Давай дружить?

Я смотрела в спину Безглазого и силилась понять — что с ним такое происходит? Почему он так реагирует? Неужели моя демоническая сущность стала оказывать влияние не только на животных, устрашая их, но и на людей? Только вот парадокс заключался в том, что Джек не боялся меня. Он... словно презирал? Нет. Отгонял меня? Ему не нравилось что-то в моём запахе? Возможно. А как ещё объяснить, что сбросил он меня с плеча только тогда, когда повернул голову в мою сторону. "Он там паука увидел просто", — отозвался Эн на мои раздумья. Ох, если бы. Местность, вид которой открывался глазам, была мало того что незнакомой, так еще и весьма печальной: редко появлялись заброшенные деревянные дома, напоминающие собой военные пережитки. Покосившиеся прогнившие двери, поеденные термитами, выбитые окна с острыми стеклянными зубцами на ставнях, отсутствие половины крыши, огромное количество мусора вокруг. Особого труда заглянуть туда, даже не приближаясь, не составило, ведь зрение Эна позволяет мне видеть мир в радиусе от пяти метров вокруг меня. Внутри одного такого здания находились двое ребятишек. Молоко ещё на губах не обсохло, а уже собираются, чтобы покурить, да выпить украденного пива. Не моё дело, пускай делают что хотят, тем более, что раз Джек прошёл мимо и даже не шелохнулся в их сторону, нам никакой беды не грозит. Ох и повезло молокососам в этом плане. Знали бы они, что за взрослые прошли мимо — заикались бы всю жизнь. Блуждающий по земле взгляд вдруг наткнулся на черноту вокруг моего запястья. С недоумением поднеся руку к лицу и рассмотрев её, я оттянула воротник кофты и взглянула на пентаграмму. Еле заметно светясь синим цветом, она разливала черноту за свои пределы, пожирая меня. "Пора", — сказал Эн, насильно переводя мой взгляд на тех двух ребят. Но ведь это всего лишь дети! О чем ты думаешь? Мы успеем найти и людей повзрослее, кого точно не жалко. "Да кого ты обманываешь? Тебе же насрать. Ты всё равно детей не любишь. Не прикидывайся хорошей и делай то, что нужно, если не хочешь опять попасть в подсознание, пока бес в твоем теле не вырежет к чертям одно земное поселение". Неприятное чувство стыда разлилось красной краской на лице. Перестав упрямиться и приняв жёсткую реальность, я оглянулась. Один сидел, привалившись к стене, под окном, второй стоял чуть сбоку от него и затягивался сигаретой. Без особого труда нащупав их нити жизни, я перехватила обе сразу и одним рывком срезала. Два бездыханных тела упали на пол. Нити — это вообще довольно интересная тема. Стоит сорвать человеческую жизнь, как светящиеся серебром нити гаснут и рассыпаются пеплом. А если срезать нить лишь на какое-то время, например, отключить чувство голода, то она не перестаёт светиться полностью, угасает лишь срезанный кончик, который со временем вновь наполняется светом и тянется к другому кончику, соединяясь с ним. С облегчением отметив, как чернь вновь влилась в петаграмму, я подняла взгляд вперёд. Джек вдруг обернулся на звук, остановившись на месте. Посмотрев пару секунд на дом с трупами, он повернул голову на меня. "Жопа", — пронеслась нервная мысль. — Не оставляй за собой улик, — кинул мне киллер холодным тоном и пошагал дальше, не дожидаясь ответа. Только когда мурашки по спине промчались, я смогла совладать с собой. Нахмурившись, я решила уже вернуться, как Эн остановил. "Смотри", — шепнул он, как бы специально указывая на двух трупов. Тлеющая сигарета выпала изо рта мальчика и попала на измазанную белую рубаху. Не стоило ждать дыма, как и огня, долго. Вскоре раздался и запах жжённой плоти, из-за чего даже Безглазый напрягся, но ничего не сказал. Огонь довольно быстро охватил дом, и мне не стоило больше париться об уликах. Догонять Джека я, конечно же, не решилась, поэтому пошла обычным шагом, находясь уже на довольно большом расстоянии от него. Спину грел теплый воздух от горящего дома, от языков пламени потрескивали бревна, а в голове подозрительно молчал Эн. Словно обыденная ситуация. *** Зря я понадеялась, что мы придём в нормальный город. Два часа, не меньше, вела нас тропа куда-то вперёд, и по пути не встретилось