You and I will Fall in Love

Когда же Россия увидел Альфреда, он только взволнованно покраснел. - Альфред~! Америка сделал шаг назад, непроизвольно нахмурив брови. Он ткнул в Брагинского пальцем. - Что он здесь делает? Италия удивлённо приподнял брови. - Э-эм? Я его пригласил, конечно. - Зачем? – на удивление ровным голосом продолжил Джонс допрос с пристрастием. Сам Феличиано окончательно запутался. Америка явно не выглядел счастливым, встретясь вот так с Россией. - О, потому что… ну… Варгас слегка покраснел, кинув на Людвига секундный, беспомощный взгляд. Ему не хотелось при нём говорить, что эта встреча должна была быть двойным свиданием. - П-потому что мы друзья! Германия явно удивился. Альфред же чувствовал, как медленно и неотвратимо погружается в пропасть отчаяния. Это встреча оказалась ловушкой! Он бы никогда, никогда бы не заподозрил Италию в таком предательстве. И с каких это пор эти двое стали друзьями? Джонс был уверен – Россия явно угрожал Феличиано, чтобы заставить его это сказать и вообще устроить этот ужин. Но тогда почему здесь оказался ещё и Германия? Вся эта ситуация была нелепой. Нет, даже не нелепой – абсурдной! Что задумал Брагинский? - Альфред, - Америка и не заметил за своими лихорадочными размышлениями, что Россия угрожающе на него надвинулся. – Я могу минуточку поговорить с тобой наедине? Никогда. Никогда Альфред по собственной воле не согласился бы на такое предложение от Ивана! Он даже успел открыть рот, чтобы яростно возмутиться, но тут Германия опустил тяжёлую руку ему на плечо и толкнул его вперёд. - Только пожалуйста, закройте двери, прежде чем начать «разговаривать». Этого будет достаточно. Джонс медленно развернулся, чтобы взглянуть на Людвига. Предатель! Людвиг ответил резким взглядом, в котором явно читалось «Иди и сделай это, идиот». Вдруг у Альфреда в голове что-то щёлкнуло. Он увидел, как многозначительно Германия смотрел на Феличиано. Конечно! Он же сам только что думал о том, что Брагинский наверняка запугал Италию. А тот наверняка не может в этом признаться, пока рядом стоит Россия. Несчастный оттого, что придётся остаться наедине с Брагинским, но понимая, что ради правды придётся пойти на жертвы, Америка выпрямился, будто проглотил палку. Кто-то должен пожертвовать собой. Он хотя бы будет храброй жертвой… - Отлично! – резко сказал Джонс. – Пойдём пообщаемся. Россия засветился от счастья, и оба они направились в другую комнату. Иван плотно закрыл за ними дверь. - Милый, ты согласился, даже не устроив скандал. Мы действительно делаем успехи! Америка поджал губы и скрестил на груди руки. - Ну и о чём ты хотел поговорить? Иван положил руки на плечи Альфреда и нежно ему улыбнулся. Стало почему-то страшно. - Больше никаких возражений против наших отношений. Ни одного звука, понятно? - Какие отношения?! – задохнулся от возмущения Америка. Иван с довольно пугающей улыбкой обхватил ладонями его лицо. - Я хочу, чтобы ты прекратил говорить такие обидные вещи. Они ранят меня в самое сердце. Надеюсь, ты уже осознал, что окружающие принимают нас за пару? Будь уверен, что это вопрос времени, когда мы действительно станем с тобой встречаться. А сейчас постарайся вести себя так, чтобы у них не возникло сомнений в том, что мы любим друг друга. Особенно чтобы в этом не сомневался Италия. Джонс моргнул, а после порадовался тому, что теперь можно перевести тему на Варгаса. - Что ты сделал с Италией? Как ты заставил его это сделать? Россия озадачился. - Сделать… что? Америка яростно вскинулся и с усилием откинул от себя чужие руки. - Пригласить меня сюда! И я не знаю, может, он позвал Германию, потому что боялся за свою жизнь, если он вообще во всём этом не участвует! Что ты с ним сделал, чтобы заставить его пригласить меня сюда? - О, - хихикнул Брагинский. – На самом деле, это вообще не моя идея. Мне предложил это устроить