Мой любимый немец.

-Зачем ты это сделал? – голос мамы сорвался на крик. Я задохнулся, теряя самообладание. Я расстался с ней. Прошел целый месяц, прежде чем, я сделал то, что обещал ему, кого, в самом деле, люблю. -Сколько можно говорить, я ее не люблю! Я не люблю ее и никогда не любил! – руки дрожали, тело тряслось от гнева. Она отшатнулась от меня, как будто я был не я, а беглый каторжник, убийца или вор, грозившийся ее убить. Ее взгляд замер на мне, губы задрожали. Я знал, мама любила Олю, как свою дочь, и то, что я сделал, с ее точки зрения было предательством. Маша пугливо зажалась в угол. -Ты! Я узнаю тебя в нем! Ты! Оставь, оставь в покое моего сына! – ее палец вытянулся, показывая на мою грудь. -Мама-мама-мамочка –я протянул к ней руки, но она с силой их отшвырнула –Твой отец, ты ничем его не лучше! Ты такой же! Убирайся! Вон! Мое терпение лопнуло, я кинулся в комнату. Наспех я собирал свои вещи в небольшую сумку, все, что попадалось под руку. Запихал ноутбук, наушники, все свои деньги, документы, почти пустую пачку сигарет. Накинув, толстовку я вышел в коридор. Матери видно не было, Маша поджидала меня у двери. -Маша, когда я уйду, позвонишь Алене, пусть сразу же едет. Не бойся, она о вас позаботится.- я потрепал сестренку за щеку и надел кроссовки. -Куда ты?- спросила она тихо. -Не переживай. – я пожал плечами. – Тебе нужно позвонить сейчас же! – потребовал я. Она убежала, я закрыл за собой дверь и впервые в жизни вздохнул свободно. Передо мной было открыто сразу столько путей, столько возможностей. Но сначала, я должен был высказать ему все, как мне плохо и в то же время хорошо, что я наконец свободен, наконец сказать ему « я люблю тебя», увидеть его улыбку. Я открыл его дверь, собственным ключом. Пахнуло резким запахом сигарет и алкоголя. Я удивленно взглянул на измятые и порванные листы рукописи на полу в прихожей, сама она лежала тут же перед зеркалом в прихожей. Действительно, в ней не хватало примерно половины. Ужасное предчувствие закралось мне в душу. Дальше по коридору лежали пустые бутылки, разбитые вазы, порванные обои. Все буквально все вокруг было пропитано болью и разочарованием. Дверь в ванную была открыта, на ее белоснежной поверхности были красные разводы крови. Случилось, что-то действительно ужасное. В тот миг мне казалось, что я почти слышал, как мое сердце билось, но на самом деле я не слышал ничего кроме сердца. Иначе как я мог не услышать? Я был настолько глух, что, даже подойдя к двери и открыв ее все еще не слышал. Дверь открылась, и я не мог поверить увиденному. В один момент я оказался и глух, и слеп. Мое сердце набрало ритм, и запнулось. Теперь все ясно и просто предстало перед глазами. Он сидел спиной ко мне, если можно назвать это «сидел». Его облепили два мужика, целовавшие его и трахавшие. Я услышал их тяжелые стоны. Я смог даже различить его тихие всхлипы. Тело налилось свинцом, я медленно попятился в коридор. Около двери я взглянул в зеркало, но перед глазами все еще стояла страшная картина. Со всей силы я ударил кулаком по зеркалу, трещина расползлась по гладкой поверхности, а мое сердце было разбито вдребезги. Кровь с кулака стекала по трещине тонкой струйкой, а в моей груди все было полно крови. Кровь капала на растрепанные страницы, пропитывая их. Я медленно умирал, каждую секунду умирал. -Я так тебя люблю. – прошептал я, хватая рукопись – Так тебя люблю. – слезы лились из моих глаз, я покинул квартиру.