Не заставляй меня забыть

Сказать, что он был удивлён? Нет, Бьякуя начинал догадываться, в чём заключается смысл этого "Договора". Конечно, он не знал подробностей, но то, что на подобный шаг шли шинигами, нашедшие свою любовь среди живых, стало ясно, как только Урахара Киске назвал имя. Куросаки Ишшин... Он исчез из Общества Душ около двадцати лет назад, и все словно забыли о его существовании - и это несмотря на то, что Ишшин был одним из сильнейших шинигами, капитаном десятого отряда, кандидатом в нулевой - и принадлежал клану Шиба. Но он был вычеркнут из истории Сейретея, словно никогда не существовал. Воспоминания вернулись на поле битвы, когда немолодой уже мужчина в форме шинигами закрыл от удара Мацумото Рангику. Кажется, она и была первой, кто его вспомнил. Шиба Ишшин, покинувший Общество Душ, предпочёл долгу шинигами жизнь с земной женщиной и взял себе её фамилию, надолго запутав обитателей Сейретея, не понимающих, откуда у простого человеческого мальчишки могла взяться такая сила. И не понимающих, почему "безродный мальчишка" так упорно напоминал лейтенанта тринадцатого отряда. Действительно... как-то же удалось Шиба Ишшину добиться столь длительной командировки в Генсей. Договор... Чего он требует? Куросаки Ишшин, отец Куросаки Ичиго. Просто совпадение или же судьба? В любом случае - выбора у Бьякуи не было, поэтому он решительно направился к семейной клинике Куросаки. Ичиго казалось, что этого высокого брюнета с холодным, даже надменным взглядом, он уже видел. Даже более того - знал! Но память отказывалась предоставлять обстоятельства, при которых они могли познакомиться, и Ичиго хмурился, не сводя настороженного взгляда с молодого мужчины. Может, тот сам разрешит его сомнения? Бьякуя лишь слегка усмехнулся. Он специально позаимствовал у Урахары гигай: ведь наверняка способность Куросаки видеть призраков никуда не исчезла, не хватало только лишних недоразумений. Куросаки Ичиго пытался его узнать? - внимательный взгляд рыжего говорил именно об этом. Что ж... если подсознательно он всё ещё помнит его, Бьякую, значит, надежда есть. - Могу я видеть Куросаки Ишшина? - это прозвучало излишне высокомерно, и Ичиго скривился, а Бьякуя даже обругал себя - дурацкая привычка. - Можете. Как мне вас представить? - слышать от Куросаки вежливое "вы", пусть и сцеживаемое сквозь зубы с явной неохотой, было даже забавно. Впрочем, не время сейчас об этом думать. - Скажи, что с ним хочет поговорить Кучики Бьякуя, - услышав фамилию, Куросаки напрягся, что не укрылось от взгляда Бьякуи. - Один момент, - рыжий повернул голову и крикнул: - Эй, папаша! К тебе посетитель! Так что харэ дрыхнуть, тащи сюда свою задницу! - у наследника Кучики, услышавшего такую тираду, даже вытянулось лицо, а в голове пронеслось: "Рукия, как тебя угораздило?!". - Ну, кому я понадобился? - заслышались шаги-шлепки, и вскоре в поле зрения Бьякуи нарисовался сам хозяин дома. Потягиваясь и непрерывно зевая, Ишшин неторопливо шествовал к двери, демонстрируя всем единственный на данный момент предмет гардероба - а именно, семейные трусы. - Даже в воскресенье покоя нет... - Этого человека зовут Кучики Бьякуя, и он хочет с тобой поговорить, - слишком спокойно, как меленькому бестолковому ребёнку "объяснил" Ичиго отцу. "У них что, в порядке вещей общаться таким образом? Или Куросаки по жизни хамло?" - Кучики... Дай мне пять минут! - Бьякуя и глазом моргнуть не успел, как Ишшин стоял перед ним в дверях, уже одетый и побрившийся. - День добрый, Бьякуя! Проходи наверх! - мужчина кивнул на лестницу, - Я