You and I will Fall in Love

Ахтунг! Вдобавок к ненормативной лексике в эту главу вносится ещё и слова сексуального характера. Переводчик предупредил. *** Германия, сидевший на диване и бездумно сжимавший в руках холодную кружку пенного пива, издал долгий вздох. Сегодняшний день был чертовски странным и запутанным. Всё, чего ему хотелось, так это тишины, покоя и просто немного времени, чтобы всё обдумать. Может быть, ещё и любимого слабоалкогольного, чтобы расслабиться и не принимать ситуацию близко к сердцу. Мечты, мечты. Ворвавшийся в комнату Пруссия, тут же повисший на шее Людвига, показал, насколько несбыточны были его надежды. - Эй, Запад! Так как прошёл ужин? Всё было классно, не так ли? Между прочем, я очень огорчён, что ты посмел не отчитаться передо мной Великим о том, как провёл своё время без меня!!! И каким нужно быть дураком, чтобы мечтать в этом доме хоть о минутке покоя? - Пожалуйста, Восток, не сейчас. Мне нужно кое-что сначала обдумать. - Да? И что же? Скажи мне, и любимый старший братик наверняка даст тебе потрясающий совет! – Гил ловко перепрыгнул через спинку дивана, навалился боком на брата и отобрал у него пиво. Людвиг смерил его недовольным взглядом. - Ничего такого. Скорее всего какое-нибудь недоразумение из-за того, что я не так понял Америку. Он сказал мне, будто Италия состоит в заговоре против меня, но чем больше я об этом думаю, тем яснее понимаю, что это просто смешно. Италия бы никогда… - Твой итальяшка точно в этом участвует! – отрезал Пруссия, и придвинулся к нему совсем уж неприлично близко. - …ч-что? Гил с удовольствием отхлебнул из кружки приличный глоток прежде, чем пояснить своё предположение. - А ты разве не замечаешь? Эту симпатичную мордашку из-за характера и внешности никто никогда не подозревает. Он мог бы быть идеальным убийцей! - Да о чём ты говоришь, - недоверчиво посмотрел на брата Германия, - du Narr*? Гилберт проигнорировал его выпад. - Не беспокойся, bruder, Великолепный я не оставит тебя без своей божественной мощи! Если сюда придёт этот подлый заговорщик, я не отойду от тебя ни на секунду! Так что забей и немедленно выкладывай, как прошёл вечер! Людвиг отпихнул от себя чужое лицо и отобрал кружку обратно. - Не хочу. Гил, фыркнув, тут же развалился на диване, наблюдая за тем, как уходит брат. - Ну-ну, du bist kein Spaß**, Запад. Разве так разговаривают со своими защитниками? ~. Любовная лихорадка в исполнении России. Неделя третья. Америка жалобно застонал от исполнения в лице Брагинского лекции на тему того, как же плохо он поступил. - …и это не так уж и трудно, - поучительно продолжал Россия, - исправить всё, что ты натворил, сказав эту несусветную глупость Германии. Альфред устало крутанулся в кресле. - Ты не понимаешь! Я вообще не могу связаться с Германией. Мне всё время отвечает этот придурок Пруссия и отказывается передавать трубку брату. И вообще, если тебя это так волнует, почему ты сам к нему не пойдёшь и об этом не поговоришь? Джонс даже мог себе представить раздражённый взгляд России и то, как забавно он выпячивает губы и хмурит брови – просто по тону его голоса, что раздавался в телефонной трубке. - Я же говорил тебе – Феличиано сильно меня просил, чтобы я не лез в его отношения с Людвигом. К тому же я не знаю, о чём с ним разговаривать, потому что ты наотрез отказываешься говорить мне о том, что же за глупость ты сморозил Германии. Иначе я бы уже давно всё исправил. И не сомневаюсь, что у меня бы сделать это получилось гораздо лучше, чем у тебя. Во-вторых, раз уж ты заварил эту кашу, то будь так