Пешки Хаатума

Когда вновь придет рассвет, Небо! – ведьмы больше нет. (с) группа Пять стихий. Если гулять по лесу, ориентируясь на шум воды и особую колдовскую интуицию, то можно разглядеть вдали слабенький отблеск зажженной лампады. Она горит в маленьком оконце ветхой на вид, чуть покосившейся избушки. Избушка та построена как раз на пересечении речных дорог, на распутье таких разных миров. Тех самых, где черное и белое, волшебное и обыденное сходятся в едином опасном, но таком притягательном танце. Пляске над пропастью, сгубившей не одну сотню потерянных душ, не сумевших определиться в выборе стороны. Над этой незримой пропастью между двух берегов протянута тонкая веревка – жалкое подобие каната. По ней могут пройти единицы, отмеченные особым клеймом судьбы. А место перехода с одного берега на другой стережет мудрая рыжеволосая старушка с белой собакой, живущая в той самой неприметной избушке между речных берегов. Разумеется, все, сказанное выше, образно. Но суть остается та же: хотите посмотреть, что творится за пределами привычных вам стереотипов? Слушайте шум воды и тренируйте интуицию. Или вам может повезти встретиться со странной бабушкой в лесной чащобе, когда рыжая стражница пойдет пополнять запасы особенных трав и кореньев. Впрочем, сомнительно, что вы сможете найти ее. Если, конечно, не принадлежите к числу тех заклейменных, упоминавшихся выше. Итак, жительница одиноко стоящей где-то далеко избушки – это сторож границы. Она знакома как с людьми, так и с другими существами; много с кем. В том числе, – с Озерными ведьмами. И если вдруг потребуется помощь, обращаются тоже к ней. – Маргарита, – с темного вечернего неба грациозно опускалось несколько высоких женщин, лица которых скрывали глубокие капюшоны. Старушка почувствовала их приближение еще издалека, поэтому уже стояла около своего деревянного домика, когда первая из ведьм подлетела к ней. Собаке новоприбывшая не понравилась, и псина глухо зарычала. – Маргарита, приветствую Вас, – женщина почтительно склонила голову перед старушкой, та кивнула в ответ: формальности были соблюдены. За спиной у прибывшей дамы медленно коснулись земли остальные участницы полета. – У нас раненая, – предводительница маленького отряда отошла чуть в сторону, жестом приказывая спутницам приблизиться со своей ношей к стражнице. Маргарита подошла ближе и склонилась над пострадавшей. На самодельных носилках лежала смуглая черноволосая ведьма. В отличие от своих соратниц одета она была не в закрытое платье и плотный плащ, накинутый сверху, а в легкую тунику, – чтобы легче было осматривать. На теле никаких повреждений, по крайней мере видимых, не наблюдалось. Старушка перевернула пострадавшую на живот и сразу же разглядела открытую рану на затылке, выглядящую очень скверно. Обычный человек мог и не помышлять о спасении при подобной травме, разве что с частичной парализацией конечностей. Ведьме же пока везло, она даже продолжала оставаться в сознании, безмолвно глядя перед собой. Маргарита неодобрительно покачала головой, прекрасно понимая, что жительницы озер не сразу решились принести раненую к ней, предварительно испробовав все собственные методы лечения; на сей счет лучше всяких слов говорил приобретший соответствующий оттенок цвет кожи около раны и запекшаяся тонкой корочкой кровь. Гордость за собственное величие сыграла с ведьмами дурную шутку, только они, похоже, плохо учились на ошибках, до последнего продолжая и сейчас оставаться сдержанными и невозмутимыми. Об этом стражница, бывшая к тому же целительницей, думала как-то отстраненно, вроде как допуская подобные размышления параллельно с мыслями о том, с чего следует начать лечение. Должно быть, длительное общение с Озерными ведьмами заложило и в ее душу толику отчуждения. Однако мысленное конструирование деталей дальнейших действий не помешало старушке в ее работе, слишком привычным да отточенным за несколько веков