сейчас поднимусь. "Кажется, хамство заложено на генном уровне". У лестницы Бьякуя остановился: на стене висел один из портретов Масаки, матери Ичиго - конечно, он ни разу её не видел, но догадаться было несложно: у неё были глаза того же тёплого шоколадного оттенка и рыжевато-золотистые волосы, чуть светлее, чем у самого Ичиго. Но больше всего, конечно, взгляд привлекала улыбка: открытая, искренняя и невероятно нежная. Да и сама женщина на фотографии, казалось, излучала тепло и щедро делилась им с окружающими. Даже сейчас, когда её уже не было в этом мире... она жила здесь, в этом доме, с теми, кого любила и продолжала любить. Бьякуя не знал подробностей того июньского дня, Рукия лишь в общих чертах описала ему, что произошло. Защитила сына от Пустого, да? Невероятная женщина. Пожалуй, теперь он начал понимать, почему у Куросаки такой комплекс "защитника всего и вся". И почему рыжий парень никогда не улыбается от всего сердца, почему он вечно хмурится. Женщина, за которой ушёл Шиба Ишшин. Оно того стоило, наверное?.. - Договор себя оправдал, - тихо раздалось за спиной. Ишшин встал рядом, с лёгкой грустью посмотрел на родное лицо, чьи черты в его памяти не померкли даже спустя эти семь лет. - Мы не знаем, что уготовано нам судьбой... Нам остаётся лишь мириться или спорить, - произнёс он и пошёл на второй этаж - Следуй за мной, Кучики. *** Комнатка была небольшой и довольно скромно обставленной, но как нельзя лучше подходила для приватных бесед. Бьякуя сел на стул у окна, Ишшин встал рядом, облокотившись о подоконник. С минуту мужчина молчал, потом достал из кармана пачку сигарет, вопросительно глянул на гостя: "переживёшь"?. Тот пожал плечами - его не волновали подобные мелочи, и Ишшин щёлкнул зажигалкой, затянулся... - На самом деле, я курю только на могиле Масаки, да и то... раз в год. Но рассказать тебе то, о чём ты пришёл меня спросить... будет непросто. Ведь тебя Договор сюда привёл, верно? Знаю... почувствовал. Стало быть, малышка Рукия решилась на это? Эх... глупый мой сын, неужели заслужил? - Ишшин грустно улыбнулся, выдохнул тонкую струйку дыма. - Что ж, слушай, Кучики Бьякуя. Договор заключают шинигами и Со-тайчо, по инициативе первого, если он любит человека и хочет быть с ним - не важно, в котором из миров. Считается, если шинигами завёл речь о Договоре, это уже доказывает его любовь, а вот человеку это только предстоит. Процедура сложная... и, наверное, даже жестокая, хотя бы потому, что человека о ней никто не предупреждает. - Но ведь Ичиго, - Бьякуя всё-таки заставил себя произнести имя младшего Куросаки, - Не совсем человек? - Ну да... сынишка у меня - то ещё создание, - неопределённо хмыкнул мужчина. - Шинигами, вайзард, квинси... Однако этот парень принадлежит миру живых, и никакому другому - не зря я когда-то жертвовал всем, чтобы дать ему эту жизнь. Однако перед чувством я бессилен... его выбор, - Ишшин усмехнулся. - Маятник качнулся, да? Так вот, о человеке... Его лишают всех воспоминаний, связанных с шинигами, а шинигами, заключившего Договор, отправляют в "Лабиринт душ". - Лабиринт душ? - Да... это абсолютно другой, "несуществующий мир", как его называют. Мир призраков шинигами. Знаешь, что происходит с шинигами после Сокёку? Они, как и погибшие, попадают именно туда. Понимаешь? - Оттуда нет возврата? - Бьякуя почувствовал, как леденящий холод пробирается в душу. Рукия... в этой бездне? - В общем-то, действительно нет. Это лабиринт, как я уже сказал, и редкая душа может найти из него выход. Да и хочет ли? Многие остаются лишь