добр, разгребай это сам и не сваливай ответственность за свои ошибки на других. И в-третьих, не смей говорить об этом так пренебрежительно. Америка упёрся ногой в стол и резко оттолкнулся. Кресло доехало до середины комнаты. - Да я же сказал уже, что не могу с ним связаться! Я звонил на мобильный, звонил на домашний, чёрт, да я даже с его боссом на эту тему поговорил! И угадай, кто после этого разговора мне перезвонил? Пруссия. Это невозможно сделать! По крайней мере сейчас. И я не хочу говорить с ним лично. Ты хоть знаешь, как странно разговаривать на живую с человеком, который, чёрт возьми, видел, как ты меня лапал, а я этому не сопротивлялся? - А меня это вообще не волнует. Будь мужчиной, в конце концов. Если ты в ближайшее время всё не исправишь, это сделаю я. И поверь мне, никому не понравится то, что я сделаю. НИКОМУ. - Хорошо, - страдальчески сжал переносицу Альфред. – Я попробую ещё раз. И прекрати меня запугивать! Я настоящий мужчина! Я просто не понимаю, почему эта проблема должна меня волновать. Если Италии так сильно нравится Германия, он должен сам с ним об этом поговорить. И вообще никаких проблем бы не было, если бы он просто вышел и сказал, что вообще от него хотел. - Хммм. Я бы мог с этим согласиться. Хотя мне это особо не помогло. - Думаю, мы можем согласиться, что ситуация Германии и Италии существенно отличается от нашей. Брагинский на том конце провода глупо захихикал. - Ох, знаешь, я так люблю слушать, как ты рассуждаешь о «нас», Альфред… - Пошёл ты! Я бросаю трубку! Джонс сбросил звонок и вздохнул. Покрутившись немного на стуле, он неохотно открыл телефонную книжку и принялся искать номер Германии. С кислой миной пустил звонок, прекрасно зная, кто возьмёт трубку и что примерно прозвучит ему в ответ. - Я начинаю думать, что тебе меня не хватает, Америка, - мерзко засмеялся Гилберт. - Захлопнись, Пруссия, - тяжело вздохнул Альфред. – Дай мне поговорить с твоим братом! - Почему бы тебе не признать, - продолжал издеваться Гилберт, - что ты звонишь просто для того, чтобы услышать мой прекрасный голос, mein kleiner Liebling***? - Я понятия не имею, что за странные идеи приходят тебе в голову, но иди, блядь, на хуй! Мне просто нужно поговорить с Германией. - А что, у тебя есть, что с ним обсудить? – насмешливо спросил Гил. - Сколько раз повторять, что да, есть! И я хочу поговорить не о ваших проклятых делах! Передай ему трубку немедленно! Пруссия явно фальшиво изобразил задумчивость. - Хммм, полагаю, что я ставлю тебя в отчаянное положение… вот только мы оба знаем, что с Россией у тебя всё ещё хуже! Но по доброте душевной я, так и быть, позволю поговорить тебе с Германией… если скажешь, что ты просто мечтаешь о том, чтобы мне отсосать! Америка бросил трубку. - Нет. Катись в преисподнюю… Может быть, во всём была виновата совесть… но он всё не мог понять, почему его это так волнует. Личный визит мог бы стать более успешным, но… но откровенно говоря, он просто не хотел это делать. Сейчас Альфред был совершенно несчастен. Ему просто хотелось тихо и незаметно исчезнуть, хотя бы на несколько дней. …Исчезнуть? А кого он знает из тех, кто силён в этой чертовски интересной науке? Джонс с улыбкой позвонил Канаде. - Алло? Ал, это ты? Ты правда звонишь мне? Америка на это лишь ласково усмехнулся. - Да, Мэтти, это я. Как ты там? Что думаешь о том, чтобы твой любимый братик приехал к тебе в гости? - Ум… - долгая пауза… - Конечно же ты бы этого хотел! Видишь – ты даже голос потерял от радости! Я приеду к тебе сегодня, только попозже, окей? Увидимся на месте, бай! - Но