— Я тоже потеряла кое-что в своей тюрьме.
— Да? И что же?
— Себя. (с) "От заката до рассвета"
***
Для выполнения краткого плана под кодовым названием "а что бы и не попытаться" нужна была лишь сила демона, которая сейчас восполнялась, но крайне медленно. Впрочем, можно и попытаться, но шанс, что упаду в обморок раньше, чем Ад пошлёт мне своё благословение, очень высок.
Поэтому я пока тянула время, приглядываясь к грубому наркоману, как к потенциальной жертве. Его алчность и сильная зависимость не оставляли лучших мнений. Худой мажор, склонив голову и усмехнувшись, повернулся к своему другу.
— Не тебе повышать на меня голос, — от этого тона даже меня в холод пробило. Но удивительно: грубый тут же склонил голову, хоть и нахмурившись, и извинился:
— Прошу прощения.
— Да ладно, Четвертый,он же всего лишь шутит! — вступился молодой парнишка, еле стоя на ногах и покачиваясь аки нитяной маятник. Эн что-то пробурчал, что-то насчёт собачьей преданности.
— Лягушкой называть меня также не стоило, — спокойно продолжил худой, совершенно не обратив внимания на мелкого наркомана, на что тот едва обиделся.
Тут я просекла одну фишку: двое, те, что лежат в глубокой эйфории и едва ли не без чувств, совершенно не интересуют стоящую рядом со мной троицу. От них не доносится ни звука, совершенно. Спят? Раз они валяются у стены и им никто не помогает, даже не замечает, может, это просто мелкие сошки? Так, приходящие на раз и тут же покидающие это гнилое место? Сразу видно, что до них никому и дела-то особого нет. Даже новичок с "крокодилом" был для главаря своим, что уж говорить и о грубом, но чего нельзя сказать о тех двух.
Видимо, мой взгляд стал слишком маньячным, раз главарь наркоманов обернулся и, протянув руку, сразу же её одернул, даже не коснувшись моего плеча. Не знаю почему, но от этого жеста всё внутри перевернулось. Я с трудом погасила в себе желание убить всё и вся, едва не спалившись с почерневшими глазами.
— Прошу прощения, я не представился, — худой оглянулся на своих товарищей, взглядом указав им встать рядом. Грубый сделал это с явной неохотой, а мелкий — как-то неловко, если так можно сказать о наркомане, только что употребившем дозу. Значит, мажор тут действительно главарь. Может, просто снабжает своих поданных наркотой? Меж тем он продолжил, сузив глаза: — Но и не представлюсь, потому что у меня нет имени.
***
Редко люди замечают то, что происходит у них прямо под носом. Это оказывается большой ошибкой, ведь темная половина общества не дремлет. Со стороны вообще похоже на игру в мафию: город засыпает, просыпается мафия. Только тут ночи нет, но люди всё равно шатаются как сомнамбулы.
И если кто-то вдруг закричит: "Монстр, там монстр!", все только покрутят пальцами у висков и пойдут дальше по своим делам. Так будет продолжаться до первого убийства какого-нибудь высокопоставленного чиновника.
Безглазому Джеку это только на руку. Сколько времени он бесцельно шатается по городу/городам, потроша попадающих под руку прохожих, и чаще всего его попросту не замечают — мало ли фриков в двадцать первом веке ходит по одиноким закоулкам? Да и кто за отбросами, обитающими в этих закоулках, следит? Одни павшие люди, до них нет никакого толку, так зачем заполнять Землю такими придурками? И Джек не понимал, почему нормальное общество терпит таких.
"Для этого существуем мы", — пронеслось в голове у парня, заставив сильнее стиснуть скальпель в правой руке. Поднявшись на ноги и выпрямив спину до приятного хруста, Безглазый надел свою маску, которая, кстати, оказывается вполне удобной, стоит немного привыкнуть к ней, только дышать в ней было весьма затруднительно, ведь отверстий для этого не было. Не было. До поры до времени. Прислушавшись к окружающей обстановке, парень смело пошагал на выход из узкой улочки, в которой он только что переждал несколько часов, спасаясь от всеобщего внимания людей. Солнце только-только село, но это было уже прямым сигналом к активным действиям — есть хотелось неимоверно. Джек уже давно выработал в себе способность замечать и различать наступление дня и ночи.
