Бледная немочь

Особняк Мартынова поражал великолепием – свой юбилей владелец «заводов, газет, пароходов» намерен был отметить по самому высшему разряду. Фасад особняка был весь освещен, и всё изумительно отражалось в спокойной воде озера, на берегу которого располагался комплекс зданий. http://images.vfl.ru/ii/1394992019/fbc16ffb/4521215.jpg Подъезжающие гости, полюбовавшись видом, проходили во внутренний двор. Неярко сияющие вдоль садовых дорожек огни освещали празднично одетых гостей, стоящих на дорожках и сидящих около клумб на ажурных скамеечках – островки спокойствия и хорошего настроения. Солидные разговоры, негромкий смех. Ненавязчивые официанты, хорошее вино, очаровательная живая музыка… Подсвеченный бассейн и украшенные шарами и цветами стойки навевали ощущение тайны, праздника, счастья. Гости шли дальше – безветренный тёплый день создавал предпосылки к такому же вечеру, поэтому все хотели насладиться общением на свежем воздухе. Разглядывая подготовленные помост и стоящие рядами мягкие стулья, приглашённые соглашались друг с другом, что их наверняка ждут сюрпризы. Помост был большой, но невысокий. Он упирался в стену особняка и наполовину был закрыт занавесом из плотной ткани. Те редкие счастливчики, которые уже не раз бывали в этом особняке, знали, что в этой стене есть дверь, выходящая во двор из коридора в служебных помещениях здания. Поэтому помост и был построен именно здесь – получилась сцена и закрытый занавесом вход на неё. Бо помнил, что и несколько лет назад его коллектив выступал именно около этой стены, но только помоста не было – тогда на газоне просто лежали огромные листы толстой фанеры, аккуратно соединённые с изнанки, чтобы не поранить ноги танцорам. Но теперь у них был «засланец» в стане вр… эээ… отчима Гошки – сам Гошка, он и руководил постройкой помоста, и выбором наилучшего материала покрытия для него. Бо не волновался по этому поводу, так как Гошка советовался не только с ним, но и с Альбертом Львовичем. «Всё будет в порядке», – думал Бо, оглядывая сквозь щель приготовленный помост и весь внутренний двор особняка. Рекогносцировку он провёл сразу же, как они приехали, ещё до того, как начали выгружать из пакетов и переносок вещи в гримёрке. Теперь же, дождавшись, когда горничная пригласит их на сцену, потому что гости уже подарили подарки и утолили первый голод, ребята дошли по коридору до двери, выстроились «косяком», опустили головы. Вдруг Бо, приглушив голос, интимно сказал: – Я так взволнована… Ах… Столько мужчин! Я краснею… – Илья стал в шоке поднимать голову, не понимая, кто говорит. – Подружки мои, не подведите! Захомутаем этих мачо! Пусть ночью повертятся в постели, вспоминая нас – горячих, возбуждённых, развратных и нежных восточных одалисок! – Б*я… Бо… у меня сейчас от твоих слов стояк, – рыкнул Витя. Остальные переглянулись, хмыкнули, Илья потряс «грудью», и так, воодушевившись, после команды Бо: «Вперёд!», они мелкими шажками потрусили на сцену-помост. Выстроившись на сцене, замерли, покорно опустив головы. Витя походил, вроде как пересчитывая, встал сбоку в трёх шагах, стал смотреть «в зал». Видно было хорошо – вечер ещё не заявил свои права, фонари горели неярко, два прожектора, направленные на ребят, не совсем ослепляли тех, кто стоял на сцене. Сидящих рядами гостей было хорошо видно. Солидные, богатые, спокойные, доброжелательные – так бы сказал о них Витя. И теперь они ждали обычного восточного танца, ну, так захотелось юбиляру, что ж поделать, похлопаем… Говорят, у него сын приёмный танцует, в конкурсах участвует, вот поэтому и такое тривиальное решение – пригласить на солидный юбилей танцевальную группу, чтобы она станцевала восточный танец. «Блин, восточный танец, ещё бы стихи кто со сцены рассказал», – услышал Витя в тишине. Это шёпотом, хмыкнув, сказал один официант другому. Они стояли рядом со сценой, но Витю не видели – его скрывал занавес. «Ню-ню, посмотрим», – с кровожадной улыбкой подумал Витя. И тут, повинуясь команде Гошки, зазвучала музыка. Медленные, тягучие движения, резкие повороты ладони, кожа, проглядывающая в разрезах на бёдрах… Завлекательный взгляд, взмах ресниц… Бубенчики и бусы, создающие свою музыку движения… Перестук каблучков, изменение фигуры танца. Музыка уже требовательная, движения под неё всё более раскрепощённые, провоцирующие… Вдруг одна девушка кинулась к Вите, другая её задержала за руку, резко дёрнув на себя. Витя сделал три шага вперёд, замер. Уже две одалиски кинулись к Вите, он обеих поймал, одна, извиваясь как кошка, забралась Вите на плечо, одной рукой он поддерживал её за бёдра. Другая девушка примостилась на отставленном слегка в сторону бедре Вити, обнимая его за шею. Эти действия стали толчком для провокации остальных одалисок – они гладили друг друга, нежно прикасались, пробегали пальчиками в перстнях по плечам подруг… А потом бросились все к «охраннику», как-то забрались на него и несколько мгновений все девушки были на парне, а потом дружно под музыкальный ритм «рассыпались» и заняли другие позиции. Витя опять отошёл в сторону. Вперёд вышла солистка. Её руки начали дрожать, дрожь передалась плечам, груди, талии, бёдрам… И вот уже знакомый почти всем Танец живота… Неожиданно девушка прогнулась и встала на мостик, а потом – на руки. Повернулась лицом к зрителям. Гости вытянули шеи – это было необычно. А Танец живота продолжался – ноги девушка скрестила в щиколотках, бёдра дрожали, живот «пошёл» волнами… Аплодисменты! Солистка встала на ноги, вернула слегка перекошенные нитки пришитых на костюм бус на место, пригладила волосы, затем прижала ладошку к груди и поклонилась. Следующая группа состояла из трёх девушек – они одновременно выполняли движения, и это было так синхронно, что один из гостей не выдержал и сказал: – Как близняшки в синхронном плавании… А девушки продолжали двигаться, но вот одна из них поймала за талии двух других, те отклоняясь, прогнулись назад, их ладони встретились с полом, бёдра соприкасались. Этим воспользовалась третья, вспрыгнув на импровизированный «помост» коленями, стала гладить девушек, куда дотягивались её руки… Кто-то из гостей ахнул. Витя подошёл, схватил безобразницу, она укрылась в кольце его рук, пока её подружки выпрямлялись. Затем Витя нежно опустил одалиску на сцену. Отошёл. Последние движения «девушки» выполняли вместе, а на заключительных аккордах спрыгнули со сцены и подбежали к ошарашенным гостям. Уселись на колени мужчинам в первом ряду. Прижались… И вспорхнули опять на сцену. Охранник пересчитал безобразниц, погрозил пальцем в зал и увёл всех со сцены. Смех и аплодисменты раздались одновременно. Гостям определённо понравилось. Танцоры, зайдя за дверь, посмотрели на Витю. – А чё? Я ничё… Я по старой памяти погрозил! – начал оправдываться научный сотрудник. – А зачем? Никто из них ничего не сделал! – возмутился Бо. – Вот поэтому и погрозил! Вы что, не понравились им? Почему никто ничего не сделал? – уверенный в своей правоте, доказывал Витя. – Хм… ну, вообще-то, понравились мы им… Я, когда на колени плюхнулся, на такой стояк напоролся… – покраснев, сказал Котя. – И я… – тихо проговорил Илья. Переглянувшись, парни тихо захихикали и побежали в гримёрку. Впереди ещё один танец.