В поисках утраченного

Приземление опять вышло неудачным - на сей раз лицом в кучу пожухлой листвы. Отплевываясь от попавшего в рот мусора и осматриваясь, Поттер решил, что это уже становится традицией. На сей раз он попал на окраину какого-то заброшенного парка. Отряхнувшись, насколько это было возможно, он установил уже привычную палатку. Сверху начал накрапывать холодный осенний дождь, и Гарри поспешил скрыться внутри. Согрев себе чаю, он связался с Сириусом. Рассказав крестному о злоключениях у Уизли, он выслушал столько подколок и скабрезных шуток, что и сам был не рад решению так подробно поведать эту историю. А вот выходка Снейпа почему-то вызвала пространную тираду, состоящую из многоэтажных идиоматических выражений, некоторые сочетания которых Поттер раньше и представить не мог. Широко раскрыв глаза и не понимая, почему крестный так “душевно” отнесся к посещению борделя, он старательно запоминал особо удачные обороты. Наконец, Сириус немного успокоился и подвел итог беседе: встреча с Дамблдором так и не состоялась, Снейп - гад ползучий, летающий и так далее, к Уизли путь в ближайшее время заказан, и осталась только одна возможность - искать директора в Хогвартсе. На этой упаднической ноте они закончили сеанс связи. Гарри вновь подогрел остывший чай и, усевшись по-турецки на свою походную кровать, достал дневник и решил поделиться с Томом впечатлениями последних двух дней. “Привет, Том!” “Привет, давно не общались, я соскучился!” Поттеру это польстило, и он принялся описывать свои последние приключения. Как ни странно, его история вызвала у Тома совсем другую реакцию, в отличие от Сириуса. А уж когда Том стал в подробностях выспрашивать про впечатления от борделя, Гарри залился яркой краской смущения и возблагодарил Мерлина, что собеседник не может его видеть, а бумага и чернила не передают обуревающих человека эмоций. Но, похоже, что-то в ответах его все же выдало, потому что Том ненадолго замолчал, а затем сделал вывод, что случайно подсмотренный стриптиз кое-кому очень понравился. Поттер не видел причин скрывать свои ощущения от друга по переписке, потому что был уверен, что никогда с ним не встретится. “Это… это было красиво. Но думаю, если бы выступали девушки, мне бы понравилось намного больше”. “Уверен? Ну-ну. Что-то я не заметил, чтобы стриптиз в исполнении этой Уизли вызвал хоть какой-то отклик. К тому же я, кажется, знаю, о каком заведении идет речь. Там всегда умели танцевать. И не только...” Гарри с красными от смущения щеками не удержался от вопроса: “А что еще?” “Скажем так, они могут реализовать любое желание клиента”. Поттер сначала не понял о чем речь, но, когда до него начал доходить смысл слов собеседника он резко закашлялся, поставив на лист большую кляксу. Пытаясь унять любопытство и разбушевавшуюся фантазию, он сделал большой глоток остывшего чая. Немного придя в себя, Гарри написал: “Хватит об этом. Лучше подскажи, что мне делать? Я ведь так и не встретился с директором”. “Как скажешь, только не волнуйся. Но почему ты так уверен, что только Дамблдор сможет тебе помочь?” “А кто еще? Он один из самых сильных волшебников нашего времени, много знает и умеет”. “Да? Что ж он сам не может справиться с вашим Темным Лордом? Почему считает, что победить его под силу лишь тебе? И это Пророчество… Почему никто, кроме Дамблдора, не знает о нем? Тебе не кажется, что что-то тут нечисто? И да, он на многое способен. То, как он повел себя в приюте, когда пришел объявить мне, что я волшебник, я тебе уже показывал. Посмотри теперь еще один интересный момент”. Гарри в который раз возблагодарил судьбу за то, что за ним пришел Хагрид, а не директор лично. С одиннадцатилетним Томом, немного растерянным и обозленным на весь мир и взрослых, которые считали его ненормальным, Дамблдор повел себя жестко, сразу показав, что не потерпит никаких возражений и проявлений собственного “я” несчастного сироты. Каждое из воспоминаний вызывало чувство сострадания, и Поттер постепенно проникался симпатией и уважением к человеку, который не сдался под