я… Америка сбросил звонок, так и не заметив, что Канада вообще-то отвечал на его реплики. Отлично! Он свалит ненадолго. Ему нужно было хоть немного отдохнуть ото всей этой суеты. В самом деле, кто догадается искать его там? Это было гениальной идеей! Больше не теряя времени, он заскочил в свою комнату за чемоданом со сменой вещей (собранным как раз для таких непредвиденных случаев) и помчался к дверям. В гостиной он слегка притормозил и кинул сотовый на диван. Он совершенно точно не хотел ни с кем разговаривать. Ни с одной душой. Ни с боссом, ни с Россией, ни, безусловно, с этим ублюдочным извращенцем Пруссией. Чувствуя себя окрылённым, Джонс вышел из дома и окончательно наплевал на окружающий мир. ~. Наконец-то входная дверь поддалась, и светясь от хорошего настроения, Россия пропел имя Америки. Кажется, тот умудрился за время его отсутствия поставить новую систему безопасности, но для Ивана это было плёвым делом. Он надеялся только, что у Альфреда не возникнут проблемы из-за того, что он её немножко… хм, поломал. Представив себе реакцию Джонса, Брагинский про себя ухмыльнулся. Подождав немного, он позвал Альфреда снова. И опять никто не отозвался – только какая-то подозрительная тишина в доме. Это было странно. Насколько он помнил расписание Америки, дел у него на это время записано не было, так что он должен был сейчас отдыхать дома. Размышления прервал короткий звенящий звук. Обернувшись, он заметил небрежно брошенный на диван мобильный телефон Америки. С любопытством он поднял трубку и прочёл только что пришедшее сообщение: От: Мэтти Текст: Когда ты планируешь ко мне приехать? Иван пролистал журнал последних звонков. Последним как раз был Мэтти, до него был «Пивной придурок», которым мог оказаться, по измышлению, несчастный Германия. Так-так-так. Похоже его милый Америка решил от него улизнуть. Достав свой сотовый аппарат, он сделал несколько звонков. Чтобы все знали, что собирается в ближайшее время делать Российская Федерация… Прежде, чем убрать телефон, он нерешительно замер с ним в руках. Джонс похоже дал прозвища всему своему списку контактов. Интересно ведь, как у Альфреда записан он сам, верно? С такими мыслями Иван пустил звонок и подождал, пока не заиграет на Альфредовом мобильнике гимн США. Всплыло и имя звонящего. Коммунист. Брагинский нахмурился. Джонс что, не мог придумать ничего лучше, кроме как этого устаревшего термина? Продолжая нагнетать ситуацию, он и не заметил, как на телефон Америки стал кто-то названивать. Бровастый. Хм. Это мог быть только один человек… - Ах, здравствуй, Артур, - сладко пропел Иван. – Так ты уже можешь пользоваться руками? Хотя, полагаю, делать это тебе всё ещё больно, мм? - Что за… - поражённая пауза. – Что за чёрт?! Почему ты отвечаешь на звонок? Где Альфред??? - Хмммм, - Россия поудобнее уселся на диван и расплылся улыбкой. – Думаю, можно сказать, что сейчас он несколько занят кое-чем… интересным. И не может подойти к телефону. Может, тебе есть что ему передать? - Ч-что ты с ним сделал?! – несколько истерично воскликнул Кёркланд. Брагинский хихикнул. – Я требую, чтобы ты немедленно передал ему телефон! Окинув рассеянным взглядом комнату, Иван отметил, что подсолнухов осталось совсем мало. По мере увядания букетов, Альфред выкидывал цветы. Надо бы прислать ему ещё подсолнухов в ближайшее время. - Он в душе. Мы просто немного развлеклись, так что ему срочно потребовался душ. - Ты хренов лжец! Дай мне с ним поговорить! Или ты действительно с ним что-то сделал?! И вдруг раздался аккуратный стук в дверь. В гости к