было ее ремесло целительства: молча внеся пациентку внутрь домика и хорошенько обработав ее рану своими средствами, Маргарита деловито взялась смешивать и толочь в кадке различные растения и листья. Собака, вбежав в дом, улеглась в углу и закрыла глаза, притворившись, что спит. – Мы можем чем-то помочь? – тихо предложила свои услуги предводительница маленькой группки присутствующих здесь ведьм. Она остановилась у порога, снимая с головы капюшон. Хозяйка избушки окинула спросившую мимолетным взглядом, узнавая в ней Дейдру – правую руку королевы Хельви и третью по степени мастерства лучницу их клана: упрямую беловолосую дамочку с железной волей и властолюбивым характером. – Вы сослужили бы огромную службу умирающей колдунье, если бы удосужились явиться с нею ко мне на пару часов раньше, – холодно бросила целительница, снова отворачиваясь к раненой ведьме. Дейдра плотно поджала губы, смотря стражнице в спину немигающим взором. Одна из временной свиты лучницы, совсем молодая ведьма, неуверенно спросила: – Умирающей? При этом голос ее слегка дрогнул. Маргарита достала с верхней полки невзрачную баночку и вылила ее содержимое, добавив некое снадобье к образовавшейся в деревянной бочке неоднородной массе. Помолчав немного, кидая ко всему этому редкие чудодейственные травы, размельчая уже их и заливая все вместе колодезной водой, старушка кратко пояснила: – Шансов практически нет. Поздно слишком. Пытаюсь помочь. Женщины не торопились улетать, они уселись в ожидании прямо на траве перед избушкой хранительницы границы, предпочитая свежий воздух душным стенам жилища. Через неопределенный срок Маргарита бросила в кадку последний ингредиент. То лекарство, которое она приготовила, требовалось наносить через час, тогда же прочитав нараспев нужные слова, чтобы древний рецепт зелья подействовал правильно. При всем желании целительница не могла ускорить процесс, а потому, закончив приготовления, с жалостью взглянула на пострадавшую, прекрасно понимая тщетность фальшивых уверений в благоприятном исходе. Уложенная на ее кровать ведьма с показным безразличием оглядывала убранство дома, все также не произнося ни слова. Старушка сочувственно вздохнула и вышла наружу. Все синхронно повернулись в ее сторону. – Как она? – задала вопрос та самая молоденькая ведьмочка, пожалуй, искренне беспокоясь о состоянии пострадавшей. – Плохо, – скорбно ответила стражница, обводя всех тяжелым взглядом. – Совсем слаба. – И что теперь? – Дейдра отвела глаза от антрацитового небесного свода и обратила свое внимание на старушку. – А теперь, – Рыжая осторожно спустилась с крыльца и присела на последней ступеньке, устало вытянув ноги, – Вы расскажете мне, что же все-таки произошло. Третья лучница неохотно кивнула: не то было время, чтобы разводить дебаты на пустом месте: близилась война. Маргарите требовались подробности, потому что заветные слова над зельем произносились по ситуации, и зачастую многое в составлении заклинания зависело именно от точности обстоятельств, при которых требовалась помощь данного вида колдовства; ошибешься в рассказе, и заклинание утратит силу или, того хуже, окажет непредсказуемый эффект. – Полагаю, лучше Вам увидеть произошедшее самой? – Дейдра обращалась к стражнице исключительно на «Вы» и держалась рядом с ней почтительно, учтиво, голос же ее звучал нарочито скучающе, равнодушно. Однако истинное положение вещей выдавали глаза ведьмы: холодные, с той стороны ее зрачков на мир смотрело высокомерие. Маргарита без лишних разговоров мгновенно очутилась около беловолосой ведьмы, не сделав при этом к ней ни шага. Она вытянула руки перед собой, и третья лучница подалась вперед, ощущая, как кончики длинных тонких пальцев хранительницы границы прикасаются к ее вискам. Зрительный и чувственный канал времен протянулся между стражницей и ведьмой прозрачной нитью Ариадны. Слух Маргариты сразу же приобрел новые возможности и усовершенствовал