Предрассветный. Тень от Тени моей

Глава 38. Часть 2

Скорость, с которой противники набросились друг на друга, поразила бы и старых вояк, не то что молодых и неопытных. Мори подбежал к Ксандру, опустился на землю и округлившимися глазами стал наблюдать за невероятной схваткой. Наследники враждующих империй оттолкнулись от земли, поднимаясь по воздуху, как по лесенке, и отбивали удары друг друга. Воздух гремел, разряжаясь молниями, которые полыхали, но не долетали земли – Даркус ловил их и отправлял в сторону Зордана. Демон поглощал энергию и хохотал при виде того, как изгибается черноволосый, не допуская случайных жертв. – Неужели ты его знаешь? – Мори не мог поверить, что это удивительное создание дружит с неумехой-Ксандриэлем. Ксандр, боясь, что если он оторвет взгляд от своего Дара, то может его больше никогда не увидеть, просто кивнул. – И ты даже знаешь, как его зовут? Ксандр моргнул и еще крепче прижал к себе деревянных дракончиков. Мальчик не мог понять, почему он не хочет назвать не чужому – своему приятелю – просто имя. «Но тогда его буду знать не только я». Ксандр мельком взглянул на Мори. «А вдруг Даркусу он понравится? Вдруг Даркус выберет синевласого, тем более он всегда придумывает такие интересные истории, с ним никогда не бывает скучно? Пусть он не силен и не умен, как Полдон, но у Мори столько замечательных качеств!» Ксандр впервые почувствовал, что ненавидит добряка Мори. И ему было так стыдно за это, но он ничего не мог с собой поделать, поэтому просто пожал плечами и промолчал. – Хотя бы скажи, кто он для тебя? – не унимался синевласый. Ксандр зачарованно проследил за тем, как Даркус отшвырнул один из парных мечей Зордана, и прошептал: – Мой бог… Зордан стер кровь с рассеченной брови. Он рассвирепел, когда понял, что желтоглазого не так просто пленить, как он думал. Даркус двигался быстрей урагана, его коса то соединялась в одну, то разъединялась, и сын Дракона превращал ее в два бумеранга и направлял в противника, а сам в это время ловил воздушные потоки и оказывался то над головой демона, то слева, то справа. Демон зарычал – его желтоглазка просто играет с ним, не принимая всерьез. «Тогда и я покажу тебе свою настоящую Силу». Отбиваясь оставшимся мечом, демон призвал энергетический запас и начал снимать ограничители, которые заставил его нацепить опекун. «Чертов старик вообще со мной не считается! Думает, я тут же развяжу войну или вначале прикончу его? Нет, он, конечно же, прав, но когда еще я смогу сражаться на пределе своих способностей?» Небо окрасилось в бордовый. Даркус, заметно ослабевший после долгой болезни и лечения Ксандриэля, устало перехватил Лунный серп. Его движения замедлились, а Зордан, наоборот, только набирался сил. «– Аарон, прикрой эльфов, я попытаюсь сразить его одним ударом». «– Мы слишком слабы по отдельности. Я не думаю, что нам следует…» «– Я принял решение». Дракон забил хвостом. «– Тогда так, я ставлю воздушный заслон на твоих эльфиков. Но всего лишь на пару минут. За это время нужно найти слабое место демона и ударить в него». «– Я уже выяснил». Дракон прищурился: «– Рога?» «– Именно». «– Так просто?» Губы Даркуса устало дрогнули: «– Ты так думаешь?» Вокруг Зордана стали собираться искрящиеся тучи. «– Давай, Аро! Сейчас или никогда», – Дракон с Мироздателем разделились: Даркус взлетел, испарившись в облаках, а Аарон пролетел над пятеркой эльфов, которые продолжали обороняться, и над лежащими ранеными, над умирающими от волнения Ксандром с Мори и над застрявшем в шипах Зайниэлем, который квадратными глазами взирал то на Даркуса, то на безрукого демона и благодарил Праматерь, что так просто отделался. Аарон успел поставить щит и над остроухими малышами, которые повысовывались из окошек замка и стали кидать в демонов все, до чего смогли