Америке прибыл Япония. - Мне очень, очень жаль, Артурчик, но сейчас я должен идти. Альфред предложил мне к нему присоединиться. Желаю тебе скорейшего выздоровления. Без обид, хорошо? - Ты ублюд… Прежде чем открыть дверь, Брагинский вырубил звонок и радостно улыбнулся. - Здравствуй, Япония! Кику молча на него посмотрел. - …Здравствуйте, Россия-сан. Иван отошёл в сторонку и сделал приглашающий жест. Хонда юркнул в дом и принялся осматривать комнату. - Где Америка-сан? Япония повернулся обратно к России, и ему в спешке пришлось захлопывать двери. - Его здесь нет. - Я вижу, - прищурил глаза Кику. – Полагаю, я мог бы считать себя глупцом, думая о том, что Америка будет здесь присутствовать. Но возможно… - Возможно? - Это, - покачал головой Хонда, - не имеет никакого значения. Вы не могли бы вернуть мне мой фотоаппарат? - Вот, пожалуйста, - Брагинский, пожав плечами, достал камеру и протянул её Японии. Тот сделал шаг вперёд, чтобы её взять, и даже успел протянуть руку. Вот только за мгновение до этого Иван разжал пальцы, и та с глухим звуком упала… вниз. - Бог мой, как неловко-то получилось! Кажется, это хороший фотоаппарат… был. И стоил он наверняка дорого… Кику рухнул на колени и чуть подрагивающими руками поднял камеру. Через объектив проходили ужасные на вид трещины. Он поднял холодный взгляд на Ивана, и натянул на лицо вежливую улыбку. - Вы сделали это нарочно. - Я? – приподнял Брагинский бровь. – А разве не тебя, Япония, называют самой вежливой страной в мире? Это было очень грубо, знаешь ли, обвинять меня в том, что я нарочно уронил фотоаппарат. Особенно тогда, когда у тебя нет для этого доказательств. Япония встал, сжимая в руках разбитую камеру. - Я начал думать, - холодно произнёс он, - что мы могли бы прийти к взаимопониманию. Я сильно ошибался. - О, вот как? – со смешком поддел его Россия. – Такие ужасные слова! Моё сердце разбито. Но раз уж мы начали говорить честно, то откровенность на откровенность, Кику… Держись подальше от Альфреда. Он принадлежит мне. Сначала Япония просто смотрел на него удивлённым взглядом. По мере того, как до него доходило, он прикрыл рот рукой и начал тихонько посмеиваться. - Америка-сан и понятия не имеет о том, что мы сейчас в этом доме, правда? Он ни за что бы на это не согласился. На чужой смех Иван нахмурился. Кику начинал его бесить. - И что же заставляет тебя так думать? – холодно спросил он. - Должен признать, у меня были сомнения на этот счёт, - покачал головой Хонда. – И они только усилились, когда я приехал сюда, а Америки здесь не оказалось… Я понятия не имею, что вы с ним сделали, будь то шантаж или что-то ещё… но я уверен, нет ничего такого, что могло бы заставить Америку полюбить вас. - И ты так думаешь, потому что..? – опасно сверкая глазами, поторопил с ответом гостя Брагинский. - Потому что я его друг, - твёрдо встретил чужой взгляд Япония. – Я знаю его. И Америка-сан никогда не любил вас, и тем более он с вами не встречается. А когда ему нужно расслабиться, он предпочитает короткие и ни к чему не обязывающие встречи со знакомыми, или предпочитает спать с друзьями, которые не против такого развития отношений. - И тебе, конечно же, посчастливилось стать таким другом, - сухо констатировал факт Россия. - А это уже вас не касается, Россия-сан, - отвёл взгляд Кику. Зря он так сказал. Взбешённый Брагинский схватил его за плечи и впечатал в стену. Камера снова упала на пол и жалобно тренькнула – кажется, это падение её окончательно доканало. - Можешь быть уверен, что МЕНЯ это ЕЩЁ КАК касается, - угрожающе произнёс