старые. В глубоких сумерках тишина раскололась на различные звуки. Трещотки-сверчки с новой силой затянули партию в природном оркестре. К сверчкам присоединилась перкуссия деревьев. А тех, в свою очередь, подхватила флейта неожиданно проснувшегося ветра. Постепенно обострившийся слух выхватил из чудесного ансамбля голоса солистов: множество растерянных мыслей ведьм зазвучали на ментальном уровне, и Маргарита вдохнула полной грудью пропитавшийся магией воздух, задерживая дыхание. В такие минуты окружающая действительность переходила на следующий уровень, замедляла свой ход, а затем заводила механизм прошлого и будущего наоборот. Именно так Клейменные судьбой обманывали чье-либо время, присоединяясь к пережитым событиям нужной им персоны и наблюдая за ними чужими глазами. Маргарита выдохнула, и замерший было механизм завертелся вновь. Обе участницы ритуала, как ведьма, так и стражница, нырнули в прошлое с головой. Ледяные волны воспоминаний сомкнулись над ними. *************** Я выглянула из укрытия – высокого кладбищенского креста. Их достаточно, чуть меньше четырех десятков. И еще, чтобы потом не было недоразумений, уточняю: «их» – это не крестов, а прихвостней Волкова. Просто не хочется лишний раз говорить о них что-то определенное. Ведь для каких-то обращений надо хотя бы относиться к подобным подонкам с равнодушием, в худшем случае – ненавидеть. Я же не испытываю к этим тварям ничего, кроме презрения и отвращения. Такие подлые экземпляры рода человеческого и людьми-то назвать язык не поворачивается. Они охочи до денег, но не имеют собственного мнения, не понимают, что сам колдун относится к ним, как к расходному материалу. Слабые, безвольные слизняки. Бесов еще можно понять, Волков хотя бы дает им свое покровительство, но вот человеческие отродья… Исключение среди них составляет капитан отряда. Кстати, где он? Я еще раз выглянула из-за креста, но капитана среди «этих» не увидела. Странно. К слову, а как его зовут? Не помню. Среднего роста бритоголовый воин с приличным арсеналом орудия и знаний. Он – наемник, но в то же время не простой жалкий солдат в том безликом обществе. И Волков его уважает, я знаю. В отличие от остальных рядовых. Глядя, как они разделились, прочесывая кладбище шаг за шагом, я с трудом подавила желание оставить пост наблюдения и хорошенько настучать по непутевым головушкам. Рано. Я сильнее сжала лук, теплое дерево под пальцами успокаивало. Недалеко от меня, кто за другими крестами, кто в кронах желтеющих деревьев, скрывались другие Озерные ведьмы. И все ждали моего сигнала. Теперь, когда Хельви больна, я переняла пост королевы. И я докажу свое превосходство. Мой план несложен: в этот раз мы специально запустим солдат в подземелье, а потом завалим сверху камнями, даже заклятий не потребуется, ведь людей одолеть так легко! Если возникнет необходимость, сразимся с ними и обязательно одержим победу. В своем небольшом, но хорошо подготовленном отряде я не сомневалась. Скоро. Прихвостни Волкова направились в нашу сторону, обследовав противоположную сторону кладбища вдоль и поперек. Зачем им это надо? Не понимаю, ведь им нужен щит. А щит в подземелье. Или солдаты считают, что мы вынесли его наружу? Но это же глупо. Оборону легче держать отнюдь не на открытом пространстве. Если они не понимают столь простых вещей, то кто-нибудь из этих двоих – колдун или капитан – должны были дать – я скривилась, но таки мысленно произнесла это слово – людям соответствующие указания. В чем же тогда дело? Не понимаю. Но этого не было предусмотрено в плане! Если они проигнорируют ветхий домик с потайным ходом в паре метров от себя и обнаружат нас раньше времени... Присутствующие здесь ведьмы выглядели крайне растерянными. Что происходит? Времени на раздумья в построении новой стратегии не оставалось, поэтому я приняла единственное, как мне тогда казалось, верное решение. – Мы нападем первыми, – телепатически