***
— Ты знаешь, что танцы, Джон — лучший способ выяснить, насколько люди друг другу подходят? Я веду — значит, в постели лидировать тоже буду я. Кроме того, Майкрофт может подумать, что я ему подражаю — ты ведь не хочешь, чтобы Майкрофт так про меня думал? — Мы ведь шли в сарай поцеловаться? — Не знаю; я могу увлечься. Кстати, я девственник, — Шерлок остановился, продолжая удерживать друга в танцевальной позиции, — целоваться я умею, так что язык не откушу, но всё остальное я буду делать впервые. Но, думаю, справлюсь. — Так мы с тобой на равных? — обрадовался, услышав такое признание, Джон. — Ни у тебя, ни у меня мужчин раньше не было. — У меня никого не было. Никого, никогда. Всё же до этого Джон встречался исключительно с представительницами противоположного пола, а когда девушка признаётся тебе, что она невинна, есть два варианта: 1. Не настаивать (если у тебя серьёзные намерения); 2. Склонить к сексу, обещая непременно жениться в самом ближайшем будущем (если серьёзных намерений нет). — Нам совершенно не обязательно заходить так далеко, — ответил Джон, — тем более что сарай — малоподходящее для этого место. — Кажется, я дважды уточнял, кто поведёт. Но, действительно, сарай для первого раза не годится.***
Шерлок со своим другом пропали из вида, а миссис Холмс явно наскучило воцарившееся в гостиной молчание. — Значит, внуков я не дождусь ни от одного, ни от другого. Хорошо хоть у Джона есть дочь. — У меня есть сын, — вставил Грег. — А твой сын ей не интересен: во-первых, он взрослый, во-вторых, ты сам очень сильно её раздражаешь. Если бы я привёз с собой вертлявого юнца, она была бы счастлива. Именно такого человека я и заслуживаю, правда, мама? Не взрослого, умного и красивого. И Антея точно такая же — красивая, умная. (Может быть даже чересчур, но сейчас важно не это). — Не говоря уже о правительственных наградах. — Ты разрушил многолетний брак! — Он уже был в разводе. — Но мог вернуться! — Вряд ли, — сказал Грег, — возвращаться к Мойре я точно не стал бы. Ни за что, никогда. Кстати, ваш сын… Майкрофт, не дав ему договорить, поинтересовался у матери, почему, по её мнению, увести человека из едва созданной семьи менее преступно — тем более, при наличии маленького ребенка. И тут же предположил: не потому ли, что это сделал её любимый Шерлок?***
Джон услышал, как Шерлок, заперев дверь сарая изнутри, повесил ключ на гвоздь, а вот самих шагов слух не уловил. — Это я, не пугайся. Я, а не чёрный, чёрный, чёрный… Шерлок, обхватив Джона, толкал его назад, пока тот не упёрся спиной в стену. — Им не терпелось, а нам терпится. Шерлок забренчал отмычками, и другая дверь, ведущая неизвестно куда, открываясь, скрипнула. — Сколько раз я предлагал Лестрейду взять у меня пару уроков. Да, и думаю, что ничего такого они не планировали — просто зашли покурить и немного отдохнуть ото всех нас. Шерлок, насколько Джон вообще мог верить своим ощущениям, провёл его в небольшую каморку. А потом взял за руку и потянул вниз. — Диван. Можно сидеть, можно лежать. Что будем делать? — Я для начала присяду. Чувствую себя ослепшим, — признался Джон. — Считай, что у тебя завязаны глаза, а мы в небольших, но уютных апартаментах. — А свет в этих "апартаментах" есть? — Ты и так видел моего брата в компрометирующей ситуации. Мало ли какие картинки развесил мой отец по стенам своего чуланчика. Джон принялся ощупывать диван и обнаружил, что это скорее тахта, причем довольно широкая. — Если я свалюсь… — Ты не свалишься. Снимай куртку, подушки я не вижу. — Я не вижу вообще ни черта! — Хочешь увидеть чёрта?! Это было неожиданно и, пожалуй, даже страшно. В темноте вдруг возникло бледное перекошенное лицо, которое вряд ли могло принадлежать