Помоги мне, если осмелишься...

      День за днём летели недели прибывания Энлин в слизеринском мире. Надо сказать, что жизнь девушки круто изменилась после знакомства с Тео. Он помог ей подружиться со многими слизеринцами. И Блэк осознала, что все они не так уж плохи, как представляется сперва. Единственным человеком, нарушавшим эту идиллию, был не кто иной, как Малфой. Ему было явно не по душе, что бывшая гриффиндорка обзавелась поддержкой многих слизеринцев. И он старался всячески исправить это, но у него ничего не получалась. Поэтому он ограничивался пока свирепым прожигающим насквозь взглядом в сторону Энлин. Тем временем приближалось Рождество, а с ним и Рождественский бал. До этого торжества оставалась всего лишь неделя и все ученики с энтузиазмом и немалым волнением искали себе пару. В один из таких суматошных дней к Энлин подбежал запыхавшийся Рон. После инцидента, произошедшего в большом зале во время распределения, Гриффиндорцы свели общение с недавней подругой не «нет», поэтому Блэк была немало удивлена когда перед ней возник рыжий Уизли. — Энлин, можно тебя на минутку? — Да, конечно, что-то случилось? — встревожилась девушка — Да! Точнее нет и… В общем, нам надо поговорить. — Хорошо Рон, если это насчёт моего перераспределения на Слизерин, то я тут не при чём, я действительно не понимаю, как такое могло произойти. И я очень об этом сожалею, честно… — затараторила Блэк, но Уизли её перебил. — Нет, я не об этом. Что случилось, то случилось. И я хочу, на самом деле, извиниться перед тобой от лица нас с Гарри. Мы не должны были отворачиваться от тебя, это же действительно не твоя вина. И я надеюсь мы сможем наладить наши отношения. Но сейчас я по другому вопросу… — Ну, говори уже, не томи. — В общем, я хочу пригласить Гермиону на бал, — прошептал Рон с покрасневшим лицом. — Ну, а я тут при чём? Вперёд, приглашай. — Помоги мне. — Чем же я могу помочь? — Она меня избегает. И меня и Гарри. Мы ни разу не смогли поговорить после распределения. Я не узнаю её. Это как будто-то другой человек и мне страшно просто подойти и спросить хочет ли она пойти со мной на бал. Как мне её пригласить? — Уфф, задал задачу. Ладно я попробую с ней поговорить, но ничего не обещаю. — Спасибо, — засиял рыжий. — Большое спасибо! Энлин поспешила в подземелья, чтобы как можно скорее решить вопрос с Гермионой и Роном. Она давно замечала искру между ними и терялась в догадках, почему их отношения до сих пор не переросли в нечто большее. Идеально дополняющие друг друга во всех смыслах, они могли бы быть лучшей парой курса. А в будущем возможно самой выдающейся семьёй магического мира. Вдалеке уже виднелся вход в гостиную, у которого вальяжно облокотившись на стену стоял Малфой и увлечённо что-то обсуждал с сокурсниками. Как будто нельзя было это сделать в гостиной. Теперь придётся как-то просочиться мимо них. Но это оказалось не так то просто, Драко полностью отрезал путь внутрь, преграждая дорогу вытянутыми ногами. — Малфой! Дай пройти — Слизеринец и бровью не повёл, продолжая о чём-то увлечённо болтать с друзьями. — Малфой, ты меня слышишь?! И снова молчание. Девушка сжала руки в кулачки. Громко выдохнула и пнула носочком своих туфелек по его ноге. — Малфой! — с напором сказала она и для пущей убедительности схватила слизеринца за шиворот. — Нам нужно поговорить. Парень, опешив от такой наглости, недоумённо уставился на гриффиндорку. Смелая девочка! — Блэк! Что тебе нужно? — прошипел Драко и убрал от себя её руку. — Какого, Дементор тебя раздери, ты здесь устраиваешь? Что за сцены?! Слизеринцы стоявшие совсем рядом с интересом смотрели за развитием событий и о чём-то перешёптывались. Энлин, заметив пристальное наблюдение со стороны учеников, прошипела: — Малфой, веди себя прилично. Слизеринец резко повернулся к зрителям происходящего и процедил сквозь зубы: — Что вы уставились?! Это не шоу! Идите куда шли! Коридор вдруг как по волшебству опустел. Энлин очень жалела, что подошла к этому слизняку. Остаться с ним наедине, причём в тот момент, когда он взбешён, совсем не входило в её планы. — Что ты хотела? — немного спокойнее проговорил Малфой. — Я хотела пройти в гостиную и., — прошептала Блэк и замолкла. — Нууу, — снова закипал слизеринец. — Малфой, что тебе от меня нужно? Почему ты пытаешься испортить мне жизнь? — В смысле? — вскинул брови Малфой. — Я ничего не понимаю. Ты то успокаиваешь, то насмехаешься. Настраиваешь против меня весь факультет. Почему? — Девушка начала наступать на слизеринца, а он в свою очередь невольно попятился. — Ты ведёшь себя странно. Я ничего плохого не делала, меня достало уже наше противостояние. Ты сидишь у меня в печёнках, со своей грёбанной ненавистью. Шаг. Ещё. Ближе. — Я не понимаю твоих намерений, — продолжала Энлин. — Скажи мне, что тебе нужно?! Малфой ударился спиной о стену, остановился и открыл было рот, чтобы сказать что-то важное, что-то разрывающее его сердце уже не первый месяц, но не смог. Трус. — А тебе не приходило в голову, что я, может, просто хочу тебя трахнуть? Чёрт. Зачем я это сказал? — Что? — девушка расширила глаза от удивления, но замешательство тут же сменилось злостью. — Да как ты посмел?! — и рука Энлин вдруг сама по себе замахнулась с целью нанести удар по щеке обидчика. Малфой молниеносно перехватил выпад девушки. — Ты что? Совсем что ли крыша поехала?! И тут, он вдруг притянул её к себе и, поменявшись с ней местами вжал в стену. — Что ты дел… Слова утонули в поцелуе, горячем страстном. Жадном. Слизеринец яростно принялся терзать губы девушки. Пытался выпить из неё душу вжимаясь в тело всё сильнее. Энлин упёрлась кулачками в грудь Малфоя, стараясь оттолкнуть его. Хотелось убежать, как можно дальше или провалиться сквозь землю, лишь бы не чувствовать его запах. Не ощущать его мягкие губы. Она даже не успела отдать себе отчёт в действиях, когда её руки заскользили по спине слизеринца и обвив шею притянули парня к себе ещё ближе. Губы приоткрылись и со сладким стоном, выдохнув ему в губы всю напряжение, она ответила на поцелуй. Драко, не ожидавший такого поворота событий, резко отпрянул от девушки. В глазах промелькнул страх, тут же сменившийся на полное безразличие. И развернувшись на каблуках, он зашагал прочь. Что это было? Что за всплеск гормонов? Она не могла объяснить себе произошедшее, взбегая по лестнице в спальню девочек. С чего это вдруг я кинулась к нему на шею?