Это произошло на полигонах, когда Диспейр пытался вырастить из Джека хищного зверя. Там появились навыки не только определения времени дня, но и умение пользоваться собственным слухом и нюхом на полную, чтобы выжить в этом жестоком мире. [п/а: отсылка к фанфику "Heartless monster".]
Язык невольно прошёлся по заострённым зубам, и Безглазый нахмурился, припоминая, какой был прикус там, в Сайлент-Хилле, когда он был
нормальным. Как непривычно было чувствовать обычные зубы, видеть всё вокруг, ощущать всё по-другому. Пожалуй, он хотел бы это повторить. Почему? Можно взять в пример инвалида: вот был человек здоровым, а потом случайно ему повредили позвоночник, из-за чего он по сей день не чувствует всего тела, не включая головы. Спросите у него, хочет ли он стать здоровым, и незамедлительно получите положительный ответ. Также и здесь.
Прислушиваясь к звукам, Безглазый вышел из своего убежища, сильно ссутулившись, натянув до глаз капюшон темной олимпийки и сунув руки в карманы. Сильный запах, женские духи, вроде "Шанель" — Джек специально отходит немного в сторону, чтобы увеличить расстояние с идущей навстречу женщиной. Каблуки цокали по асфальту, неприятным стуком отдаваясь в ушах и заставляя Джека морщиться. Стоило женщине приблизиться и пройти в метре от парня, как у него едва не снесло все врата безумия. Раздражающий звук, раздражающий, слишком сладкий, запах. Безглазый не любил таких
особенно, когда Диспейр приводил подобных пигалиц на полигоны, а задачей Джека была охота на них. Этот запах перебивал всё. И если сначала Безглазого тошнило от запахов внутренностей человека, то теперь его тошнит от этой вони, гордо именуемой парфюмом, духами и туалетной водой.
Случайно поддавшись рефлексам, Джек сделал шаг в сторону женщины, но тут же с напрягом шагнул в противоположную сторону, ускоряясь и уже переходя на бег. Нет, таких он не убивает и, тем более, не ест. Ведь они отвратительны.
Тут же чувствительный нюх уловил крайне знакомый запах. Девушка, что была с ним в Сайлент-Хилле, обладающая задатками глупого героя, Рина. Имя не больно красивое, но тут уж смотрят по своему вкусу: например, некоторые считают имя Джек идеальной кличкой для собаки, но никак не именем для человека. Приятный, её собственный запах, он был, несомненно, великолепен, в голове с ним ассоциируется лишь одна мысль: "Я съем тебя". Джека уже давно грызло возбуждение от этого, хотелось отгрызть кусок плоти и насладиться его вкусом, вкусом крови. Но никак не получалось: то девушка успевала проснуться и отскочить, оставив лишь свои заспиртованные органы, либо попасть в какую-нибудь передрягу, утянув парня с собой. И вот снова он чувствует её запах. И рядом с ней... Какие-то особи мужского пола. Неприятные. Отвратительные.
Безглазый внезапно отметил, как всё внутри заклокотало от злобы, а ноги сами понеслись вперёд. Вдохнув полной грудью, он помчался по дороге, вслушиваясь в посторонние звуки, чтобы не споткнуться или не врезаться во что-нибудь.
За очередным поворотом вдруг слышатся голоса, и один из них бьёт по слуху намного сильнее остальных. Безглазый остановился, прислонившись к стене, вдохнул воздух, в котором смешались не самые приятные амбре, и принялся слушать, стараясь угадать по малейшим шорохам, что делает тот или иной человек.
— Почему же у вас нет имён? — с затаённой грустью и слабостью спросил женский голос, владельца которого Джек безошибочно определил. Парень даже слегка удивился, ведь в прошлый раз её голос был твёрд, как гранит, а тут уже болезненный, словно Рина притворяется перед людьми в этом закоулке. Но зачем притворяться? Может, и она каннибал? И таким образом пытается ослабить внимание?