Шерлоку. А ведь это был именно он, строящий гримасы в неестественном свете фонарика. Джон издал клич и повалил детектива на тахту. — Придурок! Теперь я понимаю: никто элементарно не хотел иметь с тобой дел! Вот идиот! О, господи, с кем я связался... Шерлок засмеялся, принялся извиваться и, изловчившись, умудрился оказаться сверху и подмять Джона под себя. — Нет, ты полный придурок. — Я же не Майкрофт, чтобы предложить тебе красиво накрытый стол и широкую, с балдахином, кровать. Только старую тахту в сарае и… себя. Шерлок наклонялся всё ниже и ниже, пока Джон наконец не ощутил его дыхание. — Может, снимешь пальто? — Верно. Мгновение - и он избавился от пальто и пиджака и снова склонился над Джоном. Тот обхватил руками его узкую, но мускулистую под тонкой тканью рубашки спину и почувствовал недвусмысленную реакцию в штанах. Усугубляя ситуацию, Шерлок с чувством потерся о его эрекцию. — Не делай так. — Почему? — В каком виде мне придётся возвращаться в дом? — Ах, ты об этом… Шерлок вжался в тело Джона, и тот охнул, почувствовав на губах едва уловимое тепло. Шерлок сполз вниз и расстегнул брюки. Джон застонал, когда ощутил, как головки касается влажный, горячий язык. Всё случилось быстро — быстрее, чем ему хотелось. "Может, этого вполне достаточно для первого раза…" — подумал Джон в то время, пока сильные руки переворачивали его на бок. — Успокойся. Во-первых, я прихватил — тьфу, так и без зубов остаться недолго — презерватив. — А во-вторых? — спросил Джон, чувствуя, что его сердце вновь заколотилось. — Я не собираюсь в тебя входить, — ответил Шерлок, нетерпеливо стаскивая с него брюки. Он наслаждался Джоном гораздо дольше, постанывая и двигая членом между ягодиц, и тот, расслабившись, понял, что ему приятно и как рука скользит по его бедру, и когда член Шерлока тесно прижимается к анусу. — Извини, будут синяки, — выдохнул Шерлок, до боли впиваясь пальцами в его тело. — Хорошо, — проговорил он устало, пребывая где-то в своей реальности, — сейчас выпьем вишнёвой наливки, потом я тебя поцелую по-настоящему. Не захотел ещё стать парнем Майкрофта? — Грегу это не понравится, — ответил Джон, — не говоря уже о том, что Майкрофт не в моём вкусе. А вот высокий, кудрявый социопат — самое то. Они полежали, потом Шерлок отстранился, приводя себя в порядок. Джон, услышав звук закрывающейся молнии, тоже подтянул брюки вверх. Детектив тихо рассмеялся. — Видел бы ты своё лицо. И сейчас тоже. — Но как? — спросил Джон, беспомощно озираясь в кромешной тьме. — Я — особенный. Закрой глаза, сейчас включу свет. Чуть погодя, ещё жмурясь, Джон, уже успевший вообразить невесть что, увидел на стенах каморки всего лишь чертежи. Чарльз Холмс на досуге мастерил незамысловатую мебель и только. — Я дал волю твоей фантазии, Джон. Какие фривольные картинки, моему отцу столько лет… Он стоял, одной рукой упёршись в стену, а другой прикрывая глаза. — С тобой всё в порядке? — Мне нужно больше времени, чтобы привыкнуть к свету. Потом он убрал руку, подошёл к шкафчику, висящему на стене, раскрыл дверцу и грустно присвистнул. — Поесть нечего. Только наливка. Он открыл ее, сделал глоток и, присев на тахту, протянул Джону. — О, вкусно. — Отец думает, что ловко проводит маму, когда заедает вишнёвую наливку вишнёвым вареньем. Джон, не увлекайся, она не такая слабая, как кажется. Это главное правило в нашей семье – не увлекаться… Он, в который раз, вспомнил о Трейси, предупредившей его, что в первый раз для Джона главным будет то, что он сумел преодолеть свой страх и смущение. А условия, в которых всё произойдёт, и то, как всё произойдёт — второстепенные вещи. Шерлок вновь улегся позади него и прикрыл их обоих пальто. — Теперь я понимаю, как удобно иметь высокого друга. — Это я буду тебя иметь, коротышка! — последняя вспышка эмоций, после которой Шерлок вдруг затих, предложив разбудить его ровно через полчаса. Первый секс без поцелуев, первый секс без проникновения. Но учитывая, что его партнёр — Шерлок Холмс, всё вполне нормально. А в чем-то — даже очень хорошо. Не говоря уже об одном просто замечательном моменте.***