дотянуться: от канделябров и половников до ночных горшков и рейтузов в горошек. Дракон, увлекшийся плетением охранных чар, не ожидал подобного коварства от маленьких безобидных эльфят, потому, пролетая под окнами, стал счастливым обладателем тех самых злосчастных рейтузов в горошек. Они упали прямо на морду, и Древний, махнув в сторону, со всей дури влетел в узкое остроконечное окошко, разрушив тем самым защитные заклинания Миримона и включив оповещающую сирену, взвывшую похлеще баньши в поминальный период. Зордан ошарашенным глазами проследил за полетом веселых рейтуз, когда сверху на него обрушился Предрассветный и отсек сверкнувшим лезвием крученый рог. Демон зарычал и полоснул по груди Даркуса острием родового меча. Так просто подобные раны не заживают. Даркус, зашипев, отскочил влево, но рыжий не дал ему отступить и нанес еще один удар, располосовав тем самым понье и открыв белоснежную грудь Мироздателя. «У него там какой-то рисунок. Духи, из-за крови не разглядеть!» Но помимо неясной татуировки, на нежной коже горели такие раны, каких Зордан еще не видел. «Кто его так? И, главное, чем?» Но Даркус не дал демону времени на раздумья, разъединив лезвия и надев их наподобие перчаток. Зордан притянул к себе второй меч, Даркус встал в боевую стойку. Доля секунды – и лезвия скрещиваются, издавая пронзительный звон, потонувший в вое сирены. От мощного удара на землю обрушились молнии, взорвавшие землю и разбившие принесенные для стройки камни. Противники прожигали друг друга взглядами, намереваясь сражаться до последнего. – За это, – Зордан махнул однорогой головой, – ты до конца жизни будешь ублажать меня… – А рог тебе в одно место не вставить? – не выдержал Ксандриэль. Демон стремительно развернулся на голос, собрав в кулаке достаточно неочищенной Силы, чтобы спалить этого неадекватного пухлика, разрушившего все его планы. – Сначала победи меня, – Даркус звякнул лезвиями косы, отвлекая внимание демона от раненого Ксана, и улыбнулся так, что для Зордана все остальное перестало существовать. Отсутствие рога, служившего демону своеобразным накопителем, уравняло их шансы, и противники продолжили битву, вспахивая энергетическими ударами землю и электризуя воздух. – Что здесь происходит?! – ментальный окрик Миримона Справедливого отбросил сражавшихся в разные стороны. – Зордан, что ты творишь?! – закричал Куллан. Куллан был демоном в возрасте, с огромным количеством багровых узоров и надписей на светлой коже. А вот шрамы, как у Роя, не украшали его тело. Он был гораздо ниже своего племянника и практически лыс, если не считать тонкую рыжую косичку на затылке, кокетливо закрученную на конце. Не смутьян и не воин, в отличие от того же Зордана. Сохранение мира было для него важнее всего – прочел Даркус в мыслях Наместника, это внушало уважение. Прибыли все: эльфийские советники, Старейшины и Хранители Миримона во главе с Варниэлем, около двух десятков демонов и зеленовласая Шейла, бросившаяся к раненому Ксандриэлю. Эльфийка бежала, как по минному полю – до того все земля была искорежена. – Ксандрик, как ты, мой пирожочек? – Шейла обняла сына, а потом влепила ему хороший подзатыльник, – Все потому, что отца не слушал! «И это при Даркусе! – от всеобщего внимания Ксандр хотел биться головой о землю, – Ну что за что мне все это?» Даркус в это время грациозно спустился на землю, Зордан, ни на секунду не теряя Предрассветного из виду, последовал его примеру. «– Аро, и долго твоя туша будет нежиться в раме? Учти, психика духов не так устойчива». Дракон дернулся и вылетел задом наперед из разрушенного окна. Теперь уже и демонская делегация смогла налюбоваться полетом веселых штанишек. «– Как я демона отвлек, а?» «– Лучше верни рейтузы, фетишист», – усмехнулся Даркус, поддевая штанишки кончиком закругленного