***

— Гермиона, — раскрасневшаяся девушка забежала в комнату и запыхавшись плюхнулась на кровать. — Да, дорогая, — Грейнджер оторвала взгляд от книги и взглянула на подругу. — Я хотела с тобой поговорить. — Я тоже, хотела бы с тобой поговорить. Энлин напряглась. — Что у вас с Малфоем? Прямо. Без прелюдий. Сразу в точку. Как клыком Василиска в сердце. Блеск в глазах и недобрая кривая ухмылка на губах заставили Энлин вздрогнуть от ужаса. Она приподнялась с постели и попятилась назад, к выходу. Подальше от обезумевшей заучки. Но не тут-то было: Грейнджер, вдруг сорвавшись с места, кинулась подруге наперерез и заблокировала дверь. Пути назад нет. — Герм!!! Угомонись! Между нами ничего не было, нет, и не будет! — Ты думаешь, я не вижу, как он смотрит на тебя? — прошипела Грейнджер. — Эн! Я не дура! Крик. Чёртов крик. С ужасными просто отвратительными визгливыми нотками. Так не похожими на Гермиону. Голова, болевшая уже несколько дней, недовольно гудела. Мерлин! Когда это всё прекратится? Блэк подняла глаза на Гермиону. Что это? Неужели ревность? В голове не укладывается. Лучшая студентка Хогвартса, и к тому же Гриффиндорка, влюбилась в Слизеринца. Мерлин, как же нелепо это звучит. Но продолжая всматриваться в глаза подруги, Энлин всё также отчётливо видела ненавистный огонь шоколадных глаз. — Держись от него подальше, — прошипела Гермиона, но заметив пронзительный взгляд Блэк, добавила. — Я волнуюсь за тебя, — и поспешила вон из комнаты. А Энлин так и осталась стоять посреди спальни. В полном недоумении. «Не хватало ещё потерять Гермиону из-за этого назойливого слизняка. Осознание этого бьёт, как током, по итак уже больной голове и вытекает слезами из полуоткрытых глаз, оставляя за собой солёные пылающие дорожки. Воздуха не хватает, словно перекрыли поток кислорода. А в разум стучатся слова: Зачем тебе этот заносчивый слизеринец. Он тебя не достоин. Почему ты плачешь? Действительно почему? Почему земля уходит из-под ног? Почему она тонет в невидимой засасывающей трясине? Почему же так плохо? Как по щелчку всё прекращается. Слёзы больше не льются, плечи не вздрагивают. В голову Блэк пришла страшная истина. Гермиона никогда бы не влюбилась в Малфоя, это невозможно. Только не она. Грейнджер ненавидит Слизеринца с первой их встречи, что могло измениться? Или правильнее сказать «кто»? Подозрения всё сильнее разрывали душу Энлин на части. Что не так с Гермионой? Кто она?