велела я всем своим. – Первыми? Все еще может образумиться, нас не видят! – мысленно возмутилась Врэна. Я с досадой посмотрела влево и вверх, там, среди густой листвы удобно устроилась черноволосая ведьма-мулатка. Сейчас ее смуглой кожи и неподходящего для маскировки цвета волос видно не было, все закрывал плащ в тон фону, где она пряталась. Не знай я месторасположения Врэны, не сразу бы ее обнаружила. Ее-то, может, и не заметят, равно как и остальных, занявших наблюдательные посты на деревьях, но мимо нас – тех, кто внизу – пройти и не заметить будет сложно. – Она права, – горячо поддержала Врэну наша «новенькая» – Машка. Глупая девчонка, неужели она всерьез решила, что я прислушаюсь к мнению ведьмы, которая даже посвящение пройти не смогла? Другое дело – Врэна, подружка нашей многоуважаемой Хельви. Хотя королевы сейчас с нами нет, а значит решать мне! – По моему сигналу. И вы все обязаны мне подчиняться, – сухо напомнила я и почти сразу же выпустила первую стрелу. Та, со свистом вспоров затхлый воздух древнего кладбища, вонзилась одному из впередиидущих прямо в сердце. Мужчина упал как подкошенный. Солдаты не успели как-то среагировать, когда через долю секунду после моего вступления в бой пространство между нами и нашими целями распороло еще с десяток выстрелов. К тому, первому, мгновенно присоединилось еще четверо. Вот за что я люблю неожиданность и молниеносность! Ответом на наши выпады послужили слаженные действия солдат. Мужчины разделились: часть бросилась в одну сторону, часть – в другую; первые ряды каждой из частей метнулись к крестам, быстро распознав источники угрозы, вторые открыли огонь по деревьям; несколько прикрывая друг друга, обратили свое внимание на одинокий домик, кинувшись туда. Я не успела разглядеть дальнейшие ходы со стороны быстро образовавшихся подгрупп в отряде, поскольку два противника попытались зажать меня с разных сторон. Хоть бы в кольцо догадались взять, позвав на помощь товарищей! Я усмехнулась, без труда обводя вокруг пальца обоих недотеп. И сама себя загнала в ловушку, не рассчитав, что единственным уходом от тех двоих, двигающихся по специально выбранным траекториям, была стена ветхого домика, к которой меня сразу же прижали другие солдаты. Проклятие! Удар. Блок. Удар. Разворот. Неудачный выстрел. Снова разворот. Ко мне на помощь, выбегая из укрытий, летели все ведьмы из моего отряда. А потом я не поняла, когда нас втолкнули внутрь хижины, а следом – и в потайной ход. Роли, задуманные мною, обернулись зеркальным искажением такого, казалось бы, безупречного плана: это не мы загнали солдат, а они – нас. Прихвостни Волкова спрыгнули в подземелье вслед за нами, и сражение продолжилось уже там. Должна признать, это был выигрышный ход. Поскольку солдаты отрезали нас друг от друга, держась как можно ближе к нам. В полумраке подземелья их черные одежды были плохо видны тем, кто находился от целей на почтительном расстоянии; а те, рядом с которыми оказались солдаты, не могли применить лук, рассчитанный, как оружие дальнего боя. Кинжалы же и мечи мы с собой как-то и не взяли. О чем я только думала, приказав оставить режущие и колющие предметы в нашем лагере, посчитав их наличие лишним балластом, сковывающим движения?! Однако, как оказалось, не все послушались моего приказа: Врэна, выхватив спрятанный в голенище сапога складной ножик, уже изловчилась перерезать глотку одному из противников и теперь храбро бежала на выручку мне. – Берегись! – запоздало крикнула я. На смуглую ведьму бросилось трое солдат, вынуждая брюнетку метнуться влево и назад. Отвлекающий маневр. Врэна попятилась, отражая удары, а там уже какой-то другой солдат кинулся ей под ноги. Споткнувшись, Врэна пролетела по инерции какое-то расстояние и ударилась затылком о щит. Металл скорбно зазвенел. *************** – Вот, значит, как оно все случилось, – задумчиво пожевала губами старушка, отпуская виски ведьмы