лезвия. Миримон, увидев, что внук ни капли не раскаивается в дипломатическом скандале, не мог промолчать: – Даркус, как это понимать? Даркус окинул рейтузы в сторону Зордана и приподнял левую бровь. Дед обвел рукою разрушения: двор выглядел так, словно одновременно случилось три самые устрашающие природные катастрофы: землетрясение, извержение вулкана и любовные игрища великанш. «– Как думаешь, Дар, эти шалунишки-великанши не будут против одного прелестного меня?» «– Конечно нет, Аро». Дракон чуть не подавился на вздохе – когда это Даркус так быстро соглашался с его гениальностью? «– Просто я еще не встречал женщину, которая бы отказалась от качественных кожаных сапожек и сумочки в тон». Пока Дракон бурчал в животе Предрассветного, Куллан подлетел к Зордану и попытался его отчитать. – Даркус! – Миримон не знал, как поступить. Не представить внука сейчас, когда его видели не только будущие Хранители, но наследник трона враждебной империи, было, по крайней мере, странно. Сын Дракона просто стоял, но было в его позе, в самой ауре что-то такое, что внушало почтение. Такой гордый и величественный даже в своем разорванном и окровавленном понье и с неизвестным оружием в руках, он производил неизгладимое впечатление. Миримон просто не смог унизить это создание криком, но и спустить ему это с рук было бы ошибкой. – Ты мой наследник, потому и ответственность за все произошедшее я налагаю на тебя. Присутствующие как по команде уставились на внука Правителя. Мори охнул, здоровяк Кори издал отчаянный писк, Полдон рухнул на колени, а на лицо Ксандра упала тень. «– Я рожден, чтобы создавать, а не править. Быть Правителем для меня все равно что оказаться в клетке. Ваше Величество, вы знаете, что Драконы умирают в неволе?» Миримон сжал виски – ему было непросто общаться телепатически. «– Теперь ты эльф, а не Дракон Мироздания, просто прими это. Ты – Предрассветный, а у каждого Предрассветного есть долг, отказаться от него – все равно, что предать свое имя и предков. И ответь уже, наконец, что, к демонам бездны, случилось между тобой и Зорданом?». Даркус посмотрел на рыжеволосого. Тот ощупывал свои рога и с такой яростью отшвырнул своего опекуна, что тот не удержался и плюхнулся в грязь. Видимо, он уже давно привык к подобным выходкам своего племянника, раз, не слова не говоря, поднялся и поспешил за ним, доказывая, что дипломатический конфликт может перерасти в повод для войны. – Вот и прекрасно! Война выявляет сильнейшего! – зарычал Зордан. Он развернулся и, тряхнув рыжей шевелюрой, впился черными глазами в Даркуса. – Кому-то очень пойдет ошейник проигравшего. «У каждого Предрассветного есть долг, отказаться от него – все равно, что предать свое имя и предков», – Даркус посмотрел на свободное небо, вздохнул и обратился к демонам: – Не переживайте, господин Наместник, мы с вашим племянником просто размялись. Это была обычная тренировка. И Зордан, как старший и заведомо более сильный противник, просто дал мне фору, как и полагается благородному наставнику. А я такой неловкий и неопытный, что моя рука соскользнула и повредила рог. Не передать словами, как мне жаль, – Даркус слегка поклонился, причем сделал это так величественно-неотразимо, что создавалось впечатление, будто это они только что извинились перед Правителем, – Примите мои искренние сожаления. Зордан закусил губу. Сказать, что это была никакая не тренировка, было равнозначно признанию в поединке с младшим и неопытным, который, к тому же, смог повредить символ гордости и источник Силы каждого демона. «Хорош, чертяга!» – Зордан закинул голову назад и громогласно рассмеялся, – Ну, желтоглазка, ты сам напросился!» – Даркус прав, Ваше Величество, – демон отсмеялся и вернул поклон, театрально махнув несуществующей шляпой. – Мы просто