В небе медленно догорал по-осеннему пунцовый закат, расцвечивая пушистые сентябрьские облака в горячее золото. Вековые деревья негромко перешептывались о чем-то известном лишь им одним, и веселые птички, приютившиеся в их могучих кронах, тщетно прислушивались к беседе исполинов.
Седовласый всадник на миг придержал вороного коня и перекинул серебристый шарф за плечо. Приставив ко лбу ладонь и слегка прищурившись, старец уставился на черные шпили одинокой башни, выкрашенные лучами заходящего солнца в червленое золото. Тяжело вздохнув и покрепче вцепившись в поводья, мужчина направил скакуна к воротам монументальной постройки.
Врата Айзенгарда были широко распахнуты, стража почтительно склонилась перед прибывшим. Однако едва старец спешился и устремился к башне, как массивные ворота со зловещим гулом захлопнулись за его спиной. Внутренне содрогнувшись от недобрых предчувствий, навеянных отличным знанием книги, путник твердым шагом двинулся к могучему Ортанку.
— Во имя всего святого, Кристофер, скажи мне, что это ты! — в мрачную, идеально круглую комнату ввалился порядком запыхавшийся сэр Маккеллен.
— Иэн! — тяжело поднялся с высокого трона господин Ли. — Как же я рад тебя видеть!
Горячо пожав руку старому другу, хозяин Орт анка отбросил седую, с редким вкраплением черных волос, прядь и любезно указал на невысокий стул по правую руку от трона.
— Господи, мне 74 года, и это выше моих возможностей! — все еще задыхаясь, возмущенно взмахнул руками МакКеллен. — Я не имею ни малейшего понятия, как я оказался верхом и уж тем более смог пережить поездку на лошади! Последний раз я сам играл роль всадника в прошлом веке! Дай дух перевести… А эти ступени в башне! Я уж было подумал, что умру раньше, чем доберусь до тебя!
— А каково мне, в мой 91 год, Иэн? — невесело хмыкнул Ли.
— Очевидно, что мы находимся на страницах книги Профессора, — отдышавшись наконец, заметил Гэндальф. — Но каким образом мы сюда попали?
— Важнее не то, как мы сюда попали, а то, как нам отсюда выбраться, — в зал вошел мертвенно-бледный и странно скрюченный человечек.
— Брэд! Ты ли это? — уставился на вошедшего Иэн.
— Я, сэр МакКеллен, — мрачно кивнул Дуриф. — И почему Джексон видел меня именно в роли Червеуста? Вот уж незавидная судьба меня здесь ждет.
— Порадуй, Брэд, — с надеждой посмотрел на мужчину старец в белом балахоне, — скажи, что ты нашел камин и кладовую!
— Порадую, сэр Ли, нашел!
— Господин Толкин, надеюсь, ты и ванную комнату предусмотрел в этой прекрасной башне? — благодарно возвел глаза к потолку Кристофер.
— Горячая ванна не помешала бы, — мечтательно кивнул Иэн. — От меня на милю разит конским духом.
— Предлагаю перекусить и погреться у камина, — слабо улыбнулся Дуриф, — а там что-нибудь придумаем. Холод в башне собачий!
— Странно, а я не чувствую, — медленно поднялся Ли, опираясь на руку Брэда.
— А тебе и не положено, — хмыкнул Маккеллен, — ты же могущественнейший из истари! Какой холод тебе может быть страшен?
— Какой истари, Иэн?! Да я посох как трость использую! Боюсь на ступени выйти, да там и остаться! Хорош маг, ничего не скажешь!
— Это пройдет, — Брэд толкнул двери в импровизированную столовую.
— То есть? — потер ладонью поясницу Иэн.
— В мире Толкина работает нечто, что можно назвать единением с героем. Час назад у меня была ровная спина — я выглядел так же, как и в жизни. Однако осознал и, что важно, принял тот факт, что я снова Грима, и меня тут же начало крутить. Глаза поблекли, осанка испортилась…
— Это что же получается, — Ли попытался закатать рукава балахона и взял хлебную лепешку, — Иэну нужно бежать да поскорее, пока во мне не проснулся истинный Саруман?
