Параллели II .

У каждого чёрная полоса начинается своеобразно. Чаще всего мне кажется, что так всего лишь кем-то задумано и неудачи, это просто чья-то инициатива. Но ладно если просто неудачи, бывают же сами по себе дни мрачные и не несут они ничего, кроме горя и печали. Наивно я полагала, что Доктор решит все мои проблемы одним своим присутствием; что путешествия заполнят пустоту внутри меня и жизнь изменится к лучшему. Ничего не произошло. Он просто стал моей семьёй, и моя взрослая жизнь и реальность сильно мешали ему красть моё время. За то время, что мы с ним были знакомы, в моей обычной жизни прошло чуть больше, чем полгода, в то время, как путешествовала я с ним более семи лет. В конце концов мы решили остановиться и... он стал жить с нами. Россия оказалась той страной, что может приютить старого галлифрейца, а Новосибирск - тем городом, где он сможет жить своей обычной полноценной жизнью; спасать людей от внеземного нашествия и прочее. Меня удивляло и радовало то, что Артём с Доктором нашли общий язык, более того, они стали лучшими друзьями. Теперь «знак трёх» распространялся и на мою семью, и в него входил Артём, Доктор и Салем. Мне нравились эти безумцы, но даже их милые безумия не спасали меня от чёрных дыр моей жизни, что уничтожали всё на своём пути. Как начинается каждый день каждого человека, так начался и мой — с раннего утра. Поборов себя я отделилась от тёплой кровати и манящей постели, и вместо того, чтобы на всё плюнуть и досматривать свои сны я сделала всё то же самое, что люди делают по утрам: умылась, оделась, расчесалась, и, словно бы по древнему пируанскому обычаю, размазала по лицу тональник, представляя что это был помёт белой курицы. На кухне Салем, не менее сонный, делал завтрак. Из чего - я разобрать не сумела, но отметила для себя, что это очередное «блюдо от Шефа», и это делало злобное серое утро безобидным котёнком. Прекрасный аромат свежей выпечки или ещё чего, проникал в лёгкие и заставлял захлёбываться слюной. В кухню вошла Юля. Она выглядела по-деловому строго, сине-голубые глаза её метали молнии, и можно было подумать, что эта женщина готова убить кого угодно ради подписи какого-нибудь документа. В этом была вся суть этого её странного вида. И всё это было только из-за одного человека — её начальника. Данил был молодым мужчиной, у которого хорошо функционировало левое полушарие и он помнил наизусть все математические формулы и физические законы, но не знал даже строчки стихотворения Пушкина. Это мне казалось плюсом, так как я не очень люблю произведения этого автора, но для Юли это казалось просто смертельным приговором для любого. По началу их знакомства она относилась к этому человеку по-деловому нейтрально. Не смотря на то, что этот парень был отличным математиком, он так же имел отличную внешность, с какой мужчины идут сниматься в фильмах. Пойти сниматься в фильмы ему не позволил отец — владелец сети офисов. Логично. Поэтому Данилку с детства готовили к скучной жизни за графиками и прочей ерундой, да и он не нравился Юле совсем не по выше приведенным причинам. Наоборот, эту девушку всегда притягивал интеллект, но все плюсы Данила перечеркивались перед теми фактами, что он её босс, и тем, что он каждый раз жаждет какого-нибудь внимания от неё. Да, парень влюблён. Ну и о минусах: он никогда не был ни в одном ночном клубе, а если и пил что-то, так это пиво после рабочего дня, или шампанское на новый год; у этого мужчины напрочь не было и намёка на чувство юмора, в нём не было обаяния и артистичности, из-за этого его попытки пикапа выглядели просто нелепо. Или это случалось только в присутствии Юли? Ещё у него был один минус: если он влюблялся, то старался использовать все свои минусы, чтобы добиться своей любви, и при этом не замечал других женщин, которые испытывали бы к нему чувства. Юля же каждый раз снова и снова пыталась отделаться от него... - У меня плохое предчувствие, - сказала она, присаживаясь за стол на завтрак. Салем тут же положил перед ней аппетитные круассаны и налил горячего эспрессо. Я села напротив неё, наверняка, такая же сонная, полунакрашенная, с торчащими волосами и этим дурацким тональником, как в каком-нибудь фильме ужасов. - Насчёт чего? - тут же спросил Салем, ставя передо мной тарелку с не менее превосходным круассаном и кружкой эспрессо. Он тут же присоединился к завтраку и сел за стол. - Насчёт всего. У меня сегодня на редкость