Чарльз Холмс мирно пил чай на кухне, поскольку предыдущее Рождество вселило в него стойкое отвращение к пуншу. Увидев младшего сына и Джона, он спросил, как они прогулялись. — Ещё выжившие есть? — деловито поинтересовался Шерлок. — Мистер Лестрейд в гостиной, твоя мать и Майкрофт ушли наверх, — отец неодобрительно посмотрел на сына, доставшего из кухонного шкафа фляжку, изъятую у брата вместе с сигаретами. — Надо вернуть ее Майкрофту, и не просто вернуть, а что-нибудь в неё плеснуть. Джон, если не трудно, сделай чай для моего брата. — Шерлок, попроси его спуститься вниз. Пора накрывать на стол, может, и наша мама присоединится. — Да, и уйдёт обратно, увидев, как прекрасно Майкрофт справился без нее. Нет, это дело я доверю тебе, Джону и Лестрейду, — сказал младший Холмс. — О, не волнуйся, ты всего лишь покажешь, что и где лежит. Отец, обрадованный тем, что ему отведена вполне посильная роль, кивнул. Лестрейд изучал неизвестно где раздобытый семейный альбом. Шерлок мигом отобрал пухлый сборник компромата не только на своего старшего брата, но и на себя самого. — Так, трупы спрятали, кровь замыли, — сказал он, оглядев гостиную. — Лестрейд, вам не кажется, что вы ведете себя не вполне корректно по отношению к вашим американским коллегам? Хватит рассиживаться. Идите на кухню, Джон к вам присоединится, а отец поможет. — Зря я с вами не ушёл, — сказал Лестрейд, задумчиво почёсывая затылок. — В прошлый раз было хуже, спросите у Джона. А в этот мать с братом всего лишь довели друг друга до слёз. Ничего особенного. — До слёз? — спросил Джон, поднимаясь вслед за Шерлоком по лестнице. — Раз в год можно выплеснуть эмоции. Разве нет? Когда они поднялись наверх, Шерлок забрал у Джона поднос и поставил его прямо на пол. — Никто не появится, не бойся. Сидят, зализывают раны, как я и говорил. Похоже, мы теперь вместе, — сказал он, обнимая Джона. — Да, поцелуй… Я совсем забыл. — Хорошо, что вспомнил. Чертовски чувственная, — сказал Джон, проводя пальцем по нижней губе Шерлока, — а верхняя — чертоги разума. Он сам притянул детектива к себе. Поцеловал, а потом отпустил. Заметив, что Шерлоку ещё многому предстоит научиться, он быстро смылся в свою комнату. — Я до тебя доберусь, Джон, — услышал он зловещий шёпот за дверью. — Я знаю, где ты живёшь, малыш Джонни. — Я тебя не боюсь. — Боишься. Я злой и страшный дракон. Прилечу, схвачу и унесу тебя за тридевять земель. — И? — Да в принципе, буду заниматься с тобой тем же самым, — ответил Шерлок своим обычным голосом. — Я люблю тебя. — Потрясающе, — засмеялся Джон, сползая вниз по двери, — сначала секс — как бы то ни было, у нас всё же был секс — потом поцелуй, а потом признание. Потрясающе. — Это же я, Шерлок. Шерлок-социопат. Майкрофт, когда Шерлок постучал ногой в отведённую им комнату, предложил брату оставить его в покое. — Я принёс чай. Чай, апельсин и фляжку — кстати, не пустую, Шоколадный Грызун. — Оставь под дверью. — Эй, я тоже там живу. У меня тут вещи, — сказал Шерлок, открывая дверь спиной. Майкрофт вытер скупые злые слёзы и шевельнул носом. — Не надо ко мне принюхиваться, я сам всё скажу. Да. И мне надо в душ. А мои вещи здесь. Да. — Наш малыш стал взрослым? — Не делай такой лицо. — Шерлок стал взрослым! Поздравляю! - произнёс Майкрофт и отсалютовал возвращённой ему фляжкой. — Я кое-что взял взаймы, у Лестрейда