Сделка с Королем

Дождь беспощадно долбил по крышам, словно пытался до кого-то достучаться. И дождь этот стал судьбоносным. Под ливень Мику и Хао попали случайно. Засиделись в одном из кафе, а Кахаши не хотела испытать на себе огненную телепортацию. После нее девушка, как она говорила, плохо себя чувствовала. И шли они домой под одним маленьким зонтиком, так удачно подвернувшимся у девушки в школьной . Хао уже успел несколько раз проклясть и Мику, и дождь, и маленькие зонты, как самое неудачное изобретение. Когда они пришли к дому девушки, ни на нем, ни на ней - не было сухого места. У них даже намокла некоторая часть волос, в основном кончики, но это не особо волновало девушку. Сегодня она покажет, насколько она доверят ему. И докажет, что и сама - не промах. Он остановился на пороге, спрятавшись за козырьком. Капли нагоняли ветерок, было сыро и холодно. Но ничего, дома у него есть замечательный камин, не менее восхитительно кресло, и, в конце концов, теплый ужин. - Заходи. Он удивленно обернулся, смотря на нее. Выглядела она нелепо. Взъерошенные в разные стороны от сырости волосы, вся насквозь промокшая одежда, так соблазнительно облепленная по ее юной фигурке. И глаза, бледно-серые глаза, стыдливо отведенные в сторону. - Зачем? Она прикусила губу, а на щеках появилось какое-то подобие румянца. О да, он просто не мог не признать, что ее волосы, такие полюбившиеся ему, сейчас забавляли. - Одежду высушить. Нет, Мику, только не это. Хао прикрыл глаза. Конечно, высушить одежду. А еще погреться друг от друга методом трения, да? - Только за этим? Пожалуйста, скажи, что только от своей заботы ты зовешь его в дом. Только из-за беспокойства, а не от каких-нибудь других... побуждений. - Погреться. Она боялась его внимательного взгляда сейчас. Будто он видел ее насквозь, со всеми внутренностями, мыслями и бешено бьющимся сердцем. Она хотела... Чего хотела? Его, наверно. Ей захотелось прикоснутся к этим хваленым мужским кубикам у него на животе, бугоркам мышц на плечах. Ко всему нему прикоснутся. - Не стоит. Я могу легко переместиться домой. Там согреюсь. Неуверенно прозвучало. Да, это было сущей правдой, но ведь... Если она не захочет, чтобы он уходил, Хао не посмеет. Не бросит ее сейчас, когда ее смелость достигла своего пика. Когда она приглашала его домой под каким-то глупыми предлогами. Она помолчала, покусав губу. Он ждал ответа. Не уйдет, пока не получит. - Но, я же предлагаю тебе погреться. Ты же любишь кофе, который я делаю. Она и правда делала восхитительный кофе. И отмазки были не менее восхитительными. Он не прочь остаться. Она уже давно интересовала его как девушка. Не та, которую можно потискать в любой момент, или просто приобнять за плечи на улице. У нее был въевшийся в его память жарким клеймом запах. Он ощущал его при каждом поцелуе, при каждом приливе нежности или просто при неудачном столкновении. А сейчас он хотел ощущать его на себе, и сделать так, чтобы на ней был его запах. Хотел сделать своей, словно жадный собственник. Но она была его девушкой, а он был ее парнем. Разве он не имеет права получить чего-то большего? Тем более, когда и на это согласны? - Погреться? Я не против, да и на улице холодно. Если настаиваешь, то я согласен. - Настаиваю. - Согласен. Он говорил тихо, четко выговаривая слова, чтобы они въелись ей в память, чтобы при воспоминании о них она краснела. Поняла, что он не собирается причинить ей боль, если она не хочет. Она отошла в сторону, пропустив его в дом. Он был тут кучу раз, но сегодня он видел это место с другой стороны. Просто потому, что его чутье шамана редко подводило, и сейчас что-то настойчиво шептало, но он почему-то игнорировал эти мысли, когда она, бережно взяв его за руку, повела в какую-то комнату. Ее рука была слишком теплой. Видимо тело брало тепло из внешних факторов. Все-таки дом теплый, и одежда мокрая, поэтому быстрее становится комнатной температуры. Она привела его в... Спальню. Да, тут стояла кровать, и в комнате была куча ненужных вещей. Это не было ее комнатой, ведь шкаф был пустым. И ванна тоже пустовала. - Снимай , я повешу ее . Он посмотрел на нее с неким разочарованием, но она приняла это как за нечто не очень веселое