больше ни одного человека. Лишь разбитые и покинутые избы. Зато, стоило, наконец, дойти до конца тропинки, как мы уткнулись в реку. К слову, Джек прибыл немного раньше, потому, разумнее будет сказать, что уткнулась в реку я. Неподвижная фигура Безглазого смотрелась пугающе и вызывала глухой страх. После произошедшего с Хромом всё равно начинаешь смотреть на обстоятельства иначе. Вспомнить только, как я бегала с этим радужным, раскидывая нахер комнату, и это только мелочи в сравнении с Безглазым. Учитывая, что он с Хромом без всяких усилий может разобраться. Аж мурашки от того, насколько силён Безглазый и насколько я его не знаю. Даже его характер остаётся для меня загадкой — то этот человек невероятно холоден, настолько, что выдохнешь рядом с ним, и пар изо рта пойдёт, то зол и неприступен, то совестлив как святой. Как он поступил с Хромом — сдать своего ученика, своего обожателя на смертную казнь, это просто-напросто жестоко. Есть догадки, почему он так сделал, но это всё-таки лишь мои суждения. Допустим, Хром обещал Джеку вернуть зрение, но это был лишь предлог, на самом деле он хотел удерживать любимого человека рядом. И когда Джек это прознал, он понял, что по сути является вещичкой беловолосого, объектом манипуляций. А потом и решил, что раз этот человек безнадёжен, то и смысла с ним находиться нет, а тут ещё и я под руку подвернулась. Вроде бы сходится, но твёрдо заявлять это я не могу. Маска, висящая на поясе у каннибала, качнулась. Парень, хотя, учитывая, сколько он живёт, скорее, мужчина, повернулся ко мне и немного опустил голову, вдыхая воздух. Казалось, он что-то хотел сказать. В голове неразборчиво зашептал Эн, но только этот шёпот быстро превратился в какой-то скрип, инфразвук, как при контузии. Я зажмурилась и помотала головой: зрение как-то смазалось, словно мне вкололи лошадиную дозу успокоительного. Виски заныли, я потянулась рукой к ним, чтобы немного растереть, но меня словно ударило током от этого. Последствия использования силы? Странное ощущение. Я вернула взгляд вперёд, пытаясь сфокусироваться. И остолбенела. Водную гладь и небо вдруг заволокло чёрным дымом, багровое пламя стало танцевать прямо по реке, вспышками взлетая вверх. Спину обожгло холодом и жаром одновременно. Всё вокруг было в огне и копоти. А фигура Джека так и стояла неподвижно. Бок заныл как от удара толстейшей плетью, в горле как будто застрял ком крови. Я опустилась на колени от боли, с глаз брызнули слёзы. Прижав руку к боку, ощутила мокрую кофту. Догадаться не сложно, что это кровь. Зажмурившись и сжав зубы, я ощутила, как поврежденный участок стал зарастать, а пентаграмма от этого нагревалась на груди. В ушах продолжало гудеть, но я отчётливо услышала рядом, чуть ли не за ухом, два выстрела, от которых всё внутри перевернулось. Неожиданно всё прекратилось. Исчез дым, исчезло пламя, гул в ушах. Всё было также тихо и спокойно — Джек стоял рядом, даже немного ближе чем ранее (или мне кажется?), позади него колыхалась водная гладь, чистое небо радовало глаз. С удивлением откашлявшись, я поднялась с колен и отряхнула их. Что, чёрт побери, только что было? Что за странные глюки? Я как будто на мгновение оказалась в Аду. Джек "смотрел" на меня как-то безразлично. Слушай, Эн, можно ли говорить, что раз нет глаз, нет и души? "Не могу утверждать точно", — хмыкнула вторая душа. Движение впереди вновь приковало взгляд: убийца поспешно надел маску и накинул капюшон олимпийки. Вскоре я поняла, почему — к нам бежал какой-то старичок из небольшого уцелевшего добротного дома, размахивая ружьём. Раздался его внезапно крепкий для преклонного возраста, богатырский голос: — А ну отойди от неё! Отойди, кому говорю, иначе стрелять буду! Вот тут удивилась не я одна, поэтому мы вдвоём остались стоять на своих местах. Дед тем временем разразился гневной тирадой и прямо на бегу зарядил ружьё настоящими патронами, а не какой-то там солью. — Кому сказал? Отойди от девочки, чёрт! Джек полез рукой в карман, видимо, за скальпелем, и тут я поняла — либо дед добежит и наш бравый каннибал его порешает, либо старик из него решето сделает. Очень приятные