Италия… ~. Людвиг взволнованно и придирчиво осмотрел Феличиано, после чего схватил его за плечи. - Ты точно уверен, что это была твоя идея? Италия нахмурился в явном замешательстве. - Да, конечно! Почему ты спрашиваешь? Я же пригласил сюда всех вас, разве нет? - И ты уверен в том, что это не Россия сказал тебе пригласить нас сегодня на ужин? - Нет, это точно сделал я, - покачал головой Варгас. – Россия просто согласился приехать. - Если он, - понизил голос Людвиг, - если он угрожал тебе, я обещаю, что защищу тебя. Ты можешь признаться мне, Италия. Ты будешь в полной безопасности. - Веее? Что значит, если он мне угрожал? Почему ты так уверен в том, что это его идея, а не моя? - Это просто… Просто ты всегда так боялся Брагинского, а сегодня ты заявил, что вы двое друзья… Плюс к этому Россия когда-то давно хотел отобрать у Людвига Италию, то есть сам факт того, что они могли так спокойно друг с другом общаться, выглядел вдвойне подозрительно. Феличиано улыбнулся и тихо рассмеялся. - О нет! Больше не боюсь, честное слово. Россия оказался не таким уж и страшным. На самом деле он довольно застенчивый. И он на самом деле очень мне нравится. Так что ты не должен говорить о нём гадости. Людвиг опешил. Это же не может быть правдой, верно? Италия только что кинулся защищать Брагинского… Но тогда почему здесь находится он? ~. - Ч-что? Идея Италии? Но… почему он тогда пригласил меня? Брагинский обеспокоенно глянул на дверь. - Это двойное свидание. Он хочет признаться Людвигу и начать за ним ухаживать… как я за тобой. Хочет с ним встречаться. Америка посмотрел на Ивана. Если это правда, то у бедняги не было ни единого шанса. - То есть, ты хочешь сказать, что он собирается его преследовать, посылать ему странные стихи на русском и отправлять почтой миллионы подсолнухов? - О, так ты уже получил тот стих? И как тебе? - Да, вчера пришёл. И я ни слова из него не понял. - Правда? Просто для справки – ты не понял его, потому что не смог прочесть, или потому, что у тебя слишком узкое мышление, чтобы оценить всю красоту стихосложения? - Эй! Не оскорбляй меня! И вообще речь идёт не о глупой русской поэзии или о том, что я не могу её прочесть. Речь идёт об Италии и этом дурацком «двойном свидании»! Что за хрень здесь вообще творится?! Брагинский задумчиво наклонил голову. - Мм, думаю, что Италия слишком робок, и нуждается в эмоциональной поддержке. Так что причина быть парочкой не в том, что этого хочется мне, а в том, чтобы помочь Феличиано. Так что будь душкой, Альфред, просто играй и наслаждайся едой. Хорошо? - Это, это просто глупо! Почему я вообще должен это делать? - Ты разве не хочешь, чтобы он был счастлив? Это, знаешь ли, очень эгоистично с твоей стороны. Он ведь действительно любит Германию, и очень долго. Америка упрямо приподнял подбородок. - Да? А что, если Италия не нравится Германии? - А разве Италия не заслуживает шанса хотя бы на одну попытку? – в ответ приподнял бровь Брагинский. Альфред с прищуром уставился на Ивана. - Это что, вопрос с подвохом, что ли? Россия приложил костяшки пальцев к подбородку. - Просто не доставляй проблем, и я не буду тебя наказывать. Хорошо, дорогой мой? От этих слов Джонса пробила непроизвольная дрожь. Тело само отреагировало на слова, вспомнив, что обычно за ними следовало, но от этого Америка лишь стал испытывать ещё более сильное чувство раздражения. Он сделал шаг назад, подальше от Ивана. - Хмпф. Понятия не имею в чём дело, и что там планирует Италия, но пока это не будет касаться непосредственно меня, так и быть, притворюсь, что мы пара. И не смей распускать руки, понял?! Я просто хочу поесть итальянской еды и пойти домой! - Справедливо, - только и заметил на это Брагинский, мягко улыбнувшись. Альфред фыркнул и повернулся к двери, усталым жестом потирая шею. - Надеюсь это не очередной твой трюк, чтобы привязать меня к