безликими тенями, не имеющими ни воспоминаний, ни чувств... Обычно это ждёт казнённых на Сокёку и душ, лишённых смысла своего существования. Но есть и другие... Те, у которых есть шанс на возрождение. Таких немного, но они рвутся из этого лабиринта. Выход можно найти... Если за потерявшейся в Лабиринте душой придёт другая, отчаянно стремящаяся её вернуть. В этом, Кучики, и заключается смысл Договора. За шинигами, который попадает в мир призраков и теней, и должен придти человек, который любит его. Теням - не вернуться, призракам надежду на перерождение может дать лишь чьё-то сильное желание. Но шинигами из этого мира может вернуть только тот, кто его по-настоящему любит. Первый этап проверки чувств для человека - вспомнить свою любовь. Не каждый, поверь, вспоминает. И не каждый решается после этого ступить за Врата Несуществующего мира. Мы с Масаки выдержали это испытание. Она вспомнила обо мне почти сразу же, а о том, куда идти, ей сказал Урахара. Видимо, старик Яма повысил ставки, раз Рукия-чан стёрла память сразу стольким людям. - И что делать? - в этой фразе звенело отчаяние. Бьякуя, забыв о том, что "наследник клана должен всегда держать лицо, не поддаваясь эммоциям, нарушающим гармонию разума", до боли стискивал кулаки - так, что побелели пальцы. Его пугала эта неизвестность. Души, тени, призраки... - Что? - Ишшин задумчиво посмотрел в окно. - Ичиго - мой сын. Он, как ты правильно заметил, не совсем человек. Он не забыл Рукию, Бьякуя. На его сознании - мощный блок, однако он хранит её образ в своём сердце, и никакие, даже самые сильные заклятья кидо не в силах стереть его. - Но тогда почему? - Почему он до сих пор ничего не сделал? Почему ничего не вспомнил? Почему ни я, ни Киске, ни Ёруичи ему ни о чём не говорили? Мы не имеем права вмешаться, Бьякуя. Это их битва. Только этих двоих. За себя, за свои чувства. Да и потом - даже Киске и Женщина-кошка не знают всего. Я знаю больше, гораздо больше - ведь я провёл в этом мире небытия достаточно времени. Почему рассказал тебе? Право слова. Я могу рассказать о Лабиринте тому, кто близко связан с Рукией. Но я ничем не могу помочь Ичиго. Что делать дальше?.. Надеяться на моего глупого сына. Стоит ему вспомнить о ней, вспомнить всё - он сорвётся с места как ветер и помчится за Рукией хоть за тридевять земель - что уж говорить о каком-то Лабиринте. - Я знаю. Видимо, мне стоит принять это, - неожиданно мягко прозвучали эти слова, и Ишшин улыбнулся. - У тебя замечательная сестра, Кучики Бьякуя. Кажется, она вообще первая девушка, решившаяся на Договор. И ещё: возможно, причина этого шага лежит ещё глубже, поэтому-то она и стёрла воспоминания остальных. Однако... - Ишшин забычковал сигарету. - Скажу тебе вот что: когда эта парочка вернётся из Лабиринта, больше на их пути никто встать не сможет. Тем более, старикан. Сама судьба их алой лентой свяжет. - Я понял, - наследник клана Кучики поднялся, легко склонил голову, - Спасибо за всё. - Не за что, Бьякуя, - за молодым мужчиной уже закрылась дверь, а Ишшин неотрывно смотрел на сверкающую бликами зелёную листву клёна возле дома, вспоминая, как сжимал холодные ладошки Масаки в своих руках, как нежно, тревожно и радостно смотрела она на него, а он всё шептал и шептал: "Теперь мы всегда будем вместе". Тогда его не волновал ни холод несуществующего мира, ни миллионы теней и призраков, которым никогда не найти выхода - её улыбка была его светом, его путеводной нитью, его жизнью. - Удачи тебе, сын... - слова разбили сонную тишину, - Поскорее забери оттуда свою Рукию.