Мой любимый немец.

Подкравшись, я нежно обнял его за шею и поцеловал в висок. Он быстро закрыл ноутбук, опять пишет. -Я же все равно ни черта не понимаю, когда ты пишешь на немецком. И чего ты скрываешься, как будто я могу узнать о тебе нечто ужаснее, чем то, что ты бреешь ноги? – он заливисто рассмеялся. -Я не знаю, просто. – ответил он вздохнув – Я привык быть наедине со своими мыслями. -Ты мне не доверяешь? – спросил я взбираясь на диван и устроив свою голову у него на коленях. -Сергей, я не привык доверять людям. – его рука прошлась по моей шевелюре. – Я всегда держался в стороне, и у меня никогда не было человека, которого бы я… - он закусил губу - которому бы я мог довериться. -Но почему? – спросил я. Я прижал его руку к губам, мне нравилась ее изящество, тонкие длинные пальцы сводили меня с ума. Бездумно, я облизнул один из пальцев и вобрал его в рот. -Я сирота. – вздохнув прошептал он – Я хорошо знаю русский, потому как мой приемный отец был русский, приемная мать была немкой. Они были учителями в школе. Моя настоящая мать была актрисой, и шлюхой конечно же. Я ей был не нужен. Я представил себе мать Питера, сероглазая блондинка, которая очаровывала всех и вся. Как она играла на сцене, уверен, что хорошо играла. Но она бросила своего сероглазого малыша. Я решил переменить тему с его матери. -Сергей… - простонал он, не заметив, сам я уже облизывал два его пальца, легонько посасывая. - Прости… - я прекратил возню с его рукой, просто тихо прижав ее к своей груди. – Ты любил своих приемных родителей?- он скривился. -Они усыновили меня когда мне было десять. – он бессмысленно посмотрел на стену – Через два года я заметил, что отношение папочки ко мне сильно изменилось. Он проводил со мной так много времени, выполнял любые мои капризы, лишь бы я его любил. И я любил. – прозрачные глаза посмотрели на меня – Но мама начала меня ненавидеть. Она ничего не могла сделать мне, но я стал ее бояться. Я не понимал за что. – я напрягся – Сергей, я чувствую твое сердце. – мое сердце быстро и больно колотилось о ребра. -Он сделал это с тобой? – я накрыл его рукой мои глаза, чтоб он не видел в них ужаса. -Да. – пусто ответил он – Однажды ночью он зашел в мою комнату, сказал мне чтоб я не боялся его и того что он будет делать. – я зажался – Мне было отвратительно и страшно, хотя в тот раз он не стал лишать меня девственности. Он сделал это позже, я кричал и звал маму, – он усмехнулся – и она пришла. Она ударила его, но было уже поздно. Он забрал мою невинность, и я ненавидел весь мир за это. Я представлял Питера маленьким двенадцатилетним мальчиком, забившимся в угол кровати от страха боли и отчаяния, и по моим щекам текли слезы. Питер с улыбкой утирал их мне. -Это было так давно, что я и не помню как это было. – усмехнулся он –Прекрати плакать. Ты сегодня чересчур чувствителен. У тебя, что ли месячные? -Дурак. – пробубнил я. - Знаешь, мне иногда кажется, что я ничем не лучше его. Ты ведь всего на четыре года старше, чем был я. – он провел рукой по моей щеке. – Неправда. Я ведь сам тебя хотел. – он ослепительно улыбнулся - Он все еще жив? Где он? - Не знаю, живет себе где ни будь припеваючи. Мать развелась с ним после того, что случилось, и забрала меня. Но жить она со мной больше не могла. Она сдала меня в закрытую частную школу интернат, там я получил блестящее образование. -Тебе там нравилось? – спросил я. -Вынуждаешь меня сказать все? – спросил он погрустнев. - Это была закрытая школа для мальчиков. И все учителя были мужчинами, не брезговавшие симпатичными мальчиками. И старшеклассники обычно развращали малолеток, хотя когда-то сами были на их месте. - Питер… - застонал я, больше не справляясь с собой. - Нет, я хочу рассказать тебе все, только так я смогу быть честным с тобой. – он вздохнул – Когда один из учителей попросил меня остаться после уроков, я не подозревал еще чего он попросит. Но когда он это делал, я так легко на все соглашался, так равнодушно принимал его. Конечно, он был поражен. На его вопрос был ли я девственником, я ответил: «давно уже нет». Именно тогда я и погиб. Я спал со всеми, кто попросит. В школе устраивались настоящие оргии. С тех пор я и потерял счет своим партнерам, именно поэтому я принес тебе столько страданий. Прости меня. – я понял что по его щеке катится одинокая слеза. Я обвил его за шею и притянул к себе. Мы разлеглись на диване, он целовал меня нежно, но напористо, сверху вниз. Его отросшие волосы приятно щекотали кожу шеи и лица. Странно было чувствовать от него такой инициативы. -Питер,- голос предательски задрожал – ты же можешь быть сверху? – не то что бы я особенно хотел этого, просто хотелось знать. - Нет. – твердо сказал он, как-то обидно – Я исключительно пассив, об этом речи быть не может. - это прозвучало заученной фразой. Увидев мое не доверительное выражение лица, он бессильно упал на меня. -Тебя это задевает? – спросил он, уткнувшись мне в шею. -Вовсе нет. – уклончиво ответил я. -И все же я тебя обидел? Прости, но я не могу. – в его голосе послышалось искреннее сожаление. -Нет. Просто мне нужно было знать. Вот и все. – я притянул его к себе поближе. - Я девственник. – прошептал он тихо, едва различимо, я вздрогнул.