варианты, потому следует обязательно вмешаться. Своим действием Безглазый лишь разозлил старика, который, приняв самый смелый вид, остановился и, практически не целясь, выстрелил. Я вскрикнула, но пуля прошла в метре и от меня, и от Джека, потому ничего страшного ещё не случилось. Перекрестившись с испугу левой рукой, я заорала, прыгая на месте и закрывая собой Безглазого: — Не стреляйте! Мы ничего плохого не делаем, нам бы только город найти! Не стреляйте! Сама сказала тихо, но твёрдо, чтобы маньяк уяснил: — Его нельзя трогать. Никакого насилия. Сначала информация. Иначе так и застрянем здесь. Джек едва заметно приподнял голову, словно смотря на меня свысока. "Ну, посмотрим", — читалось в его виде. Иногда такой упрямый. Мужчина сощурился, вглядываясь, и, не опуская ружьё, подошёл ближе. — Ты, — качнул он головой в мою сторону, — за мою спину. — Зачем? — недоуменно подняла я бровь. — Живо! — гаркнул старик, смотря таким стальным взглядом, словно всю жизнь в армии прослужил. Я не сдвинулась с места, хотя его интонация давила неслабо. — Простите, но мы не причиним вам вреда! Мы простые путешественники! — строить наивную дурочку слишком сложно, помогите. Старик обвёл нас взглядом, особенно останавливаясь на Безглазом. — Я видел тебя без маски, — сказал он холодно, — черные глаза и серая кожа. Ты монстр, убийца! — на этом моменте у меня мурашки по спине пробежались. Неужели он знает? — Это ты убиваешь людей в городе и вырезаешь на их лицах улыбки! Что за чушь он несёт? Чтобы Безглазый тупо уродовал лица людей? Слишком глупая и ненужная работа. Видимо тут ходит собственный киллер. И, если честно, мои подозрения падают на знакомого убийцу, Джеффа Вудса. — Стойте, вы говорите неправду! Мой спутник... — И кто же твой спутник? — У него болезнь, связанная с кровью, поэтому кожа имеет такой оттенок. А маску он надел, чтобы вас не испугать. Ведь будь он убийцей, он бы уже давно меня убил, верно? — И что же вы ищете? — сощурился старик, до сих пор не убирая ружьё. — Мы заблудились немного, город ищем, чтобы препараты от болезни купить, — вру и не краснею. Эн смеётся, отмечая, что Джек стоит и кивает еле заметно. Дед призадумался крепко, опуская взгляд вниз. — Меня зовут Рина, а его... Не успела я договорить, как Джек хлопнул рукой по севшему на его плечо комару, а дед с неожиданности аж на месте подпрыгнул, во второй раз поседев, и нажал на курок. Раздался выстрел. Надо отдать должное Безглазому: кричал он не так сильно, как закричала бы я. Часть ноги ему попросту снесло от убойности ружья, половины икроножной мышцы как не бывало. Брызнула чёрная кровь, а сам парень, не сдерживая криков, стал падать. Всё внутри от этого перевернулось, волосы едва ли не дыбом встали. Тут вскрикнула уже я, начиная вслух ругать старика, и подставила парню своё плечо, на которое он тотчас опёрся, правда, с видимой неохотой. — Ох, ох, сейчас, господи, что я натворил, — заохал старик, в миг растеряв всю свою грозность, и побежал обратно в свой дом, видимо, за первой помощью — бинтами, спиртом и прочим. И только когда он скрылся с обзора, Джек протяжно застонал, опираясь на меня всё сильнее. — Лучше бы убили его, — хрипло и чуть слышно протянул он, едва держась. — Нам нужно узнать, куда идти, — осторожно напомнила я, с трудом сдерживая страх. Всё внутри обдало холодом от произошедшего. Джек вцепился мертвой хваткой мне в плечо. Эн заливался хохотом на фоне. Картина маслом. "Акция — хлопни комара и получи пулю в ногу!" — смеялся он, икая. Я б тоже посмеялась, но разозлённый киллер с отсутствием части ноги и желанием поубивать всех близстоящих мне этого не простит. — Есть не хочешь? — подняв голову, смотря на Джека, спросила я шёпотом. От еды у него вроде как силы прибавляются, и заживление ран идёт куда быстрее. А мне не жалко собственное тело, всё равно метка всё сможет залечить. Тем более идти сейчас парень на охоту не сможет, и единственная ценная пища для него, не считая меня, это старик. Красноречиво поджатые губы и нахмуренные брови, которые я видела с помощью зрения Эна через маску, ясно дали понять, что мне стоило бы пойти сейчас как можно