Отпусти меня, сумасшедший!

— Мразь, — тихо процедил он и двинулся к девушке, бесшумно и быстро ступая по скрипящей лестнице. — Ник, я прошу тебя, не делай глупостей, — она испуганно отошла на два шага назад, но его большая рука впилась в ее горло, как только кошачье тело оказалось слишком близко, отчего Ирина стала давиться кашлем. — Сука, кто тебя просил это делать? — Рука грубее сжала ее горло и легко подняла небольшое тело на несколько сантиметров от земли. Девушка начала жутко кашлять и хрипло шептать что-то невнятное. Ее слабые ручонки схватились за его лапищу, пытаясь освободить себе пространство для вдоха. — Тупая мразь, — он, будучи вне себя от злости, продолжал сжимать ее горло, отчего лицо ее набралось красной краской. — Ты что, Ник, с ума сошел?! Что ты делаешь? — Слеш в панике бросился к одуревшему парню и стал отдирать бедную девушку от злых лап. — Эта идиотка отпустила его! Отпустила! Ты представляешь? — Это не повод ее убивать. Немедленно отпусти горло, иначе ты ее просто–напросто задушишь! — сильные руки стали пытаться освободить Ирочку, но этого было мало. — Слеш, отвали, – бык одной рукой откинул пони в угол, отчего тот ударился головой об косяк и сполз по стенке вниз. С затылка хлынула кровь, и разноцветный потерял сознание.       Лицо девушки уже стало синеватым из-за отсутствия воздуха в легких. Джек, что вышел мирно попить воды, увидел занимательную картину и немедля бросился на красного от злости парня. Выдрав почти бездыханную девушку, он с голыми руками понесся на разъяренную скалу с кулаками, на что Ник ответил тем же. Минуты три наказанная преступница восстанавливала уровень кислорода в своем теле, и, здорово отдышавшись, бросилась к истекающему кровью Слешу. В доме рушилось и ломалось все, что попадало под руку боксерам. Разбивая носы и рассекая друг другу брови, борцы не собирались терпеть поражение, и все с новыми и новыми силами задавали друг другу удары почем попало, разрушая дорогую мебель, вазы и сдирая дорогой тюль с окон. Джек защищал свою Ирину, а Ник — он просто использовал этого непонимающего мужичонку как грушу. — Слеш, солнышко, проснись, нет, пожалуйста, только не умирай, — она легко била его по щекам, но он начал понемногу остывать, — Черт! Да чтоб тебя! — Ирина в истерике дрожащими руками стала набирать номер своего семейного доктора. Утирая слезы и даже не объяснив причины, она молила спасительницу приехать, и та обещала как можно быстрее прибыть. Ник нанес контрольный удар рослому мужчине, и тот с грохотом оказался в нокауте, на несколько минут отключившись. Разбушевавшийся, горящий от злости парень подхватил плачущую девушку вновь. — Говори! Говори, кусок дерьма. Говори, где он? — Он зашипел от злости и снова сжал ее горло. — Нет, я не скажу, не скажу тебе. Пощади малыша, — заплаканные глаза начали вновь источать невероятное количество слез. Его ладонь тут же намокла, но ни на грамм не обмякла. — Сука, да я убью тебя прямо здесь, если не скажешь мне, где он, — он со зверской яростью вцепился когтями в ее тонкую шею, а та зашлась кашлем. Сейчас он убьет ее, накажет. — Я здесь… Ник, Ник… — Любимый голос заставил резко швырнуть жертву и обернуться. Акио спокойно смотрел на ошалелого парня и на картину, которая происходила вокруг. Что же... что же он делает. Эта сумасшедшая зверина сметает все на своем пути. Слеш. Глаза посмотрели на отключенного парня. Джек. Ирина. Внутри бешено колотилось сердце, но маленький пытался держать свои эмоции при себе. Спина намокла от страха, а коленки задрожали. Зверь бросился к своему пленнику и разъяренно схватил его за шкибарки. — Ах ты чертенок! Я шкуру с тебя сдеру. Сбежать от меня хотел? — ноздри Ника горячо пыхтели паром, от чего маньяк становился больше похожим на быка во время жаркого родео. Акио только в ступоре смотрел на сию ужасную картину, и слезы все-таки вновь безустанным градом хлынули из глаз. Душа ушла в пятки от внезапно нахлынувшего страха. Раздался спасительный звоночек в домофон, и маленький глянул на небольшое пикающее приспособление на стене. — Наконец-то врач, – Ирина чуть ли не побежала к двери, а разрушитель взял свою добычу и как-то по-зверски утащил ее в свою спальню. — Добрый вечер, вы... — Врач, сама не ожидавшая такого зрелища, не стала размениваться ненужными фразами, тут же засуетившись, стала открывать свой большой белый чемоданчик, извлекая оттуда парочку непонятных штук. Несколько колдовских ритуалов, и девушка торжественно заявила, что больному необходима немедленная госпитализация. Иначе летальный исход обеспечен. *** — Сучонок, — Ник пригвоздил Акио и его красный шарф к двери, как только они оказались внутри темной комнаты. Глаза по-прежнему горели огнем, и парень жестоко начал раздирать новую одежду на скукожившемся дрожащем тельце. Питомец отважно стоял около двери и смотрел на своего сумасшедшего насильника. В такой атмосфере было совсем не до истерик, и малыш покорно стоял, уставившись пустым взглядом в окно позади насильника. Он мог не возвращаться. Мог оставить их всех здесь, с ним. Ира бы ничего не сказала, и уже завтра он был бы на вокзале, а послезавтра, значит, уже там, где его наверняка ждут. Треск бесконечного количества одежды, которая разрывалась очень быстро, нарушал девственную тишину спальни. Язык Ника стал нетерпеливо притрагиваться к оголенной беззащитной шее, а зубы впиваться в дрожащие маленькие жилки. Он жадно и цепко кусал тонкую бледную кожу Акио, а малыш, в свою очередь, почему-то вспомнил молитву и про себя стал проговаривать ее содержимое. Хоть бы все это побыстрее закончилось. — Ты никуда, понимаешь, никуда от меня не денешься, — Ник вдруг остановился и врезался острым взором в пустые глаза своего страдальц—. – И не спрячешься, и никогда не сбежишь, ты слышишь? — Его тихий пронзительный шепот перерос в громкий крик. — НЕ МОЛЧИ! ОТВЕЧАЙ МНЕ!!! — кулак с бешеной силой врезался в дверь, всего в нескольких сантиметрах от лица маленькой жертвы. Акио всей своей натурой дрогнул, а террорист, видимо, почувствовал это и истерически улыбнулся. — Твоя участь теперь неизбежна. Ты будешь жить до тех пор, пока я тебе это разрешаю. — Я знаю, — еле слышным шепотом сказал малыш, и тихо прикоснулся своими теплыми губами к уже дрогнувшим губам Ника, который никак не ожидал такого. *** Джек очнулся на робких руках встревоженной не на шутку Ирочки. — Где он? Где это чудовище? — Мужчина подскочил с места, но ее теплые руки опустили его в прежнее положение. — Тише, он в комнате, — устало выдохнула она. — А Слеш? Что с ним? Он убил его? Где он? — мужчина завертел головой, и глаза забегали по комнате. — Тише, он в моей клинике, — теплая рука любимой слегка повернула его голову, обращая его взгляд на себя. — Что с ним? Как он? — Плохо с ним, очень… плохо, — девушка свободной рукой прикрыла красные глаза и снова тихонько зарыдала.