ударами судьбы, а встречал их с высоко поднятой головой. В чем-то они были похожи, но если Гарри вырос более доверчивым и открытым, то Том замкнулся в себе, никого не пускал в душу и был ужасно одинок. Так что же еще он может показать, и как это повлияет на существующий у Гарри в сознании образ светлого мага и доброго дедушки? Поттер быстро написал: “Давай”, - и тут же провалился в очередное воспоминание. Он не знал, что увидит, но уж точно не мог предположить, что окажется в ванной старост. И уж тем более не ожидал лицезреть симпатичного темноволосого юношу, который готовился принимать душ. Медленно раздеваясь, вскоре он предстал перед своим случайным зрителем обнаженным. Гарри на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, душевую кабинку заволокло паром, в котором мелькали лишь очертания гибкой фигуры. В тот же момент его выкинуло в реальность. Последняя картинка с изображением красивого мужского тела застыла перед мысленным взором. Поттер, замечтавшись, не заметил, что на страничке дневника его давно дожидается очередная запись от Тома. Наконец, стряхнув с себя наваждение, он опустил глаза и прочитал: “Ох, прости, я, видимо, под влиянием твоих сегодняшних рассказов показал тебе не то воспоминание. То, что нам интересно, произошло немного ранее”. - Ну, я бы не сказал, что расстроился, - тихо пробормотал Гарри, - жаль, что все слишком быстро закончилось. И глаза закрывать не стоило, а то все самое интересное пропустил. Но написал, естественно, иное. “Ничего страшного, бывает. Так что ты хотел мне рассказать?” “Смотри”. На сей раз Поттер попал в темный чулан и почувствовал себя в нем весьма неуютно. Когда глаза привыкли к полумраку, он разглядел, что это какое-то потайное помещение. У чуть приоткрытой двери стоял красивый темноволосый юноша. Он, прислонившись к косяку, что-то сосредоточенно слушал. За дверью разговаривали двое, и в одном из них Поттер не без удивления опознал Дамблдора. Суть беседы Гарри очень не понравилась. Он не понял, кто был собеседником директора, но они обсуждали возможные способы противодействия чистокровным магам, которые стали слишком задирать нос и гордиться своей принадлежностью к древним родам. В итоге неизвестный предложил слегка проредить чистокровных, чтобы знали свое место и не заносились. Дамблдор был с ним не согласен, намекнув на наличие более тонкого плана, рассчитанного, правда, на довольно длительный период, в результате которого эти выскочки сами спровоцируют недовольство общества и будут объявлены вне закона. На этом они распрощались, и Поттера выкинуло из воспоминания. Оказавшись вновь в своей палатке, он в задумчивости оперся на спинку кровати. Полученная информация требовала всестороннего осмысления. Нужно было еще раз поговорить с Сириусом. Увы, его намерения пошли прахом. В тот момент, когда Гарри потянулся за зеркалом, чтобы связаться с крестным, за стенами палатки послышался приглушенный шум. Он насторожился и крепко сжал палочку, сунув дневник за пазуху. Мгновением позже полотно, служащее дверью, было откинуто, и в проеме замер Фенрир Сивый. От Экспеллиармуса, брошенного Гарри, он увернулся и, одним прыжком преодолев несколько метров, с силой прижал Поттера к кровати. В палатку ворвалось еще несколько пожирателей, среди которых Гарри к своему ужасу узнал братьев Лестрейндж, фотографии которых неоднократно видел в “Ежедневном пророке” в колонке “Их разыскивает Аврорат”. Да уж, нынешнее приземление в итоге оказалось самым неудачным из всех. Поттер даже не успел оказать особого сопротивления, как его схватили, связали и вытолкнули на улицу. С пленником сильно не церемонились, потащив волоком прямо к находившейся за рощей резиденции Лестрейнджей. Видимо, такой способ препровождения пленника очень понравился Фенриру и компании, а потому Гарри пересчитал пятой точкой все кочки по дороге и набил себе немало синяков на ногах. Хорошо еще, что камней в парке было немного, а листья укрыли землю мягким ковром. Прислушиваясь, насколько получалось, к разговорам Пожирателей, Поттер понял, что