и, фыркнув, отвернулась. Просто он надеялся, что она лично снимет с него рубашку, нарочито медленно расстегивая каждую пуговку и кладя руки на его теплую грудь. Но она терпеливо ждала, отвернувшись. Он тихо вздохнул, чтобы она не услышала, и начал расстегивать рубашку. Он хитро улыбнулся. "Ну же, повернись и упади в обморок. Порой ты бываешь очень эмоциональной". - На. Влажная тряпка чуть задела ее лицо, проскользнув рядом. Она ушла в ванну с ней. Взяла вешалку, чтобы рубашка не помялась, и повесила на крючок. А когда вышла, уткнулась носом в его подбородок. Она подняла на него взгляд. Она была испугана и все-таки в ее глазах что-то мелькало. Что-то, что он не смог тогда определить. Определит со временем. У него еще будет такая возможность, он был уверен. - Твоя одежда тоже сырая, - с совсем еле заметой хрипотцой заметил он. - Ее надо повесить сушиться. Она неотрывно смотрела ему в глаза. Он говорил тихо. Но ей казалось, что его нормальный голос будет оглушающим. Даже этот полусумрак в комнате говорил, что тишина здесь стала полноправной хозяйкой. - Надо, - таким же тихим голосом сказала она. Они взаимно тонули в взглядах друг друга. Она - в его очах цвета темного шоколада, и взгляд его был таким - затягивающим, вязким, из которого трудно выбраться. У нее был легкий взгляд серых глаз, словно хмурое небо. Он не затягивал, и не было в них той сладости, которая может заставить влюбиться в себя. У нее взгляд был влекующим, но не навязчивым. Словно ты можешь сделать выбор: смотреть и тонуть, или игнорировать и забыть. Хао не хотел забывать. Он хотел сделать все наоборот - хотел новые воспоминания, в которых можно будет утонуть так же, как и в ее глазах. Да, может в них и не было той изюминки. В них и ничего раньше не было, кроме серого куска льда. Но пришел он, и лед растаял. Превратился в небольшое серое озеро, в котором, словно рыбки, плескались эмоции. Он помог ей почувствовать наконец, что такое чувства, хотя и ничего не делал. Просто она была рядом, когда у него было хорошее настроение, и его всегда забавляли краснеющие девушки. И она частенько при нем краснела. Если бы не эта одинаковая дорога до дома, эта чудная находка в виде лесного озера, то сейчас бы он не стоял перед ней А так, просто подними голову - и вот он, внимательно следит за каждым ее движением. Девушка оторвалась от поиска дна в его глазах, которого так и не нашла и посмотрела на его губы. Игра называется "Прочитай по взгляду, чего хочет твоя девушка". Хао наклонился вперед, и когда до ее губ оставались сантиметры, и она уже подалась навстречу, он застыл. До чего же глупое положение. Она ничего не предпринимала, но он чувствовал, как скрипит его крыша. Он же потом не сможет остановиться. Вдруг она осознает свое положение слишком поздно? Она потом будет умолять остановиться, и ему придется взять ее силой. Насильно сделать женщиной... Почувствовав его неуверенность в своих действиях, она положила руку ему на плечо, но не отстранилась. - Не бойся за меня, Хао. Я... - Ты же не хочешь этого. Скажи, что не хочешь. - Не скажу, ведь... Он приблизился к ее губам ближе, но остановился, когда она не договорила. - Ведь что?.. - Ведь тогда это будет неправдой. И она, не дав ему опомнится, проявила инициативу. Притянула к себе за шею, впиваясь в его губы. Он тут же ответил ей, заключая ее в кольцо своих рук, обнимая. Поцелуй становился глубже с каждой секундой. В какой-то момент, когда он прижал ее теснее, и напор стал сильнее, она поняла, что ей не отвертеться. Но она решила все и сегодня не собиралась оступаться. Когда угодно, но только не сейчас. Она начала пятиться, не пытаясь разорвать поцелуй. Просто он отталкивал ее к стенке. Его руки с талии переместились чуть ниже, и он сжал в ладонях ее ягодицы. Она и не пыталась убрать его шаловливые руки. Просто она уже хотела действовать. Вот она уже уперлась спиной в стенку. И вдруг Хао потянул ее верх. Для удобства она обхватила его ногами поперек талии. Воздуха не хватало уже сейчас, когда ничего особенного, вроде, и не происходило. Хотя ее женская интуиция уже закидала мозг интимными сигналами. Возбуждение накатывало на обоих маленькими волнами. Его руки поползи вверх, и он