти глубокие умные глаза, устремленные вперед и так легко верящие в то, что все будет хорошо. Этот чистый голос, иногда говорящий ошеломительные вещи, заразительный звонкий смех, бросающий вызов тьме в душе Торина. Нет! Торин решительно отвернулся. Он пресечет все эти мысли на корню. Сегодня Балин напомнил ему в очередной раз, что он - Король, лидер. Он ведет за собой отряд и должен быть сильным, чтобы потом повести за собой целый народ. И сегодняшняя ночь как никакая подходит, чтобы напомнить себе это еще раз. Торин стоял у стены, предаваясь своим мыслям. Он специально выставил дозорными племянников вместе, в надежде, что те задремлют, и он побудет один на один со своими мыслями. Но король не думал, что племянники его будут слишком ответственные, такие ответственные, что прекрасно заметят укрывшуюся за маской суровости и королевских принципов нежность во взгляде Торина на маленькую взломщицу.