попал аккурат на границу поместья. Хозяева почувствовали колебания защиты и пошли разыскивать нарушителя. Определенно, это была самая неудачная аппарация из всех возможных. Это ж надо, загреметь в гости прямо в логово прихвостней Темного Лорда! На пороге замка, нервно постукивая ножкой, их уже поджидала Белла. Гарри передернуло: хуже этого могло быть только перемещение на колени к самому Волдеморту. Хотя, присутствовал и небольшой плюс: если сразу не убьют, то есть возможность выяснить, где искать Лорда и Драко. Только вот что потом делать с этой информацией? Отпустить его явно никто не отпустит, а сбежать из столь тесной компании будет несколько проблематично. За невеселыми размышлениями Поттер не заметил, как его привели пред светлы, хотя в данном случае уместнее сказать “черны”, очи хозяйки поместья. Пленника обыскали, найдя при этом его дневник. Палочку же отобрали еще при захвате. Белла с любопытством осмотрела походное снаряжение, которое Пожиратели прихватили с собой, затем подошла к Гарри, пнув его мыском сапога. - Ну и кто тут у нас? Неужели сам Гарри Поттер? - довольно проворковала она. - Вот это подарок! Господин будет доволен. Сивый, нужно запереть пленника в подвале, - оборотень зарычал, оскалив желтые зубы. - Я сказала, отведи! Лорд сам убьет его, поэтому никакой самодеятельности! И если я узнаю, что с ним что-то случилось по дороге в подземелья, с тобой, мой волчик, приключится нечто во много раз худшее, - ласково, но с ощутимой угрозой пропела миссис Лестрейндж. Фенрир, недовольно оскалившись, подхватил Поттера за связанные руки и тем же манером, то есть, заставив пересчитывать спиной и тем, что пониже, все ступени и пороги, транспортировал в камеру в подвале и там закрыл. Громко лязгнул засов, и Гарри остался в кромешной темноте. Немного привыкнув к скудному освещению, проникающему через забранное решеткой окошко в двери, он осмотрелся. Камера была наполнена всяким хламом. Поттер немного повозился, пытаясь подняться. Когда ему это не удалось, тяжело вздохнул и завалился на гору какого-то тряпья. Попытавшись принять более-менее удобное положение, он возблагодарил Мерлина, что его не приковали. Но и развязывать не стали, отчего руки начали потихоньку отекать. Медленно потянулись дни заточения. На следующий день после поимки в камеру явилась Белла и освободила пленника от веревок. Кровь, приливающая к конечностям, вызвала сильнейшую боль. Гарри старался не кричать и лишь молча корчился, глотая слезы. Мадам Лестрейндж, бросив несколько ехидных замечаний и продемонстрировав недовольство стойкостью Поттера, ушла разочарованная. Волдеморт так и не появился, что не могло не радовать. Более того, Гарри даже не пытали. О нем вообще словно забыли, лишь приносили еду и воду почти каждый день. Поттер мог только надеяться, что крестный не кинется его выручать, а то, не ровен час, попадет в беду. Все же были в следящих чарах и свои недостатки. Примерно через неделю опять заявилась Белла, подтвердив его опасения. Как выяснилось, Сириус вместе с Ремусом пытался отвоевать Гарри, но у них ничего не вышло. Слава Мерлину, хоть сами не попались. Но, судя по рассказу недовольной миссис Лестрейндж, “спасатели” разминулись с большим отрядом Пожирателей буквально на секунды. Поттер от этой новости вздохнул с облегчением. Белла же, разозленная таким поворотом событий, начала издеваться над пленником, осыпая его всевозможными оскорблениями. Тот старательно прикидывался глухим, а потом решил сменить тактику. - Не понимаю я вас, - внимательно разглядывая тюремщицу, задумчиво проговорил Гарри, - вы же чистокровная ведьма, практически единственная представительница одного из древнейших родов, а так наплевательски относитесь к разбазариванию семейной крови. - Что? – похоже, Белла, не ожидавшая такой тирады от узника, жить которому осталось только до появления Темного Лорда, никак не могла собраться с мыслями. - Кровь, говорю, свою не жалеете. Драко пропал, а вы и в ус не дуете. - Миссис Лестрейндж разглядывала Поттера как восьмое чудо света. - Это же ваш родной