и выплывая из ее воспоминаний. – Что же, Дейдра, – ты великолепный воин и одна из лучших лучниц, но стратег и полководец из тебя никакой. Маргарита вошла в дом и бросила взгляд на настенные часы: время подошло только что. Прочитав над помутневшим зельем нужное заклинание, стражница зачерпнула часть зелья стаканом и заставила Врэну выпить это. Потом еще раз зачерпнула. И еще. Пока лекарства в кадке не осталось. – Остается ждать, – Маргарита открыла оконные ставни, внимательно вглядываясь в ночное небо. – Эта ночь будет долгой. *************** Никогда еще утро в жизни Марины не было таким поганым. Даже когда они всей группой во время этой чертовой экспедиции поздним вечером оказались вдали от цивилизации, а после она всю оставшуюся ночь пробегала с Костиком по лесу, излазила вдоль и поперек «катакомбы» под старым домом и с первыми лучами солнца стала ведьмой. В те моменты у нее хотя бы не оставалось возможностей остановиться и все обдумать, а невероятные открытия и недавно пережитый шок накачали ее всплесками адреналина так, что о сне не могло быть и речи. Сейчас же все было тихо: никакого шантажа, никаких предпосылок к битве, никакой боли. Хотя нет, боль все-таки в наличии имелась. Не такая сильная, как тогда, но все же болевые ощущения присутствовали. Спина. Леонова продолжала лежать на спине и тупо пялиться в потолок, стараясь лишний раз не шевелиться, а положение тела менять как можно реже и медленнее. Нет, в тот раз все-таки боль не доставала ее так, как сейчас: слишком уже резко и быстро разлилась по всем ее конечностям та агония, теперь же Маринке чудилось, будто ее кости перемалывают изнутри жернова мельницы. У девушки действительно еще не было утра хуже. Определенно. «Возможно, как это не парадоксально звучит из моих уст, а учеба сейчас мне необходима как глоток воды, – думала Маринка. – Сегодня на первой паре я читаю доклад, там мне будет не до самокопания. Потом начнется физкультура, глядишь, развеюсь немного, клин клином вышибают, как говорится. А там и другие две пары не дадут соскучиться…» Надо только потерпеть, дождаться, пока пропищит будильник; Леонова повернула голову, скосив глаза на циферблат, стрелки показывали, что до подъема оставалось десять минут. Замечательно! Через указанное время уже можно будет с чистой совестью отправляться будить Патрикееву. Чтобы в голову не лезли различные паршивые мысли, Маринка принялась вести обратный отсчет от каждой минуты. «Шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь…» – про себя называла числа она. Потихоньку просыпались птицы, выдавая свои первые трели и восславляя солнышко. Самой Марине это самое солнышко начало бить светом по глазам. Девушка натянула было повыше одеяло, закрываясь им от назойливых солнечных зайчиков, но быстро вспотела и со злостью скинула с себя ни в чем не повинный кусок ткани. Спина на столь резкое действие отозвалась неодобрительно, заныв где-то в области поясницы. «…три, два… Отличное начало дня! – с сарказмом подумала бедная девушка. – Один. Первая минута прошла. Шестьдесят, пятьдесят девять…» На тридцать второй секунде пятой минуты Маринка все-таки не выдержала и, взяв будильник с собой, пошла будить Инку чуть раньше установленного ими срока. – Патрикеева, подъем! – воскликнула Марина, едва только переступив порог комнаты соседки. Сама соседка, разумеется, на призыв не проявила никакой реакции, еще продолжая досматривать сон. Поэтому первым, кто встретил Маринку, был белый котенок Инки. Спрыгнув с подоконника, он подбежал к гостье хозяйки, смешно при этом семеня маленькими лапками, и потерся о ноги Маринки. – Привет, пушистик! – рассмеялась девушка, беря котенка на руки. – Привет, Тумэйни! Зверенок замурлыкал, когда ему почесали за ушком, и довольно зажмурился. Марина присела на стульчик около письменного стола, играясь с котенком, забравшимся ей на колени. Это мяукающее чудо сумело, само того не зная, приподнять