— Разве тебе это действительно интересно, малышка? — говорит хриплый мужской голос. Джек ловит в нём искры горечи и лукавства одновременно, и это не может не настораживать. Возле Безглазого вдруг что-то двигается, шурша по асфальту и мыча. Спокойно повернув голову, парень различает два запаха — один чуть слаще другого. Снова шуршание и сильно приглушённый смешок. Без сомнений, тут лежат двое, видимо, либо они сами свалились с ног и уснули, либо их крепко огрели по голове. Джек дотрагивается до ближайшего ногой, на что слышит лишь сопение. Живот потихоньку журчит, мягко намекая, что неплохо бы и поесть. Безглазый вновь вслушивается в окружающий его мир. Сам он в очередном переулке, поблизости кроме тех троих и Рины никого нет. Но неожиданно нос ловит новый запах, еле заметный — какая-то резина и железо... Джек хмурится и ещё раз совершает глубокий вдох. Нет, ему кажется. Наверняка это запах одного из лежащих рядом почти-трупов.
— Мне интересно, ведь вы наверняка ушли из своей семьи именно по этой причине, — вслушиваясь в разговор, Джек осторожно и тихо подтаскивал к себе одно из тел, пока полностью не затащил его за угол. Запах более-менее приятный. Вытянув скальпель, убийца мастерски перерезал глотку жертве, не дав насладиться даже жалобным писком.
— Какая ты догадливая, — рычит ещё один голос. Джек застывает на мгновение, стараясь не упускать малейшие звуки. Скрип ботинок об асфальт, шорох рубашки от движения руки, незаметный женский всхлип и вздох. — Если бы не выглядела так жалко, ни за что бы не отпустил просто так.
— Шестой, угомонись, — насмешливо выдает лукавый. Джек ловко разделывает грудную клетку жертвы, заранее освободив её от одежды, и вцепляется в свежее ещё горячее мясо. Запах крови начинает перебивать всё остальное. — Отпусти её, я сказал. Не стоит просто так нападать на людей.
— Но, — грубый замялся, словно стараясь подобрать нужные слова. Безглазый тут же отметил: этот человек точно подчиняется первому и иногда идёт даже против себя, лишь бы его не разочаровывать лишний раз, — она... Она... Да посмотри на неё!
— На себя посмотри, чучело огородное, — выплюнула желчно Рина. Парень клацнул зубами. — Сначала вылечи свои болячки и приведи себя в нормальный вид, а потом и поговорим.
— Говорит наркоманка с какой-то гематомой на пол-лица, — поддел соперник. Джек заинтересованно повернул голову, приподнимая маску наверх, откусывая кусок кровавого мяса, не прожевывая его и тут же глотая. Тот камнем скользнул в пустой желудок, заполняя его. Джек глубоко вздохнул — есть сырое мясо всегда было сложно, ведь оно порой норовило просто выползти наружу.
— Это не ге...
— Небось от парня получила и сбежала. Или мать за ночные прогулки вставила тебе люлей.
— Шестой, ты бы заткнулся, — прогундосил какой-то больше подростковый, чем взрослый голос, и вслед раздалось шарканье кроссовок по асфальту, — у девочки это, видимо, больная тема. Видишь, как побледнела?
Проглотив очередной кусок плоти, убийца замер. Что-то ему вдруг стало нашептывать на ухо: "Если не остановишь её..." Проведя рукой рядом с головой и убедившись, что там никого нет, он продолжил трапезу. Какая разница, что это только что было? Глюки — они и в Африке глюки.
— И гематома выросла. Нифига, динамит мне в зад!
— Не выражайся, — фырчит лукавый.
Неожиданно шёпот усиливается, и Джек жмурится, хватаясь окровавленными руками за голову. Это мало помогает. Голоса разрывают перепонки в ушах, напевают странные мотивы песен, собираются в единое целое и разом говорят: "Останови". В памяти всплывают старые образы, один из которых усердно пытается попасться на глаза. Парень видит.
Черные глаза с горящими огнём зрачками.
Тут же сердце на мгновение останавливается, словно на момент выходя покурить, и резко начинает работать в бешеном темпе. Безглазый хватается за шею, громко вдыхает пропитанный кровью воздух и тут же пытается откашляться, словно надышавшись едкими парами и уже наплевав на конспирацию. Попадёт к этим наркоманам — плевать.
А они, похоже, и правда его заметили, только внимание было занято совсем не этим.
***
"Сделай ты уже что-нибудь!" — кричал Эн. — "Я итак держу свои силы с трудом, чтобы ты в обморок от напряжения не упала!"