— Вряд ли я сейчас убегу дальше первых полутора сотен ступеней, — хохотнул МакКеллен.
— А вот и еще одна загадка, — ловким движением отломал утиную голень от тушки Дуриф. — Изменения носят только внешний характер. Скрутить-то меня скрутило, Червеуст из меня теперь — залюбуешься! А вот характер, стремления и убеждения остались мои собственные.
— То есть, нам и здесь придется играть наших персонажей?
— Не уверен, что это стоит делать, Иэн, — покачал головой Ли. — Да и к тому же, какой толк мне от того, что я стану плохим парнем? Я же всех вас знаю и ценю, а тут вдруг возьму и начну играть по законам книги? Брось.
— Но мы ведь не знаем, что может случиться, если мы не будем играть по завещанному сценарию Толкина, — задумчиво клевал виноград МакКеллен.
— И что же ты предлагаешь, помериться посохами? — изогнул бровь Кристофер.
— Нет, конечно. Но нам нужно действовать очень осторожно.
— Хотите изменить ход истории, не разрушая канона? — догадался Дуриф.
— Отличная идея, — погладил бороду Ли. — Иэн, тебе некуда торопиться ближайшие пару-тройку дней…
— Это верно, ведь Саруман взял в плен Гэндальфа как раз в эту встречу.
— Именно. Но отпустить я тебя сейчас не могу, ведь стража здесь настоящая, из мыслей и фантазий самого Профессора, и она должна считать тебя моим узником.
— Разумно, — кивнул Иэн и снял шарф.
— А тебе, Брэд, придется отправиться в Рохан. Передавай привет Бернарду и родне да поделись с ними нашими соображениями.
— Конечно, сэр Ли. Я выеду завтра на рассвете.
— Вот и порешили, — тяжело вздохнул Кристофер и уставился в окно, на расцвеченное померанцем облако.
***
Ночь, еще сохраняющая тепло лета, но уже принесшая с собой прохладу осени, окутала башню Айзенгарда и щедро увешала небо яркими звездами. На крыше Ортанка, традиционно служившей темницей Гэндальфу, сидел МакКеллен: синяя островерхая шляпа лежала по левую руку, шарф плотно обвивал шею мужчины, а робкий огонек трубки слабо освещал его лицо.
— Ты же не куришь, — раздался отнюдь не по-старчески звонкий голос Ли.
— Знаешь, так действительно лучше думается, — Иэн жестом пригласил Кристофера присоединиться к нему, и тот медленно присел рядом.
Набросив на голову мягкий капюшон балахона, старец глубоко вдохнул ночную свежесть и внимательным взглядом уставился на небо.
— Погляди, Иэн, а ведь созвездия нам известны! Вон Большой пёс, верный Хуан, а вон там — Паруса, несущие Эарендила на Запад. Мы действительно в исконном мире Толкина!
— Как это могло случиться, Кристофер? Как мы могли оказаться здесь, на страницах книги?
— Не знаю. Да мне это сейчас и не важно. Я всю жизнь мечтал о таких приключениях, — улыбаясь небу, произнес сэр Ли. — Вот только моим Героем всегда был Сэмуайз. Бесхитростный, во многом простоватый, но храбрый, верный и действительно мудрый. Обычный человек. Он всегда напоминал мне о моей молодости и бытности солдатом. А еще — о самом Профессоре… Будь у меня возможность выбора, я явился бы в мир Толкина именно Сэмом.
— Неисправимый романтик, — добродушно хмыкнул Маккеллен. — Ты осознаешь, какая опасность грозит всем нам? Война за Кольцо в режиме абсолютной реальности. Кто сказал, что все мы выстоим перед испытаниями собственными героями? Кто сказал, что все мы выживем?