тебе, Россия. Россия наклонился вперёд и ущипнул Америку за запястье. Тот коротко взвизгнул и резко обернулся назад, бешено сверкая глазами. - Ауч! Ты что творишь, придурок?! - Решил попробовать способ материального подкрепления слов. Называешь меня Россией – получаешь негативное воздействие, - он многозначительно скосил взглядом на пострадавшую руку, которую Джонс сейчас старательно растирал. – А будешь называть меня по имени, получишь кое-что, мм, приятное. Наверное, Америка всё-таки спал и видел дурной сон. - Не смей меня щипать! Брагинский ласково приобнял его за плечи и повёл обратно к дверям. - Конечно, милый, как скажешь. Только не забудь в следующий раз назвать меня по имени, и всё будет хорошо, мм? ~. Как только эти двое вышли из соседней комнаты, Германия кинул задумчивый взгляд на Брагинского. Тот лишь улыбнулся в ответ. Взгляд скользнул на Америку, но тот старательно отводил глаза. И как теперь Альфред должен дать понять Германии, что здесь происходит, когда он сам ни черта в сложившейся ситуации не понимает? Если Людвигу удалось разговорить Италию, то всё просто прекрасно. А если нет… Вероятно, Германии всё-таки легче будет избавиться от навязчивого внимания итальянца, чем самому Америке избежать этого фанатичного преследования в исполнении России… Нет, подождите, что за чушь ему в голову лезет? Разве это не его героический долг – спасти Германию от страшной участи?! Технически, Брагинский только попросил его притворятся парочкой перед Италией, а на счёт Германии у него никаких просьб не было. Даже если он и имел это в виду, но он же не говорил этого вслух? Может, это значит, что он безбоязненно сможет поговорить на эту тему с Людвигом? Чёрт, чёрт, чёрт! Эту ситуация всегда была такой запутанной? Глупый Италия, ну какого он всё это вообще затеял, а? Альфред пристально уставился на Италию, но как только тот перевёл на него взгляд, тут же отвернулся. Германия нахмурился. Что здесь вообще творится? Феличиано, весело щебеча о чём-то с Брагинским, провёл их к столу, накрытому на четыре персоны. Германия и Америка молча наблюдали за этой сюрреалистичной картиной. Думали они, однако, о разных вещах – Людвиг о том, что ему срочно нужно оказаться наедине с Джонсом и узнать от него то, что смог узнать он, а Альфред думал о том, что чертовски хочет есть и отпуск. Желательно длительный, и подальше от человечества. Феличиано рассадил всех по местам – оказалось, что Италия с Германией и Россия с Америкой сидели рядом, друг напротив друга. - Ох, я сейчас принесу еду и мы сможем начать! Мм, только м-мне нужна помощь?.. Германия только открыл рот, чтобы вызваться добровольцем, как Италия, весь просияв, радостно продолжил: - Россия, вы не могли бы мне с этим помочь? - Конечно, - Брагинский улыбнулся и тут же встал из-за стола, следуя за итальянцем. Сказать, что Людвиг смешался, значит ничего не сказать. Однако он быстро осознал, что ему только что дали карт-бланш на разговор тет-а-тет с Альфредом Джонсом. Как только эти двое вышли из столовой, он перегнулся через стол и тихим, напряжённым голосом заговорил с Америкой. - Италия уверял меня, что это была его идея, и делал это очень настойчиво. Я всё ещё не знаю, что думать по этому поводу. Джонс нахмурился. Мысли в голове скакали как бешенные мячики – он же не позволит России контролировать его жизнь, верно? Надо рассказать Германии о том, что он узнал, но… - Нет, это точно была идея Италии. Хотя всё равно думаю, что Брагинский приложил к этому руку. Германия согласно кивнул. - Вижу… Тогда в чём вообще смысл этой встречи? Альфред задумчиво взял вилку, и принялся крутить её на столе. - Единственное, что я знаю – это не имеет ко мне никакого отношения. Я просто позван на ужин с итальянской кухней как вторая сторона. Но вот лично тебе я сочувствую, Людвиг. Не волнуйся, я уверен, ты выйдешь победителем в этой