тренировались. Присутствующие обвели глазами бугрящуюся землю и расколотые каменные плиты. Раненые эльфы немым укором взирали на красноволосых демонов, вставших по обе стороны от Зордана, и просто вопияли своим видом – «Нас чуть не прибили, какая, к демонам, тренировка?» А Зордан оскалился своей желтоглазке и продолжил: – А поскольку Даркусу есть, чему у меня поучиться, – демон сделал небольшую паузу. – То я не смог не откликнуться на его уговоры еще раз посетить ваш гостеприимный замок и потренировать молодого наследника. Похотливая улыбка коснулась губ рыжеволосого: – А пока я приготовлю для моего подопечного особую программу. Должен же я оправдать все его ожидания и не упасть в грязь лицом перед своим учеником. Поверьте, Ваше Величество, я уж заставлю вашего внука попотеть. Даркус натянул на лицо приветливую улыбку: – У меня прямо камень с души свалился, ваш рог до сих пор не дает мне покоя, – молодой Предрассветный посмотрел на здоровый рог на высоком лбу рыжеволосого, крутанул косу и с силой вогнал ее в землю, разрубив пополам изогнутый корень, неуловимо напоминающий отросток на голове противника. Остальные демоны невольно вздрогнули – они вообще не понимали, как их неистовый господин не сорвался и не начал мстить – отрубить рог было одним из самых страшных оскорблений в империи. За такое не то что не прощали, за такое мстили целыми кланами. Зордан направился к Даркусу, Аарон весь подобрался, но это было совершенно напрасно – демон прошел мимо и подошел к отрубленной руке своего слуги. Подняв конечность, Зордан, даже не посмотрев на трясущегося от шока Роя, просто распрямил на ней пальцы, взял ошейник, а руку брезгливо отбросил в сторону. Проходя мимо Предрассветного, демон крутанул ошейник и предвкушающее шепнул ему в самое ухо: – Нам это еще понадобиться, – затем положил ошейник в карман и, не оглядываясь, скрылся за поворотом. Делегация демонов тут же собиралась в путь, Наместник тепло распрощался с Миримоном, Роя в невменяемом состоянии подхватили на руки жутковатого вида охранники, и уже минут через двадцать кареты демонов покинули территорию замка. Эльфы выдохнули. – Даркус, я все еще хочу знать, что на самом деле произошло... – начал Миримон, но Даркус его даже не слушал – он помчался проверить состояние своего друга. – Ты как, Ксан? – юный наследник опустился рядом с Шейлой. Мать Ксандриэля ущипнула себя, а заодно и сына, чтобы поверить – не сниться ли ей это. Глаза Варниэля заблестели – его сын не так безнадежен. И когда он только успел подружиться с наследником? – Ксан? – Даркус, невзирая на свои раны, начал сканировать состояние друга. Он притронулся теплой ладонью до живота Ксандриэля. – Что-то не так? Скажи мне, где болит? Я не успел предупредить, что из-за заморозки ты совершенно потеряешь чувствительность. Ты из-за этого так переживаешь? Глупый, сейчас придут целители, и мы вместе с ними… – Нет, – Ксандр сглотнул горький ком, – Я не хочу, чтобы его Высочество пачкал свои руки об меня. «Предатель, почему, почему ты не сказал мне, что ты и есть принц? – Ксандр сжал заколки, – Ненавижу!» Даркус отшатнулся. Он не хотел слышать ничьи мысли, но на Галее ему было так сложно контролировать это. Наследник закрылся, поставив на Ксандра мощный ментальный щит. «Ненавижу себя! Ну почему я такой слабый? Скоро у него будет столько Хранителей... И у него будет Тень. Почему мне так больно, я же не должен ничего чувствовать, ведь так сказал Даркус. Почему же так больно?» – Ксандр, как тебе не стыдно? – Шейла пораженно уставилась на сына. Что с ее мальчиком? Она никогда еще не видела сына в таком состоянии. – Все в порядке, госпожа… – Даркус попытался улыбнуться. – Шейла, Ваше Высочество, просто Шейла, – зачастила эльфийка. «– У нее такие же волосы, как у Ксана», – заметил Предрассветный, но