дальше. Из-за своего глупого вопроса я почувствовала прилив стыда, окрасившего мои щеки в яркий пунцовый цвет. Но вдруг живот парня громко проурчал, и я с удовольствием нагло улыбнулась, смотря ему в маску. Как же он близко, черт возьми, стоит только снять эту небольшую синюю преграду. Джек рыкнул, сжимая моё плечо так сильно, что я уже услышала хруст ломающихся костей, но вовремя успела перерезать нить боли. Теперь совсем не страшно, пусть хоть с мясом вырывает. Стоп, что же я туплю! Ведь я могу сделать и с ним то же самое! Нащупав его нити чувств, я тихонько подрезала нить, ведущую к левой ноге. Джек несколько удивленно повернул голову на меня. Осторожно приобняв его и закинув руку себе за шею, я потащила его, бедного хромого, к дому, в котором скрылся виновник сего. Джек с каждым шагом громко шипел от фантомной боли и сжимал мою правую руку, оплетающую его талию. С горем пополам мы дошагали до крыльца, где я осторожно опустила партнера на ступени, а сама села перед его ногами и попробовала закатать окровавленную в черный штанину. Однако Джек, стоило мне коснуться его ноги, схватил меня за руку и сильно сдавил. — Я сам, — разозлённо сказал он. Тут же я выпрямилась, не пытаясь больше помочь ему. Безглазый, приподняв маску, чтобы рот был открыт, глубоко вдохнул воздух и быстро поднял разодранную штанину. Да, зрелище не самое лучшее — убойность у ружья весьма и весьма сильная при расстоянии в три-четыре метра, стоял бы еще ближе — ему бы напрочь ногу оторвало. При одном взгляде на Джека можно прочесть: "В следующий, мать его, раз мы будем действовать так, как скажу я." Впрочем, я соглашусь с этим. — Прошу прощения, я не хотел, — незаметно подбежал к нам старик, держа в руках небольшой кейс медикаментов. Быстро разложив его у ног Безглазого, он вновь побежал в дом и принес тазик с теплой водой. — Я сам, — поджал губы Джек, выхватывая жгут и плотно перевязывая им ногу выше раны. Кровь стала течь раза в четыре медленнее. Я всё-таки решилась не лезть в это. Маньяк в анатомии знает намного больше меня, так что лучше доверить всё профессионалу. Старик продолжал что-то говорить о том, что он сожалеет, и, не выдержав давления совести, он взял тряпку, смочил ее в воде и принялся протирать ногу от крови, старательно не задевая торчащее мясо. Интересно, он действительно не видел, как там всё быстро регенирирует? Безглазый был недоволен и зол, но, смирившись, отдал заботу о пострадавшей конечности. Глубоко дыша, он словно смотрел на меня, и, клянусь чем угодно, мечтал разодрать меня в щепки. Ведь всё это, по сути, из-за меня. — Я отвезу вас в город и заплачу за лечение, за все лекарства, ради бога, простите! — лепетал старик, даже в какой-то момент жалко его стало. Он был на вид из тех, кто рано остался один и живёт теперь лишь одной работой. Серые металлические глаза, тускнеющие разве что от времени, с залегшими под ними морщинами, впалые щёки, худощавое телосложение, короткие редкие седые волосы с плешью на макушке. Руки, искусно делающие перевязку, были в сухих мозолях. "Работает много, судя по причалу у реки и лодке рядом, на которой нет мотора, но имеются вёсла, он — гребец", — сделал вывод Эн. — Просто довезите до города, этого хватит с головой, — ответил ледяным тоном Джек, едва сдерживаясь, чтобы не схватить деда, перематывающего бинтами ногу парню, за шею и не впечатать его лицом в пол. Слишком напряжены его руки, чуть что — сорвётся. — Хорошо, — потихоньку вернул себе спокойствие старик, закончив с ногой, — пока я подготовлю лодку, подождите в доме, посидите, не двигаясь, вот обезболивающее. Старик протянул Джеку колбу с таблетками, но парень не взял их, даже голову в сторону не отвернул, после чего дед озадачено повернулся ко мне, на что я пожала плечами, но таблетки приняла, нужно ведь сделать вид, что мы обычные. Хотя старик итак косится на Джека, и правильно, у него расхерачена половина ноги, а он сейчас даже вида не подаёт, что ему больно. Я бы тоже удивилась. Дед ушёл к причалу. Я проводила его взглядом, потом вернулась к Джеку — тот сам поднялся и, опираясь на стену, пошагал к ближайшему потрепанному