Чёрт, чёрт, чёрт! Скоро эта чёрная дрянь поглотит меня полностью! Поражённые ей участки тела чесались и кололись как вязанная кофта с высоким воротом. Усталость накатывала всё сильнее, руки и ноги слушались с каким-то трудом, словно текущий спокойно ручей вдруг потихоньку застраивают плотиной, перекрывая его. Дьявол, ну помоги же!
— Он опять здесь! Бл*ть, прячьтесь! — закричал Шестой, указывая пальцем куда-то мне за спину.
В непонимании я обернулась и задрала голову наверх, но не успела ничего рассмотреть, как меня сбили с ног. Приложившись головой об асфальт, я взвыла. А тот, кто сбил, теперь уверенно тянул меня за руки наверх.
— Поднимайся, чёрт тебя дери!
Я постаралась встать, держась за руку Шестого, но тут же упала вновь. Наркоман выругался и дёрнул меня наверх, тут же потащив к стене. Остальные тоже подбежали к нам и прижались спинами к холодному бетону. Четвёртый повернул голову и всмотрелся в мои волосы.
— Убегать нам всё равно смысла нет — снайпер точно попадёт. Может, потянем время тогда? — наркоман провёл рукой по волосам и вздохнул. — Не люблю молчание. Раз мы втянули тебя, может, захочешь послушать нашу историю?
— Пусть тогда и она свою расскажет, — пролепетал младший.
Я согласилась.
***
Кровавые капли медленно стекали с уголков рта, капали на ткань, впитываясь в неё и окрашивая в более темные тона. Солоноватое послевкусие приятно теснилось на языке. Но удовольствие от приема пищи развеялось, когда прогремел первый выстрел. Джек не дёрнулся, ему не страшно. Зато он стал внимательно вслушиваться в разговор, стоило только уловить слово "лаборатория".
— Все мы начинали именно там. В лаборатории, — начал рассказ хриплый голос.
— Нас взяли из приюта. Мне было семь, когда приехали неизвестные люди в защитных костюмах и забрали с собой. Не помню, как меня звали, те неизвестные всё равно стёрли все наши воспоминания, — прорычал грубый.
— А как вы получили новые имена?
— У нас нет имён, но есть номера. Их давали смотря на пройденное количество этапов. Чем больше ты смог вытерпеть, тем выше у тебя номер. Например, Третий прошёл больше чем Четвёртый. То есть если ты Первый, то тебя можно считать вершиной исследований.
— Но Первых не было, — лукавство пропало; стала слышна лишь тихая грусть. — Даже мне не удалось вытерпеть такое. Наверняка ты сейчас думаешь:" Почему он сказал «даже мне», ведь он выглядит дохляком!" Дело в том, что я с самого рождения подвергался этим опытам. Потому что мой отец заправляет всем этим.
Дыхание перехватило. Безглазый схватился рукой за шею и принялся её растирать, словно на ней находились кандалы, медленно затягивающиеся всё сильнее и сильнее. Вокруг талии вдруг обвилась какая-то змея или кнут; запястье схватило с такой силой, что Джек, отпустив шею, тут же стал напряжённо выворачивать их под разными углами, как в приступах истерии. Воспоминания оседали в этих местах больными язвами, заставляя убийцу беззвучно кричать.
В голове проносились ужасные картины, но не такие картины, которые видят все люди. Это были эмоциональные, картины чувств, ощущений. Такие, какие видят только слепые. Зашипев, Безглазый вновь попытался отвлечься на голосах.
— А меня зовут Ноль, — молодой наркоман улыбнулся, судя по голосу. — Я тоже из приюта, но я прошёл только начальный этап, поэтому пока имя такое.
— Почему же вы тогда наркоманы?
— А, это... Побочный эффект исследований. У всех выживших испытуемых формируется зависимость. Организм уже не выдерживает без наркотиков. Наш срок жизни всё равно короткий, так что даже не страшно, малышка.
— Четвёртый, зачем ты бежишь? Всё равно скоро твоё существование прекратится. Вас будут искать.
— Надеюсь, мы встретимся с тобой в Аду, отец.
— А ты? Как насчёт тебя? — встрепенулся мальчишеский голос.