смял в руках ее грудь. Девушка жарко выдохнула, и он разорвал поцелуй. Теперь его губы изучали ее шею. Поцелуи горячих губ будоражили, потрясая ее всю, насквозь. Наконец она заметила, что уже половину ее рубашки он расстегнул. Да, он прекрасно знал, к чему это шло, а ему впервые захотелось ее взять. По-настоящему. Ему было достаточно и этих мимолетных поцелуев. А иногда - и довольно глубоких. Но сейчас было что-то иное. Сейчас ему было невтерпеж почувствовать ее вкус. Ее губы были на вкус как мед. А какая на вкус была она? Сама она, ее тело. Детские поцелую ушли, уступая место настоящим взрослым действиям. Пусть им было всего 16. Было совершенно на все плевать в этот момент. Наконец ее рубашка была расстегнута и небрежно отброшена в сторону. Ее тело было холодным, несмотря на повышающуюся температуру в комнате. Наверно из-за ее сырой одежды, или.. Или это был холодок страха? Ей было чего бояться. Женщины, все-таки, лишаются в первую ночь большего. Ее пальцы запутались у него в волосах. В ее любимых длинных нитях, совершенно непривычных для мужских. Обычно при долгих поцелуях она задыхалась, а он, с его тренированными легкими, мог целоваться хоть пять мучительно долгих минут. Сейчас такой жаркий момент, такой душный, но воздух появлялся в ее организме, будто сам по себе, с экспресс доставкой. Через несколько секунд поцелуй был разорван, и его влажные губы остановились у нее на шее. Они оттягивали кожу, кусая, но не стремясь оставлять что-то большее. Сейчас он ощутил вкус ее шеи. Медовый. Как и ее приоткрытые сейчас от странного ощущения губы. Языком он провел линию от ключиц до уха, заставляя девушку поежиться. Мокрую дорожку обдало холодком комнаты, и тут же было согретым от его дыхания - горячего, словно огонь. Она впилась ноготками в его плечи. Под руками податливо перекатывались мышцы. Словно слушались ее тепла. Черт, она же совсем не знает, что ей делать! Может, прижать к себе сильнее? Нет. А, может, расстегнуть джинсы? Не вариант, пока что она так делать точно не собирается. А может... Вдруг Хао, подхватив ее за бедра сильнее, оторвал девушку от стенки. Она покрепче обхватила его ногами и руками, чтобы не упасть. Она и не заметила, как очутилась на простынях, но их мягкость оказалось неожиданной. Шатен склонился над ней, вдавливая своим телом в кровать ее тело. А ее эта приятная тяжесть только раззадоривала, и что-то внизу живота протяжно заныло. И то оказалось очень приятным ощущением. Вскоре он устроился между ее ног. Мику почувствовала его, и его плоть, которая стремилась к ней. Он начал покрывать поцелуями ее шею. Девушка скинула с себя рубашку, потому что та ей уже порядком надоела, неприятно трясь об кожу. Вскоре и лиф полетел в сторону, словно совершенно не нужная часть гардероба. Хао был слишком возбужден, чтобы разглядывать ее. Слишком их друг к другу тянуло, словно плюс к минусу. А она, на какое-то время осмелев, провела линию по его прессу. Одна из ее мечт за сегодняшний вечер. Пальчик провел линию от груди к животу, и тихо-тихо шел прямо до самой пряжки ремня. Шаман жарко выдохнул, сжимая в своих ладонях ее грудь. Черт, она была идеальной. Хао, как и многие мужчины, считал, что идеальная грудь должна помещаться в мужских ладонях. И грудь Мику, маленькая и аккуратная, была как-раз. Средними пальцами он надавил ей на бусинки сосков. Она жадно начала глотать ртом воздух и парень, словно по какому-то призыву, накрыл поцелуем ее губы. И она глухо и тихо простонала ему в рот. Асакура прижал ее к себе теснее. Ее голос в тишине комнаты прозвучал слишком соблазнительно. Еще парочка таких, или просто один, но очень громкий - и он сорвется. Ее руки принялись расстегивать его ремень, слишком торопливо. Он же, в ответ, поцеловал ее ухо, постепенно спускаясь вниз. Прошелся по шее, и вобрал ее кожу в себя на ключицах, оставляя засос, как знак. Знак, что она теперь в его власти полностью. Вся, со всеми своими тайнами, желаниями и сокровенностью, наконец. Потом еще один засос был поставлен на левой ключице. И она резко задержала дыхание, когда он прикусил ее кораллового цвета сосок, отвердевший от возбуждения. Ее пальцы запутались в его волосах. Ремень был расстегнут, и девушка не