диванчику. Предлагать помощь я не решилась. — Подойди сюда, — кинул мне Джек, остановившись у стены и не повернувшись ко мне лицом. Не предвещая ничего плохого, но опасаясь его, я осторожно подошла. — Что так... Не успела договорить, как сильная рука с размаху схватила меня за шею и с такой силой впечатала в стену, что на ней осталась вмятина. От удара закружилась голова. Хрустнули позвонки, кажется, только что мне сломали шею, благо, нити всё ещё не подсоединились обратно. Пентаграмма быстро залечила увечье. Джек приблизился настолько, что следующие слова были сказаны мне прямо в губы: — Что ты сделала со мной? — Лишь убрала боль, — одними губами прошептала я, так как сказать нормально не получалось — выходил лишь один скрип из-за пережатых голосовых связок. Перед глазами мелькали черные точки, всё больше сливаясь в сплошной мрак, который начинал расползаться из пустых глазниц каннибала. Я попыталась сдернуть руку Джека, ибо терять сознание не есть хорошо, а пройти сквозь киллера не позволяет отсутствие концентрации. На его руку попала слюна, идущая с кончика рта, и Безглазый брезгливо отпустил меня. Я закашлялась, упав у стены на колени, прямо перед мужчиной. Он "смотрел" на меня сверху вниз, даже не испытывая никаких неудобств от разодранной ноги. Я перевела взгляд на то, что передо мной, и немного отодвинулась к стене. Район ремня смотрелся как-то страшновато. — Твоё счастье, что он, — кивок в сторону входных дверей, — нам всё ещё нужен. Знаешь, — одна его рука скользнули к черным джинсам, другую он положил мне на голову, мягко теребя волосы, — ты определенно точно заслуживаешь наказания. Если честно, мне стало страшно. Просто по-детски страшно, ощущение, будто я не смогу вырваться, победить, словно меня посадили на цепь. Это странно. Я опустила взгляд, пытаясь унять забившееся в панике сердце. Жесты каннибала намекали на... "Оральный секс", — подсказал Эн, заставляя меня краснеть то ли от смущения, то ли от злости на такую правду. — Лодка готова! — кричал старик снаружи. Я облегченно выдохнула — моё "наказание" переносится на неопределенный срок. Джек поправил маску, повернул голову на меня. Осторожно поднявшись, я тихо предложила ему плечо, на которое он без сомнений оперся, и мы пошагали на выход. Старик встретил нас с подозрительным лицом, но стоило ему взглянуть на ноги Джека, как он тут же поменялся: из сурового стал раскаивающимся. Будь я на его месте, оставалась бы подозрительной, ведь тот, кому разорвало ногу, идёт сейчас намного живее чем десяток минут назад, а та, с кем он идёт, имеет странный бледный цвет лица и трясущиеся руки. — Я связался с "Скорой". На другом берегу реки вас будут ждать. — Благодарю, — сквозь зубы ответил Джек, что меня удивило. Я-то думала, что он будет молчать, как и всегда. Старик смерил Безглазого странным взглядом и поджал губы. Когда мы уже загрузились и отчалили от берега, он сказал: — Плыть где-то три часа. Бинты для перевязки лежат в аптечке под вами. "А теперь терпи целых три часа убивающую ауру Безглазого". Я вздохнула. *** Пока мы плыли, я узнала кое-какой интересный факт о предстоящем. Итак, по рассказам старика, имя которого я не расслышала, а переспрашивать в третий раз как-то не вежливо, известно, что в городе орудует маньяк. Как говорилось ранее, он вырезает на лицах своих жертв шрамы в форме улыбки. По словам некоторых счастливчиков и по записям видеокамер, можно сказать, что это мужчина в измазанной кровью серой толстовке, на лице у него такие же шрамы в виде улыбки, и он имеет привычку говорить своим жертвам перед убийством определенную фразу, "go to sleep". Большого ума не нужно, чтобы понять, какой убийца орудует тут. Джефф Убийца был вменяемым только под контролем Палочника, в отличие от Джека. Теперь, когда он сам управляет собой, ему мало того что ничего не сказать, не убедить, так еще и не обойти — опасный противник, нагонит в два счёта. Также старик пояснил, почему побежал на нас с ружьём: на этой стороне берега он проживает один, и маньяк сюда уже заявлялся пару раз, правда, пристрелить его как-то не получалось, слишком прыткий. Плюс, он увидел, как я