племянник, почти сын, а вы… - Гарри разочарованно махнул рукой. - А что я? - Белла отлипла от двери и нервно прошлась туда-сюда по камере. - Ну да, племянник. Только нечего было Повелителю перечить! - Так разве ж он перечил? - разыгрывая святую невинность, уточнил Поттер. - Он даже не виделся с ним курса с пятого. Да и тогда слишком мал был, чтобы возражать такому могущественному магу, как Темный Лорд. - Ну да, наверное, - чувствовалось, что сказанное зародило в душе преданной сторонницы Волдеморта какие-то сомнения. - Не наверное, а точно! - уверенно продолжал Гарри. - И никому-то бедный Драко не нужен… А знаете, как тяжело ему было в доме у Сириуса жить? Да он, наверное, мечтал, чтобы его оттуда забрали. А вы? Родная тетка… - Так он у Повелителя теперь, - очнулась Белла, - а Господин не может поступить неправильно. И если Драко ни в чем не виноват, то все с ним будет в порядке. - Вы сами-то в это верите? - хмыкнул Поттер и быстро уточнил: - Да и Лорда вашего что-то нет. А ведь ему наверняка сообщили о моей поимке. Как-то не стремится он меня убить. - А ты что же, хочешь с ним поскорее встретиться? - к Белле вернулся ее насмешливый тон. - Так не терпится умереть? - Да скучно мне, - Гарри неловко поковырял кучу тряпья, которую использовал вместо кровати. - Ну знаешь, Поттер… - миссис Лестрейндж от такой наглости потеряла дар речи, - ты тут вроде как пленник, и веселиться тебе по штату не положено! - Жестокая вы женщина. Я, может, к смерти подготовиться хочу. А пока вашего Лорда жду, хоть мемуары дайте начать. “Судьба бедного юноши” - чем не название для истории моей жизни? Белла во все глаза смотрела на Гарри, который скорчил печальную физиономию, и не могла понять, правду он говорит или издевается. - Слушай, у тебя все дома? - так и не придя к определенному выводу, спросила она. Поттер на это только печально вздохнул и ответил: - У меня вообще нет дома. Белла пожала плечами и вышла из камеры, не забыв закрыть за собой дверь. Прошла пара дней, и Гарри решил, что его разговор с Лестрейндж не возымел никакого эффекта. Однако, чуть позже в камеру принесли зачарованный фонарь, который пустили парить под потолком, и - вот радость - знакомый дневник, перо и чернила. Поттер несказанно обрадовался тому, что теперь у него хотя бы будет, с кем поговорить. Дни проходили в общении с Томом, перемежавшимся редкими визитами Беллы и надзирателей, приносивших еду. Из-за того, что ему больше нечем было заняться, Гарри почти все свободное время переписывался со своим другом из дневника, все сильнее привязываясь к нему и все лучше понимая. Увы, не имелось никакой возможности передать весточку Сириусу, который наверняка волновался за крестника. И Драко… никакой информации о нем по-прежнему не было, и это волновало больше всего. Время утекало, и с каждой прошедшей секундой вероятность вернуть друга живым таяла. А если учесть шансы самого Поттера выбраться из этой передряги невредимым, то надежда на успех поисков и вовсе становилась призрачной. Только Том его всячески поддерживал, не давая скатиться в глухую депрессию. Помимо общения и просмотров воспоминаний заняться было нечем. Дни тянулись за днями, складываясь в недели и месяцы. От скуки Гарри принялся перебирать окружавший его хлам. Казалось, что эта камера служит складом для никому не нужных и выброшенных за ненадобностью вещей. Среди гор всевозможного тряпья, которое служило в том числе и постелью, нашлось немало интересного: несколько книг, правда на каком-то совершенно невообразимом языке, стопка газет годичной давности, части скелета неизвестной науке твари, симпатичный медальон и даже искусственный глаз. Подозрительно знакомый искусственный глаз, который Поттер побрезговал брать голыми руками и ухватил какой-то тряпкой. - Здесь что, Грюм сидел? - от одиночества и скуки у Гарри появилась привычка разговаривать с самим собой, чтобы не забыть, как это вообще делается. - Это когда ж ему так не повезло? По весне вроде жив и почти здоров был. И глаз тоже при нем находился. И где он, интересно, теперь? В смысле