собиралась останавливаться, но его столь резкие действия заставляли вновь терять голову. Его руки блуждали по ее бокам, обводя линию талии, бедер и ног, гладя ровно до того места, до которого только мог дотянуться. Через минуту правая грудь тоже была удостоена внимания. Приятно, слишком приятно. И непривычно. Испытывать такие чувства - это нечто. - Хао... - сладко прошептала девушка. И он вдруг замер. Буквально на несколько секунд, и просто потому, что сейчас слышать ее стоны было пыткой. Он не хотел торопиться, но организм требовал. Окончательно раздев и ее, и себя, парень посмотрел на нее, и первое, что он увидел в ее глазах - это испуг. Конечно она боялась, это было очевидно. Становиться женщиной - процедура не из приятных, и Хао об этом знал. Он наклонился к ней. - Ты боишься? Такой нескромный вопрос, но ему необходимо узнать ответ прямо сейчас. Она дрожит. Почти незаметно, но ее пробивает совсем мелкая дрожь. Она кивает. Медленно, и закусив губу. Хао наклонился к ее уху, целуя сгиб плеча, шею, скулы. - Я постараюсь как можно безболезненней. Он понимал, что причинит меньше боли, если войдет резко. Но поймет ли она? Вдруг подумает, что он случайно сорвался от ощущения женской плоти. Ай, как получится Вошел медленно, предварительно взяв девушку за бедра. И не зря - через секунду она вздрогнула и начала отползать, но его руки не дали ей этого сделать. - Тише, - зашептал он, покрывая поцелуями ее щеки. Ее пальцы впились ему в плечи, но это его только взбудоражило. И вот - преграда на его пути. Девушка всхлипнула и, словно ища поддержки, прижалась к нему сильнее. Он перехватил ее поперек талии. И резко вошел. Мику вскрикнула, когда интимная боль разорвала ее изнутри. Назад уже не повернуть. Она почувствовала, как совсем малюсенькая струйка крови стекает между ягодиц. - Больно? - бережно спросил он, потому что еще не сорвался и какие-то остатки разума беспокоились о ней. Она кивнула, и он терпеливо подождал десять секунд. А потом начал двигаться. - Расслабься, - хрипло прошептал на ухо. Она расслабилась, но странное чувство внизу заставляло напрягаться. И почему-то после боли тело онемело, и начало наполнятся приятными ощущениями. Она вцепилась шаману в спину ноготками. Приятно, очень приятно. Она сама не заметила свои стоны, сначала тихие. Но потом, когда он с каждым разом входил все глубже и глубже, стоны становились громче. Хао куснул ее за плечо, и она вскрикнула. Теплое чувство разливалось в районе груди. Он пытался сдержаться, чтобы причинить ей меньше боли. Она притянула его теснее к себе и провела ладонью по спине, чтобы успокоить. Она чувствовала себя более, чем беспомощно. Что делать? Лежать безвольным бревном или сделать...что-то? Как там в фильмах было? Ну да, есть грешки. Смотрела она однажды фильм, насквозь пропитанный не только фальшивой романтикой, но и детальными любовными сценами. Мику, поймав ритм, начала двигаться навстречу. И снова стоны. Он лишь хрипло дышал, глубоко и рвано. Хао кусался. Его руки бродили по ее телу, иногда задерживаясь где-то. На груди, на ягодицах, на талии, и все это сопровождалось укусами или алыми отметинами засосов. Вдруг слишком сладкие ощущения начали на нее накатывать. Громкий стон сорвался с губ. Это называется оргазмом? Необычные ощущения, а главное, такие приятные. Хао зажмурился и коснулся губами ее шеи. Что-то теплое разлилось у нее внутри, но ее уже била мелкая дрожь. Асакура горячим дыханием «прожигал» кожу на ее шее, и девушка, положила ладони на его ребра. Хао упал на кровать рядом с ней, уставившись в потолок. Странное было молчание. Не тяжелое, не легкое. Самое обычное, когда молодая пара укладывается спать после тяжелого рабочего дня. Каждый думает о своем. Она не смогла уснуть. Они так и не сказали друг другу ни слова: Хао спокойно спал, прижимая ее тело к себе и носом уткнувшись ей в шею, а Мику, оперативно, потянулась к тумбочке. Таблетки были в хорошей упаковке, что не шуршала, поэтому принять ее внутрь труда не составило. Уснуть она не смогла еще полчаса. Забитая мыслями и событиями голова не хотела отдыхать, но измучившееся тело хотело уже отдохнуть. Уснула Мику в полночь, когда сверчки запели свою грустную мелодию.