вдруг упала перед Джеком, и посчитал, что он меня ранил. Я на это отшутилась тем, что долгое время голодала и заработала себе язву в желудке, вот иногда и случается подобное. Старик поругал: "В таком юном возрасте, а болячки как у старухи!" Руки Джека как-то странно подрагивали в эти моменты, и, боюсь, скоро он и вовсе не выдержит подобного. И к слову: дед оставался здесь один по той простой причине, что только на этой стороне реки не было отходов, которые пускали две больших фабрики города, следовательно, только тут можно было заниматься рыболовством. Таким образом он и зарабатывал себе на жизнь: ловит рыбу, да и плывёт в город, где на рынке всё распродаёт за хорошие цены. Что мы имеем? Город патрулирует полиция и разыскивает убийцу, нас могут легко задержать и повести на допрос. Ну и далее по списку. А на берегу нас уже будут ждать медики. Чудно, чудно. Самое время что-то думать. Обернувшись на Безглазого, я отметила его неподвижный "взгляд", направленный на старика, и напряжённое тело. Словно ожидал подставы или сам пытался её устроить. Я осторожно присела перед ним и коснулась плеча; Джек повернул голову в мою сторону. — Как твоя нога? — спросила я шёпотом. — Почти в порядке, — тихо ответил Безглазый и, стоило мне попытаться встать, как он схватил меня за руку и дернул обратно вниз. — Скоро прибудем. "Он зарежет старика", — расшифровал небольшое послание Эн. Значит, я правильно расценила его слова. Что ж, жертв всё равно нельзя избежать, как бы не старался. Да и в этот раз мешать Безглазому я не буду, ведь один раз уже я сделала это, и итог мы можем видеть на ноге мужчины. Камня на душе нет хотя бы благодаря тому, что у старика нет родственников, а, значит, никто его искать не будет. Я взглянула на мирно покачивающуюся водную гладь и вспомнила, как мы бежали от военных, как упали в воду (ох, эти прекрасные карминовые волосы Джека расплывающиеся на воде как алый цветок, так, будто ему прострелили голову), и как чуть не потонули. На ум пришёл Бен. Стоит подумать о воде, как сразу вспоминаю его. Утонувший когда-то ребёнок, прикреплённый к игре, а теперь и навечно к интернету. Не повезёт тем счастливчикам, на кого захочет выйти призрак "да так, чисто поржать". Ох, Утопленник, что же сейчас с тобой? Всё еще ощущаю в груди эту тяжесть, когда понимаю, что обрекла тебя на вечные скитания... *** Оставалось совсем немного до земли, когда Джек решил действовать. Дождавшись момента, когда дед отвернется, Безглазый в один шаг оказался у него за спиной и отточенным действием перерезал тому горло. Едва поняв в чём дело, старик грохнулся в воду, а Джек спокойно обернулся ко мне, так, словно ничего не произошло. Он хладнокровно вытер скальпель о валявшуюся рядом тряпку и убрал его в карман. По спине пробежались мурашки. Не обращая на меня никакого внимания, он размотал прилипшую перевязку, "посмотрел" на абсолютно здоровую ногу и, достав новые бинты, замотал обратно. Видимо это из-за того, что его штанина также как и нога подверглась "нападению", а разгуливать как последний модник Парижа Безглазый не стремился. Что ж, я когда-то делала также. — Надо сменить направление, — уже более спокойно сказал Джек. Видимо, убийство покалечившего его человека утихомирило. Я хотела было взяться за вёсла, как каннибал жёстко оттолкнул меня, не давая сделать надуманное. В ответ на мой недоумевающий взгляд он лишь фыркнул и сам схватил вёсла, тут же задавая нужное направление и начиная грести в данную сторону. Совсем скоро мы достигли берега. Каннибалу уже не требовалась помощь, чтобы передвигаться, чему он уже, несомненно, радовался, хоть и не показывал это. Стоило выйти на сушу, как он резко увеличил дистанцию между нами, словно я вот-вот начну покушаться на его личное пространство. "У всех свои тараканы, — пожал плечами Эн, осматривая местность, — вам бы не стоять на одном месте, а идти дальше". Я мысленно согласилась со второй душой и побежала следом за Джеком, который уже успел преодолеть расстояние в десяток-другой метров. Лес, в котором мы оказались, и на лес-то слабо походил: голые ветви, сухие пни, изуродованные деревья и самое