Грюм? Глаз-то вот он. Хм… Сунув запчасть аврорского организма в карман - вдруг удастся вернуть - Поттер стал внимательно рассматривать покрытый пылью и плесенью старинный медальон. Он крутил его и так, и этак, пытался поддеть ногтями, подцепить зубами, в общем, развлекался, как мог. Но упрямая вещица категорически не желала открываться. Дело пошло на принцип. Вспомнив, что где-то в углу валялись кости, Гарри решил подковырнуть крышку одной из них. На его счастье среди обломков разной степени сохранности и размера обнаружился большой и острый клык. - Это ж каких размеров была сама тварь, если у нее такой зубик? Не дай Мерлин, встретиться с ней безлунной ночью в темном переулке! Остальной-то скелетик явно не ее… Бррр, так это она, наверное, кого-то тут и сожрала! - Гарри передернулся, с опаской осмотрев зуб. Однако желание узнать, что скрывается внутри медальона, так и не пропало. Азарт Поттера, подогреваемый отчаянной скукой, достиг апогея. Приноровившись, он подцепил-таки кончиком своей находки миниатюрный замочек медальона и умудрился его открыть. Вот только рука при этом соскользнула, и на внутренней поверхности украшения появилась глубокая царапина. Раздался пронзительный взвизг, в воздух взметнулось и растаяло серебристое облачко. - Хм, по-моему, я что-то подобное уже видел. И даже не один раз. Что бы это могло означать? - Гарри задумчиво повертел поврежденный медальон в руках, с разочарованием отметив, что там нет ни фото, ни картинки, ни какой-либо другой ценности. - Тьфу, ты, пусто! И зачем было так закрывать? Никакой радости в жизни. Еще раз внимательно осмотрев безделушку, Поттер не придумал ничего лучшего, чем закрыть ее и повесить на шею. От следующего дня пленник не ждал ничего интересного. А зря. Гарри не ориентировался во времени в закрытом подземелье и только благодаря тюремщикам, которые где-то в полдень приносили хлеб и воду, мог прикидывать день на дворе или ночь. Приблизительно под вечер дверь в камеру скрипнула, впуская обоих Лестрейнджей. Братцы буквально перевалились через порог, едва держась на ногах. - Рруди, это ппгреб? - еле ворочая языком, невнятно произнес один из них. - Ппгреб, - пьяно мотнул головой другой, мутным взглядом обводя помещение. - А бчки с кньяком де? - Нет бчек, - безразлично пожал плечами Рудольфус. - Нет? - Нет. Поттр есть, а бчек нет. - Не пгреб, - наставительно подняв палец вверх, констатировал Рабастан. После этого весьма содержательного диалога сладкая парочка кое-как развернулась и выпала в коридор. Судя по раздавшемуся шуму и отдельным не слишком цензурным репликам, они попытались ползти в разные стороны, затем все же встали и побрели куда-то в поисках вожделенного хранилища алкоголя. Ошалевший Гарри застыл в своем углу. И лишь минут через пять до него дошло, что Рабастан и Рудольфус забыли кое-что крайне важное. Они забыли ЗАКРЫТЬ ДВЕРЬ!!! Поттер рванул с места в карьер, прихватив только зуб, с помощью которого едва не сломал медальон, да дневник Тома. Все еще слышная невдалеке перепалка братьев помогла ему сориентироваться, то есть, пойти в прямо противоположную сторону. На его счастье коридор оказался пуст. И следующий тоже. А потом из-за угла раздался звон чего-то металлического. Гарри в панике начал толкать все попадающиеся по пути двери; поддалась только одна, и он, понадеявшись, что удача сегодня на его стороне, шагнул в темноту. Переступив порог, он чуть не полетел на пол, запнувшись за что-то мягкое. Оно лежало неподвижно, да и звуков не издавало. Когда глаза чуть привыкли к слабому свету, проникающему через небольшое окно, Поттер внимательно осмотрелся. “Что-то” оказалось его рюкзаком. Да-да, тем самым, собранным при участии Кричера и Сириуса. А внутри, к вящей радости отыскались засунутые им самим каминные спички. - Да будет свет! - тихонько хмыкнул Гарри, зажигая одну из них. Оглядевшись, он понял, что находится в каком-то не то чулане, не то кладовке, где хранится верхняя одежда и, не задумываясь, прихватил теплое пальто. Конечно, в доме оно было ему совершенно не нужно, но в