он. Кику вздрогнул, затем впился в него упрямым взглядом. - Если вы действительно так хотите говорить откровенно, то я расскажу вам о ещё одной причине, по которой я узнал, что ваши отношения – откровенный обман. Я потерял счёт разговорам, в которых Альфред чётко и ясно говорил мне, что он вас абсолютно презирает. Россия мило улыбнулся и схватил Хонду за шею. Медленно потянул того наверх, отчего Кику захрипел и принялся слабыми руками царапать схватившие его за горло ладони. Говорил Иван ровно и медленно. - Я отлично знаю, что он презирает меня. Меня это не волнует. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я его ненавидел в ответ. Не знаю, что произошло между тобой и Альфредом… но он принадлежит мне сейчас, и когда-нибудь, в какой-нибудь милый и прекрасный день, ни у кого не возникнет сомнения, что он на самом деле влюбился в меня. С этими словами он разжал руки, и Япония съехал вниз по стене, глубоко дыша и страшно при этом кашляя. - Как ты… как ты смеешь… нападать на меня! Америка-сан никогда не станет встречаться с… с таким варваром! - Да? – рассмеялся Иван. – Я вот тоже не могу вспомнить ситуаций, где он вёл бы себя как истинный джентльмен. Мы подходим друг другу намного лучше, о чем ты мог только мечтать. - Может быть, - медленно выпрямился Хонда, - он не самая хитрая нация, но он намного лучше вас. Улыбка на лице Ивана дрогнула. Руки как-то сами по себе снова потянулись к чужой шее. Однако Кику был к этому уже готов, и хоть немного паникуя, всё же быстро и ловко вытащил из рукава, из скрытых ножен, короткий клинок, угрожающе наставив его на Брагинского. - Не трогайте меня! Я не позволю вам снова взять верх. Я пришёл лишь для того, чтобы вернуть свою камеру. И я не планировал ссориться с вами сегодня. Что касается ваших отношений с Америкой, я просто утверждаю, что эта ситуация в лучшем случае выглядит надуманной. Быть может, вы сможете доказать мне, что я неправ… но до этого я не буду просто спокойно смотреть на всё, что вы с ним творите! Оставьте меня в покое, Россия-сан. Я не хотел бы проливать вашу кровь в доме своего друга. - Надеюсь, что ты человек осторожный, Кику, - улыбнулся японцу Иван. Вокруг него расползалась тёмная аура. – А то что-то ты больно резво планы на ближайшее будущее строишь… Это ведь будет такой трагедией, если с тобой что-нибудь случится, da? Япония твёрдо стоял на ногах. Голос его был резок. - Прощайте, Россия-сан. Всего наилучшего. Брагинский молча подтолкнул под ноги Хонде разбитую камеру. Тот медленно опустился и аккуратно поднял её останки, не выпуская из рук клинка. Как только она оказалась у него в руках, Кику медленно обошёл Брагинского и слепо нашарил рукой дверную ручку. В такой же зловещей тишине он выскользнул из дома Альфреда, а спину ему сверлил мрачный и угрожающий взгляд Брагинского. Как только же дверь захлопнулась, Иван вернулся в гостиную. Ярость накатывала волнами, и он бездумно то сжимал, то разжимал кулаки. Чтобы хоть немного успокоиться, он вытащил из ближайшего букета подсолнух и упал на диван, растирая между пальцами мягкие, нежные лепестки цветка. Англия был просто надоедливой мошкой, прихлопнуть которую не составило ему труда. Но кто же знал, что этот Япония, так похожий на бесчувственную фарфоровую куклу, в сто крат для него опаснее? Кто знал, что Альфред с ним спал… Россия горько усмехнулся. И на что он рассчитывал? Было бы наивно полагать, что Альфред за столько лет жизни не успел лишиться девственности. Обычно это не было тем, к чему страны бережно относились. И тем не менее, ЕМУ он изо всех сил