битве! Германия удивлённо уставился на Америку. Вторая сторона, непонятная битва… - О чём это ты, Америка? Энергичным и резким движением Альфред подхватил вилку и направил её прямо в лицо Людвига. - Это всё заговор против тебя, возглавляемый Италией! Германия от шока потерял дар речи. Заговор? Против него? Италией??? Америка, широко улыбнувшись, одобрительно оттопырил большой палец. - Твой бой будет скоротечней, чем мой. Не волнуйся об этом, всё пучком. Людвиг продолжал смотреть на Джонса. Он ведь это сейчас несерьёзно говорил? Про заговор и… Италию? ~. Италия положил России на сгиб локтя огромное блюдо, тут же угрожающе закачавшееся. - Что я должен ему сказать? Может, признаться ему в том, что эта встреча должна быть свиданием? И что мне делать, вдруг я заставлю его чувствовать себя неудобно? Россия легко поправил поднос с едой, и свободной рукой прихватил ещё и бутылку вина и миску с салатом. - Мм… Ну… Не могу сказать наверняка, но думаю, что сразу лучше не признаваться. Так у него будет время, чтобы привыкнуть к этой мысли. - Вы так думаете? – слегка покраснел Варгас. – Не знаю… Я так нервничаю. Вееее, что же мне делать? Я хочу ему понравиться, но я боюсь, что он думает обо мне только как о друге… Конечно, эта дружба была для России неожиданной, но он ею очень дорожил. Ему и вправду хотелось, чтобы Италия обрёл своё счастье. Так что сейчас мучался вопросом – говорить ли Феличиано, что ради его счастья готов пойти на определённые жертвы… не со своей стороны, конечно же. Было у него такое ощущение, что Варгас не одобрит план «вырубить и запереть в подвале, пока не признается тебе в любви». Хм… Может, попробовать тогда просто ободрить? - Можно взглянуть на эту ситуацию с другой стороны. Ведь ты с Германией уже давно знаком? И отношения у вас хорошие. Вот у меня с Америкой помнишь как всё было? Мы же терпеть друг друга не могли целый век, а сейчас мы с ним вместе. Как теперь думаешь, есть у тебя шанс на отношения, мм? - Я не подумал об этом, - немного робко, светло улыбнулся Италия. – Спасибо, Россия! Я думаю, я смогу это сделать! Россия уже направлялся к выходу. - И в любом случае, даже плохой план можно заставить работать, верно? Так что он должен… уверен, всё у тебя получится. Феличиано взволнованно взглянул на Брагинского. Ему показалось, или в его голосе только что прозвучали грустные нотки? - Вее? Что-то случилось, Россия? - Нет, ничего такого, - светло улыбнулся Иван. – Ну, пойдём? - Пойдём, - улыбнулся Италия. ~. Германия бессмысленно крутил головой, обдумывая слова Альфреда. Вот же недоразумение… Не может же Италия и в самом деле замышлять что-то против него? Ему срочно нужно расспросить Америку поподробнее, пока у него есть шанс, ведь велика была вероятность, что он просто его недопонял. А Джонс тем временем нервно барабанил пальцами по столу. Он совершенно ясно дал понять Германии, что будет происходить в этой комнате. Ну, по крайней мере, думал, что сделал это понятно. Теперь всё, чего ему хотелось, это наконец-то попробовать стряпню Феличиано и попытаться сбежать из этого дома раньше, чем Россия попытается сделать с ним что-нибудь извращённое. Да, герой заслужил награду за геройский поступок. В конце концов это вообще было не его дело, что Германию пытается кто-то соблазнить… Внезапно Америка подавился смехом. Чёрт, он как-то не подумал о том, что Италия должен был быть чертовски хорошим любовником. Но у него было оправдание! Он же не какой-нибудь там извращенец, верно? Поражённый смехом, Германия яростно грохнул ладонями по столу, угрожающе поднимаясь на ноги. - Считаешь, что вся эта ситуация смешна?! Джонс яростно затряс головой, прогоняя остатки веселья. - М-можешь себе представить, ка-как Италия пытается тебя соблазнить? - К-какое это имеет отношение к делу? – покраснел Людвиг. Но Америку было не остановить. Он успел представить, как почти