мерзкое настроение. Как бы меня из-за него не уволили. - Не убей там случайно кого-нибудь, - хмыкнула я. Остальная часть утра в общих чертах прошла как обычно. Салем оделся и первым убежал на свою работу. Кем он работает, никто в нашей семье не знает, но денег он приносил очень даже много, и из-за этого я начинала потихоньку чувствовать себя ненужной. Юля коротко попрощалась и вышла. Осталась только я. Присев у окна я стала разглядывать утренний сумрак, попивая горячий эспрессо и всё время размышляя над предчувствием Юли. Времени до моей работы было предостаточно, если не считать того, что эта самая работа находилась через дорогу. Я допила эспрессо и долго ещё сидела, смотря в окно. В конце концов, скука пересилила лень, и одевшись, я спустилась вниз, пересекла дорогу в неположенном месте и открыла «Лавку чудес» раньше положенного срока. Тут стоял утренний полумрак, от этого многочисленные статуэтки выглядели весьма угрожающе. Я щёлкнула пальцами, в которых мелькнула искра, и в комнате появился свет. Этому фокусу меня научил Салем. Поморщившись, он добавил: «Избегай инквизиции». После этого в моём понимании работало одно лишь правило: энергию выбрасываю только в одиночестве. Слишком высок и неоправдан риск. Бросила сумку с контейнером для еды и прочей хелью на пол, примерно в центре комнаты. Без фэн-шуя в наше время никуда. Прошла к кассе, лёгкое нажатие на кнопку пуска, и вот мой любимец уже радостно мигает экраном. Мог бы, лапами замарал, или чем там он может. Клавиатурой. Включаю музыку из плейлиста, и начинаю нелепо двигаться. Хотя многие называют это танцами. До начала рабочего дня ещё целый час, но мне так лень было спать. Да, лень спать. Куда круче зазывать или отпугивать покупателей своими нелепыми подрагиваниями ягодиц. Пришлось прервать жертвоприношение богам лени из-за того, что послышался звук закрывающейся двери. Там стояла Тётя Юля. Она остановилась, глядя на меня. Улыбнулась продолжающимся нелепым движениям, но как-то грустно. Вид у неё был очень расстроенный, поэтому я поспешила отключить музыку. -Ксюша, - слабым голосом позвала она, как только симфония Баха затихла. На негнущихся ногах женщина подошла к кассе и попросила поставить чай. Разговор ожидался очень серьёзный.

***

Вечером я сижу в одеяле, как в коконе. Гусеница, честное слово. Сижу и размышляю, как мне дальше быть. Зарплата (а вернее то, что от неё осталось) была зачислена на карточку ещё утром. А это значит, что после разгрузки я просидела в таком положении очень и очень долго. Что-то непонятное происходит со мной, когда я думаю о своей работе. Получается, что это как с человеком: сегодня он как бы есть, а завтра его нет. И его будто никогда не было на этом свете. Место у Тёти выкупала какая-то неизвестная компнаия, и судя по тому, как она спокойно к этому отнеслась, это хорошие люди. Хотя надо будет перепроверить. Мало кому в этой жизни нравится работа, к которой он принадлежит. Я тоже не всю жизнь собиралась спать за кассой, но всё таки мне нравилось это бесполезное времяпрепровождение. Причём я каждый раз представляла, как эта женщина строго и недовольно отчитывает меня, а потом лишает той или иной должности. Потом я плачу. А позже нахожу что-нибудь другое, куда могут взять с высшим образованием. Да и честно говоря, не таким высоким, как у Юли. После увольнения я мечтала путешествовать по миру, завести много романов, как с парнями, так и с девушками, и решить кое-что для себя насчёт Егора и Андрея. Конечно, все эти мысли были у меня до встречи с Доктором. Сейчас они нашли самое время, чтобы напомнить о себе. Его тёплые руки, взгляд немного высокомерный. Уже тогда я могла запросто догадаться, сколько девушек грелось в этих объятьях до меня. Но что-то мне закрывало глаза. Это была глупость, не более. В то время, как к Егору я испытывала чувства... Мне казалось, что это были как раз те самые искренние чувства, но что я могла о них знать? Никогда не говорить, что любишь и размышлять о любви, как восьмиклассница. Всегда так и получается. В основном при виде кого-то, кто мне симпатичен, я начинаю боятсья, запинаться на каждом слове, думать о чём-то, в то время, как мой внутренний голос уверенно заявляет: «У тебя ничего не выйдет. Прости, но ты всегда будешь одинока. Только кошки, только хардкор.» И после этого я ещё долго стараюсь убедить себя, что так оно и есть, и так оно и будет. Но было пару исключений, которые