— Меня зовут Рина, я покинула свою семью давно, живу вот, путешествую "автостопом". Приятно познакомиться, Зеро, Кватро и Секста.
— Разве можно называть данную ситуацию приятной? — усмехнулся Секста.
— Почему бы и нет, — пожал плечами Ноль.
Успокоившись, Джек тоже усмехнулся. Приятное знакомство. Да, как же.
***
Всё бы было хорошо, если бы не очень весомое "но" — колющая темнота стала распространяться быстрее. Панически осмотрев текущее положение, я попыталась более-менее мирно уладить диалог и свернуть всё так, чтобы подобраться к тем валяющимся, но не вышло.
— Кто это за вами следит?
— Я же говорил, организация моего отца хочет нас прикончить, — ответил снисходительно главарь.
— И зачем меня с ног сбивали, ничего же не произошло. Почему мы прячемся? Как вы смогли определить, следил ли за нами кто-то иль нет? — зашипела я. Главарь нахмурился, подняв голову наверх.
— У нас есть один неприятель, — начал он.
— Который каждый раз стремится нас прикончить, — продолжил младший.
Место, где я стояла до этого, было абсолютно чистым и неповреждённым. Туда не выстрелили из лука, не кинули гранату и ещё чего. Может, у наркоманов просто фантазия разыгралась? Ну, естественно, они же под действием наркотиков. Что ещё ожидать?
— Конечно, конечно, я вам поверила, — закатила я глаза. Впрочем, пока мы здесь стояли, силы у меня подкопились, и теперь можно прикончить тех двух, лежащих где-то недалеко. Только чтобы их увидеть, надо отойти от стены метра на два. Хм, хорошо. Делаю шаг вперёд, как в руку вцепляется Шестой, горящими от ярости глазами прожигая во мне дырку.
— Ты что, не слышала? Выйдешь — и тебя прикончат!
— Конечно, а над нами сейчас летает огромный пепельный дракон. Верю.
Немного брезгливо одёрнув покрытую волдырями и язвами руку, я быстро пошагала дальше. Впереди лежит одна тушка. Только почему одна? Должно быть две. Или вторая просто убежала? Плевать, впрочем, одного должно хватить.
"Для начала может и правда хватит, но, думаю, надо как минимум двух приносить в жертву Люциферу".
Всё равно.
Прикрыв глаза, я стала выискивать нити жизни этого наркомана, но никак не могла их найти. Троих, что стояли сзади, я точно и безошибочно определила, но тех двоих... Стоп, что это ещё за посторонние нити?
Теперь я точно уверена в том, что за группой наркоманов действительно кто-то следит.
Раздался звук выстрела. Меня оттолкнули, но пуля всё равно нашла своё место в левой ноге. Не успев выйти из "нитевого" восприятия мира, я вскрикнула и машинально обрезала собственную нить. Боль резко испарилась, как и способность управлять левой ногой. Эн похлопал мне с самым спокойным видом.
— Шестой! — из укрытия вылетел мелкий наркоман, а за ним и раздражённый главарь. Грубый заслонил меня и стал потихоньку отходить назад, оттесняя к трупу. Воздух принёс тошнотворный запах крови. Хотя, что удивляться, на ноге рана, как-никак.
— У тебя нога насквозь пробита, а ты даже не стонешь, — заметил Четвёртый, закрывая собой мелкого и также уводя его в сторону. — Честно сказать, я поражён.
Новый точный выстрел. Брызнула кровь, вскрикнули ребята. Худое костлявое тело упало на асфальт, заливая его тёплой кровью. У меня в глазах почернело. Как жаль, что это было последнее, что я видела.
Да, Кватро, ты действительно поражён. Во всех смыслах.
***
Пробуждение далось тяжело — спать хотелось жутко, но в то же время желудок требовал еды. Приоткрыв глаза, не только свои, но и глаза Эна, я смогла рассмотреть фигуру, сидящую перед кроватью. Удивление застыло в венах, заставив покрыться мурашками. Сгорбленная спина, мерно вздымающаяся грудь, синяя маска и яркие алые волосы. Безглазый! Что он здесь делает? Где это мы вообще? И что произошло?
— Очнулась, наконец, принцесса? — ехидно поинтересовался знакомый голос со стороны.