полностью обнажённый Италия лежит на кровати и подмигивая, сексуально произносит: - Приветик, лапуля. Веее… И потому Альфред громко и неудержимо ЗАРЖАЛ. Он смеялся так, что не хватало дыхания. Чёрт, это было слишком нелепо, и он просто не мог заставить себя остановиться. Германия, сконфуженный и немного обеспокоенный, смотрел на него, как на идиота. Хотя, может он и был идиотом. Встречался же он с Россией, верно? Джонс продолжал заливаться смехом. - П-прив-ве-етик, л-лапуля! Боже, я сейчас умру от смеха! - Америка! Немедленно успокойся! – потеряв терпение, рявкнул Людвиг. Но Альфред и не думал останавливаться. Для его расшатанной последними событиями психики представленная картинка стала последней каплей. Ему даже не хотелось думать о собственном имидже, и потому он самозабвенно бился в истерике. Сверзившись со стула, Джонс ослабевшими руками вцепился в стул, и только и мог, что непроизвольно хлопать рукой о мягкое сиденье. Италия и Россия, вошедшие в комнату, с любопытством уставились на Америку. Феличиано повернулся к Людвигу. - Вее? Неужели шутка оказалась настолько смешной, Германия? Людвиг раздражённо уставился на ржущего Альфреда. - Я понятия не имею, что с ним случилось! Он совершенно сошёл с ума! Россия подошёл к Джонсу, аккуратно ставя подносы на рядом стоящий стол. - Что ты делаешь, Альфред? Это было его ошибкой. Америка поднял взгляд мутных глаз и внезапно представил на месте Италии Брагинского, голого, соблазнительно изогнувшегося, и произносящего нараспев «Приветик, лапуленька! Кол-кол-кол-кол…» Он только и смог, что жалобно всхлипнуть и окончательно сползти со стула. - Не могу д-дышать! Боже, лапуленька! Это слишком смешно-о-о!!! Иван не знал, что там несёт Альфред, но ему явно не понравилось то, что смеяться он может над ним. - Бооольно! П-приветик, лапуленька! Хах! Россия аккуратно присел около Америки и с исследовательским интересом уставился на развеселившуюся страну. - Если не остановишься прямо сейчас, - заметил он мягко, - передам Японии несколько наших фоток и попрошу его устроить на эту тему пресс-конференцию. После этих слов смеяться Джонсу как-то резко расхотелось. Он тяжело задышал, постепенно беря себя в руки. Альфред с трудом сел, снимая с себя очки и вытирая слёзы, хотя несмотря на предупреждение России, он всё равно продолжал широко улыбаться. - Ну извини, зануда. Я просто представил кое-что смешное, вот и всё. Америка с важным видом водрузил очки обратно на нос и в последний раз сделал глубокий, расслабленный вдох. - Когда мы там уже есть будем? - И что же ты такого смешного представил, раз свалился на пол? – задумчиво спросил Брагинский. Джонс против воли перевёл взгляд на смущённого Италию и раздражённого Германию. В его воображении вся эта ситуация вообще окрасилась в яркие тона, из-за чего казалась ужасно смешной. Однако мысль о том, чтобы высказать это предположение вслух, заставила чувствовать себя немного неловко и неудобно. - Эм… ничего такого. Честно. - …ничего. Значит, смеялся ты над сущими пустяками. Альфред кивнул. Иван протянул руку и ущипнул его за запястье. - Ауч! Америка обиженно принялся потирать руку, в то время как Россия успел встать, и сейчас просто улыбался, запутывая, видимо, Людвига и Феличиано ещё сильнее. Германия откашлялся и строго произнёс: - Мы не хотим, чтобы еда остыла. Верно? Италия неуверенно оглянулся, не до конца понимая, что же здесь всё-таки произошло на самом деле. - Аа? Ум… Нет, думаю, не хотим. Феличиано нервно улыбнулся, вперившись взглядом в Германию – тот выглядел потерянно и, казалось, сожалел о своей вспышке. Они встретились взглядами, и Людвиг ему тепло улыбнулся, но почти сразу же лицо его застыло восковой маской, а сам он опустил взгляд и поскорее сел за стол. Это неожиданное преображение застало Варгаса врасплох. Он… он сделал что-то не так? Нет-нет, должно быть это