вслух сказал: – Я наложил на его рану заклинание стазиса, своеобразную заморозку, – Даркус отступил, когда понял, что со всех сторон его окружили красноволосые эльфы. Они скрупулезно осмотрели раны Ксандриэля и с благоговением уставились на Мироздателя. Самый старый из них откашлялся и представился: – Мы лекари из клана Супримо, Ваше Высочество. Я Спиритон, это Миноэль, далее Порэль, Тилдон и Виониль. Эльфы поклонились и фанатично стали рассматривать черноволосого. Даркус отступил еще на полшага. – Поразительно, Ваше Величество, – Спиритон поклонился подошедшему императору. – Ваш внук сотворил настоящее чудо! Никогда ничего подобного не видели. Это же перевернет всю науку! Если вы не против, не могли бы мы забрать вашего внука хотя бы на пару недель в свое резиденцию, чтобы он продемонстрировал… «Нет, не отбирайте его у меня, не увозите!» – Ксандр попытался вскочить, но тело его не слушалось. – Не думаю, что сейчас благоприятное время, – начал Миримон. Он не хотел показывать, как гордится своим внуком. Драконы никогда и никому не подчинялись. Но он знал, что для Даркуса долг – не просто слово. Миримон сделает из него настоящего Правителя, такого, которого еще не видел свет. Император довольно щурился, когда к нему подбежал растрепанный и израненный Полдон. – Я тоже считаю, что наш господин Даркус не может сейчас покинуть замок, – русоволосый низко поклонился, заглядывая императору в глаза. – Почему же, Полдониэль? – Миримон расправил невидимые складки на темно-сиреневом длинном кафтане. В его разрезах виднелась туника, чуть короче и заметно светлей. Алые узоры украшали треугольные рукава, а золотые цепочки скрепляли полы кафтана. Миримону можно было бы дать не больше тридцати пяти-сорока лет, если бы он был человеком. Высокий, подтянутый, такой же черноволосый, как и его внук, только что волосы не горели, будто огонь. И проявлялась в его взгляде та мудрость, которая приходит только с годами. Спокойный голос Правителя усмирял непокорных и заставлял прислушаться к голосу разума. – Ваше высочество, Вы же сами сказали, что Ваш наследник должен выбрать себе как Хранителей, так и собственную Тень. И это, по Вашим словам, не требует отлагательств. Варниель поджал губы и схватил за плечо сына, Миримон покачал головой, для него не было секретом, что битва за звание Тени только начинается. – Ты прав, – Миримон кивнул Полдону, разрешая тому распрямиться. – Даркус должен выбрать Хранителей. Полдон победно улыбнулся и преданно уставился на юного Предрассветного. Клеймо Дракона жгло его грудь, и он чувствовал, как в груди бьются два раскаленных сердца. «Лучше бы я никогда тебя не встретил. Лучше бы меня вообще не было!» – Ксандр знал, что ему никогда не стать ни хорошим воином, ни защитником. Он никогда не выиграет у таких, как Полдон, он только разорвет себе сердце и, что еще страшней, разочарует Дара. Пока присутствующие разглядывали принца, из леса, порхая, выскочила обеспокоенная стайка фей. – Лютик, Кнопка, с вами все в порядке? – Даркус выдохнул, когда крошечные феи подлетели к его лицу и ухватили за черные пряди. Лютик, наивный фей с ярко-лимонными растрепанными волосами и такими же крылашками и неугомонная Кнопка с носиком-кнопочкой и двумя ярко-оранжевыми хвостами заверещали, перебивая друг друга: – Госпожа Эра волнуется, – начала Лютик. – Волнуется? – Кнопка подлетела к Лютику и ткнула его крошечной ножкой. – Да она нас чуть не прихлопнула, когда поняла, что ты пропал! Маленькие, толстощекие, вот кто был похож на человеческих пупсиков. Даркус расцепил дерущихся крох. Лютик заревел, и Предрассветный принялся его успокаивать, Кнопка погрозила малышу кулаком, развернулась и сиганула в лес, крикнув напоследок: – Поспеши, Даркус, я предупрежу Эру, что ты объявился. Но долго я ее сдерживать