главное — тишина. Нет, первобытного страха ничуть нет, но есть какое-то необъяснимое чувство тревоги. Этот лес словно... вымирает. Потихоньку истлевает, как сигарета. Мой спутник не мог видеть, но уверена, он ощущал то же, что и я. Внимание привлёк визг полицейских машин. Джек тут же застыл на месте и присел, я же скользнула за дерево, но, судя по всему, зря — машины проехали мимо. Видимо, совсем рядом дорога. Дождавшись, когда звуки утихнут, я рванула к Джеку, однако, остановилась на почтительном расстоянии: его чёрная аура ощущалась очень сильно, лезть к зверю как-то не хотелось. Однако моя природная неуклюжесть, вылезающая наружу в такое же "самое нужное время" как и прыщи на лице у подростка, решила дать пинка под зад. Потому я запнулась о длинные корни дерева и улетела вперёд, падая прямо перед ногами каннибала. "Готовь свою задницу," — приободрил Эн. По моему лбу скатилась капелька пота. Когда Джек наклонился ко мне, со лба скатилась ещё одна капелька. — Ты предлагала поесть, — сказал он монотонно, хватая меня за руку и одним лёгким движением ставя на ноги. Вот это сила! Кхм, стоп. Только не говорите, что сейчас мной лакомиться будут. Джек поспешно опустил меня. — Предлагала, — кивнула, отряхивая джинсы и кофту от сухих веточек. — Тогда идём, — изначально он протянул руку вновь ко мне, словно хотел схватить за плечо и потянуть за собой, но в какой-то момент передумал, и рука застыла в десятке сантиметров от моего тела, а потом убралась в карман. Джек пошагал в другую сторону от дороги, видимо, ориентируясь на свои ощущения, слух и обоняние. Я смиренно последовала за ним. Немного передёргивает изнутри, стоит подумать, что он меня сейчас ведет в укромное место чтобы обгладать как собака. Не то, чтобы я против этого, нет. Если нет других вариантов — я пожертвую собой ради него. Если мы когда-нибудь окажемся, например, на острове, без воды и еды, я буду кормить его своей плотью и поить кровью. Как Иисус. От мысли об этом меня пробрало на смех, который сдержать едва вышло. Выдав смешок, я тут же прикрыла рот рукой и всмотрелась в спину Безглазого. Видимо, мне повезло, раз он никак на это не отреагировал. "Ещё чуть-чуть, Рин, и тебе п*зда, уверяю", — с заумным видом сказал Эн. Кто бы говорил, милый мой, кто бы говорил. "Ты только посмотри — с того момента в баре демонов Джек ходит настолько напряжённо, что скоро окаменеет", — посмеялась вторая душа. И даже не понимаю, намекает ли он на что-то извращённое или говорит о ментальном, моральном состоянии. — Остаёшься здесь, — вдруг сообщил каннибал. Место, куда мы пришли, более-менее можно было считать растительным. Редкие кустарники, деревья с небольшим количеством листов. Можно сказать, чем дальше от реки, тем лучше природа, только вот всё равно... мёртвая она какая-то. — А ты? — не удержалась я от вопроса. Безглазый не ответил, даже не остановился — как шёл в свою сторону, так и шёл. Я страдальчески выдохнула. — Отлично. "Хотя бы не тебя съест, уже плюс". *** День близился к своему завершению: света потихоньку становилось всё меньше, холодало. Мне хватило где-то двадцати минут чтобы собрать сухих дров и поджечь их припасенными спичками. К глубочайшему сожалению, руки у меня из известного места, поэтому весь коробок спичек я использовала впустую, сумев поджечь дрова лишь с самой последней спички. Эн хихикал исподтишка надо мной, но ничего больше не говорил, однако этот смех в голове словно сводил с ума. Особенно это ощущение усилилось, когда кроме смеха, потрескивающих от огня деревяшек и моего дыхания стало слышно что-то постороннее. То, от чего грелась моя метка. Эн, заткнись. Ты ничего странного не замечаешь? "Есть кое-что", — пространственно ответил он. И что же? "Учитывая то, как ты выполняешь определенную деятельность, твоя анатомия в корне не верна. Я бы поменял местами..." — не успел Всевидящий договорить, как я громко, чересчур громко вздохнула, обрывая его. Не сейчас, прошу тебя. Тут кто-то есть. Разве ты не ощущаешь? "За пределами твоей видимости абсолютная темнота. Мы попались в клетку." Чёрт! А раньше ты этого сказать не мог? Не могу поверить, снова на