Что значит любовь

Площадь медленно опустела. Одни убегали из суеверного страха, другие - под напором королевских стрелков. Где-то вдали затухали огоньки - добрые горожане готовились ко сну. Несмотря на все попытки де Шатопера увести школяра, тот вырывался, размазывая кулаком по лицу слезы. Он не желал оставлять брата, не мог и не хотел уходить. Плечи, руки мелко дрожали как после пребывания в ледяной воде. Грудь словно сдавило: неверие, боль, чувство вины - все разом навалилось и покатилось вниз снежным комом, наращивая обороты. Юноша судорожно, как рыба на берегу, глотал ртом воздух. Клод… его нет…. Больше нет… навсегда ушел…Жеан опустил взгляд и замер от неожиданности – бледная, содранная до крови, прежде безвольно повисшая , рука кюре резко дернулась. Можно ли лишиться рассудка в одночасье? Это было бы наиболее вероятно…. Он ясно слышал глухой удар… интервал… снова удар... Трудно было поверить, но, Боже милостивый и Пресвятая Дева, даже после падения с такой высоты сердце архидьякона продолжало биться! В возгласе младщего Фролло соединялась ликование и робкая надежда на счастье. Флер поставила ступни на расшитую золотыми нитями подушечку. День выдался крайне непростым – с утра нанес визит ее возлюбленный и нареченный , а позже матушка не разрешила взглянуть на казнь этой паршивой цыганской шлюхи , ведьмы и колдуньи. Послеобеденные часы прошли за предсвадебными хлопотами. И вот ночь, и девушка была предоставлена сама себе. Белокурые локоны, распущенные из тяжёлой прически, подобно змеям обвивали спину. Она поворачивалась с бока на бок , не зная закрыться с головой или напротив, оголить верх. Под мехами было удушливо. Грезы не приходили. Мысли о земном не оставляли хорошенькую дворянку. Будет ли суженный добрым супругом? Как сложится их жизнь ? Что принесет грядущее? Единственное в чем Флер не сомневалась – ее требование повесить гитану было верным и единственно приемлемым. Эсмеральда осторожно выглянула в проем. Ее смешливый надзиратель оказался крайне не прозорлив: убегая, даже не запер вход. Воля была теперь такой близкой…. Тем более, зачем оставаться здесь? Она чаяла увидеть своего рыцаря, своего принца, свое Солнце. Пребывала в наивной уверенности, что ее отдали палачу из-за фатальной ошибки, недоразумения. Конечно, он не мог забыть, не мог обмануть! Прекрасный кавалер, всадник в доспехах, на которых играли блики, являлся воплощением лучшего , доброго, сказочного мира. Как и все влюбленные, Эсмеральда была слепой, глухой и холодной по отношению ко всему, что не касалось великолепного капитана. Не колеблясь ни минуты, дитя дороги исчезло в сизом тумане. Как замечательно вдохнуть аромат свободы! После сырого узилища, каменного мешка для осужденных, дивная свежесть нового утра была поистине благодатной. -« Нет! Клянусь - я узнаю и убью того, кто сбросил кюре вниз»- с пылкостью и злостью произнес Жеан. -« О, непременно…» - Фебу оставалось только согласиться, пожав плечами. Молодые люди беседовали у входа в келью, и королевский солдат чувствовал себя боязно. Он старался отвести взгляд от действий лекарей. Причина подобного настроения заключалась в детском страхе, неподобающем для взрослого мужчины. Страх боли. Невыносимо было смотреть на разломанную, исковерканную грудь, стертое до мяса бедро. На взгляд – священник не жилец. Несчастный не приходил в сознание - забвение держало его вне времени и вне страданий. Но как знать, как знать… Воспользовавшись уходом врача и заверив мальчика в своей поддержке, Феб поспешил со всей возможной учтивостью ретироваться. Высокие, холодные, проникнутые духом ушедших веков, своды Собора остались позади. Решив не менять утренние планы, капитан поспешил в славный кабачок на Сен-Дени. Ползающие по стенам огромные тени напоминали пауков. Колеблющееся пламя свечей было единственным сосредоточением мягкости и теплоты, отгоняющих отчаяние и горечь. Запах воска успокаивал, дарил обманчивое ощущение чего-то близкого и родного. Жеан спал, положив голову на многочисленные манускрипты, ворохом рассыпанные по столу. Образы смазывались, творя абстрактную, фантастическую картину… Видения нежданно прервались под воздействие тихого хрипа. Опрокинув толстенные книги , школяр кинулся к постели брата. -« Эсме…Эсмера… Эсмеральда…» - сорвалось с губ Клода, прежде чем он снова погрузился в небытие.