Привилегированное рабство

      Тошнотворная маленькая комната. Стандартные бледновато-желтые обои, твердая односпальная кровать, небольшая настольная лампа на деревянной тумбочке с книгами. Сюрреалистичные рассказы, наверное, единственное, что помогает не покончить с собой. Мир, где все самое худшее и порочное происходит не с Ней. Микроскопичный островок надежды, веры, что когда-нибудь и Она заслужит шанс на лучшую жизнь. Да что там на лучшую, хотя бы на менее ужасную, чем сейчас!       Собственное имя практически стерто из ее памяти, девушке присвоен порядковый номер, как лоту на аукционе. Так и выглядит ее жизнь. Словно она есть вещь, обезличенная, неодушевленная. Юное растение, выращенное не по стандарту, которое передают от хозяина к хозяину. У нее нет своего мнения, нет своих мыслей, как нет и никаких прав. «Делай, что скажут», - девиз данного места, в котором она находится.       Девушка «номер 3» - ее клеймо, ее содержание и отражение. Ей не разрешено жаловаться на что-либо, не дозволено не подчиняться. Она живет по установленному не ей распорядку дня. Внутренние часы подсказывают, что скоро завтрак. Сегодня пятница, гласит ее календарь на стене, а это значит, что в полдень ей разрешат прогуляться по жилищному комплексу. Это одно из исключений. Так же, как книги, календарь. У остальных девушек, живущих с ней, таких вещей нет.       «Номер 3» перевернула страницу ее любимой книги, прочитанной уже дважды. Исторический роман французского писателя Виктора Гюго «Человек, который смеется» запал ей в душу по одной простой причине – в нем она видит отражение себя, читает свою историю, только в прошлом времени. Излюбленная вторая глава, где рассказано о мерзких компрачикосах, покупающих детей у бедняков и рабовладельцев и превращающих их в уродов для представлений. Как точно перенесена суть ее нынешнего существования, даже удивительно и немного жутко.       Ключ комнаты заскрежетал в замке, и отчаянный страх поглотил внутренности девушки, но на лице не появилось ни единого намека. Мимика – давно потерянная способность. Девушка торопливо закрыла книгу и положила ее под подушку, после села на край кровати, выпрямляя стан, как первоклассница, и опустила глаза в пол. Она прекрасно знала, кто сейчас войдет, что ей скажут и куда поведут. Это образ ее жизни.       - Номер 3, - мужчина в черном костюме открыл дверь, но порог не перешагнул. – 15 минут на полную готовность, - коротко и беспристрастно сказал он, прикрывая дверь, затем пошел дальше по коридору к другим дверям.       Вот и начинается все по новой. Глубоко вздохнув, она вытащила из-под кровати небольшой чемоданчик, который даже не успела до конца распаковать после последней ссылки. Дополнив багаж лишь парой летних ситцевых платьев, любимой книгой, и средствами гигиены, «номер 3» надела свободное белое платье чуть выше колена, с серебряного цвета поясом под грудью и, напоследок умывшись и расчесав прямые длинные каштановые волосы, вышла за дверь, вставая у стены справа.       Как же ей жаль, что ее выбрали так рано, она толком даже не оправилась после предыдущей вылазки отсюда. Но кого это волнует, кроме нее? Она уже даже сама не уверена, что это значимо и для нее. Какая разница сколько ждать, если повторение неизбежно.       - Номера 3,4 и 7, - проверил по списку мужчина, окидывая взглядом каждую девушку, проверяя себя. – За мной, - он проследил, как «номера» послушно развернулись и друг за другом направились по коридору. Думала ли когда-нибудь «номер 3» сбежать? Нет. Она в незнакомом ей городе, без документов, без денег и даже без фамилии. Формально фамилия и имя у нее есть, но ей, как и остальным, запрещено произносить их вслух. Она здесь с детства, для нее это и есть дом – это все, что она имеет и все, что она знает.       Сопровождающий открыл дверь просторного кабинета, пропуская вереницу из трех девушек внутрь. Для «номера 3» эта комната ассоциируется с местом оглашения приговора.       - Клиенты прибудут с минуты на минуту, - строго объявил мужчина под 40 лет, вставая из-за массивного стола. – Глаза в пол! – прикрикнул он на девушек, покорно стоящих рядом друг с дружкой на расстоянии полуметра.       Незамедлительное повиновение не заставило ждать хозяина, три пары глаз уткнулись на носки своей обуви. Он подошел к «номеру 7», стоящей ближе к нему, осмотрел ее внешний вид, повертел ее лицо в руках, затем двинулся дальше, к «номеру 4», повторяя процедуру. Это необходимо, чтобы «номера» выглядели презентабельно перед клиентами, без отвратных изъянов и отталкивающих взгляда мелочей.       - Я рад, что ты выбрала именно это платье, - оценивающе пробегаясь глазами по фигуре «номера 3», сказал хозяин. – Ты у меня в последнее время совсем вошла в раж, клиенты один за другим выбирают тебя, - довольно протянул мужчина, поднимая за подбородок лицо девушки. – Если тебя выберут и сегодня, то когда вернешься, получишь еще какую-нибудь привилегию, - она не смотрела на него, отводя глаза в сторону.       Это строго запрещено – смотреть в глаза хозяину. Ослушание повлечет за собой порку розгами, болезненное и унизительное наказание. «Номеру 3» не приходилось испытывать его на своей шкуре, она не была мазахисткой и послушно соблюдала все установленные правила. С детства. Но она неоднократно слышала стоны и всхлипы других «номеров» из соседних комнат, украдкой видела их красные шрамы, когда прогуливалась по пятницам.       - Никогда не пожалею, что удочерил тебя 8 лет назад, - мужчина наклонился и поцеловал «номер 3» в уголок рта. – Ты лучшее мое творение.       Удочерил. По документам и только, истинно они никогда не находились в отношениях «отец – дочь». Ей было 11 лет, когда он приехал в ее приют и забрал оттуда. В 13 лет, когда она стала девушкой, он лишил ее девственности. Остальные года она подвергалась психологическим пыткам, полному подавлению личности, сексуальному обучению со стороны отца. Она была началом становления его карьеры, мужчина воспитывал ее, как считал нужным, стирал все моральные рамки, учил основным правилам – молчи и повинуйся. Изначально он не решался поставить свою приемную дочь в общие ряды, когда серьезно занялся своим «бизнесом», это получилось как-то спонтанно, когда один из клиентов пожелал ее, предложив большие деньги. Это был первый мужчина «номера 3», после названного отца. Тогда девушке исполнилось 17 лет, расцвет юности, когда фигура полностью формируется и начинает привлекать мужчин.       Слезы, боль, истязания со стороны первого клиента до конца подавили в ней какую-либо человеческую сущность. Попытка суицида после этого отложила ее «работу» на полгода, отец был в ярости и сурово наказал девушку, лишив на сутки сна и еды, а также принял меру безопасности в качестве камеры наблюдения в ее комнате. Это было первое и единственное ее непослушание, последний крик умирающей души. Теперь в груди у нее пусто, как на дне высохшего колодца. Она делает, что ей скажут, как ей скажут и когда ей скажут. «Номер 3» уже не плачет по ночам, принуждает себя спать и есть. Говорить девушка может только тогда, когда ее попросят.       Не один год потребовался для того, чтобы отец смягчился и выделил ей книги. Только когда она читает, она представляет неизведанные ей эмоции – влюбленность, преданность, радость, нежность, заботу. Ее же спутниками являются страх, боль, унижение. Полные антиподы книжным, но эти таинственные чувства теплят ее замороженное сердце, развлекают ее фантазию. Разрешение хотя бы мечтать о них, для нее очень значимо. Знать, что в этом мире есть что-то хорошее, пусть и не с ней. Ведь она до сих пор прячет глубоко-глубоко в себе надежду, что она этого достойна и когда-нибудь заслужит этого.       Заслужит. Это слово в этих стенах равносильно золотому слитку. «Номерам» не разрешено общаться друг с другом, чтобы не образовалась дружеская привязанность, которая может повлечь за собой пробуждение и других сильных эмоций. Но и девушки не находятся здесь вечно, их тела со временем сдают позиции после неоднократной «работы» и каталог приходится обновлять. Участь освобожденных «номеров» практически неизвестна, но по услышанным иногда разговорам от отца, их либо выкупают клиенты на постоянной основе либо отправляют в более дешевый бордель. Вряд ли это можно назвать свободой, но по сравнению с тем, чего порой желают богатые клиенты это явно великая вольность. Ведь в чем основной плюс данного места? «Номера» никогда не расскажут, что с ними делали в течение пробного месячного контракта. Абсолютная конфиденциальность – лучшее кредо этого заведения. Ведь насколько может быть изощрен и извращен человеческий мозг, просто жуть. Эти девушки собирают все худшее от мужчин, которые после идут к своим невестам и женам, где играют роль милого и добропорядочного человека. Вся боль достается этим хрупким ангелам, а настоящим женщинам клиентов ласка и любовь. Идеальное отражение равновесия добра и зла.       