том-то и дело, что оставаться здесь он никоим образом не планировал. Прислушиваясь, он почувствовал, что от одной из двух находящихся перед ним дверей явственно тянет холодом. В очередной раз добрым словом помянув Фортуну и пожалев об отсутствии Феликс Фелицис, Поттер оделся и вышел наружу. Он очень надеялся, что окажется где-нибудь на заднем дворе среди хозяйственных построек, а не у парадного входа. Удача в который раз не подвела. Правда, хозяйственными постройками там и не пахло. Зато пахло кое-чем другим. Гарри занесло в домашний зверинец Лестрейнджей. Осмотревшись по сторонам, он заметил несколько магических животных и даже одного самого обычного оленя, вольер которого находился ближе всего. - Ну и что теперь? - хмыкнул Поттер. - Как дальше выбираться? Или заночевать здесь? Вон, у оленя и загончик есть, можно в сено зарыться… Не успел он закончить свою мысль, как, словно в ответ на его слова, раздалось басовитое: - Я тебе залезу! - Мама! Кто здесь?! Кто это сказал?! Я так просто не дамся! - Поттер посерел от страха и дрожащими руками выхватил из кармана свое единственное оружие: тот самый, неизвестно чей клык. - Больно ты мне нужен, - флегматично пророкотало в ответ. - Да кто тут? - несмотря на клацающие зубы, Гарри смог выговорить это, даже ни разу не заикнувшись. - Такое ощущение, что из нас двоих олень все-таки ты… - Олень?! Это вы… вы говорите со мной? - недоверчиво вымолвил Поттер, уставившись на стоящее совершенно неподвижно животное. - Ой, можно подумать, ты раньше говорящих зверей не видел. - Да как-то не доводилось. Ну, разве что попугаев. И кентавров, так они вроде и не животные, - Гарри недоверчиво потряс головой, отгоняя мысли о том, что за время заточения у него основательно поехала крыша. - Тьфу ты, недоверчивый какой, - олень мотнул рогатой головой. - Смотри на меня! Губы шевелятся? - Ш-шевелятся. - Слова слышишь? - С-слышу. - И? - Вы говорящий олень! - радостно воскликнул Поттер. - Да неужели?! Вот ты вроде не жираф, а информация доходит долго, - в голосе животного явно слышалась насмешка. - А вы… вы не знаете как отсюда выбраться? - решив не обижаться на звериный юмор, Гарри перешел к самому насущному вопросу. - Знаю, - флегматично ответил олень. - Покажете? Мне очень-очень надо! Волдеморт рано или поздно появится, а мне бы не хотелось с ним сейчас встречаться. Мне еще Драко спасать. - Кто такой Драко? - Друг мой, но это сейчас неважно, - Поттер вплотную подошел к оленю. - Так что, поможете мне выбраться? - Прости, не могу, - животное тяжело вздохнуло и отвернулось. - Как? Но я же… но вы же... Неужели вам не хочется на свободу? Или вам нравится у Лестрейнджей? - Я не сказал, что не хочу, - после небольшой паузы пояснил олень, недовольно мотнув головой. - Я не могу. Видишь ошейник и цепь? А теперь подумай, как я их могу копытами снять? - Ну, у меня-то, слава Мерлину, вместо копыт руки, - пробормотал Гарри и стал внимательно разглядывать то, что удерживало несчастного зверя от побега. Подергал за цепь, проверил на прочность ошейник. - Руки - это, конечно, хорошо, только тут бы палочку, или, на худой конец, стальные челюсти. Ты же металл грызть не станешь? - А это идея! – воодушевившись, Поттер полез в карман, куда успел засунуть свой счастливый зуб. Ну не совсем свой, а тот, который так удачно попал к нему в руки в камере. - Что, правда, грызть будешь? - олень хмыкнул. - Мне даже интересно. Ну давай, начинай! - Нет, я попробую кое-что другое, - с этими словами Гарри попытался разогнуть клыком самое тонкое звено, которое соединяло цепь с ошейником. Как ни странно, кость выдержала, а металл нет. - Ну вот, половина работы сделана. Теперь не шевелись, эта штука острая, между прочим. Пару минут спустя олень обрел долгожданную свободу и чуть присел, чтобы спаситель смог взобраться к нему на спину. Гарри проворно вскарабкался на широкий круп и уселся поудобнее. Олень распрямился и рванул прочь. Подгоняемый завываниями сигнальных чар, он припустил к границе поместья, за которой начинался лес - их единственная надежда на спасение.