редко случаются с Юлей и всегда случаются со мной. Это люди, которые не нравятся мне. Я стараюсь заставить себя полюбить их, но что-то отталкивает меня от них. Так я сказала Кириллу, который в принципе был неплохой малый, но от него разило каким-то странным запахом и всё время казалось, что я люблю девушек, и поэтому я ему так и сказала: «Мы не можем быть вместе, ты не девушка». Долго же его это не останавливало, скажу я вам. И мысль о том, что я кого-то отшила радовала меня отнюдь не долго, стоило только взглянуть в зеркало и сразу приходит мысль, что я спасла парня от чего-то страшного. Он должен быть благодарен мне. Про меня должны написать комикс. И всё-таки что-то не так с этой жизнью. Даже думая об увольнении, я ухожу совсем в другое русло. Не волновали меня эти парни решительно никогда... просто этим миром правит любовь, и я не могу ничего с этим поделать. Из-за этого слабого аргумента не переехал Андрей, и к нам с Юлей не перестал ходить Егор. Зря я надеюсь, что что-то изменится между нами, но я уже так давно мечтаю об этом. Так же, как и о путешествиях в ТАРДИС, и посмотрите, мои желания сбылись. Правда, в сезон кошмаров мне снилось, что я лежу в реанимационной и не отхожу от комы. Над кроватью стоит бледная Юля, держит за руку Артёма, они очень грустные. Меняют цветы в вазе на полке. А я кричу. Но крик мой тонет в их слезах. И тогда я начинаю падать и просыпаюсь у себя в кровати. Рядом, через несколько метров, лежит Артём. Вслушивается в мои стоны и делает вид, что спит. Он знает, что мне снятся кошмары. Как-то раз он спасал меня от них. И теперь мне будет сниться то, что я без работы. На расстоянии вытянутой руки нескончаемое море прохожих. Все они в одинаковых костюмах — серых. Все они сливаются и никто не смотрит на меня. А я стою совсем одна, и словно жду зелёный свет на невидимом светофоре. Это жизнь, это шоу-бизнес. Тут никогда не будет зелёного света. Я натянула одеяло до ушей, почему-то стало только холоднее. Комната наполнилась мраком, я так и не включила свет. За окном слышны рёвы машин, обрывки фраз прохожих и редкие лучи фонарей пробиваются в комнату. Может, мне уйти в комнату к Салему? А что? У него там вид на Эйфелеву башню и яркое приветливое солнце. Я не успеваю ничего предпринять, так как раздаётся хлопок. Входная дверь закрылась. Через минуту по квартире засеменили чьи-то шаги, и в зал, где я медитировала, размышляя о смысле жизни, вошёл Салем. Его лицо посерело, пролегли мешки под глазами, он так сильно устал, что даже и не заметил моего присутствия в комнате. Наверное, так и подумал, что на диване образовался одеяльный кокон. - Как день? - бесцветно спросила я, не веря тому, что этот человек мог так сильно измениться за пару часов. Он вздрогнул, вскрикнул, отпрыгнул, закрыл руками сердце. - Отлично! - язвительно ответил Салем, громко выдохнув. Он подошёл к окну, с опаской выглянул, потом подошёл ко мне и сел рядом. - Делись коконом. Я знаю, что ты уже достаточно отсидела, бабочка. - Не вздумай меня так называть, - бурчу я, хотя на душе становится как-то спокойно. Я выматываюсь из одеяла и протягиваю половину Салему. Он тут же укрывается им. Он оказывается таким холодным в этом обмундировании, что я еле сдерживаюсь, чтобы не закричать и не прогнать его. Сейчас на нём были какие-то доспехи, кое где прикрывающие тело. - Захочу и вздумаю, - отвечает он. Видимо, поняв по выражению моего лица, что мне от него холодно, Салем вызывает сноп искр, которые растворяют всю одежду, что была на нём, оставляя только трусы. - Я искал Хана. Голос такой уставший, вымотанный, что мне сразу становится жалко Салема. Оказалось, что он переместился в Страну Чудес. Там у него выдался нелёгкий разговор с представителями Непонятии и Дурмунгальтии, а потом и с самой Королевой. Салем заметил, что Королева была явно чем-то обеспокоена, а может даже огорчена. - Я думаю, там был Хан. Просто она не из тех женщин, что скажут тебе сразу всё, что тебе надо. Не люблю таких, - он смотрит на телевизор и тот включается. На экране появляется молодая девушка, которая во всю рекламирует колготки. Будто если она их не продаст, её застрелят. Ой. Не обращая внимания на долгую рекламу, Салем продолжает свой рассказ. Оказывается, что его не было чуть больше недели. Сразу после расспросов Салем устремился к цветам на лугах, они-то самый лучший интерфейс. Но все, как сговорились. Растения не помнят ни о каком Хане. Мало