те же грабли. Как думаешь, может ли быть такое, что мы попались в ловушку Безглазого, который решил избавиться от нас? Просто чисто технически: он меня остерегается как-то, стороной обходит и последнее время странно реагирует, злится. Напрямую он не пойдёт в бой — слишком неразумно для такого разумного существа. Он знает мои силы, он знает, на что я способна, так что ни в коем случае не будет действовать прямо. Может, это его коварный план? Мы ждём его уже три часа. "Всё возможно", — пожал плечами Эн. Я мотнула головой, освобождая сознание от бредовых мыслей, и встала на ноги. Попрыгала, размялась, ощущая, как за мной наблюдают. Громко чихнула. "Будь здорова". Не проклинай. Темнота вокруг меня стала понемногу сгущаться, однако не заметить ощипанного как курицу ворона, застывшего в этой тьме, я не могла. Решив, что меня после Безглазого сегодня уже ничего не напугает и из себя не выведет, я пошла в атаку. — Где твои крылья, которые так нравились мне? — напела я с усмешкой слова одной из моих любимых песен, смотря прямо на птицу. Ворон, склонив голову вбок и выронив перо, встрепенулся и громогласно каркнул. Звук отражался отовсюду, эхо продолжало звучать до тех пор, пока всё вокруг не погрузилось в беспросветную тьму. Не видел даже Эн, а значило это одно — то, что сейчас играет с нами, управляет не сознанием, а тьмой. — Противное и омерзительное, — раздался маслянистый голос за спиной. Я резко обернулась, — как только такие химеры могут существовать? Что ж, — осипший, трескучий и сухой голос переметнулся в другую сторону, — хотя Люцифер не станет выбирать для себя мусор. — Ну я хотя бы не скрываюсь в тьме, — рыкнула я, ощупывая хитрые переплетения миллиарда нитей у этого существа. При том множество нитей гасло на моих глазах. Из-за обилия мерцающих точек я стояла с широко раскрытым ртом и пыталась понять, что же это такое. Кто может иметь столько нитей? Их настолько много, что порой кажется, будто я зашла в помещение, в котором лампы мало того, что в ряд выстроены на потолке, так еще и на всех остальных стенах тоже. В таком огромном потоке я никогда не найду хотя бы нити зрения, что уж говорить о том, чтобы перерубить все нити разом для мгновенного убийства. В открытый рот что-то упало, и я закашлялась, доставая руками из глотки какую-то дрянь. Сдерживая рвотные позывы, достала... перо. По тактильным ощущениям, вроде, перо. — Я пришёл сюда договориться об одном, — охрипший вроде как мужской, а возможно даже женский голос прошептал мне прямо в ухо, заставив дернуться и замахнуться рукой. Конечность мою легко перехватили, удерживая парой острых пальцев, которые тотчас продырявили мне запястье насквозь и, удлиняясь, поползли под кожей, разрывая мышцы, к плечу. Закричав во всё горло от боли, я постаралась как можно скорее перерубить свои нити боли. Как же чертовски больно! Вот эта нить... Чёрт, чёрт, я не могу сосредоточиться! Перерезать нить... Чёрт возьми, отключила обоняние! Чёрт! Из глаз против моей воли потекли слёзы, я изогнулась всем телом, словно ища лучшее положение, стараясь терпеть эту боль. От ассоциации с червями, проевшими плоть, стало жутко тошнить. — О чём? — выдавила я из себя, закусывая до крови губу. Пентаграмма, которая пыталась вылечить тело, уже не грела — она жгла. — Ты знаешь, что может случиться, — мою руку сдавили с ещё большей силой, заставляя падать от боли на колени и закатывать глаза от адской боли. Едва оставаясь в сознании, я старалась расслышать условия сделки. Поскорее бы это прекратилось! — Твоей частью является убийство. Моей — предотвращение убийства. Ты согласна? — Это... Звучит глупо! — крикнула я, с трудом подбирая слова. Когти, оплетая мышцы, полезли из плеча наружу, сдавливая всё, что находится в их "тисках", заставляя меня кричать и захлебываться слюнями от разрывающей боли. — Ты согласна? — повторил тихо голос, однако для меня это было подобно грому среди ясного дня. — Да! — Значит, по рукам! Когти одним движением вылезли из меня, разрывая всё, что ранее они оплетали, превращая мою руку в фарш. От боли я не понимала, что происходит вокруг. Темнота съела даже моё сознание.