из чемодана. Те, что не пригодились, могу вернуть. — Ну, я надеюсь, вам они еще понадобятся. Очень надеюсь. Более того — уверен. Майкрофт вновь стал самим собой — взрослым, состоявшимся в этой жизни человеком, а не маленьким расстроенным мальчиком, в которого так ловко умела превращать его мать. — Вдвоём делать это приятнее, правда? — Занимает больше времени. Да, приятней, пошёл ты к чёрту. — Ну вот, — сказал Майкрофт, высасывая сок из дольки апельсина, — я же тебе говорил. Если нужны советы, твой старший брат всегда готов их дать. — Ты пропустил "более опытный". — Я же тебя люблю и не хочу портить настроение. — Зато изрядно попортил его маме. Майкрофт, развалившийся на своей нижней кровати, досадливо поморщился. — Если не трудно, передай женщине, произведшей меня на свет, чтобы перестала рыдать. Я чувствую себя чудовищем. И напомни ей, что, кроме членов семьи, которые уже привыкли ко всему, есть ещё и гости. — Они тоже ко всему привыкли и сами почти уже члены семьи. Я передам. Оставил их накрывать на стол. Как у нас весело каждое Рождество, с ума сойти… — Когда её не станет, я пожалею о каждом сказанном сгоряча слове, — произнёс Майкрофт и снова отхлебнул из фляжки. Потом перевёл взгляд на Шерлока, и на тонких губах вновь заиграла улыбка. — Я уже сказал: пошёл к чёрту. — Я молчу. Молчу и радуюсь, радуюсь и молчу. — Вот и… помалкивай. Мать, в комнату к которой Шерлок зайти не рискнул, ответила, что не рыдает, но голос её свидетельствовал об обратном. — Мама, мы не притронемся к еде, пока ты не придёшь. Если не хочешь найти внизу пять высушенных мумий, не заставляй ждать себя слишком долго.***
Миссис Холмс вошла в гостиную торжественной и важной поступью, с гордо поднятой головой, и Шерлок прекратил играть на скрипке. — Мой мальчик, ты чудесно играл, ты всегда был чудесным ребенком и продолжаешь им оставаться. — Мама, на прошлое Рождество я убил человека. — Уверена, он того заслуживал. — Я попытался хоть немного сравняться с тобой в греховности, Майкрофт, — пожал плечами Шерлок. — Мам, а у нас один отец? От такого вопроса Чарльз Холмс едва не выронил свой стакан. — Просто отношение к ребёнку во многом зависит от отношения к его отцу. Да и с братом мы не очень-то похожи. — Нет, вы очень похожи, — в голосе миссис Холмс прорезались стальные нотки. — Вы два маленьких негодяя, ради которых я забыла о своей карьере, хотя мне и прочили большое будущее. — Дело в том, мама, — сказал Майкрофт, раскладывая на коленях салфетку, — что ты вышла замуж не по любви, родила ребёнка, то есть меня, потому что так надо. Потому что так принято: выходить замуж и рожать детей. К счастью, заботу обо мне ты взвалила на плечи отца, и моя психика не так изуродована — в отличие от психики Шерлока, с которой явно не всё в порядке. Когда с Тем Человеком у тебя всё окончательно разладилось, ты решила полностью изменить свою жизнь и целиком отдаться семье. И с удивлением обнаружила, что счастье всегда было рядом. Несмотря ни на что, наш отец продолжал любить тебя преданно и всепрощающе. И тогда на свет появился Шерлок. Я напоминаю о непростом периоде в твоей жизни, мой младший брат — совершенно о другом. И потому отношение к нам разное. — А Майкрофт красит волосы, — вставил Шерлок, желая разрядить обстановку, но его мать нервно комкала салфетку, все еще продолжая смотреть на старшего сына. — Попробую ещё раз, — вновь начал Шерлок, игнорируя пинки и тычки от Джона, — как-то раз меня поймали и принялись колотить, а Майкрофт сидел молча и наблюдал. — Майкрофт! — с ужасом воскликнула мать, которая не могла не отреагировать на эти слова. — Дело в том, что, если б он вмешался, ему бы тоже досталось, а потом нас бы убили. Запытали до