не буду. Возвращайся домой и не играй больше с этими жуткими эльфами! Лютик утер слезы испачканными в пыльце кулачками, только размазав ее по всему лицу, и кинулся за подругой: – Подожди меня, Кнопка! Я боюсь, что эти эльфрища меня съедят, вон как зыркают. Подожди меня, ну Кнооопочка! Ааро ухмыльнулся, Даркус покачал головой – еще неизвестно, с кем эти крошечные создания в большей опасности – с ним и вечно голодным Аро или потрясенными «эльфрищами». – Даркус, – Миримон откашлялся, проводив взглядом улетавших крошечных духов. – Ты общаешься с феями? – Да. И меня, как ты и сам слышал, уже ищут. – Понимаешь, я не думаю, что кто-то из нас понял, о чем они говорили, – император поправил кафтан. Ему было неловко сообщать внуку, что даже он, его дед и император, не в силах понять язык духов. – Странно, они довольно понятно говорили. Но мне пора, не хочу расстраивать Эру. «Эру? Так вот от кого всегда прятался Дар? Не от мамы, не от отца, а от самой Праматери?» – Ксандр понял, что ему никогда не дотянуться до Дара, никогда не стать достойным своего друга. Даркус поклонился деду и попрощался с остальными эльфами, а потом повернулся к зеленовласому мальчику: – Ксандр, я не сказал тебе потому, что… «Ты все равно выберешь не меня. Я такой жалкий». – Меня это не касается, принц волен делать то, что взбредет ему в голову, – слова застревали в горле, он хотел кинуться Даркусу в ноги и умолять выбрать его. – Я потом все тебе объясню. Целители быстро поставят тебя на ноги. Я буду ждать тебя завтра на нашем месте… «Нет, не давай мне напрасной надежды». – Не стоит, Ваше Высочество, – Ксандр благодарил Создателя, что голос его не дрогнул, – И заберите эти жуткие деревяшки, мне они ни к чему. «Если ты бросишь меня, я умру». И Ксандр кинул деревянные поделки в руки черноволосого, но он был так слаб, что шпильки попросту не долетели и шлепнулись прямиком в грязь. Шейла с Варниэлем в ужасе проследили за реакцией императора, но лицо Миримона не выражало никаких эмоций. Даркус опустил голову, посмотрел на запачканных дракончиков и проговорил: – Что ж, пусть будет так. Еще раз с Днем Рождения, Ксандриэль. Я постараюсь тебя больше не тревожить. И пошел в сторону леса, ни разу не оглянувшись. Миг – и Мироздатель серебристой птицей вскочил на ветви и скрылся в густой зелени. В тот же миг эльфы загалдели, обсуждая между собой юного принца. Миримон склонил голову набок и посмотрел на Ксандриэля. – Шейла, Варниэль, я думаю, вы можете отругать сына и в другой раз. Мне кажется, ему хуже. Ксандр не отвечал на вопросы родителей. Он смотрел остекленевшими глазами на деревянных дракончиков и хотел одного – чтобы они ожили и побыстрее убили его. «Лучше бы я никогда не рождался», – это было последней мыслью юного Диеро, прежде чем он провалился в небытие. А Даркус мчался по древним ветвям, не видя перед глазами ничего, кроме огромных серебристых глаз, наполненных обидой и болью. «Предатель, почему… ты не сказал мне… Почему? Ненавижу!» Сын Дракона не знал, что спустя пару часов Ксандр очнулся, не знал, что он сбежал от лекарей и всю ночь искал подарок своего Дара. В ту ночь Эра гневалась, и с небес хлынул небывалый ливень, потому Ксандра не сразу нашли. Только после того, как Миримон запустил поисковое заклинание, малыша удалось обнаружить в одной из изрытых канав. Ребенок чудом не захлебнулся в грязи. Как он там оказался – ни для кого не было секретом. Все, что повторял Ксандр в бреду, было: «Драконы, они зовут меня. Я слышу вас, не улетайте! Даркус, сзади! Нет, это не Зордан, это Полдон, он тоже плохой, не выбирай его! Даркус, прости, я такой слабый… Даркус, мой Даркус». Даркус не знал, что Ксан метался в бреду три дня и четыре ночи. Он напрасно приходил на их с Ксаном место и ждал, уверяя Аро, что это место просто напоминает