всего лишь его разыгравшееся воображение, верно? Россия тем временем сноровисто расставил блюда и накрыл стол. Усевшись на своё место, он с удовольствием принялся накладывать себе в тарелку всяких вкусняшек. Германия последовал его примеру несколько неуверенно. В конце концов, не было же ничего опасного в приготовленной еде? Конечно после слов Альфреда было бы резонно предполагать невесть что, но всё-таки есть на ужине будут все четверо. Вконец расстроенный мыслями, он поджал губы и сделал себе строгий выговор: Не будь смешным! Америка либо пытается ввести тебя в заблуждение, либо это ты не понял, что он имел в виду! Италия никогда бы не посмел тебе навредить! Но если в этом был замешан Россия… Зерно сомнения вновь вывело из равновесия чашу весов. А тем временем Америка, в блаженном неведении о том, что напрочь убил в Германии всякое критическое мышление единственной неосторожной фразой, с наслаждением пробовал блюда итальянской кухни. Собственно говоря, именно эта кухня и была единственной причиной, по которой он здесь находился, и несмотря на отягчающие ужин факторы, он собирался насладиться им в полной мере. Италия робко поглядывал на Германию. Он выглядел как-то не так, как-то неправильно… Протянув руку, он нежно опустил свою ладонь на чужие пальцы. - Германия, у тебя всё впо… Людвиг дёрнулся от его прикосновения, но сам выглядел так, будто был в шоке от собственной реакции. - П-прости. Варгас весь сжался от боли, и молча продолжил есть. Брагинский, внимательно за этим наблюдавший, переводил взгляд своих добрых глаз с друга на Альфреда, и обратно с Альфреда на нового друга. Да, он кажется не учёл разрушающего фактора американского вмешательства… Иван повернулся к Германии. - И о чём же вы говорили, пока нас не было? Людвиг замер. В воздухе повисла короткая, но от этого не менее неловкая пауза. - Н-ни о чём. У нас с Америкой совершенно нет общих тем для разговоров. Джонс вжал голову в плечи, успокаивая себя тем, что убивать его Россия точно не будет. Он же любит его, ведь правда? - Ни о чём? Но ведь что-то же ты говорил? Ведь не спроста же МОЙ ДОРОГОЙ Альфред так развеселился? Просто хочу знать, из-за чего он так смеётся. Чтобы не накручивать себя дурацкими мыслями… Ну, Россия же только что назвал его своим дорогим Альфредом… он точно не будет его убивать! - Нет, - покачал головой Германия. – Мы просто… сидели здесь. Брагинский задумчиво покрутил в пальцах вилку и уставился в собственную тарелку. - Что ж. Версия о том, что Альфред начал смеяться как идиот без каких-либо причин звучит довольно правдоподобно… - Заткнись, Россия! – яростно вскинулся Джонс. Брагинский молча повернулся к Альфреду и ущипнул его за запястье. - Ай! Прекрати, на нас же смотрят! Возникшую паузу нарушил Италия, медленно подбирая слова для вопроса. - Почему вы… продолжаете это делать? Иван безмятежно улыбнулся и с любовью взглянул на обиженного Америку. - Ах, мы просто играем. Правда ведь, Альфред? Джонс защурился, глядя на Брагинского. Однако прежде, чем он снова умудрился ляпнуть какую-нибудь ерунду, раздался неожиданный звонок в дверь. Италия встал из-за стола. - Ох, странно, я никого больше не приглашал… Я сейчас вернусь! Он выпорхнул из комнаты, и все трое погрузились в неловкую паузу. Италия на это лишь печально вздохнул и прикрыл за собой дверь. Он совсем, совсем не это планировал, когда приглашал всех провести свободный вечер вместе. Россия и Америка выглядели так, будто были готовы подраться прямо у них с Германией на виду, а сам Людвиг вёл себя очень странно. Варгас приободрил себя. В конце концов, и у острого камня со временем углы сглаживаются. Широко распахнув дверь, Италия радостно улыбнулся. - Здравствуйте? За дверью оказался Япония. - Konniti wa, Италия. Ты говорил, что Россия сегодня будет здесь, правильно? Мне бы хотелось его увидеть, если ты не возражаешь.