ей настроение. – Жалко, что с хозяйкой ты в последнее время почему-то не ладишь, – с грустью обратилась бывшая ведьма к зверьку, – а раньше так любил ее. Отвлекшись на котенка, Маринка и не заметила, как пролетели пять минут. Будильник взялся противно попискивать, и девушка поспешно отключила аппарат, чтобы не действовал на нервы. – Ладно, маленький, поиграли и хватит, – Леонова легонько подтолкнула питомца Инессы, и тот, правильно истолковав намек, спрыгнул на пол. – Патрикеева, пора идти на пары! Эй, Патрик, вставай уже, а? Маринка подошла к соседке и потрясла ту за плечо. «Прямо как она меня во время кошмара», – некстати мелькнула мысль, заставив экс-ведьму поежиться. Инка вставать не торопилась, видимо, после ночного разговора не сразу уснула. – Патрикеева, ну хватит, ты же… – Маринка запнулась на полуслове, разглядев краешек чего-то, выглядывающего из-под подушки. – Хм? – Марина осторожно вытащила это «что-то», при ближайшем рассмотрении оказавшееся билетом. Глаза Леоновой округлились, стоило ей прочитать начальную и конечную остановки, указанные на билете. «Это ведь билет с нашей экспедиции! Зачем она его хранит?» – Эй! – Леонову схватила за руку проснувшаяся Инесса, крепко сжав девушке запястье. – Ты чего в чужих вещах копаешься? Маринка и слова молвить не успела, как билет был вырван из ее пальцев, а сама Инка торопливо соскочила с постели и куда-то унеслась, очевидно, перепрятывать Маринкину находку. «Ничего не ясно». Вскоре появившаяся в дверях Патрикеева беспардонно вытолкала Марину из комнаты со словами: – Я сейчас, поставь пока чайник, будь добра! Марина пожала плечами, сбитая с толку странным поведением согруппницы, и направилась на кухню. Стоило чайнику закипеть, как к скромной трапезе присоединилась и Патрикеева. Даже не удостоив Маринку взглядом, девушка молча отрезала себе кусочек батона, намазала его маслом и специально отсела от Маринки как можно дальше. Завтрак прошел в полном молчании. Поднимаясь из-за стола, Инка бросила: – Иди одеваться, а то опоздаем. «Можно подумать, что это не я только что пыталась ее добудиться!» – фыркнула Маринка, однако вслух ничего не сказала, последовав совету соседки. Леонова застегивала последнюю пуговицу на блузке, когда дверь отворилась. – Я готова, – в комнату к Маринке заглянула Инесса и, удовлетворенно оглядев Леонову, вынесла вердикт: – Сойдет. Идем? – Пошли. Благо, общежитие, где временно устроились некоторые студенты, находилось не так далеко от университета. Требовалось пройти пешком одну остановку, что занимало от силы минут пятнадцать (а для желающих ехать на транспорте – и того меньше). Маринка была сильно удивлена странным поведением своей знакомой, если не сказать, поражена. Но, с другой стороны, теперь обидевшаяся согруппница не захочет поднимать тему снов, что уже хорошо. Надежды Маринки не оправдались, девушки не прошли и половины пути, как Инесса, до этого идущая мрачнее тучи, внезапно повеселела и протянула Маринке ладонь. – Мир? Марина нехотя ответила рукопожатием. – Мир. – Замечательно! – Патрикеева замедлила шаг. – Прости, что навязываюсь, просто… – Не люблю! – отрезала Марина. – И давай быстрее, а то не успеем. – Нет, ты скажи… Если бы от чужих воспоминаний действительно нападала икота, то Волков бы непременно пожалел несчетное количество раз о приставленной ему обратно отрубленной голове. К университету Марина подходила полностью истощенная морально. До вопросов Инки она никогда не задумывалась о Волкове, как о мужчине, а теперь задумалась. И ее это жутко взбесило. – Послушай, – с тщательно сдерживаемой яростью выдавила из себя Леонова, когда очередное «уточнение» Патрика послужило последним камешком на весах ее терпения, – чтобы ты там не вбила себе в голову, это неправда. Александр Александрович мне абсолютно безразличен! И у меня уже есть парень, которого я люблю, уяснила?! Понемногу Леонова начала срываться на крик; они с Инкой