ему дом. Не знал он и того, что деревянных дракончиков подняли чужие, натренированные руки и с нежностью целовали, пока губы и ливень не смыли с них грязь. *** Карету дернуло и стало раскачивать из стороны в сторону, по мостовой застучали деревянные колеса, а внутри царила полутьма. Дени приоткрыл один глаз, чтобы привыкнуть к слабому свету. Утомленные путешествием Рэйа с Глэнтоном задремали, запрокинув головы на мягкие валики. Через желтые бархатные занавески мелькали огоньки, и Дени прищурился, чтобы рассмотреть их. Со стороны Глэнтона было видно, как проносятся разноцветные двухэтажные домики, свет из их окон был таким теплым и уютным, что Дени захотелось выйти и заглянуть внутрь – кто там живет и что делает. В воздухе ощущалась ночная прохлада, а возле таверны летали дразнящие ароматы мяса и специй. Видимо, была уже поздняя ночь, раз по улице, шатаясь, брели редкие прохожие, пытающиеся слиться с окружающим пейзажем при виде императорского отряда. Но витым фонарям было все равно, кому освещать дорогу. Они продолжали отбрасывать тени, и к магическому огню слетались ночные бабочки, больше похожие на земных разноцветных стрекоз. Дени остро почувствовал присутствие Тени, он повернулся и увидел, как в полутьме засияли теплые серебристые глаза. Эльфенок перевел взгляд на ухо Ксандриэля и потянулся, чтобы убедиться, что то ранение затянулось. «Глупый, этот же другое тело, на нем не может быть чужих шрамов», – но он все равно склонился к Хранителю. И каково же было удивление эльфенка, когда он нащупал тонкий белесовый рубец на мочке левого уха. «Этот шрам был не только на твоем теле, правда, Ксан?» – Дени потянулся к старой ране, чтобы коснуться губами. Настоящее, прошлое, все смешалось для Дени. Он просто хотел быть любимым, он хотел до остатка подарить себя Тени. Теплые губы коснулись шрама, как тогда, в прошлом. Ксандр, на миг прикрыв потемневшие глаза, дернулся и отодвинулся от Дениэля. Дени прикрыл рот рукою. Он кусал ладонь, чтобы не закричать: «Я один, я никому на самом деле не нужен! Почему ты не можешь даже позволить мне просто любить тебя?» – Мне показалось, что ты запачкался, просто хотел… проверить, – голос эльфенка дрожал, и голубые глаза казались еще ярче. «Я настолько хуже твоего Дара?» – Моему Повелителю не стоит тревожиться и пачкать себя моей грязью, – хрипловатый голос отзывался болью. Дени пересел на свое место, отвернулся к окну и обхватил себя руками. «Есть то, чего не может позволить себе пес, как бы страстно не желал этого, – Ксандр ласкал глазами своего Повелителя, не смея прикоснуться. – Как бы отчаянно не желал этого». – Открыть ворота! Прибыл Его Высочество принц Дениэль. – Отдать честь! – Доложить императору! Дени отодвинул шторку и посмотрел на суетящуюся у дворцовых ворот стражу. Глэнтон с Рэйей, позевывая, сели и стали поправлять одежду, красноволосый Сентриэль с синевласым Вэонелем проскакали мимо кареты, чтобы их командир побыстрее миновал стражу. На крепостных стенах зажгли факелы и направили к отряду магические огоньки. Светящиеся шарики, размером с кулак, закрутились рядом с всадниками и запрыгали по крышам повозок. Заскрипели ворота, повозки загрохотали по мощеным дорожкам, и отряд потонул в великолепии императорского сада. Предрассветные высунулись из карет, чтобы увидеть некогда принадлежавшее им богатство. Дени также высунул голову из окошка, но увидел только размытое пятно вместо широких дорожек, величественных скульптур и массивных фонтанов. Слезы душили эльфенка, и он не видел, как Ромми с Таррием помахали ему, не видел, как бестелесные дворцовые Защитники отделились от стен и закачались на ветру мрачными тенями. Не видел он и как Хранитель до онемения сжал кулаки, чтобы только не прижать к себе Повелителя и никому, никому больше не отдавать.