того, те, что видели нас тогда с ним, уверяют, что он превосходен, но кроме них никто больше и не углядел его превосходства. Тогда Салем решил обойти деревни, но тут его ожидал неприятный сюрприз. Кто-то напал на него. Было сражение. Конечно, мне бы хотелось, чтобы Салем победил в нём, и ему хотелось этого не меньше, но кто-то решил иначе. Это были не только люди, в основном не люди. Они набросились на него и стали искать деньги, потому что экономика страны стала резко разрушаться, падать, и остальные чудесатые страны стали засматриваться, как бы не напасть на Страну Чудес. Тогда Салема отвели в темницу Белого Замка. Все ожидали, что там будет прилежно сидеть Белая Королева и подавать им наручники. Кролик вразумил их, что это просто глупо сажать людей в темницы за то, что у них просто нет денег. Тогда они договорились, что Салем просидит в темнице до прихода Королевы. Но Королева не приходила. Шли дни. Сначала Салем послушно отсиживал в своей камере, которую, как и любую другую в Старне Чудес, никто никогда не запирает. Но потом он убедился в том, что это просто пустая трата времени и вышел. Поначалу погони не было, но один из псов этой шайки вдруг учуял беженца. И началась охота. Страшные волки разорвали Салему ноги, странная птица вонзила свои острые, как бритва когти в его плечи, стараясь унести куда-то ввысь. Ему ведь чуть-чуть не хватало, чтобы добраться до деревни. Салему становилось так больно, что он не мог вызвать свои силы, чтобы сбежать от кровожадных монстров.но стоило им отступить, чтобы вожак надменно прохрипел слова презрения прямо ему в лицо, как Салем напрягся и представил наш дом. В подъезде закончилась регенерация. Эти идиоты ещё поплатятся за то, как поступили со мной. Рассказ окончен. Я не могла ничего сказать и так и сидела, ошарашенно уткнувшись лицом в его голую грудь. Теперь я поняла, для чего Салем включил телевизор. Он не хочет моей жалости, не хочет больше разговоров. Да и я не хочу больше ничего говорить. Поэтому просто покрепче обнимаю его. Пусть поймёт, что он мне дорог и я понимаю его боль (было дело, когда попала миротворцам в лапы во Втором Дистрикте). На кухне зазвонил мой мобильный. Решив не брать его, я сидела и смотрела с Салемом телевизор. Но когда он начинал звонить снова и снова, не переставая, начинаешь задумываться о том, что звонят тебе по какому-то важному делу. И вот, когда я уже собралась ответить на входящий вызов, сигнал прекратился, раздался короткий сигнал о приходе смс сообщения и в квартире стали слышны лишь звонкие голоса из телевизора. Бесполезная вещь. Дверь отворилась. На пороге была Юля. Вид у неё был уставший, она сжимала в руке свою папку с бумагами, другой рукой стараясь расстегнуть пальто. Вид у неё был расстроеный и разозлённый. Часы показывали полночь. Кто может звонить так поздно? О том, что Юлю задержали на работе, не стоит и сомневаться. - Опять и опять, и опять... Юлия, свободны ли вы сегодня вечером? А завтра? Раз нет, то составьте-ка отчёты, подпишите неподписанные бланки и поправьте полуторачасовую презентацию. - Прошипела она, бросая пуховик, озлобленно раскидывая сапоги, но бережно прижимая бумаги к груди. - Так сказала бы, что ты занята сегодня, завтра и все оставшиеся вечера в твоей жизни. Проблем было бы меньше, - крикнул ей Салем из соседней комнаты. На это девушка лишь злобно фыркнула в его сторону, быстро бросила папку с бумагами на кухне на столе и закрылась в ванной комнате. Через пару минут раздался шум воды. Я подошла к столу, на котором лежал мой телефон. Любопытство легонько скребло в моей душе. Экран безразлично светился. Звонила маама. Оставила сообщение: «Срочно позвони мне». Срочно, так срочно. Я набрала её номер, выслушала пару секунд из какой-то знаменитой оперетты и наконец услышала её голос. - Ксюша, - немного рассеяно послышалось в трубке. - Сядь пожалуйста, я должна тебе кое-что сказать... это очень важно, прошу, выслушай меня. Её взволнованый голос сильно настораживал меня. Сразу к телу, минуя дело, так сказать. Я послушно присела на стоящий рядом стул и просто сказала: - Села. - Пожалуйста, не принимай мои слова близко к сердцу. Я подумала, что ты должна узнать об этом одной из первых. Ты общалась с ним лучше всех нас. Только не говори Артёму... до поры до времени. - В чём дело? Послышался глубокий вздох, после чего женщина закончила то, что так стремилась сообщить мне. - Дедушка... Его больше нет.