как раз подходили к зданию МГУ, и многие студенты, стоящие на углу с сигаретами или идущие к дверям, начали с беспокойством оглядываться на Инку и Марину. – И никому не разлучить нас, меня и Костика, потому что он тоже меня любит. Мы любим друг друга, понимаешь?! У нас самая лучшая в мире пара, нашу идиллию никто не разрушит! Никто! И ничто! Расплакавшись, Марина вбежала в здание, громко хлопнув дверью. Взгляды невольных свидетелей переметнулись на Инку. Патрикеева неуверенно улыбнулась, как бы говоря «Ничего страшного», и также скрылась внутри университета. Марина забежала в туалет и заперлась в одной из кабинок, глотая злые слезы. Нет, она соврала, утверждая, что колдун ей безразличен. Леонова действительно неровно дышала по отношению к Александру, но отнюдь не из-за любви. Есть чувство, по силе равное ей. Тут не доверие и нежность теплились в ее душе, как это происходило рядом с Костиком. При одной только мысли о Волкове, причинившем страдания ей и ее друзьям, Марину начинал жечь изнутри огонь лютой ненависти. Слишком сильной ненависти. Это пугало. – Леонова, ты здесь? – Марина услышала голос Инки. – Выходи, пожалуйста. Марина поспешно принялась вытирать слезы извлеченным из кармана платочком с вышитым на нем анком. – Леонова, – Инка замолчала, потом протянула почти жалобно, – Марин, ну прости. Я не знаю, что на меня нашло. Пойдем, ну пожалуйста. Тем более у нас тут, оказывается, перестановка пар, мне ребята сказали. – Перестановка? – Марина вышла из кабинки. – Ага. Первой будет физкультура. Так ты… прощаешь меня? – Прощаю. Только давай больше не будем поднимать вопросы, связанные с Александром Александровичем? – Ладно. Ой, у тебя тушь потекла. Извини, еще раз, я правда не по умыслу какому-нибудь. Где-то у меня лежали влажные салфетки, – Инка поискала в своей сумке и достала указанные предметы. – Вот. Только сначала умойся. Марина и сама уже увидела в зеркале, на кого стала похожа, потому сразу же приступила к сведению с лица макияжа. – А знаешь, – как только с водной процедурой было покончено, поделилась мыслями она, успев позабыть, как себя чувствовала совсем недавно, – поставили бы нас в известность про перестановку вчера, обязательно пошла бы ко второй паре. Инка тихонько рассмеялась в ответ. Из здания девушки выходили, уже вполне мирно болтая друг с другом об отвлеченных вещах. – Ой, смотри, к нам Костик направляется, – прервала беседу Патрикеева, кивая головой в сторону спешащего к ним парня. – Кость, привет! – Марина подбежала к другу и сразу же очутилась в его объятиях. – Привет, Мариш, – ласково произнес он и поцеловал Леонову в уголок губ. – Здорово, Патрик! Инка поприветствовала студента истфака на расстоянии. Все трое двинулись к главному корпусу, где проходила физкультура. – Хорошо, что историки и филологи на физ-ре занимаются вместе, – поделилась своим мнением с ребятами Леонова. Теперь она просто шла рядом с Костей, держась с ним за руку. – Это точно, – поддержал студент свою девушку. – Странно только, зачем понадобилось менять две первые пары местами. Ответ на свой вопрос ребята узнали, как только вошли в спортивный зал вместе с другими студентами со своих факультетов. В зале их уже ждал, сидя на лавочке у стены, знакомый Марине человек. Увидев его, Марина всерьез задумалась об одном предложении: «И почему я не отправилась к ведьмам после того, как они спасли моих друзей? Лучше было бы остаться у них, там точно все тихо и мирно». – Здравствуйте, – мужчина поднялся на ноги, едва только завидев студентов, – я – ваш новый преподаватель по физической культуре, Антон Андреевич Шарапов. *************** Марина ошибалась, считая, что у Озерных ведьм сейчас все спокойно. Потому что Хельви была тяжело больна. Потому что нападения с целью забрать щит не прекратились. И потому что несколькими часами ранее восход солнца не смог согреть Врэну, душа которой ушла из мира навстречу светлеющему горизонту…