смерти, скорее всего. Поэтому он сидел и смотрел. — Ты мог бы придумать выход побыстрее, — заметил Майкрофт, — в конце концов, тебя били не по голове. — Мне было интересно, надолго ли меня хватит. К чему я это сказал… А к чему я это сказал, Майкрофт? — Чтобы наша мать наконец поняла: мы взрослые люди, раз играем в такие опасные игры. А в твои игры, мама, нам играть больше неинтересно... Думаю, любой из сидящих за этим столом согласится, что Шерлок заслуживает любви в гораздо большей степени, нежели я. Но с чем мне всегда было трудно смириться, так это с твоей уверенностью, что любить меня не за что и незачем. — Я никогда этого не говорила, — ответила ему мать. — Но показывала всем своим отношением. Ты с таким упоением ссорила нас, что вскоре наши размолвки вошли в привычку и мы искали повод поссориться, не прибегая к твоей помощи. Ты не любишь меня — ради бога. Но смирись с тем, что теперь в моей жизни есть человек, который меня любит и, думаю, уже не перестанет любить. И тут Грег понял, что настал его звёздный час. — Всё, началось по-новой, — сказал Шерлок, когда Лестрейд поднялся с места. Детектив придвинулся к Джону и чуть приобнял того за плечи. "Да, — подумал доктор, — Трейси оказалась права. События прошлого Рождества прекрасно вытеснились новыми". — Я работаю в полиции, миссис и мистер Холмс. Время от времени нам приходится сотрудничать с коллегами из разных стран, в том числе и из этой; у меня достаточно знакомых полицейских в Америке и даже конкретно в этом штате. И если вы сейчас же не помиритесь и не сделаете радостные лица, я позвоню куда надо, и вас помирят насильно, под дулом пистолета. — Это самый действенный способ, Барнеби. — Да, и ещё. Я благодарен судьбе за то, что она подарила мне встречу с таким удивительным человеком, как ваш сын. — Сейчас он сделает ему предложение, — сказал Шерлок. — Лестрейд, замолчите, пока не поздно, иначе в качестве свадебного подарка получите должность главы Скотланд-Ярда, и придётся носить галстук каждый день. Не говоря уже о том, что с этой работой вы не справитесь. Майкрофт отложил аккуратно сложенную салфетку и тоже встал. — Вертолёт уже близко? — поинтересовался Шерлок. — В этот раз его не будет. — Значит, танк, — кивнул своим мыслям Шерлок. — Действительно, зачем повторяться? К удивлению Джона, тоже решившего, что Майкрофт больше не в силах здесь оставаться, тот подошёл к матери и приобнял её. — Прости, мама, — сказал он, поцеловав миссис Холмс в щёку. — Молчи, пожалуйста, — прошептал Джон на ухо Шерлоку. Простое, но гениальное решение подойти и тоже обнять мать Майкрофта не возникло у Грега самостоятельно — он заметил едва уловимый жест Майкрофта. Если б не Джон, Шерлок не преминул бы поделиться наблюдением с остальными. — Теперь у меня четверо сыновей, — произнесла миссис Холмс дрогнувшим голосом, в который раз за день утирая слёзы. — Надеюсь, теперь ничто не мешает спокойно поужинать? — спросил зверски голодный Шерлок. — Я хотел бы уточнить одну вещь, — немного смущенно пробормотал мистер Холмс. — Майкрофт, ты тоже гей? — Да, папа. — Мой двоюродный брат Роджер был геем. Я думаю, это передалось по наследству, а значит — вы оба мои сыновья. — Блестящее логическое умозаключение! — восхищённо воскликнул Шерлок. Нельзя сказать, чтобы миссис Холмс окончательно растаяла. Чуть погодя она заметила, что, если бы у неё была возможность накрыть на стол, он выглядел бы лучше. И тут Грег предложил ей потанцевать, и она согласилась.***
— Джон, я хотел продолжить начатое в сарае, но не в силах пошевелиться. — Я тоже. Лежу и думаю о том, что произойдёт здесь на следующее Рождество. — Не думай, спи.***