Дверь кабинета вновь открылась, впуская двух человек, и отец тут же отошел от «номера 3», принимаясь мило беседовать с клиентами. Девушка вновь опустила глаза в пол и всеми силами старалась вжаться, сделать неприметной, лишь бы ее не выбрали.       - Прошу, садитесь, - хозяин указал клиентам на широкий кожаный диван. – Вот те номера, которые вы предпочли осмотреть. 3, 4 и 7, - мужчина указал ладонью на каждую из девушек.       - Спасибо, - один из клиентов встал, подходя ближе к каждой из них и разглядывая внимательнее. – Я могу потрогать? – обратился он к хозяину заведения.       - Да, конечно, - учтиво кивнул он.       Теплая ладонь провела по плечу «номера 3», оценивая, по всей видимости, гладкость кожи. Одобрительно хмыкнув, он запустил руку в лиф платья, сжимая груди одну за другой. Повернув девушку к себе спиной и плотно прижав к себе, он повторил действие с ее грудями.       - Неплохо, - изрек он, заканчивая осмотр.       - Одна из моих лучших, позволю себе похвастаться, - сладко проурчал отец.       - Ты не хочешь присоединиться? – обратился молодой человек ко второму, остающимся сидеть на кресле и рассматривая девушек издалека.       - Я вообще не думаю, что это хорошая идея, - с сомнением протянул второй. – У нас в постели может быть любая, зачем нам за это платить?       - Билл, да расслабься ты, - хмыкнул первый. – В этом месте столько преимуществ, а самое главное ни одна из них не будет просить походов в кино или ужинов в ресторане, за ними не надо ухаживать и добиваться их внимания. У нас с тобой каникулы, братец, я хочу оттянуться по полной, - он подошел к «номеру 4», проверяя теперь ее качество необходимых ему критериев.       Именованный Биллом вздохнул, сдаваясь, и подошел к девушке «номер 3». Девушка все также стояла с опущенными глазами, лишь перевела взгляд на его ноги. Каулитц положил руки на ее плечи, откидывая распущенные длинные волосы за спину, провел рукой по ключицам, переводя ладонь на щеку, поглаживая ее большим пальцем. Она отметила, что новый клиент высокий и худой, причем довольно молодой для обычно посещающего это место контингента. Большой палец перекочевал на губы «номера 3», оценивая их естественную пухлость. Приподняв ее лицо за подбородок, он оглядел ее черты в целом, складывая общую картину. Девушка отвела взгляд в сторону отца.       - Ну-ка глянь на меня, - попросил Билл, вызвав ее легкое недоумение.       Такую просьбу она слышала впервые.       - Мы приучаем их не смотреть в глаза, - объяснился хозяин заведения.       - Я люблю зрительный контакт в процессе, - нахмурился Каулитц в ответ.       Девушка подняла глаза на отца, тот кивнул в знак подтверждения, и «номер 3» устремила взгляд на стоящего перед ней Билла. Парень довольно улыбнулся. Необычного изумрудного цвета большие глаза явно приглянулись ему.       Она не испытывала никакой эмоции в ответ, лишь толику горечи, что сегодня ей вряд ли удастся погулять по городку. И книгу перед сном не почитать, ведь первые дни после заключения контракта самые тяжелые и загруженные, а после привыкаешь к новому режиму, адаптируешься.       - Ну что? – потирая ладони, спросил хозяин, когда оба брата осмотрели всех девушек.       - Я сомневаюсь между 3 и 7 номером, - ответил Том. – А Биллу приглянулась «номер 3». Назовите какие-нибудь их существенные отличия.       - «Номер 3» моложе на 2 года, но «номер 7» более опытна, - обстановка как в зоомагазине при выборе попугайчика или щенка.       Посовещавшись еще пару минут, молодые люди сошлись на едином мнении.       - Мы возьмем «номер 3», - довольно протянул Том, глазами уже раздевая ее. – Когда мы можем ее забрать?       - По желанию даже сегодня, - радостно объявил хозяин. – Сейчас мы обсудим детали договора, вы подтвердите его неразглашение и к тому времени она будет готова, - он движением руки приказал мужчине у двери отвести девушек по их комнатам.       Том направился к столу, усаживаясь в кресло и пододвигая к себе бумаги. Билл вернулся к избранному ими «номеру», еще раз заглядывая в глаза девушки.       - Может мой брат и прав, - негромко рассуждал он в слух, наблюдая, насколько она без эмоциональна к их выбору. – Это будет весело.       Он облизнул губы, провожая ее взглядом, когда мужчина принялся выводить девушек из кабинета.