— Тебе-то что переживать, для Гэндальфа все окончится благополучно.
— Действительно! — хлопнул по коленям Иэн. — Я должен болтаться на спине гигантского орла, сражаться с древним демоном, рухнуть вместе с ним в пропасть, умереть и воскреснуть снова, столкнуться лицом к лицу, или что там у него вместо лица, с Ангмарским королем и отправиться на Заокраинный Запад, точное представление о котором имел только сам господин Рональд! *
— По-твоему, умереть от клинка собственного слуги, достигнув морального разложения, перспектива гораздо более радужная?
— По-моему, мы пришли к выводу, что можем подправить историю в мелочах, сохранив основную канву повествования.
— Иэн, ты сам начал эти пораженческие размышления, — улыбнулся старец и тяжело встал. — Идем, необходимо дать сознанию отдохнуть.
— Надеюсь, у нашей молодежи все хорошо, — поднялся на ноги Маккеллен, — я очень переживаю за Вигго: Дикие земли Толкина более чем опасны. Даже для нашего викинга.
— Уж если кто и справится со своим персонажем в мире Средиземья, так это Мортенсен, — ступил на лестницу Ли. — Я в нем уверен.
Уже спустившись к спальням, старцы пожелали друг другу покойной ночи и отворили двери комнат, как вдруг Иэн окликнул Ли:
— Кристофер, как ты представляешь себе мой отъезд из Ортанка?
— Есть два возможных варианта, — оперся о стену старец, — либо ты, Гэндальф Серый, предстанешь перед охраной перешедшим на сторону Тьмы, либо мне придется лично удостовериться в магической силе моего голоса.
— Второй вариант заранее обречен на успех, мой друг.
— Льстец, — усмехнулся Ли и удалился в спальню.
***
Совсем недавно взошедшее солнце ласково согревало едва затронутые бронзой кроны древних садов Айзенгарда. Поздние, будто заблудившиеся в месяцах бабочки, устроили пестрый хоровод, а вороной жеребец игриво клацал зубами в жалких сантиметрах от крыльев беспечных красавиц.
— Доброе утро, — приветственно склонил голову бледный мужчина в черном, увидев приближающихся старцев.
— Доброе утро, Грима, — важно кивнул сэр Ли, обняв двумя руками свой жезл и указав взглядом на дремлющих в тени стражников.
— Уже отправляешься?
— Да, господин Гэндальф, хочу поспеть в Медусельд к завтраку.
— Да помогут тебе в этом валар, — задумчиво кивнул Кристофер и положил руку на плечо Дурифа. — Передай им все, к чему мы пришли в своих размышлениях, убедись, что они в порядке, и возвращайся ко мне. Я буду ждать новостей. Удачи, Брэд.
Актер сжал руку Ли в ответ, решительно кивнул и, подведя скакуна к ступеням замка, взобрался в седло.
— Надеюсь, моих скудных навыков верховой езды хватит на дорогу в Эдорас. Удачи вам! Я постараюсь вернуться как можно скорее! Ну, родимый, не подведи. Поехали!
Брэд тронул бока коня и отправился в путь.
Едва он выехал за ворота, стук копыт утих, но долго еще на равнине старцам были видны маленькая черная фигура актера на коне и пылевой шлейф, курящийся над пожелтевшей степью.
— Ну что ж, добро пожаловать в мир Профессора, старый друг, — похлопал Кристофера по плечу МакКкеллен. — Надеюсь, мы правильно рассчитали стратегию и красиво разыграем наши партии.
— Ты невозможный пессимист! — гулко рассмеялся Ли.
— А ты законченный романтик!
— Нет, мой друг, — отсмеявшись, улыбнулся Кристофер. — Я просто верю в наши силы.
— Надеюсь, ты помнишь, что твои силы состоят из орков?
— И я этому рад.
— Почему же?
— Профессор не стал обременять их интеллектом, а значит, я смогу вертеть ими, как нужно нам.
— Настоящий Саруман!