сопротивляется. Да ещё и Япония этот… вылез, мать твою, так не вовремя. Заставить Джонса его полюбить оказалось той ещё задачкой… Вздохнув, Брагинский грустно взглянул на цветок в своих руках. - Ты такой счастливчик, Альфред. О тебе заботится столько людей. Если бы исчез я, никто бы не стал об этом сожалеть… кроме, Наташи, полагаю, но она из тех, кого называют исключением. Мысли всё больше скатывались в поганую депрессию, какая преследовала его в последнее время. Может, стоит позвонить Италии и поделиться с ним своими сомнениями? Хотя сейчас у него своя собственная драма из-за напряжённых отношений с Германией. Вряд ли Россия сможет ему с этим помочь. Но разве не Феличиано говорил ему, что если возникают сомнения, то проблему нужно обсудить откровенно? Возможно, лениво размышлял Россия, Италии просто необходимо напомнить о собственном совете. ~. Только Канада открыл дверь, как Америка кинулся к нему с дружескими объятиями. - Мэтти! Никому не говори, что я здесь, иначе я тебя побью! И испеки мне пожалуйста блинчиков по твоему фирменному рецепту, хорошо? - Альфред, - нахмурился Мэтт, - ты не должен мне угрожать и требовать от меня что-то делать! Джонс, накуксившись, ткнулся холодным носом брату куда-то шею. - Ох, ну пожалуйста, Мэтти? Они у тебя получаются такими вкусными, а я просто умираю с голода… С тихим вздохом Канада всё же приобнял брата в ответ и ласково похлопал того по спине. -Хорошо, хорошо, испеку специально для тебя. По фирменному рецепту. Америка засиял и расцепил, наконец, свои объятия. - Йяй! А ещё пусть будет целая тонна сиропа, ага? - Конечно, конечно. Всё, как ты любишь. Так… почему ты здесь? На тебя не похоже - так внепланово ходить в гости. К тому же ко мне… обычно ты про меня забываешь, - как-то неуверенно закончил Мэтт. Джонс кинул свою сумку на стул. - Надо было куда-нибудь свалить, чтобы меня не доставали, а о какой стране все обычно вспоминают в последнюю очередь? О Канаде! Уильямс вперился в брата сердитым взглядом. - …никаких блинов. Для тебя! - Ой, да ладно тебе, - надулся Альфред. – Я же пошутил! Конечно же я просто хотел навестить своего любимого младшего братика! ...Но серьёзно, если кто-нибудь спросит, меня здесь нет. Канада вздохнул. Бывают такие моменты, когда происходящее стоит просто принять. Учитывая, что старший всегда был немного идиотом, очередной момент, когда надо просто закрыть глаза и со всем соглашаться, настал. - Хорошо. Я никому ничего не скажу. Надеюсь, ты не прячешься у меня от кого-то опасного? Хотя… ничего не говори. Даже не хочу знать. - Э-э… - перед лицом Альфреда всплыло милое улыбающееся личико Брагинского, отчего он нервно рассмеялся. – Н-не смеши меня! За кого ты вообще меня принимаешь? - …Ты действительно не захочешь услышать ответ на этот вопрос. Альфред, фыркнув, приобнял Уильямса за плечи. - Давай не будем обо всём этом думать, и просто проведём время, как клёвые братья… И начнём мы с того, что ты приготовишь мне поесть, а я на это буду смотреть! Идет? Мэтти на это только покачал головой. Легонько толкнув брата в бок, чтобы он на нём не вис, Уильямс направился на кухню. Его огорчал, и, может, самую чуточку раздражал тот факт, что Альфред наверняка пришёл к нему не просто так, в гости, а из-за каких-то непонятных причин. Конечно Альфред расскажет ему обо всём через какое-то время. Но до тех пор ему придётся терпеливо выносить присутствие в своём доме старшего брата. ________________________________ du Narr – ты дурак Du bist kein Spaß West – Это не хорошо mein kleiner Liebling- дорогой мой, маленький мой