Миссис Холмс была неисправима. С утра пораньше Джон проголодался, и они с Шерлоком отправились на кухню. Вскоре заглянула и хозяйка дома. Она беседовала по телефону с человеком, которого называла мистером Брауном. Телефон оказался мобильником Майкрофта. Мистер Браун был премьер-министром Великобритании. Когда Шерлок сообщил ей об этом, мать ответила, что она не интересуется политикой. — Он сказал, что дело не срочное и Майкрофта можно не будить. — Дай мне телефон, я сотру входящий звонок, чтобы вы смогли проститься без скандала. И запомни навсегда, что его парень не шофёр, а инспектор полиции. — Его парень мог бы быть и помоложе. А мой сын слишком высокого мнения о себе. — Ему чуть свет звонит премьер-министр. Тебе не кажется, что он имеет право быть о себе высокого мнения? Миссис Холмс поджала губы и ничего не ответила. Майкрофт, решивший, что теперь имеет полное право заночевать с Грегори, открыл глаза и увидел крадущегося к двери Шерлока. — Звонил премьер-министр, ничего срочного, мама ему ответила, не устраивай скандала перед отъездом, не надо было бросать телефон где попало, — скороговоркой произнёс тот, — Джон хочет остаться, я делаю вид, что тоже, но если ты меня любишь, умоляю: пусть этот кошмар закончится сегодня. — Когда сядем в вертолёт, расскажешь об этой хитрости Джону. — Это шантаж. — Мне придётся выслушать обвинения матери, что я специально увожу тебя с собой, чтобы её расстроить. А ты, маленький паршивец, будешь упираться и говорить, как не хочешь с ней расставаться. — Ладно, чёрт с тобой. Твоя взяла. — Со мной Грегори, — самодовольно сказал Майкрофт. Лестрейд начал ворочаться под одеялом, и Шерлок выскочил за дверь. Одно дело знать, другое — видеть. Голый Лестрейд в одной постели с его голым братом. С ума сойти!***
Майкрофт всё равно засадит Шерлока за работу как минимум на неделю, так какой смысл Джону лететь вместе со всеми? Вместо того, чтобы возвращаться в пустую квартиру на Бейкер-стрит и скучать там в одиночестве, он с удовольствием погостил бы здесь, у его родителей, но Шерлок сказал "пожалуйста" таким проникновенным и многозначительным тоном, что Джон не смог отказаться. А что, если… Да, пожалуй, именно так — их запрут вдвоём. Он высказал своё предположение, когда самолет поднялся в воздух — с улыбкой, в полной уверенности, что прав. И Шерлок не знал, что на это ответить. Он уставился в сторону Майкрофта и буравил взглядом, пока тот не обратил на него своё внимание, оставив в покое Грега, то и дело щелкающего камерой. — Джон спрашивает: ты запрёшь нас вдвоём или меня одного, дав нам сутки на прощание? "Ну, что тебе стоит?, — говорил взгляд Шерлока. — Ты же меня любишь, помоги мне, брат мой…" Но Майкрофт покачал головой и отвернулся. — Что ж, я ждал и дольше. Он пропадёт всего лишь на день, а может, даже и меньше, а потом появится дома и сообщит обрадовавшемуся Джону, что заставил шестерёнки в своей голове вращаться с бешеной скоростью, потому что ему не терпелось его увидеть. Маленькая ложь, потом ещё одна, потом ещё… А этому человеку и так слишком часто лгали. — Я удрал, Джон, — вздохнув, признался Шерлок и увидел, как брат одобрительно кивнул. — Я больше не мог там оставаться, извини. Это выше моих сил. Если даже Майкрофт не в состоянии… У нас будет секс, много секса, горы секса и море любви, — уверял Шерлок Джона, совершенно не задумываясь о том, что его слова слышат и другие люди, — я буду ходить с тобой в магазин, я сам буду ходить в магазин, Джон… Джон, ладно, хотя бы поцелуй меня перед тем, как я прыгну с парашютом... А могу и без. Майкрофт на всякий случай обернулся. Плохого не случилось: Джон крепко вцепился в Шерлока и так же крепко его целовал. Его — маленького паршивца, не торопящегося взрослеть, но гораздо меньшего лгуна, чем сам Майкрофт.